Евгений Фирсов - Т. Г. Масарик в России и борьба за независимость чехов и словаков

• Название: Т. Г. Масарик в России и борьба за независимость чехов и словаков
• Автор: Евгений Фирсов
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-91674-225-1

Монография Е.Ф. Фирсова, чья научная и педагогическая деятельность неразрывно связана с МГУ им. М.В. Ломоносова, представляет собой комплексное исследование пребывания Т.Г. Масарика в России конца XIX – первой трети XX в., восприятия ученого, а также его связей с российской интеллектуальной средой и Л.Н. Толстым. В годы Первой мировой войны стержневой стала борьба русского землячества чехов и словаков за программную линию Масарика – достижение национальной государственности, за признание его лидерства в антиавстрийском движении Сопротивления.

В монографии раскрывается значение для национального движения спецмиссий М.Р. Штефаника и Т.Г. Масарика в России.

Впервые в историографии поднимается проблема восприятия Чехо-Словацкой Республики и ее президента Масарика выходцами из России, после революций осевшими в Праге.

Автор выявил, привлек и проанализировал солидный пласт источников из чешских и отечественных архивов. На основе архивных источников автор установливает, что в издательстве «Жизнь и знание» В. Бонч-Бруевича шла работа по изданию русской версии главного труда Масарика «Россия и Европа».

Книга предназначена для историков, славистов, социологов, регионоведов и всех, кто интересуется чешско-русскими и словацко-русскими научными и культурными связями, историей Первой мировой войны и судьбами переломной эпохи конца XIX – первой трети XX в.

---

Среди материалов Папоушека находятся машинописные тексты трех важных телеграмм, относящихся непосредственно к судьбам Совета Дюриха. Приведем их целиком ввиду важности. Телеграмма Т.Г. Масарика правлению Союза от января 1917 г.: «Зам. пред. Национального совета (т. е. Дюрих. – Е.Ф.) не может одновременно являться членом другого Совета, а только членом филиала заграничного (парижского. – Е.Ф.) нац. Совета по делам России. Сожалею, что меня не информировали. Опасно, что правительство назначает членов. Антирусские элементы используют против нас. И Дюрих не имеет права назначать членов. Они должны быть независимыми, избранными от организаций. Информируйте. Масарик.»

Телеграмма Э. Бенеша правлению Союза (получена 6 февраля 1917 г.): «В связи с нынешней обстановкой сообщаю, что мы полностью солидарны со Штефаником. Пора прекратить это. Речь идет о нашей чести, и все, что было достигнуто, ставится под угрозу. Никоим образом не одобряем оппортунистические решения. Возвращаюсь из Лондона, где было принято решение. Просьба поддерживать Штефаника. Бенеш»[158].

Телеграмма Масарика и Бенеша Штефанику от 18 февраля 1917 г.: «Мы долго взвешивали этот вопрос, но мы полностью солидарны с исключением Дюриха из состава Национального совета. Мы приняли такое же решение, когда получили последние сообщения»[159].

Как видим, петроградское течение находилось в довольно тесном контакте с Масариком и Бенешем и руководствовалось их инструкциями.

В феврале 1917 г. Я. Папоушек получил от Б. Павлу очередное письмо с подробной информацией и инструкциями (точная дата его не указана), Павлу писал: «Клецанда заявил Покровскому, что мы сообщим от имени наших обществ свою точку зрения. Мы заявим, что: 1) одобряем намерение правительства предоставить нам самим решить внутренние вопросы на съезде; 2) Дюриха мы отвергаем, ибо он утратил доверие и был исключен из Национального совета; 3) мы приветствуем обещание правительства признать Национальный совет (Масарика. – Е.Ф), с которым мы солидарны; 4) мы требуем, чтобы представителем национального элемента считали не только Союз (чехо-словацких обществ. – Е.Ф.), но и самую существенную ветвь – военнопленных…

Вы, военнопленные, сочините что-нибудь в том же духе. Особенно нужно подчеркнуть солидарность с Национальным советом и несолидарность с Дюрихом, соответственно с правлением Союза. Не опасайтесь этого, нужно выступать, если не хотим все испортить. Идеально чистым наше дело не будет и нужно спасти хотя бы честь.

Не отчаиваться и действовать! Но решительно и смело, хотя на нас все будут плевать»[160].

В следующем письме от 24 февраля Павлу сообщал: «Штефаник отправился в ставку продвигать армейский вопрос. А наше политическое положение поймешь из того, что нам даже не разрешили опубликовать известие об исключении Дюриха из Национального совета. Их доводы (т. е. чиновников МИД. – Е.Ф): помилуйте, мы его назначаем председателем Совета, а Вы его исключаете из Нац. совета. Что о нас подумают ваши люди? Но можно сказать, что Покровский склонен к разумному и честному решению. Что ждать от съезда? Уже теперь готовится всевозможный террор. Люди Дюриха (Крал и Коничек) пытаются разбить единство петроградской организации и организуют новое общество, угрожая, что кто не пойдет с ними – тот австрияк. Можешь себе представить, как это действует на наших запуганных людей.

Для нас остается линия: добиваться признания Национального совета в России, требовать открытия специального филиала здесь, ибо это единственный авторитет для нас и единственная форма привлечь к более активному и сознательному участию массы военнопленных. Пока последние не будут иметь возможности влиять на чешско-словацкие дела в России, мы не выберемся из мелочного лавочничества, в каком пребываем ныне»[161].

В дальнейшем решающую роль в борьбе за промасариковскую ориентацию «русских» чехов и словаков сыграла Февральская революция. 5 марта 1917 г. Павлу писал: «Правительственный переворот произошел неожиданно. Штефаник должен уехать, но поспешил направить прошение о создании филиала Национального совета. Сообщаю Вам состав деятелей еще до официального решения. Президиум – Масарик, Штефаник. Его зам. – Чермак, секретари – Клецанда и Маркович. Комиссия при президиуме: Вельц – председатель петроградского общества, Вавржик – член московского комитета, Орсаг – председатель Варшавской беседы, Гирса – член киевского комитета, Шпачек – член Чешского национального совета; военная комиссия: Чечек, Блага, Чеговский, Вл. Дакснер (Дружина, вербовщики, словаки); комиссия военнопленных: Халупа, Макса, Фишер, Янчек. Информационно-пропагандистская: Кудела, Грегор, Гурбан, Павлу. Национальный совет начнет действовать, не ожидая официального разрешения… В лагеря напишите, что дела пойдут быстрее, но даже грядущий режим не изменит Россию, поэтому пусть там ждут другие порядки, но не чудеса. Новая эра нам сулит уже свободу Чехии. В лагеря сообщить: накопленные деньги направить на военные нужды и дела военнопленных для филиала Национального совета».

Более развернутый отклик Павлу о революции в России содержался в письме от 5 марта 1917 г.: «Переворотом руководили великолепно. Теперь – за новые дела. Милюков вчера заявил Штефанику: “С Дюрихом вообще не будем разговаривать. Мы заинтересованы в сильной позиции Национального совета здесь и за границей. Сделаю для Вас все возможное”. Штефаник подал ему прошение об открытии филиала Нац. совета. Зрелость русской общественности значительно большая, чем наша. Мы работали в свинской среде, но и в собственном свинстве. Но бог с ними. Да здравствует новая эпоха!»[162]

Во второй половине марта Б. Павлу дополнительно сообщал, что Й. Дюрих уже отставлен, а деятельность его Народного совета приостановлена.

Тогда же (17 марта 1917 г.) Корпусом сотрудников[163] при правлении Союза в лагеря было направлено очередное Обращение к военнопленным чехам и словакам, гектографический оттиск которого также хранится среди материалов Папоушека в архиве ГИМ. Очевидно, что документ разрабатывался непосредственно с помощью Б. Павлу и что в нем реализовывались полученные от него наказы. Обращение начиналось с разъяснения так называемого «дела Дюриха» и вопроса об отношении к Совету Дюриха различных течений чешско-словацкого землячества. Особый упор в документе делался на необходимость подчинения единому политическому руководству, «таковым мы считаем Чешско-словацкий национальный Совет в Париже с проф. Масариком во главе»[164]. В обращении содержался также анализ двойственной политики по отношению к обоим Советам – Масарика и Дюриха – со стороны правления Союза чешско-словацких обществ в России. И в завершение были четко сформулированы требования Корпуса сотрудников-военнопленных, направленные на нейтрализацию влияния Дюриха:

«1) Мы признаем Чехословацкий национальный совет в Париже во главе с Масариком своим единственным правомочным политическим лидером, за которым готовы следовать и словом, и делом. И поскольку Дюрих был исключен из Совета, мы не можем признавать его и доверять ему; мы не можем также признавать созданную им сепаратистскую организацию;

2) Требуем, чтобы все общества в России находились в организационной связи с Советом Масарика…;

3) Требуем, чтобы военнопленные (как добровольцы, так и на работах и в лагерях) получили возможность влиять на решение всех наших дел посредством делегатов, избираемых согласно численности и значению;

4) Политика должна иметь прогрессивную направленность;

5) Важнейшим пунктом в нашей программе является создание Чешского войска, в которое вступили уже все члены Корпуса военнопленных при правлении Союза чехословацких обществ.

Если Вы одобряете нашу программу, сообщите об этом по адресу: Киев, Рытарская ул., 29, кв. 8. Халупа. Киев, 17.III.1917»[165].

Чтобы заручиться поддержкой провинции, в места пребывания военнопленных чехов и словаков несколько ранее из центра была направлена телеграмма следующего содержания: «Телеграфируйте срочно Милюкову заявление в пользу Масарика против Дюриха. Присылайте обещанный акт. Шебеста, Папоушек, Халупа»[166]. Сохранился также черновик одной телеграммы (на русском языке) из лагеря в Тюмени, который повторял заданный центром текст: «Господину министру иностранных дел Милюкову. Петроград: от имени военнопленных чехов и словаков имеем честь сообщить, что подали жалобу на бывшего депутата Дюриха и правление Союза [по] поводу их деятельности, идущей вразрез интересам славянства, особенно Чехии, и направленной против единства освободительной борьбы всех зарубежных чехов и словаков (после чьей-то правки окончательный вариант: чехо-словаков. – Е.Ф.) и тем самым против демократических принципов политики нашего, всеми и всем чешским народом признаваемого вождя проф. Масарика. Надеемся, что правительство свободной России поддержит единство всех чехословаков России с Чешско-словацким национальным советом во главе с защитником права и свободы Масариком. Шейд, Студенка, Страка, Бауэр, Кулфанек, Кур, Запрашил»[167].