Александр Махнёв - Жизнь продолжается (сборник)

• Название: Жизнь продолжается (сборник)
• Автор: Александр Махнёв
• Жанр: Русское современное
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-906787-54-5

О недалеком прошлом писать рассказы, повести, а тем более, романы не принято. Считается, что ещё не отстоялись впечатления, не улеглись страсти, не полностью и не всеми даны оценки историческим событиям. Исключением, пожалуй, являются литературные произведения, выходившие сразу после великих войн и потрясений.

Книга Александра Махнёва «Житейские истории» не о таких временах. Это одна из попыток запечатлеть дух, смысл и, если хотите, содержание того периода, который несправедливо назвали «застоем», с плавным переходом к историям начала девяностых, которым никакого определения кроме «лихие», так и не придумали. Возможно, когда-то выйдет сборник слов и выражений, в котором мы найдём и такие: светлое будущее, социальная справедливость, общественное мнение, работа на благо общества, персональное дело, партком и партийная комиссия. А рядом: номенклатура, дефицит, блат, спекуляция, талоны и купоны, распределение, очередь и многое из того, что кажется, навсегда ушло из нашего бытия. Автор не пытается доказать и показать, что лучше или напротив хуже, он через свою судьбу и судьбы людей из своего ближайшего окружения, показывает явления жизни, отображает её со своей позиции много пережившего и оценившего человека.

Читателю будет несложно познакомиться с простыми героями рассказов: отставным военным и бухгалтером, молодым офицером и начинающим предпринимателем, душой больничного общества и старушкой у подъезда. Они все из нашей жизни, жизни большинства таких же простых людей.

Александр Махнёв утверждает, что пишет «для себя» и своих близких. Но это не совсем так. Его рассказы это как фотографии из семейного альбома. Помните, в те времена, о которых в основном пишет автор, было принято пришедших гостей усаживать на диван и, пока накрывался стол, развлекать показом толстых альбомов в плюшевых обложках. При этом обязательно добавлялись комментарии и сравнения, а иногда и коротенькие воспоминания. И когда гость садился за стол он уже понимал, какие люди и с какой судьбой собрались рядом. Это сближало.

Наверняка, когда читатель познакомится с рассказами, напечатанными в этой книге, он вспомнит, что нечто подобное было и в его семье, и с ним случались похожие истории, да только ему недосуг переложить их на бумагу, оставить для будущих поколений. Александр смог это сделать и поведал нам то, что рвалось из его души. Остаётся лишь пожелать автору творческих успехов и расширения круга читателей, небезразличных к нашей совсем недавней истории.

---

– А маленький домик, для нужды, почему поставили? Недели полторы назад деучатки приезжали, свёклу сбирать. Вона там, прямо у деревни дело было. Крайняя хата – это Мартыновны дом. Богатая изба, добротная! На улице туалет, как дворец, почитай. Деучата к ней, мол, пусти, по делам надобно. А она – вона, в лес идите. Это деучаткам! Ну так шибко обиделись они на Мартыновну, и в обед умудрились в ейный туалет пару брикетов дрожжей бросить. Где уж достали? А можа, с собой привезли, уж и не ведаю. День-два ничего, сыро было. А аккурат к среде, да ещё поутру, як солнышко вышло, как попрёть, да как попрёть! Вонища… Да всё на огород, на огород!!! И смех и грех… Дык председатель говорит, дешевле на каждом километре по туалету поставить, чем с Мартыновной бодаться. Вот и стоит кукушатник. Хороший, видный, свежей доской пахнет.

– А ещё курсанты приезжали на днях, тоже сбирать урожай, только они свёклу выдергивали. Так те в обед, наверное, чтобы от своих командиров спрятаться, винцо креплёное по бутылкам пустым – помню, «Анапа» была – так они это вино в сифоны, как газировку, заправили. Пьют себе помаленьку, «ситро» мол, в сифоне. Пьют да пьют. А командиры сами от подчинённых тихонько по стопарикам водку наливают. Наливают и наливают. Так те ж молодыя, не понимають, в кровь все винные градусы вместе с газом и идуть. Опьянели шибко сильно. Нет, нет, не буянили. Но шибко весёлыми стали. А сидели они, так сказать, к природе поближе, вона там, на бережку речки нашей. А за речкой, аккурат в загоне, скот колхозный пасся. Так с первыми песнями всё стадо по лесам и разбежалось. По сей день собирають пастухи стадо. Два дня опосля надои напрочь упали. Во как было!

Какой там митинг! Кузьмичёвы рассказы развеселили учёный народ. Все сотрудники института рвались в бой!

Где она, эта морковь? Ну, мы сейчас…

Филончиков притормозил Кузьмича, который, почувствовав, что владеет аудиторией, увидев одобрительные улыбки на лицах трудяг, готовился ещё что-то рассказать.

Работа спорилась. Всё получалось, как и инструктировал председатель.

– Вот отсюда и до обеда, как раз полполя. Дальше кушать будем.

К обеду народ изрядно подустал. Смешков уже не было слыхать. И лишь неугомонный Кузьмич то в одном краю, то в другом с улыбкой рассказывал свои байки.

– Вот как сейчас помню…

Забирать мешки приезжал колхозный тракторишка с прицепом. Тракторист, хмурый, с весьма серьёзным и значительным лицом дядька в годах, Миронычем его звали, с укоризной смотрел, как неумело, однако со старанием, доцент Клячин и младший научный сотрудник Ковриков – это они отвечали за погрузку – забрасывали в прицеп мешки.

– Осторожно, побьёшь всё, там же морковка, а не железо. Давай, давай, кантуй, да потихоньку, осторожнее. Ничего не можете, как же так можно? Морковку и то не можете загрузить. Вучыть вас трэба. Аей-аей…

Обед прибыл на ГАЗончике председателя. Повариха Валентина, полная, краснощёкая деваха, шумно и суетливо принялась расставлять на столе миски, разложила хлеб, ложки. Появились два термоса, с наваристым борщом и чаем.

– Обед, обед!!! Поскорее! Все за стол!

Чувствовалось, что весь обеденный ритуал Валентине привычен, да и приятен.

– Садитесь, плотнее, поплотнее! Вона там ещё лавчонка, садитесь, места всем хватит. Кто за добавкой? Прошу, пожалста…

Из-за леса послышался сначала приглушённый, затем всё нарастающий и нарастающий звук.

Вертолёт.

И тут же взревел мотор ГАЗика. Председатель и сопровождающие его лица уже через минуту скрылись на лесной дороге.

– Так это военный вертолёт! Красовский летит!

– Ну, потеха, – шумно захохотал Кузьмич, – а председатель подумал, что по его душу областное начальство прибыло, и дал дёру! Ну, потеха! Смотри, за минуту скрылся, во даёт, ну, молодец…

Вертолёт приземлился на поляну рядом с дорогой. Красовский радостно подбежал к обедающим коллегам, степенно подошли пилоты.

Минут через сорок после проведённых исследований, загрузив многочисленные колбочки и пробирки с пробами, прихватив обещанную трудовому коллективу морковь, килограммов эдак четыреста, вертолет улетел в сторону города.

Всё. Обед завершён. Небольшой перекур, и народ вновь ринулся на борьбу за урожай, природа звала. Уже и результат был виден, да и границы морковного поля уже отчётливо наблюдались.

Вновь автоматические, несколько натруженные, но ставшие уже привычными за эти несколько часов движения: наклон, морковка, почистили, обтряхнули, в ведро. Полное ведро – вперёд, к мешку. Пока идёшь обратно, отдыхаешь.

Ворчливый Мироныч ещё пару раз проехал на тракторе.

– Да поживей, поживей, хлопцы, мне ещё трэба обернуться разок, поживей!

И председатель пару раз подскакивал. Опасливо поглядывая на небо, интересовался:

– Ну, как тут у вас? Молодца! Всё поспеваете, отлично.

И вот он, радостный финал. Ещё не было и шести, а поле пройдено.

Народ повеселел.

Уже и шутки, подначки, прибаутки пошли.

Скоро домой.

Те, что математики, считали, сколько тонн моркови ими было перелопачено, делили на число работающих, умножали на среднестатистический состав семей, что-то округляли и так далее.

Физики не были бы физиками, если бы не обсудили, способна ли эволюция современного мироздания оторвать, наконец, человека от сохи и создать технику, способную собирать эту несчастную морковь без непосредственного участия человека.

Связанные с исследованиями природных аномалий с удивлением, озабоченно рассуждали: почему не было, хоть и обещали, дождя – что-то ненормальное творится с природой…

Устав от собственного балагурства, у бытовки дремал Кузьмич.

Автобус, кстати, стоял наготове: водитель так же мечтал и о вечерней субботней баньке, и любимый футбол по телику посмотреть, как-никак первенство завершается.

Полная идиллия.

Сборы почти завершились, когда к бытовке в очередной раз подъехал на своей технике старый ворчун Мироныч.

Филончиков с умиротворённым видом и мягкой улыбкой обращается к трактористу:

– Спасибо, Мироныч, без тебя мы бы не справились. Техника у тебя что надо, как часы работает. Молодец!

И здесь произошло то, о чём долго ещё вспоминал весь институт. Да нет, не пару дней и не месяц – десятилетиями потом вспоминал.

Гордо приосанившись, хмуро выслушав Филончикова, Мироныч молвил свою знаменитую речь.

– Вось я и кажу[8], жалко мне вас, ох как жалко. Коли я вучылся у профтехвучылищы, то и специальность получил. На трактор посажен. Во как! Дык вот. Гляжу я на вас, жалко мне вас – вучыцца трэба!..

Мёртвая тишина…

Затем раздался хохот, переходящий в истерический вой.

Научный мир, прибывший на помощь колхозу, обучающийся с пеленок и до седых волос, очкастый, облысевший от научных трудов и поисков, хохотал гомерическим смехом.

– Ну, Мироныч…

– Надо же…

– Учиться…

– Осадил…

– Урыл…

На такой вот ноте, с удивительно хорошим настроением, с Миронычевской подзарядкой: «…вучыцца трэба…», уезжали сотрудники НИИ домой, и песни были, и шутки, и шумные воспоминания о работе в поле.

Но главное: «…вучыцца трэба!..» – помнили все.

Человеческая жалость Мироныча была хорошо принята и руководством института. Частенько на совещаниях, в ходе различных слушаний, конференций, даже на Учёном Совете, если возникало некое непонимание позиций, а то и тупики в научных спорах, несогласия и прочее, директор института ставил точку:

– Так что там по этому поводу говорил Мироныч? А? Вот то-то. Вучыцца трэба!..

Да и сотрудники не отставали.

– Как велел Мироныч, вучыцца трэба!..

А то и просто произнося имя Мироныча, задорно смеялись, словно это анекдот номер такой-то.

Ха-ха-ха!!!

Прошли годы. Встречаясь, бывшие и ныне работающие учёные, сотрудники института, был ли кто на той знаменитой уборке морковки или не был (теперь это уже и не важно), вспоминали:

– А помнишь: «…вучыцца трэба!..», – и по-доброму хохотали.

– Ну, Мироныч, ну дал копоти, три десятка лет уж прошло, а помнят наши его слова.

Во как вошёл в историю!

День рождения

«Опыт истекших трёх с лишним лет показал, что положительные результаты в борьбе с пьянством достигаются там, где эта работа ведётся в соответствии с принципиальными установками партии – комплексно, последовательно и целеустремлённо, при умелом сочетании воспитательных, экономических, медицинских и административно-правовых мер. Скоординированные усилия партийных, советских, правоохранительных органов и общественных организаций позволили заметно сократить число случаев пьянства на производстве и в общественных местах. Оздоровляется обстановка в семьях, понизился уровень травматизма. Сократилась преступность на почве пьянства».

Из постановления ЦК КПСС «О ходе выполнения постановлений ЦК КПСС по вопросам усиления борьбы с пьянством и алкоголизмом». Октябрь 1988 года

– Геннадий Павлович, разрешите?