Дэн Симмонс - Мерзость

• Название: Мерзость
• Автор: Дэн Симмонс
• Жанр: Триллер
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-699-78106-5

В июне 1924 года на смертельно опасном Северо-Восточном плече Эвереста бесследно исчезла экспедиция знаменитого британского альпиниста Джорджа Мэллори. Его коллега Ричард Дикон разработал дерзкий план поисков пропавших соотечественников. Особенно его интересует судьба молодого сэра Бромли, родственники которого считают, что он до сих пор жив, и готовы оплатить спасательную экспедицию. Таким образом Дикон и двое его помощников оказываются в одном из самых суровых уголков Земли, на громадной высоте, где жизнь практически невозможна. Но в ходе продвижения к вершине Эвереста альпинисты осознают, что они здесь не одни. Их преследует нечто непонятное, страшное и неотвратимое. Люди начинают понимать, что случилось с Мэллори и его группой. Не произойдет ли то же самое и с ними? Ведь они — чужаки на этих льдах и скалах, а зло, преследующее их, здесь как дома…

---

— В первый раз мы встретились около года назад, когда он нанял меня в качестве проводника, — отвечает Финч на своем довольно приятном британском английском с легким немецким акцентом. — Бромли хотел пройти траверсом по Дув-Бланш… — Он умолк и впервые посмотрел на меня. — Дув-Бланш — это пик, мистер Перри, острый и крутой, в стороне от главной цепи Гран-Дентс на восточной стороне долины Ароллы.

— Я там был. — В моем голосе проступает нетерпение. В конце концов, я больше не новичок в альпинизме. Прошлой осенью я прошел траверсом по Дув-Бланш с Жан-Клодом и Диконом.

Похоже, Финч не заметил моего тона. А может, заметил, но почему-то решил не обращать внимания. Он кивнул и продолжил рассказ:

— Молодой Перри даже тогда был способен на этот траверс, но намеревался попробовать свои силы на череде «восхитительных», как он их называл, и довольно впечатляющих расселин, прорезавших двухсотфутовую скалу над верхним ледником Ферпекль, и хотел, чтобы кто-то шел с ним в связке.

Мы втроем ждали, но Финч как будто потерял интерес к Бромли и снова принялся за стейк и вино.

— И как он вам показался? — спросил Дикон.

Финч посмотрел на него так, словно тот говорил на суахили. (Хотя потом я понял, что это неудачное сравнение, потому что, как выяснилось, Джордж Ингл Финч действительно немного говорил на суахили, а понимал почти все.)

— Я хотел спросить, — уточнил Дикон, — как он себя вел?

Финч неопределенно пожал плечами, и на этом разговор мог, к сожалению, закончиться, однако он, наверное, вспомнил, что мы проделали долгий путь и, вполне возможно, скоро будем подниматься на большую высоту по склону горы Эверест, чтобы отыскать тело Перси Бромли, а также что, как-никак, мы (или леди Бромли) платим за его ланч в одном из самых дорогих ресторанов Швейцарии. Или даже всей Европы.

— С Бромли было все в порядке, — сказал Финч. — Лазал очень хорошо — для любителя. Ни разу не пожаловался, даже когда нам пришлось провести долгую, холодную ночь на очень узком карнизе, без еды и должного снаряжения, на том крутом южном гребне в одном коротком, но сложном переходе от вершины. Ни теплой куртки, ни спальника, ни выступа на поверхности скалы, к которому можно привязаться. Карниз был шириной с этот поднос для хлеба… — Финч кивком указал на узкий серебряный поднос. — У нас не было свечей, чтобы держать под подбородком на тот случай, если мы задремлем, и поэтому мы всю ночь по очереди сторожили друг друга, чтобы не дать другому заснуть и свалиться на ледник, который находился в тысяче футов под нами.

Финч помолчал, а затем, возможно, желая убедиться, что мы правильно его поняли, прибавил:

— Я доверил парню свою жизнь.

— Значит, лорд Персиваль был не таким уж неопытным альпинистом, как теперь утверждают некоторые? — Дикон приканчивал Tafelspitz — превосходное блюдо из кусочков говяжьей вырезки с овощами и всевозможными специями в густом соусе, подаваемые с жареными ломтиками картофеля, яблочным пюре и сметаной с хреном. Меня всегда восхищало, как британцы могут поднести ко рту вилку с кусочком мяса в соусе на обратной стороне прибора, причем так, что это кажется не только легким, но и правильным. Есть в Англии и в Европе, подумал я, это все равно что отправиться в Китай и привыкать пользоваться палочками.

— Зависит от того, каких именно «некоторых» ты имеешь в виду, — ответил Финч после очередной долгой паузы. Он пристально смотрел на руководителя нашей маленькой группы. — Кого-то конкретного?

— Бруно Зигля.

Финч рассмеялся отрывистым, похожим на лай смехом.

— А, этот грубиян-нацист, фанатичный поклонник герра Гитлера… Зигль — искусный альпинист. Я никогда не поднимался в горы вместе с ним, но за последние годы мы раз десять сталкивались во время восхождений. Он ловок, осторожен и компетентен на скалах и льду — но в то же время он лживый Scheisskopf, подвергающий смертельной опасности своих молодых товарищей-альпинистов.

— Что такое этот… Scheisskopf? — спросил Жан-Клод.

— Безмозглый, ненадежный человек, — быстро поясняет Дикон, оглядываясь на стоящих за спиной официантов. Потом обращается к Финчу: — Значит, если бы герр Зигль сообщил вам, что Персиваль Бромли отправился на опасную Северную стену Эвереста вместе с каким-то австрийцем и ступил на ненадежный участок снега, вы бы ему не поверили?

— Я не поверил бы Бруно Зиглю, даже если бы этот ублюдок сообщил мне, что завтра взойдет солнце, — сказал Финч и налил остатки вина себе в бокал.

— Ричард, разве ты не был одним из первых, что видел следы монстра на Лакра Ла, когда в двадцать первом году вел Мэллори к этому перевалу? — спросил Джордж Ингл Финч, отрываясь от яблочного штруделя. Жан-Клод и Дикон на десерт заказали только густой, крепкий кофе. Я же решил попробовать шоколадный пудинг.

— Монстра? — вскинул голову Жан-Клод. Я видел, что от тяжелой баварской пищи, непривычной для худощавого французского проводника, его потянуло в сон. — Монстра? — повторил он, словно был не уверен, правильно ли понял английское слово.

— Ja, — ответил Финч. — Следы какого-то громадного двуногого существа, которые наш друг Ричард и ныне покойный, чрезмерно превозносимый Джордж Мэллори видели на высоте больше двадцати двух тысяч метров на Лангри Ла, высокогорном перевале, который Ричард предложил — и, как впоследствии выяснилось, был прав — в качестве возможного маршрута к Эвересту. При подъеме на перевал — по-моему, в конце сентября тысяча девятьсот двадцать второго года — они вместо вида на гору наткнулись на следы. Правильно? — Он повернулся к Дикону.

— Двадцатого сентября, — сказал тот, точно рассчитанным движением ставя кофейную чашку на стол. — В разгар сезона муссонов. Снег был очень рыхлым, выше колен.

— Но вы, несмотря на снег, поднялись на вершину этой маленькой горы — больше похожей на пик, чем на перевал, ja? — Это было утверждение, а не вопрос.

Дикон потер щеку. Я не сомневался, что ему хочется закурить трубку, однако он ждет, пока Финч закончит наслаждаться десертом.

— Да, мы с Мэллори благополучно преодолели ледопад, но глубокий снег замедлил подъем и заставил носильщиков с нашими палатками повернуть назад в восьмистах футах ниже вершины. Мы все — Мэллори, я, Уиллер и Баллок, а также Уолластон, Моршед и Говард-Бери в резерве — поднялись на вершину и разбили лагерь.

— А следы монстра? — напомнил Жан-Клод.

— Да, как насчет монстра? — поддержал его я. За все время ланча я впервые открыл рот, если не считать просьб передать то или иное блюдо.

— Над ледопадом, куда никто из наших альпинистов или носильщиков еще не поднимался, виднелись глубокие следы, как на свежем снегу, так и на более твердом, замерзшем насте, покрывавшем склон, по которому можно идти, не проламывая его. — Голос Дикона звучал очень тихо. — Они были похожи на следы двуногого существа.

— Зачем ты говоришь «похожи»? — спросил Финч; его губы под жидкими усами растянулись в слабую улыбку. — Мэллори, Уолластон, Говард-Бери и все остальные, кто поднимался на вершину седла Лакра Ла, клялись, что это были следы когтистых лап какого-то двуногого существа, вероятно, млекопитающего.

Дикон допил остатки кофе в чашке. Подскочил официант, и мы все заказали еще кофе, чтобы у нас был предлог оставаться за столиком.

— Насколько велики были отпечатки на снегу? — спросил я.

— След, похожий на отпечаток человеческой ноги, только длиной от четырнадцати до шестнадцати дюймов? — Повернувшись к Дикону, Финч превращает утверждение в вопрос.

Наш друг молча кивает. Потом снова ставит кофейную чашку на стол и говорит:

— К тому времени, как Уолластон и остальные поднялись на седловину Лакра Ла, наши носильщики — Мэллори и мои, поскольку мы возглавляли вторую попытку — затоптали все следы, которые мы видели. Остальные британские альпинисты никак не могли знать, что это такое и каков был размер следов на снегу.

— Но Джордж Мэллори их сфотографировал, — заметил Финч.

— Да, — подтвердил Дикон.

— И те следы на снимках практически совпадают со следами, о которых сообщили и которые сфотографировали на высокогорном перевале в Сиккиме в тысяча восемьсот восемьдесят девятом…

— Так мне говорили, — кивнул Дикон.

Финч усмехнулся и повернулся ко мне и Жан-Клоду. Уверен, что глаза у меня были вытаращены не меньше, чем у француза.

— Носильщики точно знали, что это за следы и кому они принадлежат, — произнес Финч со своим легким немецким акцентом. — Они были оставлены метох-кангми… йети.

— Кем? — Моя чашка с кофе застыла в воздухе, словно я был не в состоянии ни пить из нее, ни вернуть на блюдце.

— Чем? — почти одновременно со мной воскликнул Жан-Клод.

— Йети, — повторил Финч. — Не одним из многочисленных демонов, которые, как верит местное население, живут в горе или на горе, а реальным, живым, питающимся кровью, похожим на человека существом… чудовищем ростом в восемь футов или больше. С огромными ступнями. Похожим на гориллу или на человека монстром, способным жить на высоте больше двадцати двух тысяч футов в окрестностях Эвереста.