Александра Ишимова - История России в рассказах для детей

• Название: История России в рассказах для детей
• Автор: Александра Ишимова
• Жанр: Детская образовательная литература
• Год: 2003
• ISBN: 5-17-004909-9 ACT, ISBN 5-271-01396-0 Астрель

Самое популярное изложение истории для детей — книга Александры Осиповны Ишимовой «История России в рассказах для детей».

Оно пользовалось неизменным успехом у читателей и издавалось многократно.

Однако настоящее издание является уникальным.

В нем не только в наиболее полном за последнее время объеме воспроизведен текст произведения, но и исправлены многие неточности, фактические ошибки. Кроме того, впервые данное произведение сопровождает столь значительный по составу, объему — примерно 1000 иллюстраций — и художественному уровню иллюстративный материал, который поможет читателю представить, как происходили исторические события, как выглядели знаменитые деятели отечественной истории, как жили наши предки в различные времена.

Читателям, несомненно, будут полезны комментарии и словарь, составленные специально для данного издания.

Наша книга — это не только история в рассказах, но и история в иллюстрациях замечательных художников, живописцев.

---

В то набожное время монахи принимаемы были везде хорошо, и потому Отрепьеву нетрудно было уйти очень далеко от Москвы. Но с его намерением, ужасным для России, не нужно было идти далее Литвы; там всегда были люди, готовые вредить нашему Отечеству. Итак, будущий самозванец отправился прямо в Киев и там искусно распустил слух, что царевич Димитрий был спасен от смерти одним из преданных своих служителей и скрывается в Литве. Готовясь скоро приступить к исполнению своего дерзкого намерения и еще чувствуя необходимость много учиться, чтобы походить на царского сына, Отрепьев снял с себя монашеское платье (по этой причине звали его потом расстригой[165]) и в легком наряде Казака отправился учиться военному искусству. У кого же, вы думаете, милые читатели? У Запорожских Казаков, или, лучше сказать, у разбойников, живших грабежом по берегам Днепра. Из этой шайки он перешел в школу Волынского городка Гащи и там учился Польскому и Латинскому языкам.

Колокольня Ивана Великого

Имея необыкновенные способности, он скоро успел и в этих познаниях и тогда уже — совсем готовый к исполнению своего дерзкого дела — явился на службу к одному из знатнейших Польских вельмож, князю Адаму Вишневецкому. Добившись притворным усердием благорасположения гордого пана, сильного своим богатством, но недальновидного умом, самозванец с величайшей тайной открывает ему, что он сын Иоанна IV, царевич Дмитрий, почитаемый всеми давно умершим, но спасенный от смерти своим верным доктором; что злодеи, присланные Борисом, умертвили сына какого-то священника, а Дмитрия добрые вельможи отправили в Литву, где он и воспитывался. Простодушный Вишневецкий поверил этой сказке; ему приятно было видеть своего прежнего слугу царевичем; ему лестно было благодетельствовать этому царевичу, и как для славы люди часто решаются на самые трудные дела, так и гордый Польский князь решился во что бы то ни стало, возвратить Русский престол законному наследнику Иоанна IV. Он сказал об этом намерении своему брату, князю Константину Вишневецкому, и его тестю, воеводе Сандомирскому, Юрию Мнишеку. Они оба были согласны с великодушием своего родственника; последний показал вскоре особенное усердие в этом деле, и вот почему.

У него была прекрасная дочь. Все называли Марину гордой красавицей, потому что она отказывала всем женихам, которые до сих пор искали ее руки. Отец называл ее отказы упрямством, но не принуждал ее, думая, что еще не явился человек, который бы ей нравился. Но как же он доволен был этим в ту минуту, когда в его доме показался будущий царь России. Какая радость видеть свою дочь царицей! Такое блаженство никогда и не снилось старому воеводе! В том, что Марина понравится царевичу, Мнишек и не сомневался: она так прекрасна, так ловка, так хитра. К тому же ей и самой так хочется быть царицей, что она, верно, постарается ему понравиться. Старик не ошибся: несмотря на свою очень непривлекательную наружность, обманщик, которого мы будем называть теперь, как зовут его в истории — Лжедмитрий, понравился гордой Марине, как только она узнала о его знаменитом происхождении. А низкий расстрига не мог быть разборчивым: он полюбил бы прелестную Польскую княжну и в том случае, если бы она и совсем не была хороша, потому что ему нужна была помощь ее родственников.

Марина Мнишек.

Марина Мнишек (ок. 1588 — ок. 1614) — дочь Сандомирского воеводы Юрия Мнишека. Жена Лжедмитрия I.

Итак, все шло по желанию хитреца: Вишневецкие и Мнишек усердно старались предоставить ложному царевичу помощь своего короля Сигизмунда, который проводил большую часть своего времени в молитвах и во всем повиновался католическим монахам и папскому послу. Лжедмитрий знал это и заранее подружился с ними, обещал им не только сам креститься, но и крестить весь Русский народ в Латинскую веру, если они помогут ему взойти на престол. Папа всегда очень желал соединить Римскую церковь с Греческой, и потому его посол чрезвычайно обрадовался, когда мнимый царевич сделал ему такое предложение, и вместе с монахами и Вишневецкими начал просить короля принять под свое покровительство несчастного сына знаменитого государя и дать ему войско, с которым бы он мог завоевать свое наследство. Сигизмунда не нужно было долго уговаривать, да и щедрый царевич не хотел пользоваться даром его помощью: он отдал Польше несколько уездов[166] Северского княжества и, кроме того, подарил своему будущему тестю, Мнишеку, Смоленское княжество, а прекрасной невесте — две великие области: Новгородскую и Псковскую.

Между тем как Польский король и его паны с папским посланником решают судьбу нашего бедного Отечества и, собирая войско, уже заранее радуются тому ужасу, какой они наведут на Россию, — посмотрим, что делается в Москве, где мы оставили царя в неописуемом страхе от одного имени Дмитрия. Как он ни был уверен, что это обманщик и что истинный царевич спит непробудным сном, страх его все-таки не уменьшался. И мог ли он уменьшиться? Это был страх виновной совести, которая говорила ему, что настала минута наказания Божия за его ужасный грех! Как только эта мысль представилась встревоженному уму Бориса, его последнее мужество исчезло, и вместо того, чтобы скорее собрать войско и идти навстречу самозванцу, уже вступившему на Русские границы 16 октября 1604 года, несчастный царь в унынии, в мучительной тоске грешника отчаялся и действовал так слабо, что в прежних многочисленных Русских полках едва собралось до 50 000 человек! И те все шли неохотно. Состояние царя явно показывало его вину: смотря на его робость, на его бледное, унылое лицо, народ удостоверился в истине разглашаемого слуха, что он точно убийца Дмитрия, которого Бог чудесно спас от смерти и теперь возвращает Отечеству. С такими чувствами могло ли и войско усердно защищать Бориса и сражаться с тем, кого считало истинным сыном своих царей. Напротив того, и оно, и весь народ готовы были с радостью встретить его и посадить на престол. Самозванец знал это расположение и сумел воспользоваться им. Вступив в наше Отечество с Поляками и преданными ему Запорожскими Казаками, он стал посылать грамоты к Русскому народу как его настоящий государь, напоминал ему присягу, данную Иоанну IV, просил его оставить похитителя престола и служить законному царю. Это объявление, или манифест[167], так подействовало, что уже не одна чернь, но и все жители тех мест, где он проходил, покорялись ему как настоящему царевичу. Спустя месяц после появления в России ему уже принадлежали города: Моравск, Чернигов, Рыльск, Борисов, Белгород, Волуйки, Оскол, Воронеж, Кромы, Ливны, Елец — одним словом, все области до Новгорода-Северского. Здесь только встретил он сопротивление одного воеводы, оставшегося верным Борису, — Петра Басманова. Но верность и усердие одного человека не могли спасти целого царства. Годунов видел свою погибель в беспрестанных изменах, о которых ему доносили, чувствовал ее в каждом убийственном упреке совести и, будучи не в состоянии переносить долее своих страданий, скоропостижно скончался 13 апреля 1605 года.

В то время измена еще не дошла до Москвы, и древняя столица, исполняя свой долг, присягнула на верность сыну скончавшегося царя — шестнадцатилетнему Федору. Но непродолжительно было царствование этого несчастного государя: через шесть недель его уже не было на престоле! И как вы думаете, милые читатели, кто так ускорил падение всего дома Годуновых и торжество самозванца? Трудно поверить, но это правда: тот же самый Петр Басманов, который за несколько месяцев перед тем так блистательно показал перед всей Россией свою верность и благородство! Борис не знал в то время, как выразить ему свою благодарность: возвысил его в сане, одарил поместьями и, кроме того, из своих рук дал ему золотое блюдо, полное червонцев[168], и две тысячи рублей серебром. Федор, получивший от умного отца лучшее образование по тому веку, заботился с первых дней своего царствования о том, чтобы в такое опасное время дать войску искусного и верного воеводу, и по совету матери и опытных бояр не мог выбрать никого, лучше Басманова. Умилительно было видеть и слышать, как молодой государь, прекрасный и невинный, как ангел, отправляя нового воеводу к войску, со слезами на глазах сказал ему: «Служи нам, как ты служил отцу моему». Казалось, Басманов еще не думал об измене в эту торжественную минуту, потому что с пламенным усердием дал клятву Федору умереть за него; но через несколько дней после своего приезда к войску склонил его к измене и сам присягнул самозванцу. Причина такого низкого поступка первого воеводы того времени не понятна: он очень хорошо знал, что под именем Дмитрия скрывался обманщик, и разве только одно бесчестное желание пользоваться неограниченной милостью самозванца заставило Басманова, до сих пор верного подданного Годуновых, сделаться изменником. Но эта измена решила судьбу дерзкого расстриги: как только герой Новгорода-Северского, никак не хотевший прежде покориться самозванцу, назвал его своим государем, сомнения исчезли: все войско, весь народ — одним словом, вся Россия увидела в нем истинного сына Иоанна IV, и везде раздались радостные крики: «Да здравствует отец наш, государь Дмитрий Иоаннович!»