Александра Ишимова - История России в рассказах для детей

• Название: История России в рассказах для детей
• Автор: Александра Ишимова
• Жанр: Детская образовательная литература
• Год: 2003
• ISBN: 5-17-004909-9 ACT, ISBN 5-271-01396-0 Астрель

Самое популярное изложение истории для детей — книга Александры Осиповны Ишимовой «История России в рассказах для детей».

Оно пользовалось неизменным успехом у читателей и издавалось многократно.

Однако настоящее издание является уникальным.

В нем не только в наиболее полном за последнее время объеме воспроизведен текст произведения, но и исправлены многие неточности, фактические ошибки. Кроме того, впервые данное произведение сопровождает столь значительный по составу, объему — примерно 1000 иллюстраций — и художественному уровню иллюстративный материал, который поможет читателю представить, как происходили исторические события, как выглядели знаменитые деятели отечественной истории, как жили наши предки в различные времена.

Читателям, несомненно, будут полезны комментарии и словарь, составленные специально для данного издания.

Наша книга — это не только история в рассказах, но и история в иллюстрациях замечательных художников, живописцев.

---

Объявление горестной матери решило судьбу обманщика. С него сорвали царскую одежду, еще несколько минут расспрашивали, откуда он, и, не дослушав его рассказов, застрелили. Народ, раздраженный такой неслыханной дерзостью, не скоро оставил в покое и его мертвое тело: всякий, кто хотел, бил и колол его мечами, а потом чернь вытащила его из Кремля и положила на Лобном месте с маской, дудкой и волынкой. Этим наши предки хотели показать склонность самозванца к пляскам, шутовским забавам и музыке.

В то самое время, когда Отрепьев получил достойную награду за свои дела, его гордая супруга и с ней вся ее свита были в ужасном положении: народ с яростью бегал во все дома, где только думал найти Поляков, и везде убивал их. Марина скрылась в комнатах одной из своих придворных дам и была оставлена живой только по просьбе бояр, которые спасли также и ее отца, и Вишневецкого.

Семь часов продолжались убийства и смятение народа. Наконец, все утихло, и к вечеру того же дня Москва была так спокойна, что чужестранцы, жившие в ней, не могли надивиться этой быстрой перемене, тем более, что народ еще не имел царя и даже не знал, кто им будет.

Русский боярин в польской шубе и горлатной шапке

Но эта неизвестность не была продолжительна. Сердца всех стремились к одному человеку, все были уверены, что никто лучше умного князя Шуйского не может управлять Россией, и 19 мая, на третий день после восстания, Василий Иоаннович уже был назван царем. Удивительно было видеть Шуйского в эту торжественную минуту на Лобном месте — там, где за несколько недель до этого он стоял, приговоренный к смерти! Какая чудная перемена! Тогда каждый старался скрыть слезы и свое сострадание к несчастному, невинно осужденному князю; теперь каждый думал только о том, чтобы показать ему свое усердие, каждый называл его избавителем Русского царства. Тогда все боялись одного имени Дмитрия, хотя некоторые уже знали об обмане; теперь тот же самый человек, устрашавший всех собой, лежал безжизненный, в нескольких шагах от нового царя! Всякому позволено было шутить и насмехаться над ним. Этого еще недовольно: и в самой земле не было места телу самозванца. Через три дня его похоронили у большой дороги, за Серпуховскими воротами. Вдруг некоторые из суеверных людей начали говорить, что видели какие-то ужасные чудеса над его могилой и что расстрига, бывший, по их мнению, большим колдуном при жизни, наверно, будет вредить России своим волшебством и после смерти. Итак, чтобы совсем избавиться от него, тело опять вынули из земли, сожгли и, смешав с порохом, выстрелили им из пушки в ту сторону, откуда самозванец пришел в Москву. Бедные Москвитяне думали, что с этим выстрелом далеко отлетят от них все беды, причиненные злодеем.

Русские сабли

Несчастное царствование Шуйского от 1606 до 1610 года

Едва ли какой-нибудь государь был несчастнее Василия Иоанновича! Все его добрые намерения не имели успеха, все, что он думал сделать полезного для своих подданных, было не понято ими; все, чем он хотел улучшить их состояние, было дурно принято ими. Например, насмотревшись на ужасное тиранство времен Иоанна Грозного и Бориса Годунова, Шуйский хотел избавить от него Русских на будущее время и дал им новые права и преимущества.

Но что же? Он угодил этим только тем боярам, которые были властолюбивы и желали наслаждаться неограниченной свободой; все же прочие, привыкшие к самодержавной воле своих государей и, может быть, испытавшие, как опасна излишняя власть вельмож, были недовольны новыми постановлениями и говорили, что царь от страха к боярам дает им такую волю. И сам народ, имея в течение одного года четвертого государя, уже не чувствовал прежнего уважения к этому священному званию, и чтобы снова возвратить ему всю его важность и достоинство, нужен был государь смелый, решительный, одаренный необыкновенными способностями. Шуйский не имел их и отличался только чрезвычайной твердостью в перенесении своих несчастий. К тому же он был очень скуп, не любил веселостей, и два торжества, бывшие при нем — коронование и потом его свадьба с молодой княжной Марией Петровной Буйносовой-Ростовской — праздновались так тихо, так скучно, что нашлось много людей, которые пожалели о пышных и веселых пирах самозванца.

Однако все это не принесло бы много вреда Василию, если бы не было главной причины всех его несчастий, истреблявшей всякое доброе расположение к нему Русских. Эта причина заключалась в чрезмерной любви народа не только к самому Дмитрию, но даже к одному его имени! Целый год царствования обманщика, унижение, испытанное при нем, наконец, мощи святого младенца, перенесенные при Василии Иоанновиче из Углича в Москву и открыто поставленные в церкви Михаила Архангела, еще недостаточно убедили легковерных, и почти все они готовы были снова с радостью встретить первого пришельца, которому вздумалось бы назвать себя Дмитрием. Успех же Отрепьева не мог не внушить и другим злодеям желания подражать его дерзости. Итак, новые самозванцы стали являться в самом начале царствования Шуйского. Опаснейший из всех их был тот, которого опять прислали нам Поляки. Эти наши непримиримые враги, мстя Шуйскому за своих соотечественников, убитых в Москве вместе с Отрепьевым, поклялись во что бы то ни стало отнять у него престол. Прежде всего они старались сделать Василия ненавистным народу: увеличивали все его недостатки, представляли в дурном свете все его хорошие качества, говорили даже, что он не может называться законным государем, потому что выбран одной Москвой, а не всеми Русскими областями. (Василий Шуйский был избран через два дня после мятежа в Москве. Узнав о его избрании, все другие области охотно последовали примеру Москвы и присягнули ему как законному государю.) Вместе с этим они распространили слух о том, что во время мятежа в Москве был убит не Дмитрий, а один из придворных, походивший лицом на него; сам же он успел уехать и скрывается теперь в Польше, у своей тещи, в Самборском замке. Люди легкомысленные, всему верившие, ветреники, полюбившие беспрестанные перемены в правлении, злодеи, надеявшиеся пользоваться такими переменами, с жадностью слушали эти рассказы; нашлись даже дерзкие смельчаки, которые начали набирать войско и с ним покорять города именем царя Дмитрия.

Царь Василий Шуйский. Титулярник 1672 г.

Князь Василий IV Иоаннович Шуйский (1552–1612) происходил от князя Дмитрия Суздальского, спорившего с Дмитрием Донским о великом княжестве. Он был сыном боярина-воеводы, убитого Шведами в 1573 г. Василий IV Шуйский находился на Русском престоле с 1606 по 1610 гг. Скупой, нерешительный и неискусный в управлении государством, он к тому же обладал неблаговидной внешностью, поэтому вызывал у многих нерасположение. Однако Василия IV в народе уважали за то, что он вел честную жизнь и ревностно соблюдал древние обычаи. По приказу Василия IV тело убитого царевича Дмитрия было перенесено из Углича в Москву.

Семейство царя Василия Иоанновича Шуйского.

Супруга: княжна Мария Петровна Буйносова, княжна Ростовская.

Дочь: Анастасия, скончалась в детстве.

В числе таких особенно отличился князь Григорий Шаховский. Он в короткое время возмутил всю землю Северскую и Рязанскую и составил войско из жителей изменивших городов, из стрельцов, Казаков, боярских детей и даже крестьян, толпами приходивших под знамена своего любимца Дмитрия. Подивитесь такому усердию, милые читатели, тем более, что еще никто не видел этого нового самозванца и что одно имя его в течение года покоряло города и целые области. Полякам трудно было найти человека, который согласился бы играть эту опасную роль, и не раньше, чем через год нашелся такой: одни историки называют этого второго обманщика Матвеем Веревкиным, бродягой и сыном какого-то священника; другие — Жидом. С восторгом приняли его во всей южной России. Атаман Днепровских Казаков Заруцкий и начальник Поляков пан Ряжинский — друзья первого самозванца, знавшие наверное, что он был убит, не стыдились служить и второму, как истинному царевичу. Они оба доставляли ему каждый день новых воинов: к Заруцкому приходили Казаки; к Ряжинскому — богатые паны со своими отрядами. С такими усердными помощниками, с доверчивой любовью Русских к имени Дмитрия и второй самозванец так же легко побеждал, как и первый, и в июне 1608 года был уже в двенадцати верстах от Москвы, в селе Тушино.

Царское кадило

Наше бедное Отечество находилось в это время в самом жалком положении. Верными царю оставались только отдаленная Сибирь и города: Казань, Саратов, Нижний, Коломна, Новгород, Переяславль-Рязанский. Все же прочее принадлежало мятежникам. Село Тушино стало их столицей. Видя, что Москва не покоряется так скоро, как можно было ожидать этого, судя по другим городам, Лжедмитрий, или, как наши предки называли его, Тушинский вор, укрепил свою столицу валом с глубокими рвами, украсил новыми строениями, обогатил грабежом. Каждый день в Тушине походил на праздник: разного рода веселье и более всего вино и мед манили туда изменников, которых вскоре уже насчитывалось там вместе с Поляками более ста тысяч человек. Все они нетерпеливо желали доказать усердие своему царику (так называли Тушинского вора) и готовы были с радостью умереть за него. Это усердие еще более увеличилось с тех пор, как гордая и бессовестная Марина, отпущенная по просьбе Польского короля в свое Отечество, согласилась на приглашение Тушинского злодея и, забыв Польшу, приехала к нему. Он встретил ее торжественно, как Русскую царицу; она же притворилась так искусно, что все, кто еще несколько сомневался в том, что Тушинский царь был истинный Дмитрий, должны были удостовериться, смотря на его свидание с женой.