Владимир Буров - Семнадцатая карта

• Название: Семнадцатая карта
• Автор: Владимир Буров
• Жанр: Исторические приключения

По сути дела, Мелехов открыл способ путешествовать во Времени. Проблема была только в одном: никто не знал Кода перемещения во Времени. Например, попасть из две тысячи пятого года назад в этот же год напрямую нельзя. Сначала надо попасть в одна тысяча девятьсот сорок третий, потом в семнадцатый и только потом удастся вернуться назад. Василий сам толком не знал, как надо возвращаться, но под давлением обстоятельств он научился делать это интуитивно. Не то что по-настоящему научился, а так, более- менее. Он просто-напросто СОЧИНЯЛ ситуацию, которая, как ему казалось, ДОЛЖНА ПОСЛЕДОВАТЬ. И иногда ему удавалось вернуться.

---

— Сколько? — спрашивает она.

— Тридцать восемь и восемь.

— Сколько?!

— Простите, я не то сказал. Просто задумался. Может быть свет включить?

— Не надо. Так лучше. — Камилла Палья тяжело вздыхает. — Не могу понять, как это может быть, — говорит она.

— Я думаю здесь все психически заострено, — говорит Александр Генис, — как говорит наш ученый психолог, начальник этой Зоны. Она изжила себя.

— Кто?

— Зона. Вы понимаете, у нас в Америке всё занижается. Например, вам показывают кино, а вы говорите: телевизор. Здесь все наоборот. Человеку показывают палец, а он почему-то считает, что это — слово на букву х.

— Все равно мне непонятно, как это можно делать миньет, и тут же пить чай. Прямо сразу же, в одной сцене. Тут же заключать сделку и продавать нашу Родину. Невероятно. — Она опять вздыхает. — И да, — добавляет она, — если в эту душную ночь вы решили трахнуть меня, то знайте: это невозможно. Есть преграда…

— Она всегда существовала, — быстро говорит Александр. — Но сначала вы. Говорите.

— Я Бесполая Инопланетянка.

Александр уже готов был сказать:

— Я тоже. — Но он только закашлялся на полуслове.

— Я Бесполый Абориген, — медленно произносит Генис.

— Нас не запихать в одну кров… в одну сцену, — поправляется девушка.

— Мы можем занизиться по-американски, — говорит Александр. — И будем оба Аборигенами.

— Или завыситься по-русски, — говорит Камилла Палья. — И быть Инопланетянами. — Камилла протягивает вторую руку. — Посчитай, сколько сейчас у меня пульс.

— Нормальный, — отвечает Александр.

— Сколько точно?

— Тридцать шесть и шесть.

Они начинают тихонько тереться друг о друга. Не помню точно, но кажется, как стеклянная палочка и мех. В палате и без света становится все светлее и светлее. Заходит санитар. Между телами возникает вольтова дуга. Сноп искр ослепляет и оглушает санитара. Он падает без чувств. Александру кажется, что он летит вместе с любимой женщиной по Временной Трубе. Цель ясна. Это Семнадцать. Где? Где это? Дверь в Заветный Ноев Ковчег? Это же сумма цифр на двери моего дома, — в ужасе понимает он. — Ведь там его могут ждать жена и дети.

Радзинский со слезами на глазах просит Пелевина и Сорокина изменить тот лист сценария.

— Ну, пожалуйста, впишите Гарри Поттера. Они же меня убьют.

— Убьют не — слово на е с приставкой: вы — шутит Владимир.

— Ну, надо же! — разводит руки в стороны Виктор. — Все хотят Гарри Поттера. Чё тогда врать, что он неживой.

— Да он живее всех живых, — говорит Владимир. — Затмил даже Джона Леннана.

— В очередь, сукины дети! В очередь! — громко говорит Виктор и захлопывает перед носом каптерщика дверь.

Опальный драматург садится на пол у двери, вынимает из кармана окурок сигары и долго причмокивает, пытаясь раскурить ее.

— Мне кажется, я сам становлюсь вампиром, — говорит сам себе Радзинский. Ему кажется, что он приподнимается на полом. — Я Варенуха! — кричит он.

— Что он там болтает? — говорит Виктор.

— Есть, наверное, хочет, — говорит Владимир. — Может, дать ему банку тушенки?

— Дай.

Владимир приоткрывает дверь и просовывает в щель большую банку американской тушенки.

— А нож? — облизываясь, спрашивает драматург.

Ему подают складной нож с ложкой и вилкой и пачку галет.

Банка большая, в ней много мяса и вкусного, тающего во рту белого жира. Она быстро убывает. Из двери ему бросают упаковку баночного пива Бавария.

— Спасибо! — кричит Эдик. — А то я забыл сразу вам сказать.

— Не за что. Не за что, амиго. Это тебе пришла посылка от Американского Президента.

— Почему вы не передали мне ее всю?

— Не положено. — Таков был краткий ответ из-за двери.

— Больше он ничего не просил мне передать? — Эдик заглянул в пустую литровую банку и облизал ложку.

— Нет. Он только написал, что ты избавил его от чувства вины перед собственным народом.

— Да, конечно. Непонятно только почему?

— Потому что каждый сам отвечает за свою историю, — послышалось из-за двери. — Теперь отвечать придется нам.

— Пусти козлов в огород, они всю капусту захватят себе, — говорит негромко Эдик. — Все мои мысли используют.

— Что он там опять бормочет? — спрашивает Виктор.

— Говорит, что мы не даем ему ни тушенки в достаточном количестве, ни бумаги, ни капусты. Он мог бы и сам все написать, — говорит, как переводит Владимир Сорокин.

— Ладно, дай ему сто долларов и сигару, — говорит Виктор Пелевин. Он берет, и сам выносит Эдику сто баксов и настоящую Гаванскую сигару.

— Зачем мне сто долларов? — спрашивает Радзинский. — На лоб, что ли приклеить? Все равно завтра всех расстреляют.

— Ладно, давай сюда деньги, — говорит Виктор. — Оставь себе только сигару. А мог бы на эти сто баксов купить себе у нас еще одну Гаванскую сигару, — добавил Писатель и скрылся за дверью.

Эдуард очень расстроился из-за того, что отдал этому Пелевину последние деньги. Он сказал:

— Ну, настоящие козлы эти Писатели.

— Козлы! — крикнул он.

Писатели безмолвствовали. Они писали продолжение. К утру тема должны быть закрыта.

Анка спала, положив одну руку на пулемет.

— Счастливая жизнь у нас наступит завтра, — мечтательно сказал Пустота. Он лежал на спине и смотрел на далекие звезды. Небо было ясным. Ни облачка. — Перебьём на — слово на х — всех — слово не е с й на конце.

— А ты сам-то сейчас трахаться не хочешь? — спросил Василий Иванович.

— Сегодня я бы еще потрахался, — говорит Петька. — Только с кем?

— С кем, с кем? Ну не со мной же. — Слово на букву е с приставкой: вы — вот Анку-пулеметчицу.

— Вы серьезно? Вы не обидитесь?

— А что мне обижаться? На что? Я с ней детей крестить не собираюсь. Она ведь Бесполая.

— А как вы тогда мне предлагаете ее трахнуть? Я не понимаю.

— Я ничего тебе не предлагал, — отвечает Зю.

— Ну вы только что сказали, чтобы я ее — слово на е с приставкой: вы. — Разве это?.. — Анп приподнялся на локте.

— Да я просто так сказал.

Нинон резко всхрапнула, почмокала губами и сказала, как будто и не спала только что:

— Прекратите болтать на — слово на х. — Какие из вас — слово на ё. — Вам только на митингах речи толкать. Другие взяли бы да давно трахнули.

— Но как?! — хором воскликнули ребята. Но Нинка ничего не ответила. Она уже опять спала.

— Как? — опять повторил Анп.

— Да брось ты голову ломать, — сказал Зю. — Болтает она спросонья не подумавши всякую чепуху. Ты лучше подумай о том, чтобы она завтра нас самих к стенке не поставила.

— Надо найти вертолет на всякий случай.

— Да откуда тут вертолет? — спрашивает Зю.

— У Молчановского должен быть вертолет, — говорит Анп. — Он без запасного варианта отхода не работает. Узнать бы только, где он заказал аварийную посадку.

— Ну, и где, ты думаешь?

— Василий Иванович, ты у нас стратег. Подумай, где лучше всего может приземлиться вертолет?

— Считаю, эта крыша самое подходящее место для быстрого приземления и отлета.

— Значит, мы правильно здесь лежим, — говорит Анп.

— У нас очень выгодная позиция, — говорит Зю.

— У нас всегда самая выгодная позиция, — говорит Анп.

— На этот раз ты совершенно прав, Пустота.

Нинка хрюкает во сне, перехватывает руку на пулемете и говорит:

— Да прекратите вы болтать — слово на б — наконец. Выспаться не дадут перед боем. Только секс да стратегия с тактикой у них на уме. — И добавила, уже опять засыпая: — Да как бы смыться побыстрее потом. Никуда вы от меня не денетесь. Мы связаны одной веревочкой навеки.

— Неужели это правда? — ужаснулся Петька.

— Не думай о плохом, — сказал Чапаев. — Утро вечера мудреней. Давай спать лучше.

Сноска:

Джон Леннан — товарищ Эстэлин в роли Ле-Нина.

ЧАСТЬ ШЕСТАЯ В ОКОПАХ ЭСТЭ

Красная Армия быстро прошла по Польше, Венгрии, Болгарии, Югославии, Албании и с тяжелыми боями заняла Берлин. Штирлица даже суть не расстреляли. За что? Сейчас вы узнаете за что. Дело в том, что пока наши маршем шли по Европе и занимали Берлин, немцы несколькими дивизиями обошли русские отряды и захватили Город Эстэ. Во главе немецких армий стоял человек с загадочной фамилией Борман. Тогда еще никто не знал, кто это такой. Долго держался Город Эстэ. Но погибли все, кто мог. Два миллиона человек. Почему Красная Армия не пришла на помощь городу? Этот вопрос задавали многие. Но вразумительного ответа не нашел никто.

Товарищ Эстэлин послал конницу Бидо. Уж очень Бидоннафф просил:

— Дайте, пожалуйста, отличиться, товарищ Эстэ. — А то все Ракассавский да Зюкафф. Я тоже должен проявить себя в этой войне. Дайте!