Валерий Ковалев - Морской ангел

• Название: Морской ангел
• Автор: Валерий Ковалев
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-4226-0260-5

Человек-легенда, человек-эпоха, везде и всюду – победитель. Человек богатырской силы и стальной воли. И при этом – обыкновенный советский человек, прошедший вместе со страной сквозь все исторические вехи и испытания.

Он стал легендой разведки морской пехоты в годы Великой Отечественной войны. Он стал одной из легенд «солнечного» Магадана, где не по своей воле рубил лес и добывал золото. Он колесил водителем-дальнобойщиком по просторам Советского Союза и Европы – и мало кто из дальнобоев не слышал рассказов о человеке, которого боялись и уважали все дорожные бандиты.

Дмитрия Дмитриевича Вонлярского помнят и чтут многие ветераны Военно-морского флота, Федеральной службы безопасности и Генеральной прокуратуры России. Его поздравляли с Днем Победы бывший и действующий президенты страны, принимала королевская семья и премьер-министр Великобритании.

Он немного не дожил до светлых дней, о которых так мечтал. Увидеть наконец-то вставшую с колен Россию. И своих потомков, сражающихся за Русский Мир. С новой фашистской нечистью. Это книга о нем – о Дмитрии Дмитриевиче Вонлярском, о легендарном Дим Димыче.

---

При всем этом, иногда его балуя, Мария Михайловна держала ребенка в строгости, закаляла по утрам холодной водой, а зимой обтирала снегом. У такой лихой мамы сын не мог вырасти трусом.

Спустя час дед с бабушкой и внук обедали в небольшом, обставленном старинной мебелью зале, а на них с висящих на стенах картин взирали предки. Вечером со службы вернулась мать (теперь она работала врачом в ведомственной поликлинике Внешторга) и сообщила радостную весть – через два дня они с Димом отправляются на море.

– Ура! – запрыгал по комнатам сын, а остальные принялась обсуждать поездку.

Расширяя кругозор чада и заботясь о его здоровье, уже третье лето Мария Михайловна подряжалась работать в черноморских санаториях врачом на договоре. Они уже побывали в Геленджике и Коктебеле, а теперь их ждал дом отдыха в Феодосии.

– Так, Феодосия, – притащив из дедушкиного кабинета толстый фолиант в кожаном переплете, открыл его на нужной странице Дим. – «Портовый и курортный город юга Малороссии на юго-восточном побережье Крыма. Основан греческими колонистами из Милета в VI веке до нашей эры».

– Вот это да! – взглянул на внимательно слушавших домочадцев и продолжил читать дальше. – «С 355 года входил в состав Боспорского царства и имел аланское название Ардабада, далее был захвачен хазарами, а потом перешел под контроль Византии.

В XII веке был колонизирован генуэзцами и назван Каффой, а в 1771 году взят русскими войсками и получил название Феодосия».

– Интересно, – захлопнул книгу Дим. – А про Каффу мне рассказывал дед Оверко.

Последний был дедом по отцовский линии, происходил из запорожских козаков и жил в хуторе над Днепром, куда в начальных классах мама дважды возила сына. Там, с его легкой руки, внук научился скакать на лошади, драть раков в ставке, а еще танцевать гопака под бубен.

В следующую субботу Дим, наряженный в матросский костюмчик и бескозырку, отправился с родительницей с Курского вокзала в сторону Крыма…

В Феодосию поезд прибыл в полдень. Прихватив чемодан с баулом, Марья Михайловна с сыном на извозчике с вокзала отправились в санаторий.

В прохладном холле санатория Мария Михайловна объяснила администратору кто она, та ответила, что предупреждена и сопроводила прибывших к коменданту.

– Как же, как же, ждем-с, – расшаркался комендант. – Московским специалистам мы всегда рады.

Чуть позже путешественники распаковывали вещи в предоставленном им служебном номере, а в открытое окно лился запах цветов и моря.

На следующее утро доктор Вонлярская приступила к своим обязанностям, а Дим, получив надлежащий инструктаж, после завтрака сразу же отправился к морю. Оставлять его одного мать не опасалась, для своих лет парень был достаточно самостоятельным, к тому же мог постоять за себя и отлично плавал.

Выйдя на набережную с дефилирующими по ней отдыхающими, Дим для начала выпил стакан газировки у толстой тетки, расположившейся со своей тележкой под полотняным тентом, а затем по тропинке сбежал вниз, к тянущемуся вдоль залива пляжу.

Сбросив сандалии, он вошел по колено в тихий шорох волн, после чего радостно заорал:

– Здравствуй, море!

– Мальчик, ну чего ты кричишь, как в лесу, – недовольно протянула загорающая неподалеку в шезлонге дама, а копающаяся рядом с ней в песке малышка в панамке звонко рассмеялась: «Здластвуй!»

– Извините, тетя, – выбрел на берег Дим и, прихватив сандалии, пошлепал по урезу воды вдоль пляжа.

Затем он узрел вдали что-то вроде причала и решил его исследовать.

Оставив позади людную часть пляжа, Дим приблизился к сооружению (оно было заброшенным и ветхим) и увидел под настилом у береговых свай группу мальчишек. Трое, мутузили одного, рыжего, а тот стойко оборонялся. Налицо была явная несправедливость, и Дим тут же ввязался в драку.

Самый активный получил от него в нос и с воем покатился по песку, второго рыжий ловко поддел «на кумпол», а третий кинулся бежать, резво мелькая пятками.

– Канайте отседова! – бросил мальчишка своим врагам, после чего сунул незнакомцу руку. – Жека.

– Дим, – протянул тот свою и кивнул на удалявшихся ребят. – Чего они к тебе прикопались?

– Эти шкеты[9] с Карантина, я с Форштада, – щупая заплывший глаз, ответил рыжий. – Традиция у нас такая: как только пересекаемся, сразу драка.

– Ха-ха-ха! – чуть присев, закатился смехом Дим, а Жека недоуменно на него уставился.

– Ты чего?

– Да понимаешь, – утерев выступившие на глазах слезы, ответил Дим. – У нас на Солянке тоже.

– А Солянка это где? – почесывая ногой ногу, вопросил Жека.

– В Москве, – последовал ответ. – Я вчера оттуда приехал.

И потекли незабываемые дни каникул.

Для начала Дим познакомил маму с новым приятелем (та отнеслась к этому с пониманием), а Жека провел с ним экскурс по «местам боевой славы». Таковыми явились остатки генуэзской крепости, которую мальчишки излазили сверху донизу, турецкая мечеть Муфтий-Джами, несколько древнеармянских церквей и, самое главное, место стоянки легендарного броненосца «Потемкин».

К сему присовокупился ряд удачных набегов на сады местных аборигенов за черешней, ловля черноморских бычков, ныряние со скал и купание на пляже.

Но все хорошее когда-нибудь кончается, пришли к завершению и каникулы.

Тихим августовским вечером, под треск цикад в пристанционных акациях семья Вонлярских убывала в Москву, «на зимние квартиры».

За окном проплывал неширокий перрон, на котором среди провожающих стоял Женька, а Дим махал ему из окна бескозыркой….

Новый учебный год начался с новой школы.

Гранит наук потомок запорожцев щелкал как орешки, но весьма любил побузить и был героем педсоветов.

Зато дворовое братство «докторенка» ценило. За верность товариществу, бойцовский нрав и независимость.

В результате два директора, ничтоже сумняшеся, поочередно от него отказались, а третий принял под свое крыло после долгих уговоров мамы и дедушки.

– Если вас, молодой человек, исключат и из этой, – попыхивая трубкой, заявил дед Михаил Николаевич внуку, когда 1 сентября последний собирался в «храм науки», – останется одно. Стать сапожником. Как Ванька Жуков.

Такая перспектива Дима не устраивала, и скрепя сердце он решил работать над собою. Тем более что все условия к тому были.

Страна ковала трудовые подвиги, Чкалов совершил свой знаменитый перелет Москва – Ванкувер, а молодое поколение массово занималось спортом.

И Дим стал совершенствоваться. Для начала сдал нормы «Ворошиловский стрелок», а потом стал прыгать с парашютом в ЦПКО имени Горького. Там имелось две вышки. С одной сигали столичные и приезжие смельчаки, а вторую использовала работавшая там секция. Росла и его страсть к морю.

В библиотеке дедушки любознательный внук прочел всего Станюковича, Конрада и Мариэтта, после чего у него возникла мысль стать морским офицером.

Однажды вечером, когда Дим возвращался домой после тренировки, он лицом к лицу столкнулся со своим старым знакомцем Тарзаном.

Тот был в форме лейтенанта-пограничника и с девушкой. – Здорово, докторенок! Ну, ты и вымахал, – протянул первым руку.

– Здорово, – пожал ее Дим, с интересом разглядывая Тарзана.

– Вот приехал в отпуск после училища, – сказал тот. – Ну а ты как? Куда думаешь после школы?

– Еще не определился, – пожал плечами Дим. А девушка капризно надула губки:

– Ну пойдем, Толя. В кино опоздаем.

– Успеем, – взглянул на часы лейтенант. – А тебе, Дим, скажу так. И продекламировал: – «Юноше, обдумывающему житье, решающему, делать жизнь с кого, скажу, не задумываясь – делай ее с товарища Дзержинского!» Помнишь, кто сказал?

– Помню. Маяковский.

Вслед за этим они распрощались, и пара растворилась в вечерних сумерках.

После этой встречи Дим еще больше укрепился в своей мысли, которой и поделился с родными.

– Офицерами были твой отец и дед, – сказал Михаил Николаевич. – Достойное решение.

Мама тоже его одобрила, а бабушка вздохнула. Ей не хотелось, чтобы внук был военным.

Летом 1940-го, получив «аттестат зрелости», Дим отправился поездом в Баку. Поступать в Каспийское высшее военно-морское училище.

Вступительные экзамены сдал успешно, после чего кандидат Вонлярский предстал перед мандатной комиссией.

– Почему у вас в аттестате тройка по дисциплине? – поинтересовался начальник училища, капитан первого ранга Сухиашвили.

– Драться любил, – коротко ответил Дим.

– Как драться?

– Разряд по боксу у меня.

– А удостоверение есть?

– Так точно! – уже не притворяясь паинькой, гаркнул Вонлярский и вытащил удостоверение.

Воцарившуюся после этого краткую паузу вновь нарушил начальник училища.

– Вы хотите быть моряком?

– Так точно!

– Вы им будете. Идите!

Так мечта Дима стала реальностью.

Все, что касалось флота, будущие командиры постигали без дураков. Дим и его сокурсники были уверенны: не сегодня-завтра начнется война, и готовились к этому очень серьезно. Парни изучали штурманскую, артиллерийскую, минную и другие дисциплины, боролись за живучесть на учебных циклах, стреляли на полигоне из винтовок по мишеням. Но молодость есть молодость. В увольнениях суровый флотский кураж уступал место безмятежности. Курсанты устраивали променаж по вечерним набережным Баку, ухаживали за девушками, дарили им цветы, посещали танцплощадки и местные духаны[10].