Кэрол Мэтьюс - В радости и в горе

• Название: В радости и в горе
• Автор: Кэрол Мэтьюс
• Издательство: Книжный Клуб «Клуб Семейного Досуга»; ООО «Книжный клуб “Клуб семейного досуга”»
• Жанр: Любовные романы
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-9910-0411-4

Что ценят современные женщины в современных мужчинах? Оказывается, как и во все времена, — честность, преданность, готовность сделать для любимого человека все, что в его силах. И совсем не обязательно ваш избранник должен быть преуспевающим красавцем, симпатию может вызывать и «неряшливое очарование озорного мальчишки», если в вашем сердце уже поселилась любовь. Это еще раз доказывает романтическая история главных героев романа Кэрол Мэтьюс.

---

— И как они к этому относятся?

— Ты имеешь в виду — к тому, что оба знают, что я классно сосу? — Марта хохотнула.

— Марта Россани, ты невыносима! Я серьезно…

— Нормально, — она состроила грустную гримасу. — Хотя с Гленом я особо не разговаривала. Наверное, о некоторых вещах лучше молчать. — Марта подвинулась на подоконнике и плотнее завернулась в одеяло. — У него были свои заскоки — у кого их нет? — но мне ни с кем и никогда не было так же хорошо.

— Даже с твоим будущим супругом?

— Последние десять лет я провела в поисках мужчины, который мог бы сравниться с Гленом.

— И Джек может сравниться?

— Джек другой.

Не может быть!

— Так что, — ее кузина повернулась к ней и посмотрела, поигрывая бровями, — ты собралась заарканить Глена?

— Ну, после того, что ты рассказала, — нет.

— Он очень сексуален, — сказала Марта, — у него отличная задница.

— Я ищу более глубоких качеств в мужчине, — высокомерно ответила Джози.

— А разве может быть глубже?

— У Дэмиена тоже была отличная задница. Но, к несчастью, ему нравилось предлагать ее и другим женщинам.

— Ты все о нем думаешь?

Джози поковырялась в ногтях.

— Все меньше и меньше.

— Единственный способ о ком-то забыть — это заменить его кем-то другим. Хотя это и не политкорректно, да?

— Возможно — зато правда.

— Я предпочитаю быть с кем-то. Я не чувствую себя целой без мужчины. Ужасно жалко?

— Ужасно.

— Фелисия меня пугает, она настолько самодостаточна. Ей нравится быть одной. Я так не могу. Мне нужно, чтобы кто-то во мне нуждался. Без Джини я чувствую себя брошенной на произвол судьбы. Меня несет без якоря, Джози. — Марта с трудом окончила последнее предложение, обхватив себя руками за плечи и закатив глаза. — Слишком тяжело!

Джози засмеялась.

— Возьми этого парня, с которым ты познакомилась в Нью-Йорке. Он бросает тебя после первого же свидания, унижает твое чувство собственного достоинства, переходит к следующей жертве, и все, что тебе остается, — это размышлять о том, что ты сделала не так. Почему мы им позволяем так с нами обращаться?

— Гормоны, — сказала Джози. — Во всем виноваты гормоны.

— Если все дело в гормонах, тебе подошел бы Глен.

— Боюсь опять влюбиться не в того, кого надо…

— Ты много думаешь об этом парне, с которым познакомилась, да?

Джози кивнула.

— Больше, чем хотелось.

— Тогда, может, ты уже влюбилась не в того.

— Марта, я не могу опять наступать на те же грабли. Мое… эго этого не перенесет.

— В таком случае, возможно, идея повеселиться с Гленом не так уж и плоха. Он изменился, Джози. Джек говорит, что он очень чистый человек. Прошло много времени. Все меняется, люди меняются.

— Ты веришь тому, что говорит Джек?

— Я прислушиваюсь к его мнению.

— Он свои мнения раздает направо и налево.

— Я даже спрашивать не буду, что ты думаешь о Джеке.

— А я ничего не буду говорить.

— Тебе и не обязательно. У тебя на лбу все написано, — Марта плотнее замоталась в одеяло.

— Марта, — терпеливо начала Джози, — ты самое прекрасное создание на этой планете. Не считая, конечно, Кетрин Зету-Джонс, или Дуглас, или как ей нравится себя называть. А он… он скорее пришелец с другой планеты.

— Внешность — это еще не все. Ты сама только что сказала.

— Это все, если ты выглядишь, как Квазимодо после серьезной попойки.

— Так нечестно.

— Он похож на шарпея.

— Я люблю собак.

— При этом не обязательно выходить за них замуж.

— Джози, — вздохнула Марта, — у меня были и плейбои, и плебеи, и эстеты, и атлеты, были панки, были «танки», нуворишей — выше крыши, и потомственный магнат, и некто без гроша в кармане.

— Зато теперь у тебя некто уродливый и несносный.

— Никто не смог сделать меня счастливой.

— А Джек смог?

— Я с ним познакомилась через неделю после смерти Джини. Он вел себя замечательно. Он поддерживал меня, давал советы и всячески способствовал раскрытию моего внутреннего «я».

— А с каких пор твое внутреннее «я» закрылось?

— Я лучше понимаю себя и свои чувства с тех пор, как встретила Джека.

— Ты считаешь, это достаточная причина, чтобы выходить за него замуж?

— Я хочу ребенка, Джози. Я испытываю в своей жизни огромный дефицит, имя которому — ребенок. Я хочу возить коляску. Я хочу знать все о памперсах. Я хочу быть мамой.

— Ты делаешь это ради того, чтобы покончить с прошлым, или потому что любишь Джека?

— С тех пор как умерла Джини, во мне что-то перевернулось, и я вдруг поняла, что ничего, кроме этого, не имеет значения. Ни деньги, ни внешность, ни посещение дорогих ресторанов, ни обладание самой модной сумочкой. Я хочу ребенка, пока еще могу его заиметь, и Джек готов разделить со мной ответственность за него.

— Готов?! Марта, да ему скоро шестьдесят стукнет!

— Ему сорок восемь. Он просто не пользуется увлажняющим кремом.

— Если это результат занятий восточными боевыми искусствами, то я лучше буду лопать шоколадки «Хершис» в неограниченном количестве.

— Джози, я ведь тоже не становлюсь моложе. Что, если все мои яйцеклетки мутировали из-за чрезмерного употребления кока-колы?

— Тебе тридцать четыре, у тебя еще полно времени.

— Никогда не знаешь наверняка.

— А что, если его сперматозоиды уже не могут заплывать так далеко. Что, если все, на что они способны, — это бултыхаться на отмели? Ты бы все равно вышла за него?

Лицо Марты исказила недовольная гримаса.

— Выходить замуж для этого не обязательно. Ребенка можно зачать, имея в распоряжении баночку из-под джема и кухонную спринцовку. Ради всего святого, ты же отмечаешь День Благодарения, у тебя должна быть где-то такая штука!

— Дурацкая тема. Я хочу ребенка, рожденного в любви.

— Любовь! Вот ключевое слово, Марта.

— Он меня любит. Он меня обожает. Он мной дорожит. Он единственный человек, который предложил мне выйти замуж. Все остальные — хотели попользоваться.

— Но сама-то ты его любишь, Марта?

— Слишком поздно задаваться такими вопросами, Йо-Йо.

— Нет, Марта, если у тебя есть хоть малейшие сомнения, как раз и пробил час задаваться вопросами.

— У тебя никогда не было чувства, что ты идешь по пути, с которого нельзя свернуть? Тебе не приходило в голову, что судьба сама ведет тебя, несмотря на все твои страхи и сомнения?

— Ты говоришь о судьбе или о том, что банкет уже заказан?

— Мне надо отоспаться.

— Марта, ты его любишь?

— Джози, я чувствую, что поступаю правильно. Это удовлетворяет мои потребности.

— Ты его любишь?

Марта долго посмотрела на созвездие Ориона.

— Я его люблю, — сказала она. — А теперь — давай спать.

Глава 18

— Есть! — Дэмиен положил трубку и резко вскинул кулак вверх, словно хотел нанести апперкот кому-то там, наверху. Потом он удовлетворенно потер руки и смачно хлопнул в ладоши. Один билет в бизнес-классе на «Вирджин Атлантик» до Нью-Йорка влетел ему в круглую сумму, но дело того стоило. Ровно в семь утра самолет, следующий рейсом VA100, доставит его в комфорте представительского класса прямо в аэропорт JFK, то бишь имени Джона Ф. Кеннеди, а там он снова падет в объятья единственной и неповторимой Джози Флинн. Он против этого уже не возражал.

— Ты что делаешь?

Дэмиен резко обернулся.

Мелани стояла, облокотившись о косяк двери, ведущей в его кабинет. Ее волосы были взлохмачены после беспокойного сна и очень непривлекательно торчали во все стороны. На ней была короткая шелковая ночнушка; лицо выражало мрачную решимость.

Дэмиен вздохнул.

— Три часа ночи, — объявила она. — Ты собираешься ложиться спать?!

Ночнушка распахнулась, открывая вид на полные груди, которые так и вздымались от негодования. Груди были одновременно упругие и податливые — именно они и внесли главную лепту в победу Мелани на любовном фронте с Дэмиеном.

Дэмиен вздохнул повторно. Было нелегко. Но он решился.

— Нет, — сказал он. — Я не собираюсь ложиться спать.

Мелани покосилась на дорожную сумку, которую он в спешке собирал, пока она, ничего не подозревая и не отрывая глаз, следила за развитием событий на Коронэйшн-стрит. В «Коронейшн-стрит» (любимой всей страной мыльной опере) как раз происходил крутой сюжетный поворот; у Натали, домовладелицы тех хором, где снимало квартирку семейство Ровер, наметился очередной роман с весьма небезынтересным молодым человеком, и вся нация, как один человек, включая Мелани, прилипла к голубому экрану.

— Что это еще такое?

— Я так больше не могу, — сказал Дэмиен.

— Как?

— Вот так! — Дэмиен повел руками, что должно было бы означать то ли саму эту комнату, то ли весь дом, то ли всю страну, то ли все сразу.