Семен Чухлебов - Я сын батрака. Книга 1

• Название: Я сын батрака. Книга 1
• Автор: Семен Чухлебов
• Издательство: Фортуна Принт
• Жанр: Современная проза
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-85905-465-7

Автобиографический роман писателя Семена Кондратьевича Чухлебова.

---

Глядя на такой обильный стол, я почувствовал, как проголодался. Особенно я с удовольствием ел белый домашний хлеб. Такой вкусный хлеб, я так давно не ел, что забыл не только его вкус, но и запах. В Ипатово мы покупаем хлеб из пекарни, он не отличается белизной, и не вкусный, да ещё говорят, что, чтобы тесто ни прилипало к формам, их смазывают солидолом. Да, да, тем самым солидолом, которым смазывают подшипники, чтобы они легче крутились. Я как услышал эту новость так даже на какое-то время потерял дар речи. Думаю ну как так можно, люди этот хлеб употребляют в пищу, а его мажут солидолом. Раньше, ещё в хуторе я любил горбушку хлеба, бывало, её чесноком намажешь, и получается необыкновенная вкуснятина. И в Ипатово всегда старался взять горбушку хлеба который пекут в пекарне, но после того как узнал, что горбушка намазана солидолом, есть её не стал, лучше уж есть мякоть булки, она находится дальше от солидола. А здесь в семье Радченковых с едой всё в порядке и с хлебом то же. После сытного обеда сидим с Иваном на диване и вспоминаем наше вчерашнее путешествие. Вскоре приехал хозяин дома на обед, спросил у нас, как отдохнули, и принялся за еду.

В хутор приехали быстро, это же не пешком, а на машине. Зашли во двор, там были, родители и младшие дети, Рая, Миша и Люба. Родители, увидев меня, сначала удивились, а затем обрадовались, а когда отец Ивана рассказал, как мы добирались в Бурукшун, то мама, сокрушённо покачала головой, как бы жалея, а тато, обращаясь к гостю, сказал: «А что мужики растут, возможно, им в жизни будет испытание и сложнее того, что они вчера проделали, так они к нему, будут уже готовы». Вот такое было у меня пешее испытание.

НОЧНАЯ ОХОТА НА РАКОВ

После пешего похода я вернулся в Ипатово и работал почти неделю, сегодня пятница, я как обычно пришёл на работу к шестнадцати ноль, ноль, подготовил аппаратную к сеансу, убрал ненужное, до начала кино оставалось ещё много времени, и я пошёл к братьям Лёвиным в моторную мастерскую. Поздоровался с ними, Иван копался в моторе, а Михаил мыл, какие-то детали в солярке. Я сел на скамейку и сижу, слушаю, о чём они разговаривают. Вдруг Михаил прервал разговор и говорит мне: «Сеня, мы с Иваном, сегодня ночью собираемся пойти охотится на раков, пойдёшь с нами?» — «А когда?» — спросил я его. — «Да как стемнеет, так и пойдём». Тут в наш разговор вмешался Иван: «Нет, — сказал он, — надо идти сейчас, а то ещё кролика надо поймать. Так что, Сеня, иди и отпрашивайся, всё, что надо у нас здесь есть, так что сразу отсюда и пойдём» — «Да я бы с удовольствием с вами пошёл, так не отпустят кино крутить надо» — «Ты что, Сеня, который месяц без передыха крутишь кино, а на один день отпустить не смогут, совесть иметь надо, — кого-то усовестил Иван, — Иди сейчас к Лапике и отпросись». Ладно, думаю, схожу, получится или нет, но схожу. Через некоторое время я вернулся с криком: «Ура, отпустил!» А Иван, снова: «Я же говорю, совесть иметь надо». Тут я спросил у Ивана: «А на что ловить будем?» За Ивана ответил Михаил: «Пойдём на Кирпичный завод к Кольке Кротову, у него кроликов много, одного даст нам, вот на него и будем ловить раков». Я не отставал с вопросами и спросил у Михаила: «Михаил, а как мы на кролика будем ловить, раки, что они любят живых кроликов?» Михаилу, наверное, отвечать не хотелось, а может они с братом ещё и не решили, как будем ловить раков, но мне он сказал: «Вот придём на Калаус, там и увидишь». Ну ладно, думаю, там, так там, может оно и правильно, что это я тороплюсь со всякими вопросами. Мы, не теряя времени, быстро собрались и пошли. Иван по характеру спокойный, уравновешенный, да и старше он нас был. А Михаил наоборот, темпераментный балагур, непоседа. Иван, идёт чуть впереди молча, а мы с Михаилом идем, веселимся и рассуждаем, как мы поймаем кролика, зажарим его на костре и будем его поедать и наслаждаться. Иван, повернулся к нам и говорит: «Вы сначала его поймайте, а потом ешьте, по этому поводу хохлы говорят так, ни кажи гоп, пока ни перепрыгнув». Хоть Иван пыл наш немного и охладил, но хорошее настроение нас не покидало, мы с Михаилом были уверены, что кролик почти в наших руках. Мне очень хотелось сходить на ночную охоту на раков, но все время, что-то мешало, то не с кем идти, то работа не опускала, то ещё что-нибудь, одним словом не получалось. Днём с ребятами я на раков ходил, там всё просто, залезь в воду на мелком месте и шарь руками, нашёл норку, засунул туда палец, если рак есть там, то его вытащишь, если нет, ищешь другую норку. Иногда рак не ждёт, когда ты его пальцем выковыряешь из ямки, а сам своей клешнёй схватит тебя за палец, да так, что кровь пойдёт. Поплюёшь на ранку, чтобы никакая зараза туда не попала, и снова ищешь норку, и так пока полное ведро раков не будет. А вот ночная ловля раков, это совсем другое дело, это даже не ловля, а настоящая охота, романтика, да и только. Как только мы вышли за село, сразу стали собирать горючий материал на костёр, собирали всё, что попадалось под руки, палки, толстые сухие стебли растений, обрывки бумаг и газет. Я начал собирать сухие, коровьи «лепёшки» и складывать их в мешок. Михаил удивился, зачем это я собираю коровье дерьмо. И я ему объяснил, что это не дерьмо, а кизяки, и они гореть будут дольше и жарче чем солома и бумага. Среди крутых берегов речки Калаус, нашли спуск к воде. Иван остался готовить место для охоты, а мы с Михаилом отправились за кроликом к Кольке Кротову, которого братья знали ещё с детства. Михаил друга детства не видел давно, и чем он сейчас занимается, не знает, но это не беда, придём и узнаем, главное Михаил знает, где Колька живёт. Идём по посёлку, домишки невысокие, все без исключения одноэтажные, правда, построены из кирпича. Дорога между домами засыпана мелкой крошкой от кирпича, и поэтому светло коричневого цвета. Зашли в хату, там только Колькина мать, а самого нет. Михаил спрашивает у хозяйки: «А где Николай?» — «А нет, — говорит Колькина мать, — уехал в Краснодар к дядьке, потолковать с ним насчёт кроликов» — «А что, у Николая так много кроликов, что он в Краснодар их собирается возить?» — спрашивает Михаил. «Много, очень много, плодятся, как сумасшедшие, весь старый карьер заполонили, еды-то им хватает, поля вокруг, огороды хуторян, в общем, не живут, а царствуют» — «А зачем Николай их выпустил и как он ловить их будет?» — спросил Михаил у хозяйки. «А он их и не выпускал, они сами выпустились, сделали подкоп из будки, в которой сын их держал, и теперь живут в своё удовольствие. А поймать их никак нельзя, Николай что только и не делал, и капканы ставил и петли ставил у нор и на их тропинке, не попадаются и всё тут. Хитрющие бестии, прямо жуть. Так теперь сын их отстреливает из ружья. Только вот жалко, шкурки портятся дробью и в цене теряют» — «А сколько же у Николая кроликов? Снова задал вопрос Михаил» — «А кто их знает, может пятьсот, или шестьсот, а может и тысяча, пойди, посчитай их, если они разбрелись по всему карьеру» — «Ну ладно, — сказал Михаил, — с кроликами всё ясно, тогда дайте нам ружьё мы одного кролика подстрелим, и ружьё вам вернём» — «А нет, сынок, ружья, Колька его запрятал» — «Так, а зачем он это сделал?» — раздосадовано спросил Михаил, чувствуя что, наш кролик, куда-то уплывает. В таком случае мы не только жареного мяса мы не поедим, но и раков не на что будет ловить. «Ну как зачем? Николая дома нет, приходят мужики после работы, берут с гвоздя ружьё, с полки патроны и идут стрелять кроликов себе на ужин. А сын возвращается домой и меня ругает, зачем, мол, ты им даёшь ружьё. А как я им не дам, заходят в хату два, а то три мордоворота, не спрашивая меня, берут ружьё, патроны и у ходят, что они меня, старую женщину послушают, вот он и спрятал его. Вот давеча приходили, посмотрели, ружья нет, так сильно разозлились и ругали Кольку, обзывали его жадным и жмотом». В общем, ушли мы, как говорится, не солоно хлебавши. Можно было идти по дороге, там легче идти, да и ближе, но я уговорил Михаила, пойти и посмотреть старый карьер, как там поживают кролики. Говорю Михаилу: «Пойдём, может, поймаем, какого-нибудь зазевавшегося ушастого кролика» — «Ага, так он тебе и дался, они такие хитрые за версту чуют опасность и успевают спрятаться к себе в нору». Подошли к карьеру, стоим, и смотрим, котловина огромная, метров пятьдесят в длину, метров сорок в ширину и глубиной метров двадцать. Отвесные берега покрыты растительностью, нор вообще не видно, они находятся, где-то за растительностью, для кроликов это самое настоящее убежище, живи, плодись и радуйся. Идем вдоль карьера, я смотрю, по сторонам может, что дельное увижу. Смотрю, бревно лежит средних размеров, говорю Михаилу: «Давай заберём, Иван просил принести деревяшку крупнее, на костёр положить. Раков ловить всё равно же будем». Взвалили на плечи и пошли дальше. Прошли немного, я продолжаю смотреть по сторонам, я выше Михаила и мне дальше видно. Смотрю, что-то в бурьяне белеет, сказал об этом Лёвину, мы положили бревно на землю, Михаил сел на бревно, а я пошёл посмотреть, что там белеет. Подошёл, смотрю, лежит дохлая курица, видать давно она здесь лежит, так как успела протухнуть, я её перевернул носком ботинка, ничего интересного, и пошёл назад. Подхожу к Михаилу, он меня спрашивает: «Ну, что там?» — «Да ерунда, — отвечаю, — такая вещь нам точно не нужна» — «Ну, всё-таки?» — настаивает Лёвин. Меня спрашивает, а сам берёт бревно за один конец, я за другой положили на плечи и пошли. Идем, а Михаил всё меня допытывает, что же там лежит. «Да дохлая курица, — говорю ему, — и она страшно воняет, кому она нужна, её даже бродячие собаки отказались есть». Когда я ему сказал про такую курицу, он остановился, бросил свой конец бревна на землю, обозвал меня дураком, и быстрым шагом пошёл к тому месту, где я оставил труп курицы. Смотрю на Лёвина, а он, там стоит и что-то над вонючим предметом колдует, затем что-то поднял и несёт как будто в авоське. Ещё не подошёл ко мне, а я уже чувствую ужасную вонь, прямо настоящее амбре. Говорю ему: «Миша, давай я один понесу бревно, а ты иди сзади и подальше от меня с этой дохлятиной». Михаил согласился, идёт и вслух рассуждает: «Вонючий предмет, да такая курица, для раков самая вкусная еда, за что они её любят, я не знаю, но вот посмотришь, как они на неё полезут. Мы вчера с братом все огороды в округе облазили, чтобы найти вот такой вонючий предмет, ох и вредный народ пошёл, не дадут курице собственной смертью умереть, обязательно до того сожрут». Я подхватил тему вредного народа и говорю: «А эти, так называемые Колькины друзья из Кирзавода, приходят к нему домой, без спроса берут его ружьё, стреляют его же кроликов, а потом дома обжираются Колькиной крольчатиной, а как он спрятал от них ружьё, чтобы они не убивали, его же кроликов, так они обозвали его жадным жмотом. Ох и людишки пошли вредные и жадные, в наше время люди были лучше и честнее, правда Миша?» — «Ага, — отозвался он, — особенно в твоё время, учитывая твой возраст». Мне нечего было на это ответить и я замолчал. Подошли к берегу реки, а он крутой и спускаться с бревном было не безопасно, я говорю Михаилу: «А давай бревно бросим так, чтобы оно в кустах застряло и не покатилось к воде». Так и сделали, раскачали его на руках, швырнули, и оно полетело прямо в кусты и там застряло. Затем спустились к воде, взяли в кустах бревно, и пошли с ним к Ивану. Иван увидел нас с бревном и дохлой курицей, и похвалил, говорит: «Такой подарок ракам, они о нём и не мечтали, сегодня у них будет пир на весь мир, и бревно, кстати, принесли, теперь у нас костёр будет на всю ночь». Иван выбрал берег подходящий, пологий, ракам будет легко вылезти к приманке. Братья разделывали приманку, а я как специалист, разжигал костёр. Разжигать костры я умел, ни раз и не два, разжигал их в степи, так и здесь сделал.