Лесли Пирс - Камелия

• Название: Камелия
• Автор: Лесли Пирс
• Издательство: Книжный Клуб «Клуб Семейного Досуга»
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2005
• ISBN: 966-343-141-5

Вечная как мир история о Золушке — на этот раз о девушке, чья юность пришлась на конец 60-х годов прошлого века, знаменитую эру хиппи…

После загадочной смерти матери Камелия Нортон находит папку со старыми письмами и узнает о том, что вся ее жизнь была построена на лжи. Девушка отправляется в Лондон, надеясь начать новую жизнь. Героиню затягивает беспорядочная жизнь улиц и ночных клубов мегаполиса, но ей удается выжить и даже остепениться. Однако призраки прошлого не отпускают Камелию. Теряя друзей и родных, рискуя жизнью, она пытается узнать правду о своем происхождении и, в конечном итоге, обрести себя и стать счастливой.

Джек посмотрел на грустное милое лицо напротив и почувствовал прилив отцовской нежности. Казалось, Камелия разбередила душевные раны, которые нанесла ему Бонни.

— Можно дать тебе совет? Я ведь тебе почти как дядя, — спросил Джек.

Камелия кивнула.

— Забудь свою мать, детство, забудь обо всем, — сказал он нежно. — Думай о завтрашнем дне, люби и не вспоминай о прошлом. Я так любил Бонни, помоги же мне. Было время, когда я ради нее был готов пойти босиком на край света. Но это уже в прошлом. Даже мертвая, она манипулирует нами, словно марионетками. Не позволяй ей этого делать, Камелия. Подумай о себе…

---

Как только Мэл открыла дверь, слезы хлынули из ее глаз. В этой комнате не было ни одного изъяна. Девушке показалось, что она в раю.

На полу лежал мягкий ковер цвета зеленой травы. На стенах были цветастые обои. В комнате стоял старый сосновый туалетный столик и диван с мягкой зеленой спинкой. В последний раз Камелия была в такой красивой комнате еще девочкой, в доме на Мермайд-стрит. Стеганое одеяло гармонировало с цветом штор. У кровати стояла маленькая лампа, еще одна была на столике. В комнате был даже переносной телевизор. Камелия открыла гардероб. С одной стороны там находились полочки для одежды, внизу была полка для обуви. Полная восторга, Мэл открыла другую дверь. Там оказалась ее собственная маленькая ванная, отделанная в бело-розовом цвете.

Ее радости не было предела. Еще на станции Педингтон Камелия чувствовала, что родилась заново, но сейчас она точно это знала!

Пройдя в другой конец комнаты, она открыла шторы и посмотрела в окно. Уже стемнело и ничего нельзя было рассмотреть. Но завтра утром она проснется, и взору откроется долина. Сейчас Камелия видела только свет фар. Машины проезжали по той дороге, по которой она когда-то брела. Мэл посмотрела на звездное небо и молча с благодарностью помолилась. Она чувствовала, что там есть кто-то, кто руководит ее поступками и направляет ее.

— Ты плакала? — воскликнул Магнус, когда позже Камелия спустилась к нему в кабинет. В комнате она разложила одежду, украшения и косметику. Но большую часть времени она ходила и трогала все руками.

— Это пустяки, — засмеялась Мэл. Прежде чем спуститься, она умылась и сделала макияж, чтобы скрыть следы слез. — Просто у меня раньше никогда не было такой красивой комнаты.

— Тогда следи за ней хорошенько, — проговорил он угрюмо. Магнус считал комнату обычной. Софи, его дочь, никогда не выказывала большого восхищения, когда в ней спала. Судя по реакции Мэл, ее прежние комнаты были мрачноваты.

Магнус сразу приступил к делу. Рабочее время Камелии было с семи утра до двенадцати дня, потом с семи вечера до одиннадцати ночи, выходной день — вторник.

— В будни по вечерам ты не всегда будешь занята, — сказал он. — В основном ты будешь бесцельно слоняться или сидеть на телефоне, если будет необходимо. Но на выходных всегда полно работы. У меня есть дополнительный персонал. Я хотел бы, чтобы ты отвечала за все, как только познакомишься со спецификой работы.

Магнус хотел, чтобы Камелия познакомилась со всеми особенностями работы в отеле, поработала официанткой, экономкой, в приемной, в баре, а иногда помогала бы в кухне.

— Конечно, ты будешь делать не все сразу, — улыбнулся он. — Будешь привыкать постепенно. Всему свое время.

Когда Мэл узнала, что будет получать двадцать пять фунтов в неделю, она чуть не подпрыгнула до потолка от удивления. Она была бы рада получать и пятнадцать.

— Ты отработаешь эти деньги, — предупредил Магнус, хитро улыбаясь. — А сейчас мы поговорим о правилах и условиях. Твой испытательный срок — три месяца. Каждую неделю я буду оценивать твою работу, и если ты не справишься, тогда, боюсь, мне придется попросить тебя уйти. Для работы официанткой ты должна будешь надевать простое черное платье. Фартук тебе выдадут. Когда будешь работать в баре или в приемной, я хотел бы, чтобы ты была одета так же стильно, как и сейчас. С гостями и членами клуба ты должна разговаривать крайне вежливо, даже если они ведут себя оскорбительно по отношению к тебе. Никому за пределами отеля ты не должна называть имена приезжих. Если к тебе подойдут репортеры, притворись, что ничего не знаешь, и сразу иди ко мне. Ты не должна обсуждать механизм работы отеля с кем бы то ни было. Я не хочу, чтобы ты ходила на свидания с людьми, которые останавливаются в отеле. И наконец, если я узнаю, что ты принимаешь наркотики или общаешься с наркоманами, ты будешь немедленно уволена. Твоя комната только для тебя. Я не потерплю, если в нее войдет мужчина.

Мэл посмотрела в его необычные глаза и пообещала придерживаться правил. Она хотела сказать, что нет необходимости волноваться насчет наркотиков или мужчин. В прошлой жизни у нее было предостаточно и того, и другого.

Звонкий смех заставил Магнуса оторваться от письма, которое он писал. Смеялась Мэл, которая украшала в гостиной рождественскую елку.

Со дня приезда Мэл смех то и дело раздавался по всему отелю. Прошло только десять недель, а она уже стала абсолютно незаменимой. Если не считать Джоан, у Магнуса еще никогда не было такого инициативного и быстрого работника. Мэл была очень жизнерадостной, гости наперебой расхваливали ее за то, что она всегда доброжелательно к ним относилась. Она задавала вопросы относительно вина и еды, спрашивала, как правильно выполнять то или иное поручение. По вечерам она блистала за стойкой бара, прекрасно чувствуя разницу между интересом и дерзостью. Мэл умела так сочетать дружбу и флирт, что мужчины приходили в отель каждый вечер. Но она никогда не переступала черту.

Но больше всего Магнусу нравился ее смех. Он все время думал о том, что он понравился бы и Рут.

Магнус знал, что ему пора уже смириться со смертью жены, но не мог этого сделать. Возможно, он не мог забыть ее из-за чувства вины. Он никогда не был таким мужем, которого она заслуживала. И все еще грустил о своей жене.

В двадцатые годы, когда Магнус познакомился со скромной дочерью врача и женился на ней, он думал, что будет сильной, доминирующей половиной их пары. Он был занят строительством дома, завоевывал себе имя и заключал контракты. Он забыл, что Рут сидела дома в Йоркшире, занималась хозяйством и воспитывала детей. Она никогда не жаловалась на то, что он проводил дома мало времени. Она всегда его поддерживала, помогала и была незаменимой как для него, так и для детей. Тогда он любил ее и думал, что ценит. Но только когда Рут тяжело заболела, Магнус понял, какой на самом деле была его жена.

Это была женщина, для которой счастье других было выше ее собственного благополучия. Она видела сильные и слабые стороны людей и никогда их не осуждала. Она могла смеяться наперекор проблемам, не боялась боли, грустила о других, но ни разу не плакала о себе. Кровать без нее до сих пор казалась слишком большой.

Магнус замечал отдельные штрихи, которыми Рут дополнила интерьер отеля. Без нее он никогда бы не понял, что первоклассному отелю недостаточно иметь дорогую красивую мебель, толстые ковры и хорошего шеф-повара. Рут говорила, что отель надо строить с любовью, а гостей встречать так, как будто они друзья их семьи. И персонал должен быть подобран и воспитан на таких же принципах.

Рут выбрала бы Мэл, Магнус это знал. Она уже давно узнала бы, почему у этой девушки временами такой грустный, отрешенный взгляд.

Но Магнус не обладал талантом своей покойной жены. Он докапывался до истины, приводя людей в ярость. Иногда он силой заставлял их соглашаться с его желаниями. Каким-то образом ему удалось выяснить, что Софи холодная и расчетливая женщина, а Стефан оказался невыносимо высокомерным и ленивым. А Николас!

— Может быть, ты и преуспел в бизнесе и добился положения в обществе, — пробормотал под нос Магнус, — но как отец ты неудачник.

Еще один взрыв смеха отвлек его от мрачных мыслей. Он встал, открыл дверь кабинета и посмотрел через холл в гостиную.

Он увидел, что Мэл стоит на лестнице. На ней были джинсы и красный свитер, волосы она завязала в два хвостика, как школьница. Она держала ангелочка — елочную игрушку — и безуспешно пыталась прицепить его на вершину двухметровой рождественской елки.

Джоан держала лестницу. Она тоже смеялась, ее грудь тряслась под синим платьем. Магнус вернулся в кабинет за фотоаппаратом.

Потом он незаметно пробрался в гостиную, остановился у открытой двери, поднял фотокамеру и стал выжидать подходящий момент, глядя в линзу фотоаппарата.

— Мы уже несколько лет не вешали ангелочка на елку, — сказала Джоан. — Маргарет, которая пришла после смерти миссис Осборн, считала, что звезда выглядит более стильно, к тому же ее гораздо легче вешать.

— Но ангелочки — это традиция, — ответила Мэл, глядя сверху вниз на пожилую женщину. — А этот такой красивый. Посмотрите, у него даже есть атласные чулочки.

У Магнуса сжалось сердце, когда он наблюдал за происходящим. Ангелочка одевала Рут. Он вспомнил, как она шутила: «Ни один ангелочек в моем доме не будет ходить без чулочков!»

У Мэл было такое же выражение лица, как и у Рут, когда та держала кукол: материнское и одновременно детское, как будто они хотели вернуться в волшебную сказку детства. Мэл, с трудом удерживаясь на лестнице, поправляла платьице и крылышки ангелочка.

— Вот так, — сказала она строго, обращаясь к кукле. — Ты будешь сидеть здесь, наверху. До двенадцати ночи спускаться нельзя.