Борис Тесляров - От Карповки до Норвежского моря

• Название: От Карповки до Норвежского моря
• Автор: Борис Тесляров
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

На работе

Рабочая жизнь шла по стандартному сдаточному расписанию. Наш ритм прерывали лишь выходы в море, которые начались сразу после швартовных испытаний и которых было очень много. Были выходы на сдачу экипажем задач, на учения или их обеспечение, были выходы в интересах «Омнибусa», который с каждом выходом наращивал свои возможности для решения задач управления оружием и сдавал пункты своих программ испытаний, были наши собственные выходы и выходы в интересах досдачи некоторых лодочных пунктов программы, тянувшихся за нами ещё с 1977 года. Как и при сдаче первых четырех подсистем, мы использовали любой повод для того, чтобы проверить работу 5-ой и 6-ой и набраться опыта их использования. Поскольку теперь нас было не очень много, то проблем с размещением на лодке почти и не было. За нами был всё тот же первый отсек, но места в нем стало поменьше — торпедный погреб и верхняя палуба были заполнены «изделиями» по-штатному (торпедами и ракето-торпедами) и на верхней палубе 2-го отсека (как мы называли, на «голубятне») всё та же малюсенькая 4-х местная мичманская каюта, скорее похожая на нору с четырьмя полками и узеньким проходом, меньшем, чем в купе поезда. Многие из нашей команды «Лица-2», особенно комплексники, были участниками всех выходов. Боясь в очередной раз ошибиться и кого-нибудь забыть, не буду пытаться вспомнить конкретные фамилии, но помню, что Зархин и я не пропустили ни одного выхода лодки в море за всё время сдачи пятой и шестой. А вот ответственный сдатчик комплекса ходить в море не любил и не ходил, как и «настоящие» моряки он любил море с берега, но каждый раз нас встречал и обеспечивал необходимым количеством «расходного материала» для празднования благополучного возвращения. Единственным неудобством нашего участия в выходах для лаовцев и Флотилии была необходимость каждый раз после возвращения одевать «седло» на гондолу для тщательного исследования УПВ и антенны, а перед выходом, естественно, его снимать. Но это неудобство компенсировалось приобретением экипажем опыта управления сложными процессами постановки и выборки антенны, тем более, что теперь этим занимались новые люди — УПВ было передано в заведование лодочных электромехаников. Как только после каждого возвращения и одевания «седла» лаовцы вскрывали съемные листы на гондоле, внутрь гондолы наперегонки устремлялись Зархин и Селиванов. И мы, и пролетарцы любили пошутить и пугали друг друга, в зависимости от того, кто первый туда попадал (чаще это был шустрый Зархин, чем спокойный Селиванов), то якобы оторванным стабилизатором, который прятали внутри гондолы, то вообще отсутствием антенны, то её намоткой «внавал» и т. п. Но это были только шутки, никаких серьезных ЧП ни с УПВ, ни с антенной уже не происходило. В промежутках между весенне-летними выходами в море мы устраняли замечания комиссии и готовились к ходовым испытаниям. Когда нам удавалось вечером собраться у кого-нибудь в номере, а особенно после возвращения с моря, то всегда находилась быстрая и удобная закуска без всяких сложных приготовлений. Покупалась банка зеленого горошка (большие килограммовые банки зеленого горошка венгерского производства были большим дефицитом в Ленинграде, а Лица была ими завалена), туда клался кусок масла и вставлялся кипятильник. Через две-три минуты все было готово и довольно вкусно. И вот кто-то заметил, что Вишневецкий часто и в большом количестве закупает эти банки Нетрудно было проследить его дальнейшие действия. Он шел на почту и отправлял посылки в Ленинград. Его гороховая идея сразу нашла своих последователей, по крайней мере, в моем лице и лице Зархина.

Этот период наших работ не отмечен никакими особенными событиями ни в море, ни на берегу, если не считать двухдневной паузы всех работ в Лице в связи с приездом Главного инспектора Министерства обороны престарелого маршала Москаленко. Все наиболее запомнившиеся события начались осенью.

Осенняя Лица

После очередной переотметки в Ленинграде я и Зархин в середине сентября возвращались в Лицу. Вместе с нами, для окончательной корректировки формуляра комплекса (наш долг ещё после первого этапа госов), летела сотрудница нашей лаборатории Александра Леонидовна Масленникова. (Александра, Сашенька, — краснодипломница ЛЭТИ, милая, симпатичная, стройная, с колоссальным запасом энергии, с большим чувством ответственности за выполняемую работу, которую делала так быстро, что у руководителей групп, в которых ей довелось поработать, постоянно были проблемы с её загрузкой, инициатор и организатор всех наших лабораторных празднеств, постоянный член профкома и сборной нашего отделения по волейболу. В общем, «комсомолка, спортсменка, отличница, общественница.»

Перед нашим отъездом из Лицы Ия как-то обмолвилась, что ей в лечебных целях очень нужна простая свежая капуста, которую ещё на Север не завезли. Я тут-же её успокоил и сказал, что через несколько дней капуста будет доставлена. Перед отлетом из Ленинграда я поехал на Кузнечный рынок и купил большой отличный кочан капусты, который и летел вместе со мной. С первой неожиданностью я столкнулся при проверка документов, где уже в новом помещении КПП-5, теперь с правой стороны после моста, я увидел среди проверяющих Ноиля Исхакова. На мой вопрошающий взгляд он ответил, что служба на лодке его больше не устраивает. Но это была неправда — его списали с лодки и перевели в гарнизонную службу охраны. Вторая неожиданность поджидала меня на въезде в поселок, где около магазина прямо на тротуаре возвышалась гора из доставленной на Север свежей капусты!! Несмотря на различные шутки моих спутников по поводу моего качана, он был очень тактично и с большой благодарностью принят в директорском кабинете гостиницы. Нам удалось поселить Сашеньку в стандартный одноместный номер, хотя первые сутки она шиковала в полулюксе — ничего другого не было. На следующий день Сашенька уже работала и на лодке, и в шаре на «Котласе», а необходимыми секретными документами её обеспечивал мой старый знакомый мичман Глазов. В этот же день я встретился с Балашом и узнал от него, что через два дня будет четырехсуточный выход в море в целях проверки «Омнибуса», на который мы также заявлены, что Ноиль списан с лодки, а Игорь Левчин поступил в Академию и теперь в экипаже новый командир группы акустиков молодой ст. лейтенант Саша Новиков. Ещё Володя сказал, что он дал телеграмму с вызовом Шумейко, т. к. акустики не могут справиться с возникшей неисправностью станции «Жгут-М».

Надо сказать, что натянутость отношений с Балашом постепенно сходила на нет, я старался сглаживать все острые углы нашего взаимодействия и Володя, как мне казалось, старался избегать конфликтов со мной. Но конфликты с остальными членами нашей команды у него возникали постоянно. Властный характер, большая самоуверенность и упрямство затрудняли его контакты с большинством людей. Володя был прекрасный специалист, великолепно разбирался в электромеханике и радиотехнике, но работать в большом коллективе ему было нельзя. Он был типичный одиночка. Его постоянное «не мои гайки» запомнилось я думаю всем. И эта фраза, к сожалению, касалась многих аспектов его деятельности — от организации работ и до непосредственного участия в сдаче комплекса. За эти предвыходные дни я познакомился с новым командиром группы акустиков. Саша, который почему-то для всех нас сразу стал Шурой, оказался очень приятным симпатичным молодым человеком и с ним у всех сложились хорошие отношения. Конечно, трудно было сравнивать профессиональные качества прежнего командира группы с новым, но Шура не стеснялся спрашивать и учиться у своих подчиненных мичманов и у нас. И его профессиональное мастерство за время нашего пребывания на лодке существенно выросло. Особенно хорошие дружеско-деловые отношения сложились у Шуры со Славой Кармановым. Вместо двух ушедших офицеров-акустиков пришел только один и группа акустиков до самого завершения наших госиспытаний была в недокомплекте. Этот короткий выход прервал наши плановые работы и группа морфизовцев во главе с ответственным сдатчиком осталась на берегу ждать нашего возвращения. Основным занятием ожидавших нас на берегу были походы в сопки за грибами и ягодами, а та осень была очень урожайной. Грибы народ сушил прямо на батареях отопления, а ягоды по известному рецепту перетирались с сахаром и отправлялись в Ленинград. Усталые, но довольные в очередной раз проведенными проверками в море, мы вернулись в Лицу и работы на лодке были продолжены. На многих выходах этого года, предшествовавших ходовым испытаниям, с нами был Дим Димыч и помогал нам не только как руководитель, а ещё и как очень хороший инженер (можно по разному оценивать его деятельность на руководящих институтских постах, но, бесспорно, он был великолепным инженером). На одном из выходов в море помню отмечали день рождения Дим Димыча, обыграв его действительную флотскую службу в звании ст. матроса с традиционно-скромным военно-морским подарком — тельняшкой и банкой воблы. В перерыве до следующего короткого выхода помимо работы по предъявлению пятой и шестой на ходовые испытания вспоминается маленький наш праздник, который был организован по инициативе Сашеньки Масленниковой. Это была т. н. отвальная — уезжали в Ленинград Саша, Коля Никандров, приезжавший для улаживания накопившихся вопросов по второй подсистеме, и, приехавший вместо Володи Шумейко сразу после нашего ухода в море сравнительно недавно появившийся в институте Лёва Радченко, который к тому времени уже молниеносно быстро стал начальником сектора в 13 отделе. Лёва был в этом не виноват, просто он был женат на одной из дочерей тогдашнего первого секретаря Ленинградского обкома партии Романова, был веселым и общительным человеком (можно быть веселым, имея такого тестя) и мы его называли «родственник Вождя». Кажется тогда Лёва даже и не попал на лодку, т. к. ещё в море мичман Козлов нашел и устранил неисправность. Несмотря на родственность с Вождем, Лёва принимал очень активное участие в процессе заготовки черники. Инициировав отвальную, энергичная Саша, находясь под впечатлением зарослей черники, решила приготовить вареники с этой ягодой. Сама месила тесто и налепила вареников на огромную компанию мужиков — Баденко, Вишневецкий, Вершвовский, Никандров, Балаш, Зархин, Радченко и я. Отвальная происходила в номере у Саши, её одиночный номер был крайним на этаже и чуть больше всех остальных. Присутствие Володи Балаша гарантировало достаточность «расходного материала», а Лёва принес привезенную из Ленинграда редкую тогда литровую бутылку «Лимонной» водки. С закуской проблем не было. А Сашины вареники, приготовленные прямо в чайнике с помощью кипятильника (знакомая технология по зеленому горошку), были очень вкусными и уплетались с огромной быстротой. Отвальная прошла отлично.