Карл-Йоганн Вальгрен - Тень мальчика

• Название: Тень мальчика
• Автор: Карл-Йоганн Вальгрен
• Жанр: Иностранный детектив
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-386-08513-1

Эталон интеллектуального триллера от по-настоящему мощного шведского писателя, лауреата Августовской премии, Карла-Йоганна Вальгрена.

Теплым июньским вечером 1970 года отец направляется в метро с двумя сыновьями. Он собирается спуститься на станцию на лифте, но старший сын очень хочет сбежать по лестнице. Некая дама предлагает проводить мальчика. Отец соглашается, но, когда выходит на перрон, там совершенно пусто. Поезд метро только что покинул станцию…

2012 год, Стокгольм. Данни Катц, у которого с детства были проблемы с законом, давно покончил с преступным прошлым. Невольно он становится свидетелем и участником очень странных событий, которые приводят к убийству женщины и вынуждают его вновь скрываться от полиции. Данни понимает, что его подставили. И теперь ему придется потрудиться, чтобы доказать свою невиновность и разоблачить настоящего убийцу…

---

– Общие знакомые. Я тоже росла в Юрхольмене, всего в паре кварталов от Джоеля. И, знаете, странно – мы никогда не встречались до того, как нас познакомили. Я долго жила в Париже, потом вернулась в Швецию – решила учиться. Двенадцать лет назад… И конечно, обнаружилась масса общих знакомых. Например, мой дед сидел в нескольких правлениях фирм вместе с его дедом. А дядя Джоеля, Понтус, одно время вращался в тех же кругах, что и мои родители. В семидесятые годы они даже основали вместе гольф-клуб в Испании. В Марбелье. Мы оба учились в интернатах: Джоель в Сигтуне, я в Лундсберге.

Катц заглянул в машину. Салон идеально прибран, ни пылинки на ковриках, ни парковочных талонов, ни обертки из-под жвачки. Он включил навигатор. Ангела пользовалась машиной в последние дни, но никуда особенно не ездила – все в пределах Эстермальма. Самая дальняя поездка – Эстермальмская площадь. Наверное, на рынок ездила – там прекрасный, хоть и очень дорогой рынок. Он нашел дату исчезновения Клингберга и внимательно просмотрел маршруты того дня. Все совпадало с данными, полученными от Юлина.

– А раньше он не исчезал? – вдруг пришло ему в голову.

– Нет… за время нашей с ним жизни – нет, – поправилась она.

– А враги у него были?

– Какой странный вопрос. Насколько я знаю – нет.

– Любовницы?

Она напряглась – видимо, вопрос ее задел.

– Нет. Насколько мне известно – нет. Джоель очень лоялен. А к тому же я почти уверена, что у него просто не хватит хладнокровия жить двойной жизнью.

Или наоборот – хладнокровия с избытком, чтобы водить людей за нос. Катц почти не знал Джоеля, несмотря на постоянное общение в армии. Он вообще мало знал об их мире, мире запредельно богатых людей.

– А фирма? «Клингберг Алюминиум»? Джоель никогда не рассказывал, к примеру, что фирме что-то угрожает?

– Мы никогда не говорили про его работу. Пришли к молчаливому соглашению. Муж работает на семейном предприятии шестьдесят часов в неделю, а это значит… сами понимаете, что это значит. Традиции, чувство долга… в общем, мы стараемся говорить о другом. Прочитанные книги. Фильмы. Театр… в тех редких случаях, когда у Джоеля есть возможность.

Трудоголик… А может, это и есть причина? Переутомление. Как говорят, сгорел на работе. Уверенно шел по жизни, неожиданно уткнулся в стенку и в панике бросился бежать.

Он вылез из машины, присел на корточки и заглянул под переднее сиденье. Нет… не все так идеально. На коврике лежал старый парковочный талон и скомканный бумажный носовой платок со следами крови.

– У него бывают носовые кровотечения. – Ангела двумя пальцами приняла платок. – Без всякой причины. Не только у него. Это у них в роду.

Кокаин? Может быть, но это никак не совмещалось с мысленно составленным психологическим портретом Джоеля.

Обошел машину и открыл багажник. Ничего интересного. Красный предупредительный треугольник, пустой бумажный пакет из NK. Он потянулся за ним, рукава пиджака и рубашки задрались, и в свете ламп дневного света на потолке стали четко видны рубцы на предплечьях – желтоватый лунный пейзаж, оставленный пристрастием к наркотикам, зарубцевавшиеся следы воспалений от уколов тысяч игл.

Она тоже заметила. Во всяком случае, отвела глаза.

– И я подумал еще вот что, – сказал Катц, медленно обходя машину. – В подземном гараже у вокзала, где Джоель оставил машину, есть камера видеонаблюдения. Здесь, кстати, тоже есть – видите, вон там, наверху? Но сюда-то машину пригнали уже после его исчезновения. А там… Полиция проверяла? Наверняка есть запись момента, когда он парковал машину.

– Не знаю… мне про это не известно. Но я уже говорила – они не отнеслись всерьез к моему заявлению.

– Я понимаю…

Он проверил заднее сиденье, пассажирское, пальцем залез в щель между сиденьем и спинкой и захлопнул дверь.

– Пока все. Давайте поднимемся и посмотрим на компьютер, пока еще не слишком поздно.

Она провела его через какой-то узкий коридорчик – наверное, в старые времена он предназначался для прислуги. За полуоткрытой дверью спальня – величиной с его квартиру. Прошли великолепную, похоже, только что установленную суперсовременную кухню, обеденный зал с выложенной изразцом печью и мозаикой в эркере, гигантскую гостиную с окном с мелкорешетчатым переплетом в виде огромной бабочки и поднялись на второй этаж в кабинет Джоеля.

Широкое окно на крышную террасу. Компьютер на письменном столе.

– После исчезновения Джоеля никто к компьютеру не подходил, – заверила Ангела. – Кроме меня, конечно… Я посмотрела последнюю почту – на всякий случай. Ничего подозрительного не нашла… – Она поймала вопросительный взгляд Данни и покачала головой. – Нет-нет, Джоель особенно не таился. Никаких паролей.

С тихим жужжанием заработал жесткий диск. Данни осмотрел комнату. Сделанные на заказ книжные полки с папками и документами вдоль одной из стен. Над дверью – одинокая картина, что-то вроде натюрморта: два скрещенных птичьих пера, пробка от шампанского и пузырек духов, довольно неумелая любительская поделка. Свадебная фотография. Клингберг во фраке, Ангела в кремовом свадебном платье. Вид у обоих счастливый. Данни присмотрелся – похоже, искренне счастливый. Никакой натяжки. Не изображают счастье.

Он открыл поисковик. Щелкнул по стрелке – посмотреть последние сайты. Их оказалось совсем немного – Клингберг уничтожил все ссылки в середине апреля, за неделю или чуть больше до своего исчезновения. Восстановить их не составило для Катца большого труда – есть специальная программа. Но ничего примечательного он не обнаружил. Последнее время Клингберг читал в основном зарубежные деловые издания – Financial Times, The Economist, Finanzwelt. Помимо этого, справлялся в Википедии о бордоских винах и выбирал в Google адреса ресторанов.

Он включил почтовую программу. Письма, которое она назвала «прощальным», в отправленных не нашлось – он послал его с айфона. В корзине – сплошной спам, а сохраненная корреспонденция исключительно деловая.

– Я хочу инсталлировать одну программку… – обратился он к Ангеле. – Если вы не против… могут найтись вещи, о которых вам не хотелось бы знать…

– Нетрадиционные наклонности? – Ангела криво улыбнулась. – Я готова рискнуть.

Катц вставил флешку, щелкнул по появившейся иконке и перекачал программу в компьютер. Программу эту он составил сам и был вполне доволен результатом. Важно, что она не обращала внимания на нулевую информацию – на огрызки файлов, программ, на бинарный мусор, которым забит каждый компьютер.

Через десять секунд поиск закончился. Клингбергу, похоже, и в самом деле нечего было скрывать. Единственная скрытая информация, если это можно назвать информацией, заключалась в каком-то архивированном файле, который случайно был сохранен, как системный. Катц скопировал файл на флешку – этим можно заняться и потом.

– Итак, компьютер никто не трогал, кроме вас? Я имею в виду… после исчезновения Джоеля?

– Нет… а что?

– Чересчур прибран. Такое ощущение, что кто-то провел генеральную уборку.

– И ничего необычного?

– Ничего.

– Вы уверены?

– Совершенно уверен.

Ангела Клингберг покачала головой и посмотрела на свадебную фотографию.

– Десять лет назад… – сказала она не сразу. – Почти ровно десять лет назад. Мне было двадцать пять… на следующее утро мы уехали в свадебное путешествие. В Доминиканскую Республику. Это же именно там когда-то родилась империя «Клингберг Алюминиум». Дед Джоеля Густав начал торговать сахаром и бокситом в Санта-Доминго еще в сороковые годы. Собственно, Густав и родился там, в семье шведского миссионера. Его родители помогали бедным, главным образом, в сельских районах. В Комендадоре даже улица названа в их честь… Комендадор – город на границе с Гаити. Джоель рассказывал – они спасли очень многих, когда доминиканская армия уничтожала гаитянских беженцев. Это был настоящий геноцид. Петрушечный геноцид, как его называли.

– И что потянуло вас именно туда? Джоель хотел полной грудью вдохнуть семейную историю?

– В какой-то степени – да. Он там часто бывал в детстве, с дедом. Почти каждое лето. И мы тоже… посетили первую бокситную разработку. Побывали на лютеранском кладбище в Санта-Доминго, где похоронены многие члены семьи. – Она мечтательно улыбнулась. – Это было замечательное путешествие. Я научила Джоеля дайвингу. Он даже получил сертификат PADI[2]. В городке на восточном побережье. Я к тому времени уже начала учиться на морского биолога. В Карибском море совершенно фантастическая, неправдоподобная морская фауна. И флора тоже… Мы видели барракуд, тигровых акул. Я бы охотно опять туда съездила. Мы даже говорили с Джоелем – а не совершить ли нам юбилейную поездку, отметить десять лет свадьбы.

Она помолчала и кивнула на натюрморт над дверью.