Иван Галицкий - Дорогу открывали саперы

• Название: Дорогу открывали саперы
• Автор: Иван Галицкий
• Издательство: Воениздат
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1983

Автор воспоминаний, Герой Советского Союза генерал-лейтенант инженерных войск И. П. Галицкий, участвовал в битве под Москвой, в обороне Севастополя. Был заместителем командующего войсками и начальником инженерных войск Западного, позднее 1-го Украинского Фронта успешно осуществившего крупнейшие наступательные операции Великой Отечественной войны. В книге раскрывается многогранная деятельность воинов-саперов, их героические ратные дела, рассказывает о встречах с видными советскими военачальниками Г. К. Жуковым, И. С. Коневым, В. Д. Соколовским, И. Е. Петровым.

---

Мы втроем направились к саперам. Действительно, они были сравнительно недалеко, но на машине добраться до них было невозможно. Пошли пешком. То справа, то слева изредка рвались снаряды и мины.

— Ну, как дела идут, товарищи комсомольцы? — спросил я, здороваясь с красноармейцами.

— У нас идут хорошо, товарищ генерал, — ответил один из них. — Мы свои дела в основном уже сделали, а вот у пехоты и танкистов что-то идут неважно.

— Вот если бы нам разрешили помочь пехоте, мы бы дали фашистам прикурить, — добавил второй.

— В бою каждый имеет свою боевую задачу, — сказал я. — Вот этот мост, который вы строите, очень нужен. Нет моста — нет хода ни танку, ни пушке, нет подвоза боеприпасов, продовольствия. А без них как воевать?

— Это так, товарищ генерал!

— Впрочем, — продолжал я, — и вы должны быть всегда наготове. Всякое может случиться: может, придется отложить в сторону топор и лопату и взяться за автомат. Ведь сапер — тоже солдат.

— Мы всегда готовы к бою, товарищ генерал!

Беседа с бойцами штурмовой бригады оставила у меня самое хорошее впечатление. Но из головы не выходил разговор с полковником Цвангером о трудностях, возникших при прорыве обороны противника. Вот что значит плохая разведка системы огня, незнание того, что и где находится у врага. Получается атака вслепую. Этот случай и для командиров инженерных войск должен послужить пусть горьким, но уроком. И впредь надо требовать и требовать, чтобы самым тщательным образом велась инженерная разведка. С этими мыслями я и вернулся на КП фронта.

Утром следующего дня я пошел с докладом к командующему фронтом генералу В. Д. Соколовскому. Одновременно требовалось решить один важный вопрос и подписать документы. Василий Данилович был один. Перед ним на [141] столе лежала оперативная карта. Он с карандашом в руке пристально разглядывал ее, о чем-то думая. Я доложил о делах, протянул документ на подпись. Соколовский взял его, прочитал и положил на стол. Потом повернулся, в мою сторону и, как бы размышляя, вслух произнес:

— С наступлением у нас что-то не клеится. Вот уже второй день идет упорный бой, а результаты совсем мизерные. Наткнулись на высоту 233,3 и сели, как на пень. Снаряды расходуем, людей теряем, но успеха пока нет. — Василий Данилович немного помолчал и, уже обращаясь ко мне, сказал: — Не смогли бы вы с вашей штурмовой бригадой помочь пехоте овладеть этой высотой? Ведь она закрывает нам единственную дорогу через заболоченную долину. Ребята, как я знаю, в бригаде все молодые, боевые. Может, они сумеют столкнуть фашистов с этого рубежа?

Прямо из кабинета командующего я отправился в штаб 1-й штурмовой инженерной бригады. «Правильное ли я принял решение? — размышлял по дороге. — Мы — саперы, и, формально подходя, использовать нас как пехоту, не полагается. Но здесь формально подходить нельзя. Личный состав бригады — это особые саперы, штурмовики с пуленепробиваемыми жилетами, в стальных касках, все вооружены, автоматами. Они предназначены для боя совместно с пехотой и артиллерией. И в самом тесном взаимодействии с ними должны участвовать в прорыве обороны: в уничтожении дотов, дзотов, пулеметных гнезд и НП противника. А потом, можем ли мы быть бесстрастными наблюдателями, когда под угрозой срыва начавшееся наступление наших войск на этом участке? Да и просьба командующего — приказ».

В штаб бригады приехал около 12 часов дня. Командование соединения застал в избушке за столом у развернутой карты с обстановкой.

— Я только что от командующего фронтом. Вашей бригаде приказано овладеть высотой 233,3.

— Когда должна начаться атака? — спросил полковник Петров.

— Сегодня вечером. Время согласуем с командующим 10-й гвардейской армией генералом Трубниковым.

По предложению Петрова для атаки высоты выделили 1-й штурмовой инженерно-саперный батальон под командованием майора Федора Наумовича Белоконя, по словам комбрига, очень опытного, смелого и волевого офицера, заслуженно пользующегося любовью и уважением подчиненных. Бойцы, как принято говорить, за ним готовы в огонь и в воду. [142]

— Ну что ж, по всему видно, кандидатура подходящая, — согласился я. — Но одного батальона, пожалуй, будет маловато. А еще кого бы можно подключить?

— Бригадную школу сержантского состава, — предложил Петров. — Командует ею капитан Евтушенко.

Майор Ф. Н. Белоконь и капитан Д. Д. Евтушенко были вызваны в штаб. Мы тщательно отработали детали поставленной им боевой задачи. Командиром сводной группы назначили Белоконя.

Белоконь и Евтушенко ушли к себе готовить людей к атаке. Атакующие подразделения предстояло вывести поближе к переднему краю. Мы с Петровым и его заместителем по политической части подполковником Соловьевым поехали к генералу Трубникову. Сюда позже должен был прибыть и майор Белоконь. Командарм встретил нас суховато. Это и понятно: у него ведь не ладилось дело с наступлением. Узнав, по какому вопросу мы приехали, он мрачно произнес:

— Сомневаюсь, что такими силами удастся взять высоту.

— Важно не количество, а качество людей, — сказал я и подробно проинформировал Трубникова о личном составе бригады.

— Это другое дело, тогда вам и карты в руки, — повеселел Трубников.

— Вы поддержите нас танками и огнем артиллерии?

— Об этом и разговора не может быть. Поддержим.

Прибыл майор Белоконь. Мы представили его генералу Трубникову. Договорились начать атаку без единого выстрела. А как только враг откроет огонь, по сигналу «Красная ракета», который даст майор Белоконь, артиллерия ударит по передним скатам высоты. Поддерживать штурмовиков будут шесть артиллерийских полков. Группа Белоконя будет действовать на участке 22-й гвардейской стрелковой дивизии прямо в направлении высоты 233,3. Фланги группы прикроют подразделения дивизии.

К 21 часу личный состав группы сосредоточился в первой траншее. Майор Белоконь собрал командиров подразделений и довел до них свое решение на бой. Оно заключалось в следующем: пользуясь сумерками, стремительной и внезапной атакой занять высоту 233,3, закрепиться на ее обратном скате и удержать до смены стрелковыми подразделениями. Высоту саперы атакуют в лоб. Атаковыватъ безостановочно. В этом спасение. На правом фланге наступает учебная рота капитана Д. Д. Евтушенко, в центре — третья рота старшего лейтенанта И. М. Клушина, на левом фланге [143] — вторая рота старшего лейтенанта А. С. Блохина. Направление движения — отдельная группа деревьев на скате высоты. Первая рота старшего лейтенанта И. С. Бенецкого остается в резерве. Ручные пулеметы поставить на стыке взводов. С исходной позиции двигаться, не открывая огня. Сигнал атаки — зеленая ракета.

Ударила наша артиллерия. Сотни снарядов обрушились на высоту, обволакивая ее густым серым дымом. Огонь противника немного ослаб. Штурмующие увеличили темп атаки. По склонам высоты разнеслось мощное и грозное русское «ура».

Все ближе и ближе вражеская траншея. Фашисты лихорадочно ведут огонь из пулеметов и автоматов, Но, к их великому удивлению, атакующие цепи почти не редеют. Словно заговоренные, советские гвардейцы шли вперед, пули не брали их. Это оказало, по-видимому, сильное моральное воздействие на врага. Нервы гитлеровцев начали сдавать. Они бросали оружие и в панике бежали.

Не сбавляя темпа атаки, саперы ворвались в первую траншею противника, а в 22 часа 15 минут уже достигли вершины высоты. Здесь завязалась жестокая рукопашная схватка.

Многие воины совершили в этом бою подвиги. Храбро сражался с врагом командир взвода лейтенант А. С. Корнеев. Он был все время в первых рядах атакующих, личным примером увлекал за собой бойцов. В жаркой схватке получил ранение, однако не покинул поле боя, а продолжал командовать подразделением. При штурме высоты лейтенант уничтожил нескольких гитлеровцев, но на самой вершине пал смертью героя, до конца выполнив свой долг перед Родиной.

Командир учебной роты капитан Евтушенко с группой саперов штурмовал вражеский блиндаж. Кончились боеприпасы. Казалось бы, нечем достать фашистов, но офицер нашел выход из положения. Неподалеку, в нише, лежали дымовые гранаты противника. Ими и воспользовались саперы. Они начали кидать гранаты в блиндаж и выкурили оттуда гитлеровцев. Выбегавших вражеских солдат и офицеров советские воины уничтожали прикладами и ножами.

Рядовой Попов в числе первых ворвался в траншею врага. Выстрелом из пистолета гитлеровский офицер ранил его в плечо. Гвардеец очередью из автомата сразил фашиста. Тут Попов увидел, что неподалеку на ефрейтора Кияна набросился немецкий солдат. Завязалась схватка. Несмотря на [144] ранение, Попов поспешил на выручку товарищу и ударом ножа заколол врага. Киян продолжал сражаться с гитлеровцами. Продвигаясь вперед, он заметил вражеский пулемет, который вел огонь по нашим бойцам. Ефрейтор подобрался к пулемету, ловким ударом ножа заколол фашистского пулеметчика, завладел его оружием и повернул против контратакующих гитлеровцев. Отважный гвардеец уничтожил более 20 солдат противника.