Анатолий Рудой - Разум

• Название: Разум
• Автор: Анатолий Рудой
• Издательство: Кафедра
• Жанр: Публицистика
• Год: 2013
• ISBN: 978-966-2705-52-2

Сведения, приведшие к деградации, знаниями назвать нельзя. А без них куда несётся людская громада? Неужели нет персон, способных вскрыть трагедию и показать её неотвратимый оскал? Пора назвать вещи их именами. Эпоха лукавого слововорота дала необратимые следствия. На их устранение уйдёт больше средств, чем на получение надёжных данных о мире, если бы репрессивной науки не было вовсе. Планета ждёт: пригоден ли разум человечий для освоения объектов в их натуральном виде? Достанет ли ума понять пространство, сознание и бытиё? Создаст ли человечество выживательное мировоззрение?

В пору шабаша людоедского материализма и выплёскивания злобности за пределы планеты, обращение к разуму — это крайняя попытка образумить взбесившуюся популяцию. Какой иной оценки заслужили люди, впавшие в истерику паразитизма, завоевания, разрушения…?

---

В плоскостном мире на растущую особь воздействуют события, расположенные на двух пространственных и одной временной координатах. Они образуют поток новизны значительно более мощный, чем в предыдущем линейном мире. Для его освоения и сознание обязано быть весьма развитым. И когда это весьма возросшее сознание приобретёт ориентацию для движения существа в его индивидуальном направлении, оно станет основой мировоззрения уже плоскостной особи. До тех пор, пока такая особь будет осваивать мир плоскости, любые её поступки будут вытекать из этого мировоззрения. Она в своих взглядах не сможет вникнуть в суть поступков нулевиков и линейников так, как это понимают сами менее развитые коллеги, поскольку по отношению к плоскочу их деяния лежат в прошлом времени. Какие бы ни были суждения плоскоча о них, это окажется проекцией ушедшего бытия на мировоззренческую плоскость более развитой сущности. Ему, плоскочу, недоступны и мотивы более зрелой персоны, например, человека, ибо он находится по отношению к плоскостному аналитику в будущем времени. И если всё же появятся некоторые мнения плоскоча о людях, то это будут кажущиеся наблюдения, весьма отдалённо напоминающие предмет обсуждения. Есть ли где–либо сила, аргументы или же особые доказательства, способные убедить плоскоча в неполноте его представлений о мире? Если бы даже удалось дать ему самые–самые убедительные доводы, то … восприятие их зависит от двух причин. Первая — это особенность предоставленных данных. Поскольку они готовятся персоной с конкретным развитием, то материал не может оказаться более полным, чем следует из мировоззрения составителя. Вторая — приблизительные доводы, вторично преломившись через сознание плоскоча, составят и вовсе отдалённый контур затронутой темы. Получается, что никто и никогда не сможет уяснить предмет–объект–явление в его собственном обличии. Или иначе: объективная реальность, как нечто независящее от сознания исследователя, отсутствует везде и всегда. Она есть кажущаяся достоверность, причём мера приближения к действительности определяется развитостью того, кто интересуется таким приближением. Это обозначает запрет на познание полной- абсолютной–безусловной истины. Мало того, что правда вообще отсутствует, так даже, если бы она где–то имелась, освоить её развитостью, присущей ремонтному потоку 31, невозможно. Как показано в книгах миры 31, сущее 34, внешний мир познаваем лишь в узких пределах, ограниченных индивидуальным путём восхождения. Необходимо знать не всё, а только то, что отмерено знать.

Но не известно кому и что уготовано. Это основная интрига развития. Поиск своего пути проходит через бесчисленные этапы выбора. Основой для него является мировоззрение. Например, взгляд Евклида на среду оказался достаточным для создания линейно–плоскостной планиметрии. Казалось бы, что мешало ему расширить свои исследования и так же обстоятельно распространить опробованный подход на объёмные конфигурации? Ведь они не только были рядом, не только обозревались глазами, но были естественным наполнением повседневной практики. С высоты нашего понимания продолжение анализа на объёмные фигуры само просится к рассмотрению и просто невозможно удержаться, чтобы этого не сделать. Но … разумеющееся нам напрочь ускользало от внимания Евклида. Его мировоззрение ещё не накопило потребного содержания для вычленения из общей обстановки такого интереса, как переход от плоского начертания круга к его объёмному расположению На то, чтобы в человеческом уме зародилось подозрение о появлении неожиданных соотношений при наложении привычных линий на поверхность шара, потребовалось почти 2000 лет. Даже по прошествии такого большого времени, люди всё ещё оказались неспособны понять новые закономерности и вместо радости познания обрушили на учёного гонения. Автору неевклидовой геометрии Н. И. Лобачевскому (1792–1856), пришлось претерпеть насмешки, трудности роста и поплатиться здоровьем. Его мировоззрение вошло в противоречие со взглядами общества.18

Можно было бы рассмотреть влияние одарённой личности на развитие популяции независимо от её мерностной принадлежности 20, однако, такая тема достойна отдельного изложения. Здесь же следует отметить организующую и вынуждающую значимость мировоззрения. Случай, когда мировоззрение отсутствует, невозможен. Сам факт того, что некий объект существует, свидетельствует о наличии в нём же стремления к развитию. Но развитие связано с выбором направления приложения своих сил. Выбору присущи не только удача, но и поражения. Если бы отсутствовал механизм закрепления побед и предостережения опасностей, мир состояться бы не смог ввиду хаотичности творческих действий. Но мир есть, и это надёжный признак его способности к накоплению полезного опыта. И поскольку совокупный багаж сосредоточен в индивидуальностях, то в каждой из персон он облекается в форму личного мировоззрения. И коль оно неотъемлемо от субъекта и в нём сосредотачивается приобретённое знание, то именно оно, мировоззрение, является источником, из которого вытекают любые преобразующие действия существа, последствия и бытиё.

Например, древний охотник и собирательщик корней, плодов и прочего пропитания, уверен, что жить следует именно так: брать ровно столько из среды, сколько потребно для разового насыщения, никак не участвуя в восстановлении благ. Такое поведение пришло к нему из его прошлого, кажется естественным и ему не приходит в голову заставить работать вместо себя другого соплеменника. При любых потребностях он станет искать их удовлетворения в доступной природе. Рабовладельца такой подход не устраивает, ибо отсутствует накопление продукта. Достаточно было изменить мировоззрение от свободного кормления к накопительному, как сразу же поменялись действия по отношению к среде. Собирательство перестало соответствовать нуждам эксплуататора и оно было заменено новым приёмом обогащения: орудием труда стал человек, низведенный до кастовой неполноценности. Прошли времена и такой приём производства не принял уже феодал. Ему потребовались более инициативные работники, наделённые некоторой свободой в качестве стимулятора бóльшей работоспособности. Затем последовали капиталистический, социалистический и даже коммунистический варианты мировоззрения, из которых следовали соответствующие инициативные поступки.

Какой же из них лучший или худший? Никакой! Все они выстраиваются в ряд с названием развитие. Из них нельзя убрать ни одного этапа, нельзя поменять местами, нельзя изменить их отличительные признаки, нельзя в рамках одного мировоззрения наметить и тем более осуществить действия из другого мировоззрения. Мировоззрение и его действия неразделимы. Между ними устанавливается взаимная соподчинённость: поступки определяются и зависят от мировоззрения, но и сами они, поступки, изменяют и формируют мировоззрение. Поступок есть следствие мировоззрения.

И наконец, человек. В кошачьем эпизоде оказался самым развитым существом. И если даже в его мировоззрении и в мировоззрении котов есть мотив помощи, то её практическое выполнение отличается настолько сильно, что становится невозможной. В самом деле, почему это человечья пища котам пригодна, а кошачья человеку нет? Котам невдомёк и ещё долго будет непонятно, что отличия в мышлении неизбежно связаны с потребностью в особой пище, удовлетворяющей уровню развития. Им придётся много претерпеть на пути роста, набраться опыта, осилить плоскостной мир, изменить свою структуру и превратиться в новое–очередное составное существо, способное отображать мир не плоскостным образом, как коты, а междумерным, как люди. И когда это произойдёт, изменится их мировоззрение и они с высоты иного понимания себя обеспечат себя пищей, присущей их сути. С людьми также произойдут перемены: по мере оразумления в их обиходе материальная пища станет занимать всё меньшее значение до тех пор, пока в квароме она полностью будет заменена на нематериальную.

Если существ невообразимо много и каждое из них обязано иметь индивидуальное мировоззрение, то можно ли вообще как–то организовать их бег к совершенству без взаимного уничтожения? Допустимо ли, чтобы любая особь формировала нравы по личному притязанию, т. е. произвольным манером по случайному капризу? Для ответа изложим структуру мира по книге миры 31.

Невообразимо большое число существ, зарождённых в нулевом мире, по мере роста сознания перерастают этап пребывания в виде отдельности, т. е. особи, и входят комплектующей частью в состав более развитых существ линейного мира. Эти существа линейного мира на основании той же закономерности усложнения облика персон по мере их оразумления, благодаря вхождению менее развитых в состав более развитых, образуют существа плоскостного мира. Они, в свою очередь, согласно всё тому же принципу составности, формируют персон объёмного мира, населённого людьми. Люди, развиваясь, породят кваромовцев, те — пентаровцев и, наконец, пентаровцы создадут сорросовца. Получается конус развития, он же есть пространство восхождения, основание которого находится в мире зарождения и опирается на сонмы наипростейших существ. У них отсутствует опыт общения со средой, т. е. знания ещё нет, но зато есть личное предназначение, закладываемое в каждую персону в качестве персональной судьбы, особого статуса, своей роли в мироздании, что составляет тенденцию развития.