Рышард Клысь - «Какаду»

• Название: «Какаду»
• Автор: Рышард Клысь
• Издательство: Радуга
• Жанр: Современная проза
• Год: 1987

Рышард Клысь — видный польский прозаик, в годы гитлеровской оккупации — активный участник антифашистской борьбы. Уже известная советским читателям остросюжетная повесть «Какаду» посвящена героическому подвигу польских подпольщиков.

В повести «Кладбищенские гости» автор рассказывает о судьбе рядового немца, на собственном опыте убеждающегося в античеловеческой сущности фашизма и в бессмысленной жестокости американского антикоммунизма.

Рассказы из сборника «Бенгоро» описывают напряженную борьбу польских патриотов с националистическими бандами в первые послевоенные годы.

---

Девушка осторожно поит из стакана раненого. Доктор стоит, опершись о стол, и молча курит. Вдруг, без стука, в комнату входит Грозный в сопровождении Фабиана. При виде последнего лицо Кордиана становится угрюмым и нескрываемо враждебным.

— Как дела, щенок? — бодро спрашивает Фабиан. — Неплохо тебе здесь, а? Лежишь себе как царь, и барышня красивая у тебя для компании, а мы тем временем все в заботах…

Кордиан не отвечает. Грозный подходит к застланной одеялами скамейке.

— Ну, как дела? — спрашивает он. — Лучше себя чувствуешь?

— Да.

— Надо тебе чего-нибудь?

— Только покоя… Можете не утруждать себя.

— Ну, слишком вежливым тебя не назовешь.

Кордиан молчит. Вдруг раздается телефонный звонок. Все выжидательно смотрят друг на друга. Никто не решается взять трубку. Когда через минуту в комнате воцаряется тишина, Грозный обращается к доктору:

— Кто здесь обычно берет трубку?

— Секретарь.

— А если его нет?

— Пани Марта.

Грозный с удивлением смотрит на девушку.

— Ты тоже пэпээровка?

Девушка гневно морщит брови.

— Извините, но с каких это пор мы на ты?

— Спокойно, малышка! — вмешивается Фабиан. — Если ты будешь так невежлива с паном поручиком, мы тебе спустим трусики и всыплем как следует…

Кордиан с трудом приподнимается с ложа.

— Заткнись, хамло! — кричит он. — Как ты смеешь!?

— А что? Барчуку что-то не нравится?

Кордиан опускается без сил на свое ложе. В это время снова раздается телефонный звонок. Аппарат звонит долго и настойчиво. Грозный обращается к доктору:

— Возьми трубку. Только без глупостей.

Врач берет трубку.

— Алло! — говорит он. — Алло! Да-да. Кто? Управление безопасности? Понимаю. Нет. Ничего не заметили. Да-да. У нас спокойно. Товарищ Быра еще не приходил. Кажется, еще не вернулся из Живца. Хорошо, я ему скажу. Что такое? А, понимаю. Да-да. До свидания…

Повесив трубку, он озабоченно смотрит на Грозного.

— Вам надо отсюда смываться…

— Шутишь.

— Вас ищут…

— Это мне известно уже пять месяцев.

— Сюда должен кто-то приехать.

— Кто?

Доктор колеблется. Подумав немного, говорит:

— Шеф пропаганды из повятового комитета партии…

— Идиот. Не хотел бы я оказаться в его шкуре. Когда он приедет?

— Днем. На автобусе.

— Подождем его…

— Не понимаю! Что ты, собственно, надумал?

Грозный молча впивается глазами в девушку.

— Перестреляем всех пэпээровцев… — объясняет Фабиан, усмехаясь. — Соображаешь теперь, доктор?

Как только самолет исчезает за линией ближайших предгорий и умолкает рокот его мотора, в деревне, словно по мановению волшебной палочки, поднимается суматоха. Люди Грозного грубо врываются в дома, рыщут в сараях и хлевах, встречаемые яростным лаем собак и мычанием скота. Летучие патрули шныряют по дорогам. То тут, то там слышатся крики плачущих детей и причитания женщин.

К деревне на большой скорости мчится автомобиль. Это английский «лендровер» с заграничным регистрационным номером и большими надписями на капоте и дверцах: PRESS — PRASA[24]. Двое сидящих в машине мужчин понятия не имеют, что все время находятся под прицелом ручных пулеметов людей Фабиана, занимающих позиции на краю деревни.

— Дать по ним серию? — спрашивает один.

— Ты с ума сошел?

— Откинули бы копыта в два счета.

— Не помнишь приказа, остолоп этакий? Пропускать в деревню можно всех. Даже танк, если его сюда занесло. А выйти никто не имеет права!

— Это, наверно, какие-то иностранцы.

— Ну да! Видно же по машине.

На площади «лендровер» останавливают патрульные под командованием Вятра. Вся троица производит чрезвычайно выгодное впечатление. На них военная форма, на голове конфедератки, а на рукавах бело-красные повязки с надписью МО[25]. Вятр вскакивает на ступеньку машины и милицейским жезлом указывает водителю на корчму. Тот беспрекословно сворачивает. Из-под аркады корчмы появляются двое других военных с оружием наготове.

— Выходите! — командует Вятр, когда машина останавливается. — Проверка документов.

Двое мужчин покорно вылезают из автомобиля.

Антоний, пригнувшись, перебежками пробирается вдоль заборов в сторону костела и прихода. При виде патрулей бросается на землю. Наконец он добирается до церковной ограды. Перескочив ее, оказывается среди высоко разросшихся кустов малины. На дорожке прямо против него стоит ксендз с молитвенником в руке. Антоний прячет пистолет, который он держал до сих пор в руке, и неуверенно смотрит на ксендза.

— Чего вы здесь ищете, Быра? — спрашивает ксендз.

— Они хотят меня убить, святой отец. Ищут меня.

Ксендз закрывает молитвенник.

— Я знаю, что у вас есть в деревне враги, но есть и друзья, — произносит ксендз. — Почему же вы у них не ищете помощи?

— Все боятся. Никто не хочет рисковать…

— Боже мой! — вздыхает ксендз. — Это верно, друзья познаются в беде…

— Боятся… Да я не в обиде. Каждому жизнь дорога.

Ксендз внимательно оглядывается по сторонам.

— Ну и что же вы намерены предпринять?

— Может, удастся полями уйти…

Ксендз с сомнением покачивает головой. Молчит.

— Пожалуйста, загляните в мою халупу, — просит робко Быра. — Боюсь, не обидели бы моих. Там осталась жена. Младший брат, Войтек…

Ксендз с грустью взирает на него.

— Сейчас пойду туда, — обещает он. — Сделаю все, что смогу. Но не думаю, чтоб их могли обидеть…

— Выгони отсюда мальчишку, Посвист, — распоряжается Фабиан. — Не нужен нам здесь этот щенок…

Посвист смеется. Ему вторит хохот остальных троих, шастающих по избе, мужчин.

— Не слушай их, Войтек! — обращается к пареньку испуганная женщина.

Посвист подходит к пареньку, тому самому, который погонял стадо коров и которого они тогда побили на дороге.

— Ну-ка, парень! Подтяни штаны и проваливай отсюда, иначе снова получишь…

— Я у себя дома!.. — угрюмо говорит паренек. — И никуда не пойду!

Тогда Посвист хватает его за ворот, тащит к двери и выталкивает пинком во двор.

Мальчишка пытается вернуться в избу. Он колотит кулаками в закрытую дверь, подпираемую изнутри двумя людьми Фабиана.

— Говори, сука, где твой мужик?! — кричит Фабиан на отступающую перед ним женщину. — Говори, где ты его спрятала?!.

— Загляни к ней под юбку, Фабиан! — предлагает Посвист под хохот остальных. — Ну, не робей. Может, там его найдешь…

— Он боится, что черта увидит! — вставляет стоящий у окна Горбун.

Посвист открывает дверку шкафчика и достает наполненное творогом блюдо. Углядев жратву, Горбун бросается к блюду и, набрав полную пригоршню, жадно набивает рот, поглядывая то на женщину, то на Фабиана.

— Гладкая, стерва, в теле, — чавкая, говорит он с восхищением Посвисту, кивая на хозяйку. — Есть за что подержаться…

Фабиан неожиданно бросается к женщине и тащит ее за плечи к кровати. Женщина вырывается и отскакивает к стене. Потом бежит к двери. Посвист загораживает ей дорогу и хватает в охапку. Женщина бьет его по лицу и голове, безуспешно пытаясь высвободиться из объятий. К ним подбегает Фабиан. Во время возни блузка на женщине оказывается разорванной в клочья. Фабиан и Посвист волокут ее, полуголую, к кровати.

— Бандиты! — кричит в отчаянии женщина. — Пустите меня! Оставьте меня в покое!

Она кусает Фабиана за руку. Тот бьет ее наотмашь по лицу. Женщина вопит изо всей мочи:

— Спасите! Люди, спасите! Убивают!

— Скорее, ребята! — торопит их Горбун. — А то еще накличет Грозного — и только облизнемся…

Грозный стоит посреди опустевшей дороги, справа и слева от него — хозяйственные постройки, среди которых торопливо снуют его люди. Солнце печет все сильнее, и лицо Грозного лоснится от пота. В боковой улочке появляется Рен. В руке у него пистолет. При виде Грозного он ускоряет шаги.

— Ну, как дела? — спрашивает Грозный.

Рен недовольно пожимает плечами.

— Зря мы это затеяли. Пока задержали только двух журналистов. К тому же английских. Ничего у нас тут не выгорит. Безнадежно. Лучше кончать с этим.

Грозный смотрит на него испытующе.

— Ты и впрямь так думаешь?

— Иди поговори с мужиками, сам убедишься, — отвечает со злостью Рен. — Все словно воды в рот набрали. Никто ничего не знает. Никто ничего не хочет говорить. На нас смотрят как на пугала.

Грозный вытаскивает из кармана пачку сигарет. Угощает Рена, оба закуривают.

— Странно. Собственно, что здесь происходит, черт побери?! В этой деревне люди всегда вели себя как надо.

— Люди меняются, — говорит Рен. — Не забудь, это уже не оккупация. Времена тоже изменились.