Михаил Башкиров - Пасьянс "Эквивалент"

• Название: Пасьянс "Эквивалент"
• Автор: Михаил Башкиров
• Жанр: Научная Фантастика

---

— Подожди, — прошептала Незабудка, закрывая дверь.

Сомкнувшись плечами, они двинулись дальше. Тени держались к ним вплотную. От соприкосновения жестких курток сумрак коридора насыщался несмолкаемым шорохом.

Вдруг что-то серое обрушилось сверху. Тени приняли удар на себя. Лотос вырвался вперед и потащил за собой Незабудку.

Позади слышался отчетливый хруст.

Незабудка всхлипывала и пыталась вернуться. Лотос удерживал ее.

Тени еще шевелились под бетонными плитами, а с потолка начала бойко капать вода.

30

— Задумано иезуитски. Все рассчитано на то, что тень, защищая хозяина, не убережет собственную голову. Награда за самоотверженность…

— Кэп, зато они избавились от вечных нянек и наконец-то стали по-настоящему взрослыми.

— И без тени можно всю жизнь пробыть инфантильными… А в сущности, вы подметили правильно — горожане до смерти ощущают себя послушными, вышколенными детьми.

— Я бы не отказался от такого телохранителя, например, в горах или при стычке с хулиганами, но терпеть его в доме — увольте.

— Самое гениальное изобретение инопланетной цивилизации… Ваши, кажется, слова?

— Но Лотос тоже почувствовал неприязнь к тени. Пока он не обращал на тень внимания, между ними царила гармония. Но как только Лотос возжелал свободы, тень превратилась в наглядное подтверждение тотальной зависимости.

— Он еще пожалеет об убиенной тени, когда начнет запинаться на ровном месте.

— До встречи с библиотекарем Лотос вообще не задумывался о координации движений, но позднее научился контролировать себя и даже предугадывал поведение тени. Ему доставляло удовольствие загонять ее в тупик на полосе препятствий. Там тень очень часто от подстраховки переходила к запрету. Упорно не пускала его на подвешенный шнур, и Лотос тренировался лазать в пределах двух метров.

— Без теней читать будет пресновато. Они придавали тексту стереоскопичность…

31

Тусклый свет нижнего этажа доставал до парапета.

Лотос, войдя в ночь, остановился. Незабудка упиралась в его спину ладонями.

Впереди величественная Башня рассекала черное небо. Ее освещенная прожекторами громадина подрагивала и колебалась.

Между Городом и парапетом плясал и вихрился воздух. Лотос хлопнул по раздутой куртке ладонями и потуже застегнул ремень.

Где-то сверху истошно завывал ветер. Город жадно всасывал его этажными глотками, укрощая решетками и трубами, успокаивая в магистралях, прежде чем впустить на лестницы и в квартиры.

Ухватив Незабудку за ремень. Лотос стал осторожно, медленно спускаться по последним ступеням. Незабудка послушно следовала за ним. Наконец, задев каблуком парапет, Лотос освободил Незабудку и снял с плеча сумку. Затем он сел и прижался спиной к парапету. Здесь было затишье. Незабудка устроилась рядом.

Город пестрыми громадными крыльями охватил пустырь. Граница угадывалась по пунктирному, размытому шлейфу.

Незабудка вытащила из бокового кармана флакон, отвинтила пробку и высыпала на ладонь груду светящихся бледно-розовых таблеток.

— Я не знаю, какая нужна доза.

— Дели пополам…

— А на обратный путь?

— В Городе нам делать нечего. Или угодим в Дом Забвения, или сгинем за пауками.

— Если что случится со мной, ты будешь вспоминать нашу любовь?

— А давай назло всем доберемся до Башни, отключим проклятый генератор и вернемся в новый, проснувшийся Город.

— Кому-нибудь обязательно захочется снова его включить.

— Вот и башенцам найдется работа. Пусть охраняют Башню не от врагов, а от адептов.

— Я бы разнесла генератор на кусочки мельче этих таблеток. Чтобы духу от него не осталось!

— Где же моя порция?

— Только бы «нейтрализатор» подействовал.

— Ну, хочешь, я выйду на пустырь, проверю, не нагрянут ли башенцы?

— Зря время потеряем.

— Тогда нам пора, — Лотос затолкал в рот все таблетки разом, тщательно прожевал. — Гадость безвкусная.

Незабудка крошила зубами таблетку за таблеткой.

Открыв сумку, Лотос натянул моток шнура, укрепил конец у себя на ремне.

— Теперь мы с тобой не расстанемся…

32

— Хоть бы одно настоящее приключение!

— Кэп, но их переживания, муки, сомнения, борьба за лидерство…

— Да у вас же практически отсутствует психологический анализ.

— Психологию должны определять не слова-ярлыки, а атмосфера происходящего. Такой текст обращен не на сознание читателя, а на подсознание. Он внедряется, минуя привычные барьеры, он застревает в мозгу гвоздем и исподволь оказывает влияние.

— Вроде генератора, но литературного?

— Сверхзадача любого произведения — помочь человеку оголить истинное «я». Задумайтесь, кэп, вы же старательно воплощаете программу, определяемую вашей должностью. Поэтому вы, подчиняясь уставу и долгу, спокойно угробили Лотоса. Корабль-то вы спасли, но ценой будущих терзаний. Правда, у большинства командиров совесть благополучно отмирает еще задолго до отставки, и на пенсию уходит пустая, вытравленная оболочка.

— Вы дразните меня, боясь, что я не одолею последние страницы?

— Кэп, извините за резкость. Но в тот день меня соблазнили не цереброграммы инопланетянина. Я согласился сотрудничать из-за вас. Я увидел человека, который желает постичь судьбу своей нечаянной жертвы, а ведь о жертвах никто никогда не беспокоится. Убийц заботит лишь, как убедительно замотивировать непредумышленность содеянного, как оформить преступление — в подвиг или благородный поступок.

— Жертвы неизбежны…

Но пусть они не остаются напрасными. Убедите космосовет в нецелесообразности свободного поиска. Докажите рискованность проникновения разведки в точки Возможности.

— А потом запретить любые полеты, построить Город, дать каждому по тени… Ваша бесхребетность поразительна… Башня то пугает вас, то манит. А хорошо бы заставить читать ловко сконструированные романы. Генератор заменил бы талант. Гони книгу за книгой…

— Кэп, неужели и вы до сих пор ничегошеньки не поняли из прочитанного?

— Трудно найти рациональное зерно в таком противоречивом, рваном тексте.

— Ладно, пропустим эпизод с пустырем. Нудный, тоскливый, утомительный переход.

— Заставьте Лотоса подвернуть ногу. Незабудка, надрываясь, дотащит возлюбленного до Башни.

— Начните с гнилого рва.

33

К мосту с ажурными металлическими перилами они вышли, когда начало светать. Позади остались пауки, но пустырь оборвался только здесь, упершись в широкий, зловонный ров. На той стороне Башня отражала верхними иллюминаторами зарю, а низ был укутан туманом — его полосы плавно кружились и медленно стекали в ров.

— Подозрительный мост, — Лотос отбил каблуком от щербатого края пустыря увесистый кусок бетона и швырнул в ров.

Из тумана не долетело ни звука.

Вдруг налетел вихрь, сбил Лотоса. Упав, Лотос схватил обеими руками натянувшийся шнур. Незабудка сползла в ров.

— Держись, — Лотос уперся ботинками в перила моста и вытянул Незабудку к себе.

Ветер стих. Ров очистился от тумана. Башня слепила иллюминаторами.

— Что будем делать? — Незабудка сняла шлем.

— Мост-ловушка. Дойдем до середины и провалимся в ров. А какая там гниющая тина…

— Обидно. Башня совсем близко.

— Погоди, — Лотос взял Незабудкин шлем, поднялся, удлиняя шнур, шагнул на рифленый настил моста.

— Я с тобой, — Незабудка вскочила.

— Не двигайся! — Лотос размахнулся и швырнул шлем на середину рва. Сюрприз!

Шлем не успел кувыркнуться в тину. С башенного берега, из замаскированного люка метнулся длинный манипулятор, поймал шлем в сеть и утащил в люк.

— Значит, мы зря все затеяли…

— Моста можно не бояться, — Лотос укоротил шнур. — Надень мой шлем.

— Башенцы!

— Давай руку и держись покрепче. Вообрази, что нас за мостом ждет свадебный торт.

Лотос и Незабудка пробежали почти весь мест. Бащенцы кричали и ругались, но дальше пустыря не двигались.

Вдруг мост разверзся. Лотос обнял Незабудку, и они мягко шлепнулись в приемную сеть. Их обдало гнилой вонью из рва, но через мгновение сеть очутилась в темноте и замерла. Вспыхнул свет, и сеть накренилась, напряглась и вытолкнула пленников на пружинистый пол длинного пустого коридора.

Лотос захохотал, продолжая прижимать Незабудку к себе.

— Пусти… Нам же отсюда никогда не выбраться!

— Зато нам здесь никто не будет мешать наслаждаться жизнью, — Лотос раскинул руки. — Ты не проголодалась?

— А Башня?

— Библиотекарь пошлет к ней еще не одного идейно убежденного. Я же согласен остаться в этой комфортабельной ловушке.

— Ты мне противен.