Лили Райт - Танцуя с тигром

• Название: Танцуя с тигром
• Автор: Лили Райт
• Жанр: Детектив
• Год: 2016
• ISBN: 978-617-12-0814-8, 978-5-9910-3556-9, 978-617-12-0508-6, 978-0-399-17517-6

Бесценное сокровище – посмертная маска Монтесумы – утеряно. А затем найдено. Продано и сразу украдено. Теперь разыскивается. Хрупкая беззащитная Анна, дочь известного коллекционера, должна отправиться в загадочную страну за древней реликвией, ведь только она может спасти репутацию отца. Яркий и жаркий колорит Мексики, опасности, подстерегающие на каждом шагу: Анне придется вести переговоры с бандитами, соблазнять влиятельных людей и в конце концов взять судьбу в свои руки. Потому что другие тоже охотятся за маской – и не остановятся ни перед чем, чтобы заполучить ее.

---

– Вы приехали сюда одна, – спросил он, – или некий молодой человек ожидает вас неподалеку?

– У меня нет молодого человека. Здесь.

– Хорошо иметь бойфренда, который живет не здесь. Мужским вниманием, полагаю, вы не обделены.

– Немного увлекаюсь коллекционированием.

Констанс распахнула двери. Ее запястье напряглось под тяжестью полного кувшина. Анна расстегнула блузку, приоткрыв декольте, чтобы вдохнуть больше свежего воздуха. Секс на террасе. Первый.

– Томас, – вздохнула Констанс, опуская кувшин на стол. – Я в каком-то дурмане. Это все чертова жара.

– Вздремни, крошка.

– На самом деле мне уже давно пора, – сказала Анна и поставила свой бокал на стол. – Спасибо вам за все.

Томас встал.

– Ну что ж, встретимся в понедельник…

Ровно в ту же секунду через забор перепрыгнула собака и стрелой бросилась к скамейке.

– Вот она, эта проклятая собачонка… – Констанс обернулась, платье muumuu развевалось, как парус. Она сунула руку в резной шкаф и выхватила оттуда ружье. – Сейчас я ее достану.

Собака сунула морду под лавку и зарычала. Томас и Анна подскочили. Констанс, раскачиваясь всем телом, словно в трансе, навела дуло на Анну. Томас во все горло закричал на жену, но та только крепче сжала ружье. Наконец она прицелилась в собаку.

За дверью-ширмой появилась Соледад, ее лицо было белее мела.

Ружье выстрелило. Анна зажала уши руками. Пуля прошла мимо собаки, но насквозь пробила лейку для полива и остановилась в охапке дров. Собака бросилась обратно, перепрыгнув через стену. Из раны на теле лейки хлестала вода. Констанс поправила muumuu и снова разразилась проклятиями:

– Все, все мне приходится делать здесь самой! – Ее голос становился выше. – Даже чинить то, что должен делать сантехник! Хьюго где-то шлялся весь день…

– Хватит, хватит, милая, это было великолепно. – Томас поднял руки. – Анна, было очень приятно познакомиться с вами. Оставьте свой контактный номер…

Ружье выстрелило во второй раз. В самом центре террасы замертво рухнула белка, истекая кровью. Ее плоть, вмиг вывернутая наружу выстрелом, напоминала человеческую почку или сердце – орган, отсутствие которого несовместимо с жизнью. У Анны звенело в ушах. Вокруг царило молчание. Рассеченный выстрелом воздух вновь понемногу склеивался.

– Томас, – скомандовала Констанс, – брось белку за стену Мендесам.

Томас поджал губы и процедил:

– Хьюго займется этим.

– Его нет, он уехал. Я прошу тебя сделать это.

– Это не их белка.

– Это их белка, их собака, их страна.

И тут Анна все поняла. Констанс была наследницей. Техасские нефтяные доллары. Кое-что. Томас жил на ее содержании. Мужчина-содержанец, который содержал других женщин. Каждый находит кого-то поменьше, чтобы доминировать над ним, как в наборе русских матрешек. Я последняя матрешка. Твердая, цельная. Та, которую нельзя открыть.

Констанс протянула совок для мусора. Томас взял его в руки. Каждый шаг обходился ему невероятно дорого. Он делал это и раньше. Констанс потребовала очередную уступку. Она знала, что Томас не хранил ей верность, и это было ее способом напомнить мужу, у кого в руках оружие и кто приобрел патроны. Трудно было не пожалеть человека, которому приходилось идти на такие компромиссы. Томас опустился на колени перед белкой, и его узкие брюки еще больше натянулись. На белый пластик совка хлынула кровь. В воздухе пахло железом и компостом. На вытянутых руках он поднял кровавое месиво и бросил его через забор. Потом подошел к крану и вымыл совок. Кровь смешалась с водой. Лицо Соледад за дверью исчезло.

– Мои брюки… – Томас повернулся к дому. – Прошу прощения.

Констанс рухнула на стул. Анна опустилась на колени около нее и предложила принести стакан воды. Где-то рядом разорвалась шутиха. Констанс схватила Анну за руку, их пальцы переплелись. От такого интимного жеста Анне стало не по себе. Решив, что женщина свихнулась, Анна тем не менее не хотела отгонять первое впечатление о Констанс, которая была ей симпатична. У них оказалось много общего: неверные мужчины, Мексика, амбиции – и разочарования. Анна могла представить себе Констанс молодой, лет двадцати пяти, в белых кедах, с теннисной ракеткой в руках. Томас ухаживал за ней и добился своего. Констанс была рада, что ее деньги и длинные ноги оказались в руках такого элегантного мужчины.

Констанс прикрыла глаза.

– Знаете, зачем они запускают фейерверки?

Анна ответила, что не знает.

– Каждый взрыв – это воззвание к Богу. Они хотят расколоть небо и разбудить Его. Они хотят, чтобы Бог сделал что-то, но, конечно же, этого никогда не происходит. Бедные люди. В конце всегда налетает ветер и уносит с собой весь дым.

Анна брела по дороге, обходя кучки свежих собачьих экскрементов. Второй раз за эту неделю она едва не лишилась жизни, но от этого была скорее в приподнятом настроении, чем напугана. Посмертная маска находилась в молельне. Совсем скоро она добьется своего и попадет туда. Свернув на главную дорогу, Анна прошла мимо miscelánea, где продавались содовая и чипсы, прошла пустырь, заваленный металлоломом и заброшенными автомобилями, прошла мимо косматого осла, стоявшего неподвижно, прошла мимо abuelita[151], укутанной в черную шаль. Дойдя до стенда с новостями, она услышала третий выстрел.

17 Садовник

Рейес был одет как порнозвезда семидесятых. Фальшивый загар. Мускулистые бедра, обтянутые небесно-голубыми леггинсами. Нейлоновая рубашка, расстегнутая на четыре пуговицы. Белый растрепанный парик, напоминающий листья пальмы. Коварный взгляд блуждал по вещам, лежавшим на столе: ноутбук, мобильный телефон, огнестрельный пистолет, монитор, баночка колы, сигареты, сэндвич с сосиской, от которого несло перцем чили, порножурнал, увядшая роза.

Хьюго рассказывал историю так долго, как только мог, ведь, пока он говорил, у него не отнимали жизнь. Кроме того, история казалась длинной, потому что он как будто уехал в Тепито одним человеком, а вернулся другим. Он превратил рассказ о своей неудаче в притчу о Добре и Зле: праведный Хьюго доверился неправедному Педро, своему другу детства, который обманул Рейеса из-за своей непомерной жадности. Хьюго окончил свое повествование мольбой о прощении.

Рейес поднял руку:

– Le cagaste, pero el problema no es insuperable[152].

Садовник спешно согласился.

– Педро вернется. – Голос Рейеса был хриплым, словно наркобарон орал несколько дней. – Когда наш малыш Педрито вернется, ты нежно попросишь его вернуть маску. Потом ты убьешь его.

Это было и лучше, и хуже, чем ожидал Хьюго. Садовник переминался с ноги на ногу.

– Con todo respeto, patrón, я – посыльный, а не убийца.

– Твоя должность только что изменилась.

– Я даже не знаю, где он сейчас находится. Он может быть в Юкатане, а может и в Хуаресе. – Хьюго широко развел руки, чтобы показать расстояние.

Рейес массировал подбородок. С лица отвалился слой театрального грима и прилип к большому пальцу.

– Помни, что этот парнишка не интеллигент. Это зверек, который передвигается на двух ногах. На дворе февраль. Он живет ради своих fiestas[153]. Он делает то, что делал его отец, что делает каждый pueblo. Когда деревенские мальчики возвращаются домой, к теплой материнской титьке?

Хьюго пнул поддельный персидский ковер. Patrón был жестоким, но не глупым. Он протянул Хьюго маску тигра, вырезанную из дерева.

– Надевай ее на танцы. Резчик сказал, что она таит в себе силу. Ты суеверный? В любом случае возьми еще и мачете.

– Но…

– Тигр должен заслужить свои черные полосы.

– Может быть, кто-то более опытный…

Рейес надул губы, лиловые, как плоть переспевшего фрукта:

– Мне сегодня нужно написать письмо. Загляну-ка я в тот магазин с ручками и бумагой у виадука. У девчонок, которые там работают, такие узкие киски.

– Patrón…

Лицо Рейеса исказилось от ярости, искусственные волосы затряслись.

– Ты и этот гребаный чистильщик бассейна работаете вместе!

– Если бы это было так, меня бы сейчас здесь не было. Я пришел, чтобы все исправить. Из преданности к вам.

Рейес ударил по столу кулаком. Пистолет задрожал. Сосиска перевернулась.

– Если маска не будет лежать на этом столе до конца Карнавала, я вырежу твое сердце, повешу его на дереве и буду любоваться, как слетятся на пир стервятники. А потом оттрахаю твою маленькую подружку, изнасилую твою уродливую жену, убью твою собачонку, поджарю твоего кота, сожгу твой дом, взорву твою колымагу и выброшу твою тушу в Тихий океан, где акулы разорвут тебя на мелкие части, а твои дерьмовые останки будут покоиться на дне морском. Я ничего не забыл? У тебя есть мать? Или она уже умерла от стыда за то, что дала жизнь такому слюнтяю? Гонсалес звонил. Это посмертная маска Монтесумы. Ты знаешь, мать твою, кто это такой? Этот чертов американский наркоман украл ее у меня, а теперь твой дружок-придурок с хлоркой вместо мозгов украл ее у тебя и у меня. Никто не смеет грабить Рейеса. Если, конечно, им хочется еще дышать.