Октав Мирбо - Дневник горничной

• Название: Дневник горничной
• Автор: Октав Мирбо
• Жанр: Эротика
• Год: 1907

Романы Октава Мирбо, французского писателя конца XIX — начала XX века, были, пожалуй, самыми популярными в России начала века, что объясняется их темой: романы Мирбо — классика западного эротического романа. Героиня «Дневника горничной», горничная Селестина, ведет записи своих любовных похождений и флиртов своих господ. Дневник крайне откровенен, предельно интимен и бесстыден. Перед нами — изнанка любви.

Издание 1907 года. Текст приведен к современной орфографии.

---

Сад очень хорош; он разделен на квадратные клумбы, где растут редкие цветы, которые теперь можно встретить лишь в старинных усадьбах или у очень старых священников…

Когда я пришла, Роза, комфортабельно усевшись в тени акаций перед садовым столом, на котором стояла корзинка с ее работой, чинила чулки, а капитан, в старой полицейской фуражке, нагнувшись поправлял поливальную кишку, которая накануне испортилась.

Меня встретили очень любезно, и Роза тотчас приказала мальчугану, половшему грядку королевских маргариток, принести бутылку ореховки и стаканы.

После первых взаимных приветствий последовал разговор.

— Ну как, — спросил меня капитан, — он еще не лопнул, ваш Ланлэр? Ах! Вы можете похвалиться местом у таких негодяев… Жалею вас от души, моя милая барышня.

Он объяснил мне, что когда-то барин и он были добрыми соседями, неразлучными друзьями. Спор, возникший из-за Розы, сделал их смертельными врагами. Барин упрекнул капитана за то, что он роняет свое достоинство, позволяя служанке садиться с ним за стол.

При этом рассказе, капитан обратился к моему посредничеству.

— За стол!.. Скажите! А если я ее приглашу к себе в постель?.. Скажите… Разве я на это не имею права?.. Это его касается?..

— Понятно нет, г-н капитан…

Роза стыдливо вздохнула:

— Одинокий мужчина… Что вы хотите?.. вполне естественно.

После этого пресловутого спора, чуть не окончившегося кулаками, прежние друзья проводили все время в придумывании друг другу пакостей и тяжб… Дико возненавидели друг друга…

— Я, — объявил капитан — собираю все камни в саду и швыряю их через забор в сад Ланлэру. Тем хуже, если они попадают на его колпаки и рамы в парнике… Или, впрочем, тем лучше… Ах! Скотина!.. Впрочем, вы увидите…

Увидав на дорожке сада камень, он бросился его поднять, затем осторожно подкрался к забору, и изо всей силы запустил камень в наш сад. Послышался звон разбитого стекла. Затем он с торжеством вернулся к нам и, волнуясь и весь трясясь от смеха, закричал нараспев:

— Еще одно стекло разбито…

Роза бросила на него материнский взгляд и обратилась ко мне с умилением:

— Ну, не ребенок ли!.. Как он для своего возраста молод!..

После того как мы выпили по стаканчику ореховки, капитан Можер пожелал показать мне все редкости сада… Роза извинилась, что не может нас сопровождать, вследствие своей астмы, и посоветовала нам не задерживаться долго…

— Впрочем, — прибавила она шутливо, — я буду за вами наблюдать….

Капитан повел меня по аллеям мимо лужаек, окаймленных буксами, и цветочных клумб. Он называл мне самые лучшие цветы, прибавляя при этом каждый раз, что таких цветов нет у этого скота Ланлэра… Вдруг он сорвал маленький, хорошенький цветок, апельсинного цвета, и тихонько, вертя стебелек между пальцами, спросил меня: Вы это кушали?

Я была так изумлена этим нелепым вопросом, что не могла сразу ответить. Капитан заявил:

— Я пробовал… Замечательно вкусно… Я ем здесь все цветы… Попадаются очень вкусные и неважные… Есть и такие, что ничего не стоят… Впрочем, надо вам сказать, что я ем все…

Он прищурил глаза, щелкнул языком, ударил себя по животу, и повторил еще громче и решительнее:

— Я ем все… Ем все, да!..

По тому виду, с каким капитан объявил об этом странном занятии, я заключила, что это был вероятно его конек… Мне захотелось, ради шутки, польстить ему…

— И вы правы, г-н капитан…

— Конечно… — ответил он не без гордости… — И я не только ем растения, но также и животных… Животных, которых никто не ест… Которых даже не знают… Я ем все…

Мы продолжали нашу прогулку по узеньким аллеям, среди цветущих клумб, где качались голубые, желтые, красные чашечки… И при виде цветов, мне казалось, что живот капитана подпрыгивает от радости… Он облизывал потрескавшиеся губы мокрым языком…

И продолжал:

— Я вам сознаюсь… Нет такого насекомого, птицы, червяка, которых бы я не пробовал есть. Мне случалось есть хорьков и змей, крыс, кузнечиков, лягушек… Я ел все… И это здесь всем известно… Когда находят животное, живое или мертвое, то говорят: «нужно показать капитану Можеру», приносят мне… и я его съедаю… В особенности зимою, в холода, попадается много неизвестных птиц… которые прилетают из Америки… или может еще откуда… Мне их приносят и я их ем… Держу пари, что на всем свете не найдется человека, который бы на своем веку съел столько вещей, как я… Я ем все…

Окончив прогулку, мы вернулись к акациям. Я уже собиралась прощаться, когда капитан воскликнул:

— Ах!.. Я вам покажу что-то очень интересное, чего вы наверное никогда-не видали.

И закричал зычным голосом:

— Клебер!.. Клебер!..

Между этими восклицаниями он вставил:

— Клебер, это мой хорек, феномен…

И снова позвал:

— Клебер!.. Клебер!..

Тогда на ветке над нами, среди зеленых и золотящихся листьев, показалась розовая мордочка и два маленьких, черненьких глазка, очень живых и подвижных…

— Ах!.. Я так и знал, что он здесь… Ну-ка сюда, Клебер!.. Пст!..

Зверек полез по ветке, спрыгнул на ствол и осторожно слез, цепляясь когтями за кору. Его тело, покрытое белой шерстью с рыжими пятнами, грациозно извивалось, точно тело змеи…

Сойдя на землю, он двумя прыжками очутился на коленях капитана, который радостно принялся его ласкать…

— Ах!.. Милый Клебер!.. Ах!.. Прелестный мой маленький Клебер!..

И обращаясь ко мне;

— Вы когда-нибудь видели такого ручного хорька?.. Ходит за мной по саду, повсюду, точно собачонка… Стоит мне только позвать… и он уже здесь, тотчас вертит хвостом, подымает мордочку… Он ест с нами, спит с нами… Даю вам слово, что люблю этого маленького зверька, как человека… Слушайте, мадемуазель Селестина, я бы за него не взял трехсот франков… Я бы не отдал его за тысячу франков… За две тысячи… Пст — Клебер…

Зверек поднял голову и посмотрел на хозяина: потом вскарабкался на него, влез на плечи, и после тысячи игривостей и ласк, обернулся вокруг шеи капитана, точно фуляр… Роза молчала… Она казалась раздраженной.

Вдруг адская мысль сверкнула у меня в мозгу:

— Держу пари, — воскликнула я, — держу пари, что вы не съедите вашего хорька…

Капитан посмотрел на меня с глубоким изумлением, затем с бесконечной грустью… Глаза его сделались совершенно круглыми, губы дрожали.

— Клебер, — пробормотал он… — Съесть Клебера?

По видимому перед ним, который ел все, еще никогда не поднимался этот вопрос… Перед ним словно открывался новый мир, который тоже можно было съесть.

— Держу пари, — беспощадно повторила я, — что вы не съедите вашего хорька?..

Капитан поднялся со своей скамьи растерянный, взволнованный, потрясенный… В нем было заметно страшное возбуждение…

— Повторите-ка еще!.. — пролепетал он.

И я повторила третий раз, настойчиво отделяя каждое слово:

— Держу пари, что вы не съедите вашего хорька!..

— Я не съем моего хорька?.. Вы говорите, что я не съем его?.. Да, вы это говорите?.. Ну хорошо, вы увидите… Говорю вам, я ем все…

Он схватил хорька. Одним резким ударом, как ломают хлеб, он переломил несчастному зверьку ребра, и бросив его, умершего без одной судороги, без одного движения, на дорожку, закричал Розе:

— Ты мне приготовишь из него вечером фрикасе!..

И жестикулируя, точно помешанный, скрылся в дом… Несколько минут я ощущала невероятное отвращение. Ошеломленная своим гнусным поступком, я поднялась, чтобы уйти, вся бледная… Роза проводила меня… Она смеялась:

— Я не сержусь на то, что случилось, — сообщила она мне… — Он слишком любил своего хорька… а я не хочу, чтобы он кого-нибудь любил… Я и то нахожу, что он слишком любит свои цветы…

И прибавила после паузы:

— К слову сказать, он вам этого никогда не простит. Это человек, которого не следует раздражать… Еще бы… бывший военный!..

Через несколько шагов:

— Послушайте, милочка… на ваш счет уже начинают чесать языки. Говорят, что вас недавно видели в саду с г-м Ланлэром, это очень неосторожно, поверьте мне. Он вас наградит, если уже не… Во всяком случае обратите внимание… Помните, что с этим человеком… с одного раза… хлоп!.. ребеночек…

И запирая за мной калитку:

— Итак… до свидания! Нужно идти готовить фрикасе…

Весь остальной день мне чудился труп злосчастного хорька на дорожке сада…

Вечером, за обедом, когда подали десерт, барыня сказала мне очень сурово:

— Если вы любите сливы, вы должны у меня просить… Я могу вам дать сама… но я запрещаю брать тайком…

Я отвечала:

— Я не воровка, барыня… и слив не люблю.

Барыня настаивала:

— Говорю вам, что вы взяли сливы…

Я возразила:

— Если барыня считают меня воровкой, пусть дадут мне расчет.