Георгий Бабат - Магнетрон

• Название: Магнетрон
• Автор: Георгий Бабат
• Издательство: Детгиз
• Жанр: Техническая литература
• Год: 1957

Магнетрон, о котором идет речь в данной книге, — это прибор размером с кулак. Его медная оболочка заключает в себе разреженное пространство, где с огромной скоростью движутся электронные вихри. Чтобы организовать это вихревое движение электронов, прибор помещают между полюсами сильного магнита или электромагнита. Отсюда название — магнетрон. Этот прибор вырабатывает очень короткие — сантиметровые — радиоволны.

Сантиметровые волны могут пройти сквозь туман, облака, дымовую завесу. При помощи таких волн можно в любую погоду и ночью обнаружить объект, удаленный от места наблюдения на десятки километров; можно очень точно измерить расстояние до этого объекта, определить его местоположение. Место по латыни — «локус». Определение местоположения отдаленных предметов при помощи радиоволн называется радиолокацией.

Радиолокация имела важное значение для многих наземных, морских и воздушных сражений во время Отечественной войны 1941–1945 годов. Мы хотим здесь рассказать об одном из этапов развития радиолокационной техники в период 1934–1935 годов.

Работая, над этой книгой, мы пользовались, помимо собственных воспоминаний, различными литературными источниками: комплектами советских и зарубежных технических журналов, рядом советских и зарубежных монографий, посвященных магнетронам и другим вопросам, затронутым в нашей книге.

Однако наша работа ни в коей мере не является исчерпывающей историей магнетрона. Мы ограничили себя рассказом только об узком круге тесно связанных между собой лиц. Это отнюдь не умаляет значения многих других исследований, как у нас в Союзе, так и за рубежом.

---

— Я допускаю, что это так, — ответил Муравейский. — Но нас все это совершенно не касается. Наша задача была установить, что продукция Ленинградского электровакуумного завода доброкачественна, что не она является причиной аварий.

— Так могли бы рассуждать представители купца Разоренова. А мы с вами советские инженеры. Судьба каждого советского предприятия — наше кровное дело. Мы увидели на заводе неполадки, знаем, как их устранить, но уезжаем, не принимая мер. Вот за это действительно следует отдать под суд!

Веснин подошел к главному энергетику и обратился к нему:

— Михаил Васильевич, вы не думали о том, чтобы поставить в линию, питающую выпрямитель, токоограничивающие приспособления — например, реакторы?

— На такие малые токи стандартных реакторов не существует, — с сомнением ответил энергетик.

— Можно поставить вместо реакторов простые сопротивления, такие маленькие печки электрические, — вмешался в разговор молчавший до того Мухартов. — Владимир Сергеевич правильно говорит, — добавил он, сердито глянув на Муравейского. — Нам здесь надо не акт подписывать, а пустить в работу подстанцию.

— Я это все организую, — живо отозвался Садоков. — Сейчас достанем материалы и приступим к делу.

Веснин набросал эскиз токоограничивающих сопротивлений и отдал листок монтеру подстанции.

— Если потребуется, то всю ночь поработаем, но завтра к утру все будет готово, — заверил тот.

Наметили место, где включить сопротивления, договорились, как их крепить.

— А теперь пожалуйте ко мне, — сказал Садоков. — Моя супруга приглашает вас к обеду. Если тут какая заминка выйдет, то ко мне домой позвонят.

Семейный праздник

Садоков распахнул дверь столовой. Веснин вошел следом за своими товарищами в комнату с низким потолком, маленькими окнами, оклеенную темными обоями. Взгляд Веснина остановился на столе, покрытом белой, накрахмаленной, наглаженной до блеска скатертью. На середине стола на огромном тусклом серебряном подносе выстроилась батарея бутылок разной формы и величины: пузатая зубровка, высокая длинногорлая рябиновка, граненый графинчик с водкой, графины с разноцветными густыми домашними наливками.

«Пожалуй, Муравейский был прав: следовало остановиться в гостинице», — думал Веснин, глядя на серебряный поднос и на разложенные кругом него яства.

На длинном блюде — поросенок с такой смеющейся мордой, точно он лег сюда для собственного удовольствия, чтобы побарахтаться в дрожащем прозрачном желе. Рядом — гусь, золотисто-прозрачный, начиненный яблоками. Тут же и белые хренницы, полные свеженатертого, остропахнущего хрена, тарелки с маринованным терном, сливами и вишнями, ароматные дымящиеся кулебяки…

— Что же это такое? — тихо спросил Веснин Мухартова.

— У нас сегодня праздник семейный — серебряная свадьба, — пояснила хозяйка, приветствуя гостей. — Михаил Васильевич из-за этих колб и праздновать не хотел, но я по-женски рассудила: колбы колбами, а жизнь жизнью… Грех было бы такой день не отметить… Михаил Васильевич смеется, что я снам верю, но я сегодня с самого утра была спокойна: мне две такие большие лохматые собаки снились.

— Собака — это друг, — садясь за стол, сказал Илья Федорович. — Собака — сон очень хороший.

— Так выпьем за счастливые сны! — предложил Муравейский.

Внимание Веснина привлекло одно из кушаний, напоминавшее с виду рубчатый рукав от пожарного насоса.

— Прошу! — сказал хозяин, перехватив взгляд Веснина. — Угощайтесь, это медвежья колбаса. Предупреждаю: окорок тоже медвежий.

— Уж не барон ли вы Мюнхаузен, гражданин? — сверкнув очами, спросил Муравейский.

— Нет, уж конечно, не я, а скорее мой сын. Он уверял нас, что медведя убил сам, даже шкуру принес, а мы предполагаем, что купил он все это у какого-нибудь манси.

После такого объяснения ленинградцы налегли на колбасу и окорок. За обедом прежде всего обсудили план переключения подстанции.

По железнодорожной ветке, которую питала тяговая подстанция, ходил электровоз, таскавший состав из вагонов-ковшей. Каждый час электровоз с ковшами въезжал в цех к печам. Ковши заливались шлаком. Затем электровоз вывозил ковши на отвал, где шлак выливался. Печи работали круглые сутки, и круглые сутки взад и вперед сновал электровоз с ковшами. Вывозку шлака нельзя было прекратить ни на один час. И, следовательно, контактный провод можно было обесточить только в те короткие. отрезки времени, примерно двадцать минут, когда ковши стояли у печей и наполнялись жидким шлаком. За это время надо было успеть произвести все переключения.

— За двадцать минут мы вполне успеем перевести питание с машинного преобразователя на ртутный выпрямитель, — сказал Веснин.

— Надо только заранее проверить все разъединители, — добавил Мухартов.

— Разъединители можно проверять в перерыве между вечерней и ночной сменами. Во время смены туда доступа нет, там высокое напряжение, — сказал Садоков.

— Ну, всю проверку я возьму на себя, — великодушно согласился Муравейский. — Вечерком я лично схожу на подстанцию.

После того как план переключения подстанции был согласован, настроение за обеденным столом заметно поднялось. Хозяйка не забывала сменять тарелки, хозяин — подливать. Веснин, помня, как смело вступил он в соревнование с Рубелем на крейсере, не пил совсем.

— Не обижайтесь, Владимир Сергеевич, а с вами в гости ходить расчета нет, — сказал Мухартов. — Было у нас такое дело еще до революции, в первый год, как я на завод поступил. Поднимает городовой на улице пьяного и видит: да это же первой гильдии купец, почетный гражданин, фабрикант Глеб Алексеевич Разоренов! «Как же это вы, ваше степенство?» — «В плохую компанию попал, голубчик, — отвечает Разоренов. — Пошли мы втроем в ресторан, а те двое не пьют. Ну, значит, пришлось мне одному всю водку вылакать».

— В таком случае прошу вас, товарищи, выкушать вот этой совершенно безалкогольной черносмородиновой, — предложил Садоков.

Веснин выпил стаканчик так называемой безалкогольной.

— Господи, до чего же этот человек уже пьян! — указывая на Веснина, опять начал Мухартов. — Взгляните, ведь по нем уже зеленые чертики прыгают!

Веснин рассмеялся и стал рассказывать про пациента, который, зайдя к врачу, произнес: «П-прос-тите, я думал, здесь один в-врач, а, оказывается, принимают двое», на что врач ответил. «С-сколько раз я п-просил входить по одному!»

— Прошу слова! — закричал Садоков. — Тут говорилось о врачах. Я тоже знаю один медицинский случай, который произошел в городе Бобылеве. Жила в нашем Бобылеве одна знатная и богатая дама, обладавшая прекрасным почерком…

— Она устроила собачью клинику, — подхватил Веснин, — наняла иностранного приват-доцента, и он писал на скорбных листках: лючше, потом еще лючше, совсем лючше, пока все собаки не передохли.

— А-а, — завопил Садоков, — так вы тот самый инженер Веснин, с которым я лежал в клинике в Ленинграде! Вот когда я вас узнал! А помните, я вам про свои печи рассказывал? Ведь я только из-за этих печей и поехал сюда. Ведь если бы не я, то они бы тут виповские печи поставили. Я уже здесь кончаю монтаж своих печей. Но эти преобразователи меня совсем из колеи выбили. Ведь я же печник и по образованию и по стажу…

— Так это вы тот Садоков, который не признает ВИПа, — перебил Михаил Григорьевич, — закоснелый ретроград и неисправимый обскурант! Простите за намек, как говорится, но хлеб-соль ешь, а правду-матку режь.

— Понимаете, — говорила в это самое время хозяйка Веснину, — из-за этих колб нам было не до гостей, Михаил Васильевич не спал, не ел, но я женщина, я по-женски рассудила. Думаю: как же этакий день не отметить? Четверть века вместе прожили, серебряная свадьба сегодня у нас, — повторила хозяйка.

Она всхлипнула и отхлебнула черносмородиновой.

К концу обеда позвонил монтер с выпрямительной подстанции и сообщил, что все необходимые материалы со склада получены. К намотке сопротивлений уже приступили. К вечеру их закончат, а устанавливать будут в ночную смену.

— Ну, вот теперь вам спокойно можно отдохнуть, — обратился Садоков к своим гостям. — Переключать будем завтра с утра. Я пойду на завод, а вы тут у меня располагайтесь. Вы ведь с дороги, ночь не спали. И впереди предстоит напряженная работа.

— Я, пожалуй, сосну часок, — согласился Муравейский. — Все равно сейчас нам на заводе нечего делать. Проверить линию и разъединители — это можно будет вечером.

Мухартов также решил вздремнуть. Веснин пошел вместе с Садоковым на завод.

С тех пор как Веснин начал работать над магнетронным генератором сантиметровых волн, он все виденное, порой даже сам того не замечая, инстинктивно, непроизвольно связывал с этой своей работой. Мыслями о магнетроне был занят Веснин и теперь, стоя подле машинного преобразователя, отключенного и подготовленного к разборке.