Теодор Моммзен - История римских императоров

• Название: История римских императоров
• Автор: Теодор Моммзен
• Издательство: Ювента
• Жанр: История
• Год: 2002
• ISBN: ISBN 5-87399-138-3

---

5. НЕРОН (54—68)

Смена правителя прошла спокойно. Бурр представил Нерона гвардии, первый завоевал ее благодаря богатым дарам, а сенат последовал за гвардией. В провинциях тоже не было оказано никакого сопротивления. Однако чем легче проходит смена правителя, тем обычно хуже в дальнейшем бывает правительство. В этом случае так оно и было.

Существуют сомнения по поводу того, откуда у Нерона появилось его имя. После усыновления он звался Тиберий Клавдий Нерон Цезарь, до этого он, вероятно, звался Гней Домиций, с когноменом отца или с когно-меном старшего сына Германика Нерона — неясно. Последнее вполне вероятно. Нерон очень странно обозначал своих предков. Он называл себя не сыном Агриппины, а внуком Германика, правнуком Тиберия, праправнуком Августа.644 Показательно, как тем самым он использовал имя Августа, несмотря на то что связан с ним был только по материнской линии. Следствием этого была казнь Юния Силана, брата первого жениха Октавии. Тогда он был проконсулом Азии, абсолютно безобидным человеком. Единственная причина была в том, что Силан тоже был праправнуком божественного Август (abnepos divi Augusti), и тем самым был равен Нерону; так что Агриппина устранила равноправного. Одновременно был убит Нарцисс, это было само собой разумеющимся.645

Память о Клавдии высоко ценилась Нероном. Ко многим глупостям Клавдия добавилась еще одна посмертная: перемещение его в ранг богов. Он стал равен божественному Августу. Панегирик Клавдию сочинил Сенека, великий стилист.646 [MH. I189] Однако в то же время он написал «Апоколокинтосис», в высшей степени восхитительную сатиру на обожествление Клавдия. Опять же для него это очень характерно.

Сначала в правлении ничто не изменилось, Агриппина спокойно продолжала принимать участие в управлении. Нерона не интересовала политика, и так оно и оставалось. Но вскоре мать императора натолкнулась на сопротивление со стороны своих собственных детищ. Это были доверенные лица императора — Бурр и Сенека. Собственно движущей силой определенно был Луций Анней Сенека, величайший ученый своего времени и какое-то время самый могущественный человек в Риме. Самое удивительное его сочинение — это утешительное письмо к Марции, относящееся к первым месяцам правления Калигулы: в то время надеялись на реставрацию Республики. Сенека не был сильной личностью, но никогда Римом не управляли лучше, чем при нем; это признал Траян. Первые пять лет правления Нерона были периодом расцвета Рима.647

Бурр648 был правой рукой Агриппины, профессиональным военным, но натурой лакейской. Сам Сенека никогда не занимал никакого официального поста. Для влиятельного человека при принцепсе в римском государственном механизме места отведено не было. Сенека был другом императора. В особенности на руку ему было равнодушное отношение императора ко всем государственным делам. Тот был доволен, когда его освобождали от обременительных забот. Он был абсолютным нулем в государственных делах, и несмотря на то что был умелым борцом на ринге, военное ремесло полностью было ему чуждо. Он не требовал ничего, кроме возможности предаваться пороку, который пока что отражался на незначительных вещах.

Сенека на это рассчитывал. Агриппина требовала от Нерона самообладания и самодисциплины, исполнения своих государственных обязанностей и пристойного обращения с Октавией, благодаря которой он взошел на престол. Это привело к озлоблению абсолютно бессердечного и недалекого сына по отношению к матери. Сенека [MH. I190] будучи придворным был ему более приятен, чем мать. Она не могла и не хотела считаться с этим. Нерон влюбился в Акте в подчиненную вольноотпущенницу, и один друг Сенеки предоставил свой дом им для встреч.649 Сенека, поощряя страсть Нерона, которой Агриппина пыталась препятствовать, подготовил падение последней. Подобное средство было не из достойных, но цель служила на благо государства. Оба союзника теперь покончили с оставшимися вольноотпущенниками, Паллант должен был удалиться, расплатившись,650 конечно, за все, Бурр и Сенека в определенном смысле взяли власть в свои руки.

Об этом свидетельствует обвинение, направленное против Агриппины, в попытке убить собственного сына. Нерон без лишних слов хотел приказать казнить ее, Бурр воспрепятствовал этому, и обвинители были наказаны. Таким образом хотели сохранить внешние приличия.651 Они не могли полностью удержать Нерона от бесчестных поступков, однако совершаемые им поступки такого рода, как обвинение против Агриппины, раскрывают личность императора. Сначала — убийство Британика. Он умер за обеденным столом, его труп тут же был сожжен, расследования не было, это было откровенное отравление.652 Причина очевидна. Старый лозунг принципата звучал: убирать предполагаемых претендентов. Агриппина, видимо, тоже приложила к этому руку, пригрозив, что посадит на трон Британика. Это невероятно; возможно, эта история была просто рассказана Нерону и тем самым ему приписана. Министры не были в этом задействованы, это была личная затея императора.

Правление представляет собой лучшее зрелище. Правление Нерона было тем из правлений, в котором имели место самые жестокие сражения. В общем и целом господствовала исключительно мирная политика; здесь наблюдается прямое [MH. I191] вмешательство министров. Абсолютная мирная политика была для государства ошибочной: правления, характеризующиеся активными действиями, являются в общем и целом лучшими. Призыв к активным действиям исходил даже не от военачальников, а от министров.

На Востоке римским правительством было решено ничего не предпринимать. После похода Антония там не происходило никаких сражений. Сенека представил это как пятно на римском щите, и в действительности так оно и было. Красс653 и Антоний еще не были отомщены, при Клавдии положение Армении было абсолютно неудовлетворительным. Римский претендент, получивший отказ и выставленный против парфянской стороны, был серьезно потеснен. Он уступил, а Тиридат, брат парфянского царя Вологеза, занял трон.

Нерон тут же поставил во главе войска самого умелого полководца, Гнея Домиция Корбулона.654 Это означало начало войны. В 54 г. Корбулон выступил в поход. Последующие годы протекали мирно. Корбулон заключил соглашение с парфянами. Угнетенные беспорядками, они пошли на уступки. Тиридат остался на своем месте, но просил поддержки у Рима. Действительная причина промедления Корбулона крылась в том, что сирийское войско не готово было сражаться, оно было деморализовано.655 Только в 58 г. началась война,656 причина которой нам неизвестна. Возможно, у парфян появились новые претензии, возможно, Корбулон приводил в исполнение план, намеченный уже до этого. Это свидетельствует о неизменности политических линий правления. Десять лет командование находилось в руках Корбулона. Необходимо было произвести реорганизацию личного состава войска, затем нанести неприятелю поражение и твердо установить таким образом порядок. Требование Корбулона было скромным: оно не затрагивало личности, он только требовал признания верховной власти Рима. Возможно, Тиридат от этого отказался.

[MH. I192] Хронология действий Корбулона нарушена сообщением Плиния657 о некоем астрологическом феномене, который соотнесли с солнечным затмением над Артаксатой. В любом случае, в 58 г. Корбулон вторгся в Армению, перезимовал и в 59 г. стал продвигаться дальше. Он занял Артаксату и оставался там всю зиму. В 60 г. он направился к Тигранокерте, завоевал и этот город и тем самым добился полной победы. 658

После этого правительство собиралось устранить Тиридата и поставить на его место зависимого от Рима каппадокийца по имени Тигран. Это соответствовало желанию Корбулона, поскольку он сам вел войну с парфянами, которые не принимали участия в первой войне. Объявления войны тоже не было.

Война проходила без военных успехов и в своем завершении не была особенно славной для римлян. Корбулон не препятствовал низвержению Тиграна и признал Тиридата правителем под верховной властью Рима. Тем самым он опять вернулся к договору 55 г. В этом отношении он определенно вступил в конфликт с правительством, которое хотело полностью вытеснить парфян из Армении. Правительство не ратифицировало соглашение и ограничило командование Корбулона. Он сохранил за собой Сирию, Каппадокию занял Луций Цезенний Пет.659 Корбулон должен был вернуться в Армению, возможно, затем, чтобы организовать ее как римскую провинцию.

Нападение парфян на Сирию, которого опасались, не состоялось. В Армении же, напротив, велись ожесточенные бои. Осенью 61 г. Пет вступил в Армению и перезимовал там; в 62 году он выступил против парфян, а затем последовало позорное поражение. Римские легионы были широко разбросаны, да и руководство было плохим. Они были осаждены, и полководец должен был капитулировать. Правда, он спасал жизни солдат, но только при условии тут же покинуть Армению.660 Непостижимо, как Вологез этим удовлетворился. Он сделал это в полной уверенности и по добровольному обещанию, что римляне больше никогда не вступят в Армению. [MH. I193] Корбулон не смог предотвратить эту тяжелую катастрофу. Он пришел слишком поздно. Пет не продержался столько, сколько смог бы продержаться. Враги обвинили Корбулона в чрезмерной медлительности;661обвинение было безосновательным, поскольку Корбулон несвоевременно получил известие, будучи тогда в Сирии. Следствием этого стало то, что Корбулон снова получил двойное командование.