Борис Михин - Отражения в отражении

• Название: Отражения в отражении
• Автор: Борис Михин
• Жанр: Поэзия
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-905939-42-6

«Отражения в отражении» – сборник стихотворений современного поэта, который искусно играет словами, будто жонглирует шариками под куполом цирка. Эта книга, чтение которой похоже на путешествие по стране с неповторимыми пейзажами и неожиданными открытиями. О сложном и грустном автор пишет с юмором и лёгкой иронией. У автора «яркий почерк», и везде он – «неформатный». Нервный, своеобразно дёргающийся ритм сменяется внезапным пластом душевного лиризма, сочетающегося с зоркой наблюдательностью. Сборник то и дело удивляет перепадами настроения и переменой направлений движения мысли. Борис Михин заявил себя как приверженца «думающей поэзии», философского и даже чем-то омар-хайямовского плана, выросшего из поэзии шестидесятников.

---

2. Зеркало. Точкой на ободе сансары

Достигаю, стремлюсь, не прощаюсь,
протираю скелеты к шкафу,
не терплю и порой – вызывающе…
а выходит, что просто живу.

Застываю, встаю, закрываюсь,
умираю для мира, – манят
пики истин, свечусь точкой в хаосе…
а выходит – познал, не поняв.

И опять вкус реалий прогорклый,
быт, проценты да праздников жуть, —
по циклоиде пру между горками…
а выходит, что просто грешу.

3. Отражение. Как все

А меня не надо вам считать
ни поэтом, ни иным мессией.
Совесть (вдруг кого и спас?) чиста.
Просто голос.
Сколько их в России?

Сотни тысяч, да не дружный хор…
Оттого и ищем птицу Сирин.
Что ни песня, – слышится минор,
а мажор никак всё не осилим.

Как ни бьюсь, выходит тот же лад,
сразу видно – русский, не россини.
И не спрашивайте «как дела»,
буду вытирать в глазу соринки,
буду говорить о мелочах,
думая о главном и красивом…

Что за ерунда жмёт на плечах?
Разум?
Им у нас покамест не форсили…

Зеркало полутвердых форм

стикер в уголке

Трудно жить легко и легко жить трудно.

1. Образ

Поторопите май,
уже мне хокку

Энергетика
юного месяца сверх —
восхитительна.
Без патетики,
туч и венер был бы сер
май медлительный,
но решительно
вмешиваться в ход вещей
любит молодость…

Припишите ноль
к месяцу, чтоб он исчез,
раз жизнь сломана,

раз беспомощно
и бестолково ору
Уходящему…
Время морщится:
«Сколько меня ни воруй,
настоящее —

просто точка на
карте событий. Идти
сам ищи, куда».
Я не чокнутый.
 Но к «дохрена-девяти»
как быть живчиком?

2. Зеркало. Хоккубыватели

По узкой щели
между небом и землёй
слух разлетелся,
как птичий щебет,
что напрасно мир зелён —
Бог куролесил.

Всех напридумал,
поместил потом на твердь,
прихлопнул сверху
пейзажик лунный.
В звёздах проще умереть,
чем им померкнуть.

И прицепившись
к перегруженной барже
земли, мы тонем,
изматерившись:
«Взять тебя б за фаберже,
Затейник-Тройня».

Однако стоит
встретить пристальнейший взгляд
величиной в жизнь,
уже не стонем,
и мила сыра земля.
 И снова – можем.

3. Отражение. Снег на ветке (Похоккуистск.)

Присутствие нас
здесь не обязательно.
Упал с ветки снег,
и будет весна,
и толпы вокзальные
в не нашей весне.

И что из того?
Да, в общем-то, мелочи:
снег следующий
придёт. Ты готов
стать камнем поделочным
для Сведующих?

Они любят жизнь,
пусть странным мне образом…
Бежит муравей
по пальцу. Лежит
кисть чья-то на глобусе.
А снег – на траве.

Зеркало в палате

стикер в уголке

Философы лечат вопрос, как болезнь

1. Оригинал. VIP-палата для постоянных

Как пациент палаты номер шесть,
имею право:
а) возмущаться, б) страдать, в) есть,
г) философствовать «ах, что вы, право!..»

Хочу – не получается – встать «над».
Внутри привычней.
Окно, а за крестом координат
решётки вижу те же «шесть». В кавычках.

Не можется.
За сто (с немалым) лет
всё та же слабость
интеллигентская. В шкафу скелет.
Да «как бы душу не заляпать?» благость.

Жива «короче, русская хандра»[3].
Как в грязном снеге
жива земля (болезнь тоски остра),
как в нас – Онегин.

Крича «из старых песен попурри»[4],
на тех же койках
зари поэты жаждут.
На пари
хотите(?): утром будет всё спокойно.

………

Полезно иногда перечитать
канон метаний.
Поняв, – дорога только начата,
причём, всегда, – взлечу!
Не сам.
Так хоть листами.

2. Зеркало. Насморк

Листы, подчас, как носовой платок,
не лучшую мою часть принимают,
стараются, но… доля их немая.

Чай нынче подавали кипяток.
Температурю даже между строк.
От вида деревень в густой позёмке —
озноб по коже.
Лучше уж потёмки;
в них, правда, морок – мир, или мирок,
за мутью стёкол не понять порой
(у окон в поездах судьба быть грязными).

Стихи, как ОРЗ, но позаразней,
и так же не идут поэтам впрок.

Мне свойственно стремиться на восток;
и, даже если поезд прёт на север,
всё лезу в будущее, к смерти-стерве,
сморкаясь громко в носовой платок.

3. Отражение. По рукам? (38,9)

Антибиотики.
Лист каланхоэ…
Баба с Косой отступила без гнева.
Договориться со Смертью легко —
мы это делаем все ежедневно.

Мы привыкаем и даже,
хамея,
строим то глазки, то дальние планы…
Но не учитываем и в уме:
Нищенка просто (вдруг плюнув в баланду)

может однажды и не согласиться.
И все кометы, рекламные «Cometы»
станут не нужны, как трупу термометр.
Вот и живём.
Под прицелом глазниц.

Видимо, есть и какой-то блокнотик,
где счёт растёт, словно температура:
в просьбах «пожить»
смерть не любит халтур.
Тоже прошу…
и пью антибиотики.

4. Зеркало напротив зеркала. Курс лечения для безнадёжных

Куда-то как-то катимся,
 меняя направления.
Эпитет «каракатицей»
давно – не изумление.
А то, что у нелепого
есть свойство привыкания, —
не лечится таблетками
и на погосте камнями.
Есть цели, но мизерные,
а кажутся, что крупные
(так у столиц губерний жесть
кремлей покрыта струпьями).
Маршруты не освоены
дорогами и знаками,
и каждому по-своему
судьба всем одинакова.

5. Отражение отражения. 29-й лишний

Выпитый мной аспирин
с кучею антибиотиков
поубивал всё внутри,
словно вампир в мрачной готике.

Всенепрощающий грипп —
слабенькое утешение,
как разговор под сангри
в желтом октябрьском шелесте.

Складки мимические —
мне во спасение, может быть,
от лишних вер.
Острие
очередной было прожито:

Бог – иссушающая,
словно болезнь, чья-то истина,
место ей в прошлом.
Шалят
правдами люди, как листьями.

Время сминает лицо
в маску. У многих – в защитную.
Время – болезнь наглецов…
Правдам легко под морщинами.

Выздоровления нет,
здесь не спасёшься лекарствами.
Что остаётся?
Пьянеть
тем, что есть, и не бунтарствовать.

Лишний день в календаре
втиснулся в двадцать девятое.
Я тоже поднаторел
быть лишним. Чай будешь с мятою?
Лишними мы посидим,
глядя на нынешний численник.
День, мы с тобой по сети
встретим таких же, и – мысленно,
может, впервые, болезнь
вылечим слабым наркотиком
родственных душ.
Грипп полезен
людям.
Нет – антибиотикам.

6. Отражение отражения. Эпикриз-2

Любовь, как простуда,
как герпес, как насморк —
безвестно откуда
и тоже – не насмерть.
И тоже заметна.
Но – плюс – эйфория
дешёвых, несметных
снов на героине.
Почти тяжелее
душа от гормонов.
Опять все жалеют.
Мёд, чай с кардамоном.

Есть масса отличий, —
пусть.
Дело не в этом.
В любовь спать отлично
с судьбою «валетом».
В любовь, как в простуду,
не веришь и… носишь.
Проценты без ссуды.
И дети без спроса.

Зеркало оптимистическое

стикер в уголке

Неприятность – как трещина на лобовом.

1. Образ. Пессимистическое решето

Пусть сейчас плохо мне.
Ну и что?
Жизнь просеивая решетом,
не найти лучшего в прожитом,
зная: будущее – шапито.

Не издав характерное «хрусть»,
не размеливается в смех грусть
и запомнится вся наизусть.
Это общеизвестно.
И пусть.

Полюбил чай пустой, травяной —
помогает мне от параной,
что кому-то я нужен.
Давно
мирозданию всё – все равно.

Крупноватая нынче тоска,
не просеять, не перетаскать.
Булькает безответно мне скайп.
И не перезвонят ведь…
Пускай.

Прошлое – не пустая руда.

Только как бы ты ни был удал,
в ней найдёшь за ударом удар.
А всё лучшее – так… ерунда.

2. Зеркало. Праздник неприятностей

Не могу тепла напиться —
видимо, впадаю детство.
Ворон, (как тюрьму убийца)
с высоты меня приветствуя,

закричал необычайно,
словно, в некотором роде,
для него я не начальник —
выше: Ваше благородие.

Ворон грозен, день морозен…
Что-то в мире поломалось,
если мысли, как в артрозе,
искореженные малость.

Если… если б…
В тёплом кресле
в бесполезности условий
неприятности прелестно
разлеглись, не чистя обуви.

Их бы вышвырнуть.
Но, знаешь,
хочется закончить миром
день, любовь и жизнь.
Сквозная
дырка в сердце мне планируется.

Избежав нравоучений,
холода не избегаешь,
ведь отнюдь не горяченны
за запазухою камешки.

И в какой-то из моментов
их становится настолько
много, будто монумент ты
носишь, еле душу торкая.

Так, наверно, не бывает,
да и вряд ли позже будет,
чтоб как первая – вторая,
если возраст заполуденный.

Пью очередную фото
с этажерки.
С этой жаркой
памятью случилось что-то…
Подтверждает ворон, каркая.

Не могу никак согреться.
И шипит бутылкой «Аsti»,
развлекаясь мной, как в скерцо
нотой, праздник неприятностей.

3. Отражение. Ну и что