Священник Илия Кочуров - Русский кантианец

• Название: Русский кантианец
• Автор: Священник Илия Кочуров
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-88017-290-0

В серии «Библиотека русской философской мысли» вниманию читателей предлагается монография священника Илии Кочурова, посвященная жизни и творчеству выдающегося русского философа и логика Александра Ивановича Введенского (1856–1925), профессора Санкт-Петербургского университета.

А. И. Введенский был, с одной стороны, последовательным сторонником кантовского критицизма в России, с другой – самостоятельным оригинальным мыслителем. Книга познакомит читателя с развитием русской философии в конце XIX – начале XX в., с философскими дискуссиями того времени, с историей взаимоотношений А. И. Введенского со своими учителями, учениками, коллегами.

---

Свое мировоззрение есть у каждого человека. Но формируется оно разными путями. Так под влиянием жизненного процесса случайным образом могут соединиться множество непроверенных и даже противоречивых мнений. Но у людей философски более развитых мировоззрение должно строиться научно, т. е. каждое мнение, которое человек себе усваивает, подвергается предварительно критической оценке, при этом все вопросы должны разрабатываться систематически, без пропусков и белых пятен. К построению наукообразного мировоззрения стремились почти все философские системы. Поэтому-то А. И. Введенский определяет для начала философию как систему научно переработанного мировоззрения. «Тем, что она есть научно переработанное мировоззрение, она отличается и от религии, и от поэзии, которые тоже действуют на наше мировоззрение, перерабатывают его, но делают это иначе, чем философия»[166].

Но на этом определении профессор не останавливается, он рассуждает дальше. Почему мы можем считать философию особой наукой? Чем она отличается ото всех других наук? Или, может быть, это вообще не наука, а просто синтез знаний?

Профессор А. И. Введенский ставит философию на особое место, считая ее наиболее важной и необходимой из всех существующих наук. Эту важность и исключительность придает ей предмет ее изучения. Чтобы правильно его увидеть и точнее определить, русский философ вновь предлагает обратиться к истории философии. Что изучали выдающиеся умы человечества? А. И. Введенский учил своих студентов: «…ее отличием от других наук и от простого соединения важных для мировоззрения результатов, добываемых другими науками, служит научная разработка мировоззрения с помощью предварительного изучения знания»[167]. «Знание есть первейший и главнейший объект философии, который отличает ее от всех других наук, так что она может быть определена как наука о несомненном познании», – пишет в своей диссертации А. И. Введенский[168]. Таким образом, мы видим, что для философии, по мнению Александра Ивановича, в первую очередь представляет интерес знание. В ее состав должно входить учение о том, в чем нельзя сомневаться, т. е. необходимо из всего знания выделить в первую очередь нечто достоверно известное. А. И. Введенский считает, что таким достоверно известным фактом является существование Я или, точнее, существование собственного сознания. Профессор говорит: «…можно сомневаться решительно во всем, кроме существования самого сознания своего сомнения: в каждом сомнении мы находим сознание своего сомнения или – что то же – свое Я»[169]. Этот достоверно известный факт служит исходным пунктом философии.

Однако в нашем сознании присутствует ощущение или, лучше сказать, наглядное представление еще и о чем-то, существующем вне Я. Обыденное сознание, не сомневаясь, считает эти наглядные представления точной копией существующих в мире вещей. Но философия как наука, изучающая познание, обязана задаться вопросом: действительно ли человек объективно воспринимает качества вещей, если, конечно, последние вообще существуют? Александр Иванович говорит, что этого нельзя утверждать с достоверностью. То, что воспринимается как качества вещей, необходимо признать лишь «отзывами нашего Я на деятельность вещей…»[170] И эти-то отзывы переносятся сознанием на сами вещи. Таким образом, наше знание о вещах субъективно, об этом свидетельствуют «такие явления, как смешение некоторых цветов, преимущественно красного и зеленого, – предметы того и другого кажутся одинаково окрашенными (дальтонизм) – и постоянно делаемые ошибки в определении качества вещей…» – пишет Введенский[171].

Выходит, что философия не дает нам права считать наши представления точной копией существующего мира (если он вообще существует). Мы обязаны разделить бытие на два вида: 1) вещи, существующие независимо от нашего сознания, или вещи в себе, или ноуменальный мир, и 2) мир в таком виде, каким мы его воспринимаем, или феноменальный мир, мир явлений. Феноменальный мир мы постигаем в опыте, ноуменальный же мир остается неведомым для нашего знания. Для разделения познаваемых и непознаваемых предметов А. И. Введенский использует кантовские понятия трансцендентного и имманентного. Трансцендентные вещи никоим образом не доступны нашим чувствам, имманентные же непосредственно воспринимаются ими. «Трансцендентными называются такие предметы, – пишет Александр Иванович, – которые по самому понятию о них никогда, нигде и ни при каком изощрении наших органов чувств (посредством каких угодно инструментов) или нашего самосознания не могут быть восприняты в опыте, т. е. они остаются за пределами и всех возможных экспериментов, и всех возможных наблюдений, где бы и когда бы ни производились те и другие, и как бы ни изощрялись при этом наши чувства и наше самосознание посредством подходящих для этой цели инструментов <…>. Примером трансцендентных предметов может служить хотя бы Бог, душа, внутренняя, сокровенная сущность вещей и т. п. <…> Имманентными же называются такие предметы, которые или действительно воспринимаются нами в опыте, например этот стол, холерный вибрион и т. д., или, по крайней мере, могли бы быть восприняты в опыте, если бы мы перенеслись в другое место (например: предметы, находящиеся на Марсе, Сириусе и т. д., все-таки имманентны), или <…> – если бы мы жили в другое время (например: все древние римляне и все будущие люди имманентны), или же, наконец, – если бы мы при помощи надлежащих инструментов достаточно изощрили свою восприимчивость (например, мельчайшие ткани холерного вибриона, недоступные никакому микроскопу, все-таки имманентный предмет)»[172].

И вот здесь А. И. Введенский отмечает особое значение для философии теории познания, или гносеологии. «Гносеологией» он называет учение о знании, выясняющее условия возможности бесспорно существующего знания. Основательная разработка этой науки принадлежит Канту. Кант подверг критическому исследованию принципы сознания со стороны их достоверности. Таким образом, теория познания через анализ принципов сознания устанавливает границы знания. Многие из философов пытались очертить эти границы. Сократ, Платон, Аристотель, Декарт, Кант – все эти мыслители трудились над гносеологией. Это, несомненно, говорит о ее особой важности для философии. Высоко оценивает профессор значение гносеологии: «…эти факты исторически доказывают, что теория познания составляет такой отдел философии, без которого последняя даже не имеет права называться философией»[173]. И это не случайно. Ведь при научной разработке мировоззрения непременно встречаются вопросы, которые, возможно, недоступны нашему познанию, но без определенного взгляда на которые обойтись в научно переработанном мировоззрении нельзя, например на вопросы о Боге, человеческой душе, загробной жизни и т. д.

А. И. Введенский относит к достоверному знанию только математику и естествознание. Под естествознанием он имеет в виду все науки, которые изучают все, что дано человеку в опыте, т. е. не только природу, но и человека и человеческое общество, в том числе историю, лингвистику и прочее. Эти науки, получая доступное для нас знание, непрестанно увеличивают сумму достоверных сведений. Но все, что они изучают, принадлежит опыту, т. е. они изучают только воспринимаемое нашими чувствами. Насколько это соответствует ноуменальному миру? Ответ на данный вопрос находится вне пределов их компетенции. Наши взгляды на предметы, которые лежат за пределами опыта, никоим образом не могут быть проверены, а значит, должны навсегда остаться недоказуемыми и неопровержимыми, а значит, эти взгляды могут быть только верой, а не знанием. Но в научно переработанное мировоззрение должны входить только проверенные мысли. Это значит, что в пользу веры, если мы хотим, чтобы она присутствовала в мировоззрении, должны быть приведены весомые мотивы. Таким образом, А. И. Введенский так определяет гносеологические задачи философии: «…философия должна будет выяснить те условия, благодаря которым существует бесспорно признаваемое знание (математика и естественные науки), дабы посредством выяснения этих условий установить, до каких пределов (или границ) может простираться наше знание, так что, перейдя эти границы, мы попадаем в область, в которой возможны лишь одинаково недоказуемые и одинаково неопровержимые мнения, т. е. вера, а не знание»[174].

Итак, главными вопросами гносеологии, по мнению Александра Ивановича, являются: 1) возможность трансцендентного познания и 2) возможность метафизики (т. е. науки о ноуменальном мире) в виде знания.

И математика, и естествознание изучают очевидные факты, но не затрагивают самого факта познания. Они даже опираются на некоторые идеи, принимаемые на веру. Проверка достоверности знания не входит в область этих наук. Не проверяя же своих основных положений, они не проверяют и выводы, а значит, не могут упорядочить познание. Таким образом, философия должна изучить познание, определить границы, оценить его достоверность.