Александр Молчанов - Писатель и деньги

• Название: Писатель и деньги
• Автор: Александр Молчанов
• Жанр: О бизнесе популярно

Эта книга складывалась долго и трудно. Дело не в том, что методики, разработанные и проверенные людьми, которые продают пирожки, не работают при продаже сонетов.

Бизнес – всегда бизнес. Дело в том, что не так-то просто объяснить эти принципы людям, которые не привыкли продавать. А еще труднее – замотивировать их. Убедить, что нет ничего плохого в том, чтобы быть богатым. За это не накажут. Талант не отнимут.

---

Богатые пунктуальны. Прийти вовремя – это самая первая проверка любого потенциального партнера. Если человек опаздывает даже на первую встречу – значит, с ним будут проблемы. Поэтому богатые люди никогда не опаздывают.

Мелкие мысли – мелкие заработки. У меня есть знакомая, которая знает, как не платить за квартиру. Как получить скидку на любой товар. Как получить субсидию. И еще множество способов сэкономить 300 или 500 рублей. И есть знакомый, которые не знает, сколько стоит доллар и сколько стоит бензин. Как выдумаете, кто из них миллионер? Если вы тратите свое время и силы на то, чтобы выяснить, в каком магазине дешевле лук, вы никогда не будете богатым.

Время дороже денег. Бедные считают, что главный ресурс – это деньги. Они берегут их, считают, трясутся над ними. Богатые знают, что главный ресурс – это время. Если у них есть выбор – потерять час или потерять тысячу долларов, они скорее согласятся потерять тысячу долларов. Потому что тысячу можно заработать. А потерянный час им никто не вернет.

У богатых есть финансовые рамки. Они знают, что не берутся за дела, которые принесут им меньше определенного количества денег. И не берутся за проекты, которые превышают их возможности. Бедный может взяться и за проект «выкопать грядку соседу за сто рублей» и за проект «закопай на грядке пять монет и вырастет пять миллионов». Ни тот ни другой проект не сделают его богатым.

Богатые контролируют свою финансовую жизнь. Они точно знают, сколько у них денег в настоящий момент, откуда ожидаются ближайшие поступления и какие предстоят расходы.

Богатые не занимают деньги на поддержание лайфстайла. Они не берут кредиты на машины и дома. Заем для них – финансовый инструмент. Он приемлем лишь в том случае, если может принести больше денег.

Богатые применяют финансовые рычаги. Вложить деньги для того, чтобы получить больше денег.

Богатые имеют резервы. У каждого из них зарыта в саду кубышка. И не одна. И не в одном саду. И не только в саду. И не только кубышка.

Богатые действуют. Чем меньше зазор между идеей и ее воплощением – тем богаче человек.

Богатые уважают знания и не уважают дипломы. Они всегда готовы чему-то научиться и готовы за это платить, поскольку понимают, что незнание всегда обходится дороже. И в то же время все они с пренебрежением относятся к дипломам, сертификатам и ученым степеням.

Богатые планируют. Если не знаешь, куда идешь, не удивляйся, если придешь не туда. Богатые всегда точно знают, куда они хотят прийти.

Богатые не трясутся по поводу денег. Деньги не жгут им карманы и не притягивают их. Деньги – это просто инструмент. Вы же не сходите с ума из-за молотка или ножниц.

Богатые никогда не останавливаются. Когда цель достигнута – сразу возникает новая цель – еще более грандиозная.

Богатые не сдаются. Когда Эндрю Карнеги строил первый в мире стальной мост, стройка несколько раз останавливалась из-за недостатка средств. Другой бы на его месте бросил эту затею, но Карнеги довел дело до конца. Что и позволило ему в дальнейшем построить сталелитейную империю.

Богатые не ждут, пока им захочется что-то сделать. Они просто делают то, что нужно сделать. Если им хочется это сделать – отлично. Если не хочется – они делают это нехотя. Бедные находятся в плену своих желаний.

Богатые стараются «быть кем-то», а не «выглядеть кем-то». Дорогие часы и машины – это признак мышления бедного человека.

Богатые заставляют работать на себя чужие деньги.

Богатые тратят на себя меньше, чем могут это позволить.

Богатые регулярно отдают часть доходов на благотворительность. Бедные считают, что деньги нужны им самим, ведь они бедны. Вот они и остаются бедными.

Богатые учат своих детей обращаться с деньгами. Бедные приучают детей к тому, что деньги – это что-то «грязное», неприличное. Есть семьи, в которые детям запрещено прикасаться к деньгам.

Богатые общаются с другими богатыми. А бедные общаются с другими бедными. Поэтому бедные никогда не выберутся из бедности. Им это просто не позволят их друзья.

Богатые постоянно генерят новые источники дохода. Многие из них находят новый источник дохода каждый день.

Богатые постоянно учатся. Бедные и так все знают.

Богатые постоянно ищут «золотую жилу». Они понимают, что одна-единственная правильно использованная возможность может изменить их жизнь. И они в каждую секунду готовы встретиться с этой возможностью.

Богатые никогда не жертвуют собой. Они жертвуют другими.

Богатые не испытывают сильных эмоций по поводу чужого мнения об их действиях. Общественное мнение – это ресурс. Его можно использовать, его можно учитывать и его можно игнорировать.

Богатые всегда оптимистично настроены. Но оптимистические ожидания всегда подкреплены действиями по предотвращению возможных негативных последствий их действий.

Богатые любопытны.

Богатые неохотно расстаются с деньгами.

Богатые уважают деньги. Даже в шутку они не отзываются о них пренебрежительно. Для бедняка 10 копеек – это не деньги. Для богатого – это деньги. Просто маленькие.

Нашли в себе все эти привычки? Отлично, можете не читать книгу дальше. Не тратьте ваше время, лучше идите и заработайте очередные пару миллионов.

Все это не для вас? Отлично, можете не читать книгу дальше. Она вам не поможет. Не тратьте ваше время, идите, пейте свое пиво и обсуждайте футбол, или чем вы там обычно занимаетесь.

Вы готовы изменить свою жизнь к лучшему? Тогда за мной.

Глава 4: Деньги должны защищать вашу свободу творчества, а не ограничивать ее

Любой, кто говорит об отношении творческого человека к деньгам, обязательно вспоминает пушкинское «Не продается вдохновенье, но можно рукопись продать». Обычно это трактуется так: нужно отделять творчество от заработка денег. Котлеты отдельно, мухи отдельно. Это довольно распространенный среди творческих людей подход. Например: для себя я пишу пьесы, а для заработка – телесериалы. И все лучшие замыслы я буду отдавать театру, а телевидению – уж что останется. Звучит вроде бы разумно, однако от такого подхода один шаг до «когда пишу для театра, я стараюсь изо всех сил, а когда пишу для ТВ, позволяю себе схалтурить». Однако навык халтуры имеет свойство закрепляться. Сегодня схалтурил для телевидения, завтра халтуришь для театра – пишешь какие-нибудь юбилеи и инсценировки.

Второй подход – пишем только то, что хочется так, как хочется. Никаких заказов, никаких поправок, никаких компромиссов. Общество одобряет такое поведение, по мнению общества, именно так и должен вести себя художник. Правда, обычно это верный путь к нищете и неудовлетворенности собственной жизнью, депрессии, алкоголизму и суициду. И те же люди, которые аплодировали стоя вашей стойкости, будут восхищаться вашей стойкости, стоя у вашего гроба.

Третий подход – готовность к любому компромиссу. «Чего изволите»? Если же не умеешь торговать рукописями, значит – будешь торговать вдохновением. Творец подстраивается под заказчика. Здесь я позволю себе процитировать еще один большой кусок из повести Гоголя «Портрет»:

«И художник вдруг был осажден работами. Казалось, весь город хотел у него писаться. У дверей поминутно раздавался звонок. С одной стороны это могло быть хорошо, представляя ему бесконечную практику разнообразием, множеством лиц. Но на беду, это всё был народ, с которым было трудно ладить, народ торопливый, занятой, или же принадлежащий свету, стало быть, еще более занятой, нежели всякой другой, и потому нетерпеливый до крайности. Со всех сторон только требовали, чтоб было хорошо и скоро. Художник увидел, что оканчивать решительно было невозможно, что всё нужно было заменить ловкостью и быстрой бойкостью кисти. Схватывать одно только целое, одно общее выраженье и не углубляться кистью в утонченные подробности; одним словом, следить природу в ее окончательности было решительно невозможно. Притом нужно прибавить, что у всех почти писавшихся много было других притязаний на разное. Дамы требовали, чтобы преимущественно только душа и характер изображались в портретах, чтобы остального иногда вовсе не придерживаться, округлить все углы, облегчить все изъянцы и даже, если можно, избежать их вовсе. Словом, чтобы на лицо можно было засмотреться, если даже не совершенно влюбиться. И вследствие этого, садясь писаться, они принимали иногда такие выражения, которые приводили в изумленье художника: та старалась изобразить в лице своем меланхолию, другая мечтательность, третья во что бы ни стало хотела уменьшить рот и сжимала его до такой степени, что он обращался наконец в одну точку, не больше булавочной головки. И, несмотря на всё это, требовали от него сходства и непринужденной естественности. Мужчины тоже были ничем не лучше дам. Один требовал себя изобразить в сильном, энергическом повороте головы; другой с поднятыми к верху вдохновенными глазами; гвардейский поручик требовал непременно, чтобы в глазах виден был Марс; гражданский сановник норовил так, чтобы побольше было прямоты, благородства в лице и чтобы рука оперлась на книгу, на которой бы четкими словами было написано: «всегда стоял за правду». Сначала художника бросали в пот такие требованья: всё это нужно было сообразить, обдумать, а между тем сроку давалось очень немного. Наконец он добрался, в чем было дело, и уж не затруднялся нисколько. Даже из двух, трех слов смекал вперед, кто чем хотел изобразить себя. Кто хотел Марса, он в лицо совал Марса; кто метил в Байрона, он давал ему Байроновское положенье и поворот. Кориной ли, Ундиной, Аспазией ли желали быть дамы, он с большой охотой соглашался на всё и прибавлял от себя уже всякому вдоволь благообразия, которое, как известно, нигде не подгадит и за что простят иногда художнику и самое несходство. Скоро он уже сам начал дивиться чудной быстроте и бойкости своей кисти. А писавшиеся, само собою разумеется, были в восторге и провозглашали его гением.