Александр Аверин - Истина и судебная достоверность

• Название: Истина и судебная достоверность
• Автор: Александр Аверин
• Жанр: Юриспруденция
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-94201-536-7

Верно ли, что истинная свобода индивида в обществе проявляется в осознанной им необходимости? Если да, то будет ли истинно свободным выбором судьи решение, которое с необходимостью вытекает из спора? И, наконец, будет ли возможность у судьи сделать истинно свободный выбор (принять свободное в указанном смысле решение), если не создано условий, при которых решение должно вытекать с необходимостью?

По мнению автора, небесспорной является точка зрения, согласно которой лучшим и единственно возможным способом организации судебной деятельности в современных условиях является судопроизводство, базирующееся на свободном судейском усмотрении, в основе которого лежит внутреннее убеждение судьи, по-скольку для проверки и оценки содержательной стороны внутреннего убеждения судьи не существует правовых критериев.

Автор считает одной из причин, по которым современный суд далек от независимости, аморфность и неопределенность абстрактно-психологического социально-правового явления судебного правоприменения, именуемого «внутреннее убеждение судьи».

Постановка проблемы судебной достоверности представляет собой попытку снять завесу таинственности с этого психолого-правового явления и обозначить пути создания научно-правовой базы для ограничения судебного произвола.

В качестве Приложения к настоящему изданию предлагаются материалы защиты диссертации на соискание ученой степени доктора юридических наук, которые могут вызвать интерес у правоведов (практиков и научных работников), у соискателей ученых степеней (аспирантов и докторантов), а также у всех, интересующихся проблемами права, правосознания, судопроизводства и судебной реформы.

Для ученых-правоведов, социологов, политиков, студентов высших юридических учебных заведений, судей, работников прокуратуры и других правоохранительных органов.

---

При всем разнообразии форм, в которых право проявляется в жизни общества, сущность права заключается в регулировании поведения людей путем определения норм – общеобязательных правил такого поведения. Моральные принципы, утвердившиеся в обществе, уровень его правосознания общества, реальные условия существования могут свидетельствовать лишь о том, что право как совокупность юридически закрепленных, общеобязательных правил поведения, в той или иной мере не соответствует закономерностям существования данного общества, и не более того. Чем ощутимее право в обществе не соответствует этим закономерностям, тем больше на это право оказывается воздействие со стороны общества (как в виде тайного сопротивления злу насилием, т. е. невыполнением правовых норм, так и в виде открытого сопротивления – стремления изменить право как допустимыми для данного общества методами и средствами, так и запрещенными).

Таким образом, характеристика права как свободы, равенства и справедливости (в нашем изложении) исключает возможность существования современного общества без права, но позволяет определить уровень «относительного бесправия» общества, т. е. степень соответствия права в данном конкретном обществе на данном конкретном этапе его исторического развития уровню закономерных потребностей в регулировании общественных отношений. В смысле рассуждений, согласно которым самое идеальное позитивное право никогда не будет идентичным абсолютному правовому идеалу, т. е. уровню регулирования общественных отношений, обоснованному закономерностями существования общества, любое человеческое общество было, есть и будет относительно бесправным. Вопрос заключается лишь в том, какова степень этого «относительного бесправия».

1.4. К вопросу о разрешении противоречий между нормами права и морали

Право и мораль в процессе упорядочения общественных отношений теснейшим образом взаимодействуют между собой. Часто правовые конфликты разрешаются между сторонами «по совести» и одновременно безупречно с правовой точки зрения. Однако общественная жизнь столь многообразна, многогранна и сложна, что нередко встречаются такие жизненные ситуации, когда возникший конфликт не поддается одновременному разрешению и по закону, и «по совести», т. е. в соответствии с нормами морали. Причины противоречий между нормами морали и нормами права могут быть в известном смысле объективными (право и мораль – разноплановые социальные явления; они выполняют одну функцию – функцию социального регулятора, функцию формирования эталонов и стандартов поведения человека в обществе, однако обладают каждое своей спецификой, существуют, развиваются и изменяются по своим внутренним законам) и, так сказать, субъективными (право меняется не тождественно морали, не согласуясь с нормами морали в силу субъективного фактора – законодатели могут отступать в процессе нормотворчества от норм морали в угоду конъюнктурным, идеологическим, экономическим и т. д. соображениям).

Проблема права, морали и справедливости имеет многовековую историю. Изучению вопроса о взаимоотношении морали и права ученые уделяют внимание и в настоящее время[38].

Освещая вопрос о соотношении законности и справедливости, А. Т. Боннер указывает, что решения суда должны всегда быть справедливыми, а справедливость – это нормативное понятие морали[39].

Н. А. Чечина и А. И. Экимов также утверждают, что даже законное и обоснованное решение суда будет несправедливым, если оно вступает в противоречие с требованиями морали[40].

И. М. Зайцев полагает, что справедливость составляет нравственную основу правомерной судебной деятельности и ее результат[41].

На противоречия, возникающие между нормами права и нормами морали, кроме ученых-правоведов обращают внимание общественные деятели, социологи, писатели, журналисты. И если лица, далекие от юриспруденции, могут давать эмоциональные рекомендации и советы по поводу выхода из данного тупика, то правоведы (и теоретики, и практики), высказывая свои предложения, должны помнить о «святости» закона.

Диапазон предложений по разрешению ситуаций, когда для принятия решения необходимо выбирать между нормой права и нормой морали, колеблется от одной крайности (полное игнорирование «неправового» закона) до другой («слепое» исполнение закона). Безусловно, подобный разброс мнений в вопросе об отношении к коллизиям морали и права свидетельствует о сложности проблемы, но для судебной практики он явно недопустим. Мудрецам древности принадлежит изречение о том, что лучшая дорога – дорога посередине. В этом смысле для судебной практики необходимо определение такой «золотой середины» в рассматриваемом вопросе, которая будет равно удалена, с одной стороны, от волюнтаризма судьи, полностью игнорирующего «аморальную» (по его мнению) норму права, а с другой – от слепой и полной зависимости судьи от «аморальной нормы» права в данном конкретном случае. Эта «золотая середина» должна быть регламентирована и закреплена процессуальным законом, чтобы не научные рекомендации, а именно закон предусматривал действия судьи в столь непростой ситуации.

Здесь необходимо выделить две ситуации:

а) когда норма права «устарела» настолько, что с очевидностью противоречит нормам морали;

б) когда норма права в целом соответствует уровню социально-экономического развития общества, но в данном конкретном споре при стечении данных жизненных обстоятельств противоречит внутреннему убеждению судьи, основанному на нормах морали.

Те случаи, когда «аморальная» норма права противоречит Конституции или норме права, закрепленной в нормативном акте более высокой юридической силы или изданном хронологически позднее, нами не исследуются, поскольку в подобных случаях «аморальная» норма права правоприменителем просто игнорируется.

При исследовании первой ситуации можно согласиться с мнением А. Т. Боннера, считающего, что радикальное устранение коллизии между правом и моралью обычно возможно лишь путем приведения закона в соответствие с моральными установлениями.

Но если устарелость правовой нормы, ее отставание от новых условий жизни очевидны, то практически все жизненные ситуации, требующие правового регулирования этой нормой, неизбежно будут в суде вызывать изучаемый нами конфликт между правом и моралью. В данном случае можно вспомнить в качестве примера институт колхозного двора, существовавший в нашей правовой действительности до последнего времени. И в свете сказанного трудно согласиться с А. Т. Боннером, что «в ряде случаев» можно найти выход из этой ситуации путем «наиболее справедливого истолкования данной нормы и познания ее действительного смысла в системе норм конкретной отрасли права, а также права в целом, учитывая, кроме того, индивидуальные особенности дела, подлежащего разрешению»[42]. Ведь если норма права устарела настолько, что противоречит нормам морали, то, во-первых, наиболее справедливое истолкование будет напоминать стремление назвать темное светлым, а, во-вторых, указание на необходимость «в ряде случаев» находить выход путем справедливого истолкования не вполне корректно, поскольку этот «ряд случаев» будет состоять из всех таких споров.

А вот рассуждая о втором случае, когда в конкретной жизненной ситуации применение вовсе не устаревшей нормы права приводит к конфликту с нормами морали, можно частично согласиться с приведенным мнением о том, что разрешение дела должно опираться на справедливое толкование нормы, права в целом, учитывать индивидуальные особенности самого правового конфликта. Проблема заключается в том, что каждый конкретный случай, рассматриваемый в аспекте изучаемого вопроса, это все-таки частный случай, и при его разрешении исследователь постоянно будет сталкиваться с необходимостью разрешения общего вопроса. А такие случаи, когда определенная норма права (вполне соответствующая уровню социально-экономического развития общества) в конкретном жизненном споре противоречит нормам морали, встречаются и будут встречаться постоянно, поскольку многогранна в своих проявлениях жизнь общества, а также потому, что право никогда не будет поспевать за динамикой общественной жизни.

Для радикального разрешения ситуаций подобного рода напрашивается предложение наделить суд правом в исключительных случаях, давая полную правовую характеристику изучаемому конфликту, выходить за рамки правовой регламентации аналогичных отношений, чтобы принятое им решение согласовывалось с нормами морали.

В данном предложении нет ничего алогичного, поскольку, с одной стороны, суд дает изучаемому конфликту полную правовую характеристику, в которой, безусловно, отражаются правовой характер конкретных отношений и правовая регламентация поведения субъектов в данных отношениях, с другой стороны, суд руководствуется процессуальной нормой (о которой было сказано выше), т. е. действует на основе нормы права, а с третьей – суд принимает на себя ответственность не только за морально-волевое обоснование своего решения выйти за рамки правовой регламентации конкретного случая, но и за интерпретацию данного случая как исключительного. Необходимость такого решения вопроса вызывается тем, что суд в споре по правовым проблемам должен максимально придерживаться моральных ценностей общества. Однако его действия должны базироваться на правовой основе, а не только на морально-волевых переживаниях и чувствах судьи.