Артем Истомин - Стражи Арктиды

• Название: Стражи Арктиды
• Автор: Артем Истомин
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-98862-171-3

Если кто-то сумеет применить в двигателе воду вместо бензина – изобретателя убьют. Если кто-то изобретет машину времени – тоже. Если кто-то изобретет таблетку молодости – присвоят. Человеческая мысль, изобретения, мечтания – все отдано на усмотрение паханов. Этих паханов, засевших в самой-самой демократичной державе, боятся президенты и премьеры, а не будут бояться – их тоже ждет смерть. Маньяки с миллиардными состояниями уничтожают страны и души – это их прибыль… Не правда ли, знакомая картина? Но и это еще не все!

В художественном смысле это – современный фантастический роман, который основан на убежденности автора в том, что люди – жертвы колонизации Земли другой цивилизацией, причем и в историческом масштабе, и в современном. Люди – энергетическая пища «богов», с доисторических времен останавливающих развитие человечества на определенных этапах. В начавшейся борьбе исход этой схватки никому не известен…

Земля становится ареной схватки не на жизнь, а на смерть – страшных, безжалостных рептоидов и людей. Исход этой схватки никому не известен…

Для любителей фантастики.

---

Нет, так дело не пойдет! Темнота, медузы, стукнется головой о каменные выщербины, а выход черт знает где – не видать. Тут и заметил на дне мутное красно-белесое пятно, оно разбухало – самка без головы? Нет, голова рядом на одной шкурке держится, кровь хлещет из рыбины, заволакивает дно грота. Рисковать не хотелось, куда она теперь денется, эта пузатая матерая самка. Икры с полкастрюли будет, вот это да!

Вынырнул в сторону моря. Перезарядил ружье, отдышался и в узкий проход не полез, боялся повредить гидрокуртку. Поднырнул и вынырнул в расщелине, тихо поплыл, разгребая медузы, доплыл до тупика. Расщелина заканчивалась узкой трещиной, которая уходила в скалу и ввысь. Тут особенно зловонно пахло трупной затхлостью, словно в склепе. Вернулся немного назад, примерно к тому месту, где должна лежать на дне самка. Несколько раз вдохнул и выдохнул, потом через трубку всосал сколько мог воздуха и пошел на дно, касаясь время от времени рукой скалы, а рядом с другой стороны контролировал движение ружьем. Вышел из слоя медуз и отпрянул от неожиданности. Внизу около самки полновластным хозяином, захватывая кровь страшным ртом, кружился ужасающий по величине лаврак. Килограмм сорок! В первую секунду екнуло растерянное благоразумие – назад, отведи ружье и… назад. Дрожь в теле вызвали ярко-белые оскаленные зубы, они кривыми полудугами заходили друг за друга, голова чавкала, зубы начали рвать самку, из живота хлынула икра. Генные технологии, холодно подумал. Передвинул рычажок мощности…

Хищник, материализованный гибрид чужого мира, учуял опасность, метнулся к морю, тройник не попал в голову, вогнался всеми тремя зубцами в бок, ближе к хвосту. Зубастое наваждение тащило Алка на глубину, он изо всех сил сопротивлялся, греб ластами до онемения в ногах в противоположную сторону, хотя помнил, что верх – это всего лишь свод грота и только после двух метров в сторону откроется расщелина, и после пятнадцатиметровой глубины, пробив головой слой медуз, он вдохнет полной грудью сырозатхлый воздух. Клещами сжало затылок, заложило уши, надавило на глаза – это уже метров семнадцать. В поселке такую глубину без акваланга мог переносить только он, около минуты, не более, ибо расход воздуха на такой глубине велик, а рассчитывать приходилось только на собственный объем легких. И все-таки дотянулся до выступа, ухватился рукой. Секунд двадцать продержится, а потом? Утопят, подумал.

Сильно дернуло, он успел смягчить, быстро опустив ружье вниз, но очередной рывок заломил руку за спину. Руку выворачивало, дергало из стороны в сторону, живот от удушья неумолимо втягивало к хребту, началась икота – воздуха, хоть глоток воздуха или бросай ружье. До ножа не дотянуться, обрезать линь, руку с выступа отпускать нельзя. Начал панически дергать, пытаясь порвать линь. Но рука была заломлена за спину, да и рывки смягчались массой лаврака, который начал поддаваться, выходить наверх. И тут руку Алка сорвало с выступа, с дикой силой поволокло в трещину, именно туда тянул тройник, впившийся в чудище. Резкий удар, аж затрещало в плечах, руки подломились, и по инерции он пошел ногами вперед и вверх. Инстинкт самосохранения в это мгновение вытеснил все, он и не почувствовал, как вырвало ружье из руки, и, спасаясь, последним усилием рванул застежку ремня со свинцом. Алк, да нет же – Лаврак облегченно двинулся наверх, в глазах окончательно потемнело от удара головой о козырек грота и, почувствовав стекающую за ухом горячую кровь, вслепую греб и греб наверх. Медузы лезли ему в рот – трубку изо рта вышибло – он не чувствовал воду, лишь понимал, что глотает ее. Ощущал пекучую мякоть, гадливо содрогался и где-то в глубине сознания был рад этому, потому что чем больше медуз, тем ближе к поверхности. Прощаться с жизнью и не думал, заглатывал воду инстинктивными движениями горла, а сознание распирала неистовая ярость.

Всплыл. Раскинул руки, ноги от слабости раскинулись сами, упираясь в скалу.

– Чую кровушку, – зашелся рядом удовлетворенный шепоток Янга. – Кровь из-под шлема попала в маску и заливает ему глаза. Судьба, сорви с него маску и добей. Сорви!

Заткнись, мразь! – мысленно ответил Лаврак.

– Судьба, – завизжал Янг, – свеженькая кровь росса выделяет вибрацию, в которой нуждается сам Великий Наг!

– Но человек бросил вызов Пасти Счастья, – холодно отозвалась Судьба. – Пусть это детеныш, но дальнейшая его материализация…

– Убей! Человечество дает сбой, – холодно ответил Янг, – они бредут в темноте, обманываясь, а то и выпрашивая счастья в слепых надеждах. Наги надежней, технически более оснащены, не раздираемые противоречиями, у них один Великий Ануннакк, верховный Наг и закон Великого. Они не между Тьмой и Светом, как человеки. Они сами по себе, и с ними Противобог. Нагам не требуется определяться с эволюцией: ты стремишься к Свету или уходишь в Тьму, наги – это и есть сама Тьма.

– Янг, но я не Свет и не Тьма, я – Судьба. Человек выбирает Путь. Убийство бросит меня в мир разрушения. Но, повторяю, я Судьба, а не убийца. Живи, человек! Если тебя кто и убьет, так этот подонок Янг, но не я.

Лаврак медленно приходил в себя. Хотел опереться ногой о скалу и приподняться над водой – невыносимо тошнило, но сил не хватило. И все хотелось лечь на берегу, провалиться в этот туго ударяющий в глаза и уши звон, лежать и не двигаться. Ничего не выйдет: сил нет и имеются лишь сплошные вертикальные скалы, Судьба, Путь и Янг. Его замутило. Успел передвинуть маску на лоб, отблевался, потом промыл слипшиеся от крови глаза.

Лежал в провонявшихся медузах и блевотине. Ярость нахлынула вместе с возвращающимися силами. Сунув трубку в рот, не думая о последствиях, пошел на глубину, надеясь на чудо, пусть хоть в воображении, обманывая себя, найти ружье с «кольцевым генератором». Чуть не врезался в ружье головой, которая и так раскалывалась от перенапряжения и удара о выступ подводного грота. Не поверил, схватил рукой, подумал, что свихнулся Но тут же и догадался: хищник вынужденно метнулся в тупик, ружье, вырванное из рук, не успело опуститься на дно, его силой рывка заклинило в пространстве перед гротом. Лаврак чуть дернул линь, тот жестко ответил, больно прижав пальцы к ружью. У, падла, не ушел! Не ушел! – верил и не верил в изнеможении. Теперь я с тобой сквитаюсь! Приволочь домой, сварганить сейф и запереть ружье с генератором.

На душе стало легко, светло. Оставив ружье в прежнем положении, вынырнул. Отворачивался, в упор не замечал блевотину, в которой только что бессильно барахтался. Нужно нырнуть и посмотреть на эту Пасть… Очередной гибрид, приспособленный к человеческому физическому миру? Они материализуются, пока люди, разобщенные, готовятся воевать друг с другом и из-за этого держат в глубочайших секретах последние биополевые и торсионные разработки. Самооборона необходима, но только от инфракрасных темных реальностей. Кому-то эти потусторонние реальности – выдумка, фантазия. Кому-то – явь, муторошные видения. Выдохнул, аж грудная клетка прогнулась, а потом на всю мощь захватил через трубку воздух. Ремень лежит на метрах двадцати, глубина нешуточная, ведь ремень еще увидеть и найти надо. Да-а, акваланг бы сейчас… Без ремня с наваждением не поборешься, попробуй занырни в куртке с заполненными до отказа легкими. Рывком схватился за водоросли, потянул и, как только ласты вошли в воду, медленно, с напряжением пошел вниз, помогая руками. Вот оно, ружье, а в гроте под самым потолком хищный дух обвис, дернулся, почувствовал человека. Проскочить благополучно мимо, взять бы только ремень. Сравнялся с гротом и понял: время упущено, детеныш Пасти почти выдернул из себя крайние флажки, центральные уже показались, еще один рывок…

Он схватил стрелу левой рукой и успел прижать хвост чудища к камню, тройник вошел глубже, но это выход на миг. Удерживался за кромку грота затылком (ах, как тащит наверх без свинца!), растягивая шейные мышцы, скользя ногами по стенкам, корчась от боли, достал все-таки свой огромный нож. Бил в остервенении, с треском разрывая кожу зубастого страшилища. И тут потемнело в глазах, сердце чуть не разорвалось от жуткой боли. Он не мог понять, что произошло и где болит, и, только когда задергалась в конвульсиях правая рука и его тяжело замотало по нише, он, опомнясь, увидел вцепившуюся в руку страшными зубами Пасть. Нож прижался к зубастой голове, и он ничего не мог поделать.

Пришел в себя и начал работать ластами, превозмогая невыносимую боль. Детеныш Пасти Счастья висел на руке, словно накопившийся за годы безжалостный балласт, который не всегда нас тянет на дно, но и беззаветно жить не дает. Ближе к поверхности, где воду пронизывал свет закатного солнца, челюсти зашевелились, выдернулись из человечьих сухожилий, Пасть ушла в мутно-желтоватую морскую глубь.

А он? Тяжело дыша, изможденно превозмогая звон в голове, пережал пальцами кровоточащую руку. Он лишь покалечил нечисть, но и она с ним сквиталась. С трудом выдрал из скрюченных пальцев нож.