Олег Капчинский - «Окаянные дни» Ивана Бунина

• Название: «Окаянные дни» Ивана Бунина
• Автор: Олег Капчинский
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-4444-2191-8,978-5-4444-8071-7

За последние десятилетия об одесском периоде жизни классика русской литературы было написано немало. Однако, авторы, как правило, акцент делали на жизни в городе самого Бунина и его общении с друзьями и знакомыми, большей частью из числа местных и приехавших деятелей культуры, и конечно же на отношении писателя к революции и большевизму, которое, как известно, было крайне негативным. Однако события социальной, политической и военной жизни региона, упоминаемые в «Окаянных днях» и дневниках в основном оставались за пределами публикаций. В связи с этим автор стремится хотя бы частично заполнить вышеуказанный пробел и исследовать некоторые события одесской жизни, нашедшие свое отражение в записках Бунина и его жены, а также те, которым они, уехав в эмиграцию, уже не могли явиться свидетелями.

---

«В военно-промышленном комитете – сборный пункт для отъезжающих политических и общественных деятелей. Народу много в вестибюле и в небольших комнатах комитета. Толпятся эсеры, кадеты, литераторы… Прощаемся с Толстыми (Алексеем Толстым и его женой Натальей Крандиевской. – O. K.). Прощаемся с Толстыми, которые в два часа решили бежать отсюда, где им так и не удалось хорошо устроиться… Оттуда пошли в „Новое слово“. На улице суета, масса автомобилей, грузовиков, людей, двуколок, солдат, извозчиков с седоками. Чемоданами, да, навьюченные ослы, французы, греки, добровольцы – словом, вся интернациональная Одесса встала на ноги и засуетилась… Еврейская дружина сражалась с поляками. На Белинской улице из домов стреляли в уходящих добровольцев, они остановились и дали залп по домам. Началась охота на отдельных офицеров-добровольцев. Несмотря на засаду за каждым углом, добровольцы уходили в полном порядке, паники среди них совершенно не наблюдалось, тогда как французы потеряли голову. Они неслись по улицам с быстротой молнии. Налетая на пролетки, опрокидывая все, что попадается на пути»[74].

Устинов привел один любопытный эпизод, связанный со сменой властей:

«Насколько эвакуация была ужасна и какие безобразные формы приняла она, можно судить еще по одному очень характерному, почти анекдотическому эпизоду. Один из старших агентов контрразведывательного отделения при главном штабе, приехав с дачи на службу, встретил у вокзала известного ему видного коммуниста. Не столько обрадованный, сколько удивленный этой встречей, агент поспешил задержать его и предложил отправиться вместе с ним в контрразведку.

– А на каком основании? – спокойно спросил коммунист.

– А на том основании, что я агент контрразведывательного отделения.

– Тем хуже для вас, – опять спокойно возразил коммунист, – так как в таком случае я должен вас арестовать.

Агент был поражен такой наглостью.

– Да, да, – продолжал коммунист. – Ваше дело проиграно! Власть в городе уже захватили большевики.

Агент отнесся с недоверием к такому необычайному заявлению своего политического врага, и они вместе, арестовав друг друга, направились в город, где эвакуация уже приняла все свои ужасные формы.

– Ну как же, товарищ? – спросил коммунист. – Ваши еще не совсем ушли, а наши не совсем пришли! Пойдем в тюрьму вместе или пока разойдемся до новой встречи?

Предательство союзников не только не имело никаких основательных причин, но даже просто объяснений! Оно изумляло своим бесстыдством, своим умышленным коварством. Сами большевики, очевидно, не ожидали такого вероломства, иначе они могли бы расстрелять всех оставшихся офицеров»[75].

«…а ведь остальные – полные невежды и мерзавцы»

За несколько дней до бегства интервентов в городе начал полулегально действовать Совет рабочих депутатов. Во главе его были большевики-подпольщики Елена Соколовская, Павел Онищенко[76], Филипп Болкун и анархо-коммунист Александр Фельдман, недавно вернувшийся из французской эмиграции. Еще раньше, в конце марта, был избран новый состав Центрального совета профсоюза, большинство которого составили представители левых партий, председателем которого стал бундовец Александр Чемеринский [77], членами – Бенцион Духовный, в недавнем прошлом тоже бундовец, перешедший к большевикам, анархисты Степан Шахворостов и все тот же Фельдман и другие.

2 апреля к генералу д'Ансельму для переговоров о передаче власти была направлена делегация, в которую вошли Чемеринский, Фельдман, Анулов, Соколовская и другие. Со стороны генерала участвовали также члены Комитета обороны Одессы, сформированного после отъезда Гришина-Алмазова[78]. Это были инженеры по образованию кадет Михаил Брайкевич – выборный городской глава Одессы (не путать с должностью градоначальника) и сионист, а ранее эсер Петр (Пинхас) Рутенберг – советник комитета, в первую русскую революцию – член Петроградской боевой организации партии, ликвидировавший знаменитого священника Георгия Гапона. (По иронии судьбы один из участников советской делегации Чемеринский в начале века, как и Гапон, был зубатовцем.) Переговоры продолжались три дня, и за это время состав переговорщиков менялся, и постоянными участниками были только д'Ансельм и Фельдман.

Интересные воспоминания о переговорах оставил их участник большевик с 1917 года Александр Петрович (Ефимович) Александров (настоящая фамилия – Барон). Превратности его дальнейшей судьбы были довольно любопытными. Он командовал морским батальоном особого назначения, был комиссаром полка кавбригады, председателем Черноморского, Херсонского и Крымских войск трибуналов. Но дальнейшая его судьба была не совсем типичной для большевиков-подпольщиков. С 1927 года, после окончания Военно-морской академии, он служил на командных, штабных и политических должностях на Балтийском флоте, в частности в начале 1930-х годов командовал крейсером «Аврора». Кроме Гражданской он принял участие еще в двух войнах: испанской, на которой был советником командующего республиканской флотилией, и Великой Отечественной – в качестве начальника штабов Ленинградской военно-морской базы и Ладожской флотилии. Между же участием в этих войнах у него было двухгодичное пребывание под следствием в камере Ленинградского УНКВД. В апреле 1945 года, направляясь в командировку в Берлин, Александров, за 8 месяцев до этого аттестованный в звании контр-адмирала, погиб в авиакатастрофе[79].

В воспоминаниях, опубликованных в 1927 году, Александров рассказывал:

«Отправились мы вместе с Болкуном (одесский швейник Филипп Ефимович Болкун, был большевиком с 1917 года; в апреле 1919 года он станет первым председателем советского губисполкома, правда, пробудет на этой должности около месяца и затем вернется на прежнюю работу в швейный профсоюз. – O. K.) и Фельдманом на Николаевский бульвар в штаб союзников. Когда мы вошли в штаб, нас ввели в комнату, где находились генерал д'Ансельм и начальник его штаба полковник Фрейденберг. Д'Ансельм принял нас любезно, но на предложение товарища Фельдмана передать власть в руки Советов (Фельдман свободно владел французским языком и вел все переговоры) ответил отказом и настаивал на сохранении в городе полного порядка и недопущении каких-либо эксцессов против эвакуировавшихся союзных войск, угрожая в противном случае обстрелом города с военных судов. Мы поставили ряд условий со своей стороны, среди которых было недопущение увода судов Черноморского торгового флота, оставление в Одессе ценностей банков и т. д. При этих условиях генералу д'Ансельму гарантировалось сохранение порядка в городе и свободная эвакуация французских войск. Полковник Фрейденберг, сидевший тут же, говорил с нами полупрезрительным тоном, стараясь узнать, какие вооруженные силы у нас есть, какое количество штыков может поддержать наши требования. От имени делегации Фельдман потребовал, чтобы Фрейденберг не участвовал в наших переговорах, и д'Ансельм, очевидно, желавший добиться каких-то результатов, предложил Фрейденбергу оставить нас. Однако мы не добились путем переговоров никаких результатов и удалились, оставив за собой право действовать, как нам заблагорассудится…»[80].

Об анархисте Александре X. Фельдмане (полного его отчества нам установить не удалось), везде писавшемся как «товарищ Саша Фельдман», нужно сказать подробнее, так как много раз будет фигурировать в нашем исследовании. Отрывочные биографические сведения о нем привела 6/19 октября 1919 года газета «Одесский листок»:

«Сын зажиточных родителей из Бессарабии, Фельдман побывал в Америке, связался с анархистами, возвратившись в Россию, принял участие в революции ее последнего большевистского периода. Во время пребывания в Одессе французов Фельдман вел активную подпольную работу, состоял в союзе строительных рабочих. Французы искали Фельдмана, а он в это время выступал в Центропрофе, вел кампанию против руководивших меньшевиков и свалил их».

Восстание в Одессе было не чисто большевистским, как об этом обычно утверждалось в советской литературе, а левосоциалистическим. Одесский подпольщик, левый эсер И. Алексеев (Небутев) вспоминал, что, окончательно договорившись о восстании, коммунисты выставили 130 боевиков, его партия – 80 и анархисты – 50[81].

«Наш отряд, – рассказывал Алексеев, – поместился в „Доме Трудолюбия“. Мы построились. Наверху к городу окопы, и в них маячат фигуры греческих солдат. Уклоняясь от них, я повел отряд к Пересыпскому мосту Государственной охраны. Не доходя шагов восемьсот, мы рассыпались в цепь и бросились в атаку. Из района выбросили белый флаг. Послали делегацию. Милиционеры сдали оружие и признали советскую власть… В „Доме Трудолюбия“ беспрерывно работал телефон – это различные учреждения и воинские части заявляли себя солидарными с советской властью и отдавали себя в ее распоряжение.