Ларс Свендсен - Философия свободы

• Название: Философия свободы
• Автор: Ларс Свендсен
• Жанр: Философия
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-89826-442-0

Свобода является одним из основополагающих измерений в человеческой жизни, но до сих пор у нас нет единого понимания этого феномена. В настоящей книге рассмотрены все основные аспекты свободы, от метафизики до политики и морали. Автор ставит следующие вопросы: Существует ли свобода в мире, где всем управляют законы природы? Каковы критерии того, чтобы человек мог считаться свободным? Какое общественное устройство необходимо для обеспечения людям максимальной свободы? Должна ли свобода иметь границы? Что угрожает свободе в современном мире? Как реализовать свою свободу на практике? Как прожить жизнь, наполненную смыслом?

Отвечая на эти вопросы, Ларс Свендсен прибегает к классической и современной философии, используя их, чтобы показать, что свобода является неотъемлемой составляющей нашей человеческой сущности.

---

Самая большая проблема жесткого детермизима состоит в том, что он так сильно противоречит нашим иллюзиям о морали. В мире жесткого детерминизма не существует ответственности и вины, а все действующие лица равны с точки зрения морали, поскольку они одинаково не отвечают за свои действия. Представим себе, что личность некого человека постепенно меняется, так что он становится все более агрессивным и склонным к насилию, хотя всю свою жизнь до этого был мирным и дружелюбным. В конце концов он убивает другого человека, придя в бешенство из-за какой-то мелочи. Оказывается, что в том отделе его мозга, который отвечает за агрессивность, образовалась большая опухоль, так что окружающие считают, что его агрессивность и даже убийство могут объясняться этим новообразованием. После того как опухоль удаляют хирургическим путем, он возвращается к своему нормальному миролюбивому поведению. Большинство людей сочтет, что он не несет моральной и юридической ответственности за убийство, поскольку причиной его было скорее патологическое состояние, нежели свободный выбор. Давайте теперь сравним эту ситуацию с другой. Некий человек вырос в хороших условиях, в мозгу у него нет никаких видимых образований, но он очень тщеславен и хочет всегда получать только самое лучшее. Для того чтобы получить дорогие часы, например «Патек Филип Наутилус» стоимостью почти 30 000 долларов, он убивает своего знакомого, только что купившего их, и забирает себе его часы. Большинство людей чисто интуитивно решит, что он в высшей степени виновен в своем поступке и должен быть наказан. Проблема жесткого детерминизма в том, что он совершенно не способен провести различие между этими двумя ситуациями и объяснить, почему один человек должен быть наказан, а второй нет. Оба человека детерминированы в своих действиях, и хотя причины их действий носят различный характер, для оценки их вины и ответственности с точки зрения жесткого детерминизма это не важно. Оба человека не свободны, а следовательно ни один из них не несет ответственности за свои действия. Подобные выводы, противоречащие нашей интуиции, объясняют, почему у жесткого детерминизма так мало приверженцев среди обывателей.

Давайте теперь рассмотрим либертарианизм, который утверждает, что человек не детерминирован и свободен. Разнообразие либертарианских позиций так велико, что у них едва ли найдется хоть один общий знаменатель помимо убеждения, что детерминизм несовместим со свободой, а поскольку человек свободен, детерминизма не существует. Едва ли я смогу остановиться подробно на каждой позиции в рамках либертарианизма, так что ограничусь лишь общим обзором основных пунктов и аргументов этого направления[77].

Либертарианец во многом согласен с компатибилистом: человек свободен, и свобода подразумевает отсутствие принуждения, однако либертарианцу требуется больше условий, чтобы считать человека свободным. Большинство либертарианцев признают, что у человеческих действий есть причины, но они утверждают, что люди лишь тогда могут действовать свободно, когда их действия не предопределены от начала и до конца предшествующими им условиями. Предположим, мое решение дать монетку нищему обусловлено моей убежденностью в том, что мы должны помогать нуждающимся, а также целым рядом других причин. Однако либертарианец будет утверждать, что в совершенно идентичной ситуации, обладая теми же самыми убеждениями и при наличии прочих идентичных условий, мог бы пройти мимо нищего и совсем ничего ему не дать. Другими словами, я мог бы поступить иначе, чем я поступил. Некоторые заметили бы, что для того чтобы я совершил иной выбор, у действия должна быть другая каузальная предыстория, но убедительно ли такое возражение? Должна ли выбору X вместо Y предшествовать другая комбинация условий? Когда я беру из коробки одну конфету, нет никаких оснований думать, что к выбору конфеты с марципаном ведет другая причинно-следственная цепь, нежели к выбору конфеты из горького шоколада. Или если я еду в отпуск в Барселону, а не в Рим. Мне легко представить, что в подобной ситуации человек может выбрать любой из вариантов при совершенно идентичных условиях. Детерминист считает, что у каждого действия имеются достаточные причины, и следовательно, выбору Х или Y должны предшествовать различные каузальные схемы. Однако это утверждение спорно и требует обоснования.

Многие возразят, что если нет никаких явных предпосылок к тому, чтобы выбрать Х или Y, выбор будет совершенно иррационален, однако и это возражение не кажется мне убедительным. Как Х, так и Y являются рациональным выбором, даже если для этого выбора нет никаких веских причин – а может, и никаких причин вообще. Бывают случаи, когда для выбора любой из альтернатив у нас имеется множество веских причин, и при этом нет никаких предпосылок для предпочтения одной из альтернатив всем остальным, и все же мы делаем какой-то выбор. В таких случаях до последнего момента неизвестно, что же мы выберем, то есть до самого конца наше решение остается неопределенным, а это то же самое, что либертарианская свобода выбора[78]. И все же позиция либертарианизма не была бы так сильна, если бы свободным мог считаться только такой специфический вид выбора, поскольку он встречается довольно редко. Либертарианцы последовательно доказывают, что во многих других ситуациях свободный выбор тоже возможен. Другими словами, либертарианизм утверждает, что проще всего увидеть либертарианскую свободу в ситуации выбора между равнозначными альтернативами, но она присутствует и там, где у действующего лица имеются рациональные причины для предпочтения одной из альтернатив.

Любая теория о свободе воли, имеющая право на существование, должна основываться на чем-то еще, помимо чистого индетерминизма. Для того чтобы развиваться, либертарианизм должен содержать в себе элемент, который ограничивает действие чистой случайности. Самое распространенное решение этой проблемы заключается в том, что у действующего лица должна оставаться та или иная форма рационального контроля над своими действиями. Ряд либертарианцев вводит понятие так называемой каузальности деятеля, которое подразумевает, что действующие лица сами могут быть причиной своих действий, так что их нельзя редуцировать до простого следствия суммы предшествующих причин и обстоятельств. Наиболее ранним представителем такой позиции можно считать Аристотеля. Он сформулировал, что если причина действия находится в действующем лице, то от него самого зависит, совершится действие или нет[79]. Когда действие зависит от нас, от нас же зависит и бездействие[80]. В «Физике» Аристотель описывает различие между людьми и прочими объектами, которое заключается в том, что люди обладают способностью перемещать объекты, и эта способность не зависит от каких-то внешних по отношению к людям объектов[81]. Другими словами, люди могут служить причиной событий иначе, чем другие объекты, а также они могут быть причиной того, что какое-то событие не происходит. Самым известным представителем подобной позиции в наши дни является Родерик М. Чисхолм, утверждающий, что решение проблемы происхождения либертарианских действий заключается в том, что они не являются ни полностью предопределенными в силу законов природы, ни случайными или беспричинными, а просто они предопределены самим деятелем[82]. Это решение полностью совместимо с тем взглядом, что действия частично предопределены законами природы и естественными причинами, с учетом того, что действующее лицо является частью природы, и при этом нам нет нужды прибегать к концепции двойственности материи и тому подобным. Кроме того, мы вполне можем рассматривать эту способность как продукт естественной и культурной эволюции.

Многие критики теории каузальности деятеля указывают на то, что эта теория ничего не объясняет, так как в ней не содержится описания эмпирических предпосылок подобной каузальности. К примеру, Гэри Уотсон утверждает, что «каузальность деятеля» является лишь ярлыком, который нужен либертарианизму, но который сам по себе не решает никаких проблем и ничего не объясняет[83]. Какое же объяснение нам требуется? Вместо Х, который служит причиной Y, мы вводим в качестве причины Y деятеля A. Многие, конечно же, согласятся с подобной схемой, но либертарианская теория каузальности деятеля утверждает, что само по себе то, как А служит причиной Y, не может быть полностью объяснено предшествующими причинами. А совершает действия на неких основаниях, которые невозможно редуцировать до простой причинно-следственной связи.

Давайте представим, что деятель А планирует совершить действие Х в момент времени t, но незадолго до наступления момента t некий деятель В дает А дополнительные основания, которые убеждают А не совершать действие Х, поскольку оно аморально или бессмысленно. В результате вместо действия Х деятель А совершает действие Y. Теперь нам необходимо понять, можем ли мы дать адекватное объяснение тому, что деятель А совершил действие Y вместо действия X, просто заявив, что обстоятельства, предшествующие моменту времени t, в этих двух случаях различаются. Мы можем также вообразить, что деятель А совершает действие Y вместо действия Х, потому что ему на голову упала сосулька. Разве между этой сосулькой и убедительными аргументами деятеля В нет принципиальной разницы? Можем ли мы рассматривать их как равнозначное изменение условий, предшествующих моменту времени t? Мы можем сказать, что в первом случае у А есть рациональное основание выбрать Y вместо Х, тогда как во втором случае имеет место событийная причина. Тем самым мы только что обозначили различие между рациональным основанием и причиной.