Владимир Бреднев - Хороший ученик

• Название: Хороший ученик
• Автор: Владимир Бреднев
• Жанр: Русское современное

Быть решительным, идти напролом, ни о чем не жалеть и быть всегда на коне? Или усомниться и проиграть? Оставаться верным клятве и погибнуть? Или жить дальше, позабыв грех предательства? Непростые вопросы для простых людей.

---

– Это Таня! – крикнул Грачёв, – Мы знакомы. Это моя Таня.

И почувствовал, как его тянут в сторону. Потом перед лицом замельтешил Григорьевич.

– Безобразие! – раздраженный возглас прилетел сбоку.

Сергей обернулся. Его плачущую Таню уводила какая-то женщина. Он опёрся о пол и толкнул самого себя вперед. Но ничего не получилось. Крепкие руки электрика держали Грачёва. Лейтенант ещё раз дернулся, поднимая тело на обрубках ног, и обмяк.

– Как же так, Григорьевич? – Сергей поднял полные злобной тоски глаза на единственного человека, понимавшего его и умеющего с ним разговаривать, – Это из-за ног? Она же меня таким ещё не видела. Испугалась?

– Ничего, Серега, ничего. Прорвёмся! Покатили домой. Я тебе, товарищ гвардии лейтенант, форму новую справил: и тельник, и брюки, и кителёк, и даже берет новый. Думаю, в самый раз угадал. А с Танькой я поговорю. Вот дура-то. Радоваться надо, что мужик живой. А она в истерику. Баба, одним словом. Покатили, товарищ гвардии лейтенант. А с Танькой я поговорю, – Григорьевич аккуратно подталкивал в спину Сергея, направляя его к своей комнатушке.

10

Клавдия Аркадьевна не вошла, она просочилась в уборную. Ксения уже забыла о происшествии, смеялась, рассказывая что-то подружке. Когда гримёр закончила работу, девушка поднялась со стула.

– А вы что тут делаете? – в голосе Ксении звучало неудовольствие.

– Детонька, да я ж к тебе.

– Какая я вам детонька?

– Волнуюсь я. Не знаю уж, как вас, нынешних и называть. Меня Клавдия Аркадьевна зовут. Я тут работаю.

Гримёр и подружка с интересом смотрели и слушали. А Ксению с каждым словом больше и больше раздражала незнакомая уборщица, посмевшая без разрешения ворваться в грим-уборную.

– И что из того, что вы тут работаете?

– Я из-за Сергея.

– Из-за какого ещё Сергея? – но Токарева быстро догадалась, – Из-за придурка этого?

– Он, девонька, не придурок. Он контуженный. Давно. На афганской войне. У него в памяти какая-то девушка. Очень на тебя похожая. Ты же портреты в фойе видела? Он их всю жизнь рисует и говорит, что это его Таня. Христом Богом тебя прошу, побудь ты его Таней. Побудь рядом с человеком, которому и дано-то всего, что память порванная.

– Может мне ещё и поспать с ним?

– Ксюха, ты чего? – подружка попыталась остановить Ксению.

– Не встревай. Не фестиваль, а дурдом какой-то. Идите уже отсюда. Как вас там. Степановна…

– Аркадьевна. Клавдия Аркадьевна.

Клавдия Аркадьевна вспыхнула, но переборола свой гнев. Приоткрыла дверь и неслышно скользнула в щель.

Ксения приблизилась к дверному проёму.

В коридоре послышалась какая-то возня и приглушённый шёпот.

– Как я сегодня петь буду? – Ксения обернулась к гримёру и подружке, – Все нервы вымотали, – она толкнула с досады стул, задела коленом его острый угол, вскрикнула и бросилась к столу, глотая нахлынувшие слезы.

11

– За наших, товарищ гвардии старший лейтенант, – Семён Григорьевич протянул Сергею стакан с водкой.

– За наших.

– Прав наш дядя Вася был. Никто кроме нас! – электрик сжал кулак, погрозил кому-то в пустоту, – Никто! Ты когда в Афган пришёл? В восемьдесят шестом. Салага. Салабон ты, лейтенант. Это я тебе говорю, старший сержант Лиховец Семён Григорьевич. Ты куда пришёл? В войнушку поиграть пришёл. А я, – Семён ударил себя в грудь, – на гвардию. Ты понял, лейтенант, еть-перееть. Я на гвардию. А они, я тебе скажу, не духи… Они не пальцем, Сережа, были сделаны. Они не такие рас…, балбесы, как вы потом. Почему вы потом с ними справиться не могли? Потому что вы, лейтенант, уже были эти… Расп… яи. Надеялись на броню, на пушки, на минометы. А я с одним автоматом. Понял, лейтенант? С автоматом. Одним автоматом на гвардию. На Амина. И уделали. Никто, кроме нас! Это я тебе говорю, старший сержант Лиховец Семён Григорьевич.

– Подожди, Григорьич. Ты чо, еврей что ли? – Грачёв покачивался из стороны в сторону и пьяно скалился.

– Сам ты еврей. Я казак! Понял?! Казак! Дед мой был Лиховеец. Лихо развеивал. То бишь, беду побеждал. Понял? Еть-перееть. А советские писари в паспорте букву одну потеряли. Им по херу было. Единая семья – советский народ, – Семён Григорьевич сунул кусок колбасы в рот и стал жевать, а когда закончил, речь его была уже о другом, – И я тебе скажу. Батька мой всегда говорил. Опосля той войны мы были одна семья – советский народ. А потом расползаться по углам стали. Как тараканы, Серёга. Как сукины дети. И я Брежнева понимал. Нам нужна была война. Большая война, чтобы мы опять скрепились. Чтобы кровью перепоясались. Лёня откровенно думал: придёт в Афган, и те суки, из-за бугра, на нас попрут. И тогда бы, Серёга, мы им такую кузькину мать, показали. Так бы их, еть-перееть, уделали. И жили бы мы сейчас в одном большом Советском Союзе. За Союз, Серёжа! За Союз! – Семён Григорьевич махнул стакан, что компот выпил, поставил его на стол, припечатал, – Если бы ты, Серёга, понимал, что эти суки потом наделали…

– Григорич! А Татьяна-то моя чего? Не видать?

– Что мне сказать тебе, друг ты мой ненаглядный? Как полкан наш увидел, что бабы штатские тут смущают героев, так такой расколбас устроил. Не опишу. Но выдворил он Татьяну. За гарнизоном живёт, поди, в гостинице. А тебя, товарищ гвардии старший лейтенант Грачёв, на трое суток под домашний арест. Хотели на губу, но в положение вошли.

– Приказа не было.

Семён Григовьевич разлил водку в стаканы, потом полез во внутренний карман рубашки и достал сложенный вчетверо лист бумаги.

– На, читай. Приказ по гарнизону. За нарушение устава внутренней службы, статьи такой-то, пункта такого-то подвергнуть гвардии старшего лейтенанта Грачёва СэМэ., – Семён Григорьевич внимательно глянул на Грачёва, – Ты у нас гвардии старший лейтенант Грачёв СэМэ?, – и продолжил читать, – Гвардии старшего лейтенанта Грачёва СэМэ домашнему аресту сроком на трое суток. Комендант гарнизона, полковник Горохов КаВэ. Дата. Подпись. Печать. Возьмите и исполняйте. За приказ!

– За приказ, – машинально проговорил Серёга и выпил очередной стакан.

12

Вечерело. Из нахмурившегося неба накрапывал мелкий дождик. В просторной гостиной затопили камин. К хозяину дома, сидящему в глубоком уютном кресле, подошла собака, посмотрела на него проницательными грустными глазами и улеглась у ног.

– Вот, – указал Рифкат на собаку, качнув в руке бокал вина, – даже она понимает, что в нашем городке всё пошло не так.

Несколько серьёзных мужчин разом кивнули.

– Я не сторонник больших ссор, Рифкат. Ты меня знаешь, – проговорил один из них, – Но оставить этот случай без ответа недостойно мужчины. Не забрать долг тоже нельзя. Так всякий решит, что наши деньги – мусор. А они из наших пота и крови, – говоривший остановился и обвёл взглядом собрание.

Никто не возразил.

– Третейский судья не помог, государство тоже не помогло, остаётся только один верный способ, обратиться к знающим людям.

– К братве? – Рифкат немного подался вперёд.

– Сейчас не девяностые, – парировал говорящий, – Просто есть люди, кто умеет решать вопросы немного другим путём, назидательно и эффективно.

– Если положат Сыча, – вмешался другой, – органы почти сразу придут к Рифкату. Скандал этот как-то уже из нашей среды выполз в свет.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.