Юрий Грост - Нибиру

• Название: Нибиру
• Автор: Юрий Грост
• Жанр: Научная Фантастика

После взрыва Земли пришельцами космический фермер Игнат с сыном и оставшимися выжившими людьми остаётся на планете захватчиков. В суровых условиях отцу приходится спасать себя и ребёнка не только от сверхинтеллектуальных инопланетян, но и от людей.

---

Я сжался, представляя пушку, которая целится в меня. Доля секунды и тело разберут на молекулы. Следующим казнят сына. Я с горечью сглотнул, подумав об Освенциме или Бухенвальде. Было что-то схожее.

Щелчок, заставивший меня вздрогнуть.

Тот же ровный механический голос, только громче, спросил:

– Как звучит ваше имя?

Я помолчал, размышляя. Быть может, нас всё же решили оставить в живых, раз спрашивают имя.

– Игнат, – ответил я пересохшим горлом.

– Вы можете написать его символами вашего языка?

Я перевёл вопрос на русский и кивнул в ответ, а потом на всякий случай сказал:

– Да.

В свете прожектора мелькнула большеголовая тень, которая протянула мне планшет со стилусом. Мои пальцы и пальцы гуманоида соприкоснулись, и я вздрогнул. Я не успел почувствовать кожу инопланетянина, но сам факт вызвал лёгкий страх. Обхватив тоненький стилус, я нацарапал своё имя. Каждый штрих загорался ярко-зелёной полоской.

Тень забрала планшет. На сей раз наши пальцы не соприкоснулись.

– Сколько вам земных лет? – спросил голос.

– Тридцать шесть.

– Какое предназначение вы несли своей планете?

– Простите, не понял, – робко отозвался я, ожидая в наказание удар хлыстом.

Через некоторую паузу голос спросил:

– Какая у вас профессия?

– Я… фермер. Но космический.

– В чём заключалась ваша работа?

– Селекционный отбор, подготавливал почвы для разных культурных видов растений. Собственно, проще говоря, моей задачей было обеспечить хороший урожай каждый год. Я был как бы врач для растений. Но я специализировался не на самих растениях, а на добавках в почву. То есть я – начальник навоза. За растениями следил другой человек.

Выдержав паузу, голос задал следующий вопрос:

– Почему вы выращивали растения на орбите планеты, а не на самой планете?

– Ну… – Я не знал, коротко ответить или подарить развёрнутый ответ. – Когда мы отправили первую экспедицию на Марс с людьми на борту, мы обнаружили, что в космосе неплохо растут растения. Следующим проектом стала космическая ферма…

– Мы знаем вашу историю! – перебил голос. – Я спрашиваю, зачем вы это делали?

– На орбите, если следить за солнечной радиацией, вырастают самые лучшие плоды. Крупные. Показатели объёмов урожая зашкаливают. На Земле невозможно добиться подобного. К тому же, легко бороться с сорняками и паразитами.

– Вы имеете постоянную самку? – внезапно прозвучал следующий вопрос.

Я любил свою жену. Она была моим зайчиком, крольчонком, куколкой, малышкой. Но я никогда не посмел бы назвать её постоянной самкой. Вздохнув, я коротко ответил:

– Да.

– У вас имеются какие-либо заболевания?

– Ну… разве что по мелочам, – ответил я. – Иначе меня бы не выпустили на орбиту. Лёгкое плоскостопие, с мочеиспусканием бывают лёгкие проблемы из-за солей в почках, да и всё, пожалуй.

На уши вновь надавила тишина, а затем стул пришёл в движение. Ещё через минуту я находился в камере. Пока стена позади закрывалась, я смотрел на испуганного сына, вжавшегося в скамейку.

– Я думал, они тебя убили, – прошептал он.

– Я тоже поначалу так думал, – вздыхаю, но я вернулся.

Не успел я договорить, как стена снова открылась и заглянул очередной безликий гуманоид.

– Особь Ребёнок, пойдёмте со мной.

– Пап.

Моё сердце каждый раз вздрагивало, когда сын звал меня с последней надеждой в голосе, будто я единственный, кто сможет спасти его в сложившейся ситуации, но я всякий раз прошу невидимую силу спасти меня.

– Не волнуйся, – я не брезгую врать для успокоения. – Нильс, они всего лишь зададут пару вопросов.

Я остался в камере один. Страха за сына не было, лишь твёрдая уверенность, что ему действительно зададут пару вопросов. Я сжал вязаные жёлуди, из которых приветливо выглядывала крылатка ясеня, и вновь вдохнул их запах.

3

Сына вернули. Время потекло медленно. Мы с Нильсом поиграли в города, рассказали друг другу пару секретов из жизни, так я узнал, что мальчик тайно писал анонимные любовные открытки однокласснице и именно он прожёг любимые шторы Риммы.

Страх прошёл, и Нильс понемногу успокоился, твёрдо уверившись, что нас оставят в живых. В двенадцать и я б пришёл к подобному выводу, но в тридцать шесть становишься умнее.

От скуки Нильс мерил комнату, валялся на полу, барабаня ногами по стене. В одних трусах он казался жалким и беспомощным, впрочем, майка на мне висела как на деревенском алкоголике, и я тоже выбивался из стереотипа космического фермера.

Мы поспали два раза, из чего я сделал выводы, что нас держат уже вторые сутки. Однажды, проснувшись, бросив короткий взгляд на сына, спавшего отныне только на полу, я захотел кофе. Пожалуй, горечь от потери такого вкусного напитка затмила даже горечь от потери всей планеты, признаюсь со стыдом.

Я осмотрел карцер, в надежде обнаружить видеокамеры, но ничего похожего не нашёл. Только кругляшки, светящиеся в углублениях под потолком. Если гуманоиды и следили за нами, то каким-то особенным способом.

Кормили нас редко, но странными веществами, от которых потом долго не хотелось есть. Я старался обнаружить языком хоть один земной вкус, но тщетно. Находил лишь эквиваленты.

Когда стена в очередной раз отъехала, я ожидал новой порции еды, но один и тот же гуманоид, появлявшийся на пороге, оказался без тарелок.

– Вставайте и следуйте за мной, – сказал он.

4

Нас вывели в ослепляющую прожектором темноту. На фоне света чернели силуэты трёх гуманоидов.

– Следуйте за мной, – произнёс другой голос, и один из силуэтов направился от стены.

Нас повели вперёд. Вслепую. Проклятый прожектор всегда держался перед лицом. Нильс потирал плечи, отчего казался ещё беззащитнее. Я хотел было попросить одежду, но страх отговорил меня от этой затеи.

– Остановитесь! – произнёс голос через несколько минут.

Прожектор разъехался в разные стороны, разделившись на две части, и перед нами предстала бежевая стена, возле которой, засунув руки за спину, выстроился отряд гуманоидов.

Это расстрельный отряд, – мелькнуло в голове, и я взмолился, чтобы всё произошло быстро.

Между шеренгой и нами вышел серый человечек с передатчиком у рта. Инопланетяне, выстроившиеся в ряд словно свечки, казались столь холодными, что по коже бежали мурашки. Новый гуманоид поднял аппарат с лампочкой-звёздочкой на верхушке и бесстрастно сказал:

– Смотрите на свет.

Сейчас нас вырубят как в фильме Люди в Чёрном. Аппарат действительно вспыхнул, но сознание не отключилось. Вокруг погас мир.

Меня обхватило несколько тёплых ладоней с длинными пальцами. Так неожиданно, что я даже тихо вскрикнул. Ладони мягко надавили на горбушку, приказывая двигаться вперёд. Я, осторожно ступая, повиновался. Через несколько шагов пол накренился вверх, и в нос ударила струя свежего воздуха. Ещё пара шагов, и я ступал босыми ногами по голой земле. В ушах завывал ветер. Судя по его невеликой силе, мы находились на большом открытом пространстве.

Через несколько метров я оказался внутри маленького помещения. Меня мягкими жестами попросили сесть. Через секунду кто-то опустился рядом. Может, Нильс, а может и гуманоид. Я решил помолчать.

Хлопок. Звуки извне стали заметно глуше, – закрыли дверь. Где я? Кто здесь? Сколько нас? Я почувствовал движение. Мы куда-то едем или летим. Справа услышал тоненький голос Нильса:

– Пап, я ничего не вижу.

– Я тоже, – ответил я.

– Они ослепили нас навсегда?

– Не знаю. Может, это их вариант чёрной повязки на глаза, чтобы мы не знали дороги. – Выждав немного, я чуть прикрикнул: – Эй, здесь кто-нибудь есть?!

Но в ответ раздавались лишь гул двигателей под полом. Машина двигалась плавно, как по маслу, без единой малейшей встряски. Полагаю, мы летим.

– Папа, мне страшно, – прошептал Нильс в который раз.

– А мне уже почти нет – ответил я.

– Почему?

– Если б они хотели нас убить, они бы уже это сделали. Незачем так извращаться, ослеплять, куда-то везти.

Мальчик помолчал.

– Логично, – наконец ответил он, и мне стало легче на душе. – Тогда получается что?

– Думаю, они нашли ещё кого-то на орбите Земли, – говорю. – И нас везут к ним. Либо… либо у них какой-то третий план, о котором мы не знаем.

– Какой может быть план? – спросил Нильс, но я представил серых человечков, которые стоят в метре от нас в машине и всё слушают, и решил прикусить язычок.

– Давай пока помолчим и подождём, – сказал я сыну.

И мы молчали, пока через целую вечность наша каталажка не остановилась. Вновь хлопнула дверь, запуская внутрь более холодный ветер, и мягкие прикосновения повели нас наружу. От ощущения ладоней инопланетян на коже становилось и противно, и восхитительно одновременно, как от касания змеи. Я даже подумал, что если умру здесь, на неизвестной планете, это будет лучшей смертью, чем от сердечного приступа в постели с женой.