Юрий Пашанин - Глава насекомых. Сказка-быль

• Название: Глава насекомых. Сказка-быль
• Автор: Юрий Пашанин
• Жанр: Прочий юмор

Как часто мы видим руководителей высокого ранга, высказывающихся по вопросам, о которых не имеют ни малейшего понятия. Но их слушают и им аплодируют. В трёх сказках-пародиях, публикуемых в этой книге, три похожих персонажа, и каждый из них на своём посту решает проблемы своих подданных. Герои сказок «Глава насекомых», «На крутом бугре» и «Кот в лесу» написаны с натуры, потому узнаваемы с начала прочтения.

---

В мечтах о вшивой жизни

По листику бродит Глава насекомых,
На замов своих постоянно ворча:
«Дождёмся мы с вами однажды облома.
На наше местечко летит саранча.

Не может быть в этом вопросе двух мнений.
Отпор не дадим ненасытной братве,
Физических много тогда изменений
Увидим от них в огородной ботве.

И так в огороде становится тесно.
А гости нежданные хуже, чем яд.
Такие нам жанра законы известны —
Затопчут уж точно, а то и съедят.

Я весь огород разобью на районы,
Где место рождения сочной травы.
Ползите туда, ну, а там уж заслоны
От внешних врагов обеспечите вы.

Не трогайте Господа нашего всуе.
Мои поручения – это закон.
С проверкой ко всем как Глава приползу я.
Поставлена жизнь огорода на кон».

Благих поручений тяжёлую ношу
Нёс каждый Главой озадаченный зам.

А тля горевала: «И что же не вошь я?
Вот жить бы, по чьим-то ползя волосам».

Ода берёзе

Сидит майский жук на весенней берёзе,
Жужжа пробегающим вверх муравьям:
«Как можно тут жить в постоянной угрозе?
На этом стволе столько кочек и ям!

Здесь белого меньше, чем чёрных изъянов.
И кто ж это дерево белым нарёк?
Кора не кора, будто рваная рана.
Куда ни ползи, всё на нём поперёк.

Здесь столько гнилья попадается глазу,
Но вынужден жить рядом с тлёй и блохой.
Я не возлюбил это дерево сразу.
Здесь пищи не вдоволь и воздух плохой.

Смотрите, как сильно качаются ветки.
Согнулись под ношей зелёной горбом.
На этом создании я будто в клетке
И чьим-то себя ощущаю рабом.

Живу как изгой в положении адском
И чувствую полным себя чужаком.
А я ведь знаком и с жуком колорадским,
С собратом навозником тоже знаком.

Спасибо Главе насекомых, заметил
И он у берёзы огромный изъян.
Свободно жужжу про изъяны я эти.
Не скажет ни кто, что я плут и смутьян.

Хоть здесь я родился, живётся мне туго.
Берёза всегда приносила лишь вред».

Усердно ползут муравьи друг за другом,
Не слушая чей-то назойливый бред.

Манифест

Уж многие птицы на юг улетали,
И божья коровка его уж не ест,
Главе насекомых с листа прочитали
Букашки какой-то дурной манифест.

Главе насекомых и так уж не сладко,
Погода печалит и тянет ко сну.
Найти б потеплее местечко на грядках
И там просидеть, ожидая весну:

«Себе не найду от тревоги я места.
И кто ж это умный в букашках такой?
То ль хвалит меня, то ль грозит манифестом?
Теперь от него мне ни сон, ни покой.

На грядках закон выживания строгий —
Не скушаешь ты, так тебя уплетут.
К весне не остаться б лежать у дороги.
На место моё кто-то метится тут.

Быть может, мне власть-то свою поумерить?
Букашек направлю к запретным плодам.
Пусть дальше Главе продолжают все верить,
А я им за это чего-нибудь дам.

Пусть только протянут передние лапки,
Желательно вверх и желательно за.
Опять соберу голосов их охапки,
И стихнет тогда манифеста гроза.

Пора нацепить мне по ярче окраску.
Ну, что ж я сливаюсь всем телом с травой?
Начальникам лёгкую сделаю встряску,
Ведь их поучать мне уже не впервой.

Название грядок пора поменять нам.
Хотя бы по букве убрать от конца.
Без буквы последней и так всем понятно,
Где грядка фасоли, а где огурца.

И так полегоньку, и так постепенно
Букашки забудут про свой манифест.
Что попусту брызгать слюною и пеной?
Ведь можно пуститься в посулы и лесть.

Кого из букашек ни взять, всё вредитель.
Под корень жуют в огородной тиши.
Но раз по закону здесь я предводитель,
Поклоны при встрече отдай, не греши.

Букашки должны быть довольны и рады.
Я их процветания только хочу.
Ведь править могу я и клумбой, и садом,
А надо, возглавить могу и бахчу.

Оставить бы как манифест без огласки,
А писаря взять за него на крючок?»

Зелёная тля замолчала и, глазки
Закрыв, повалилась на круглый бочок.

В анабиозе

Насекомых на морозе
Держит жизнь в анабиозе,
Но в преддверии тепла
Тля немного ожила:

«Лишь полезет в грядках травка,
Я внесу одну поправку,
Чтоб кто рослый и кто мал
Тлёй меня не называл.

Ишь ты, взяли тоже моду
Бред нести по огороду,
Что им тля как в горле кость,
И не нужен я как вождь.

Чтобы властью быть над ними,
Поменяю срочно имя.
Мне б сменить его давно,
Да и рост свой заодно.

При дневном и лунном свете,
Может, я не тот и в цвете?
Цвет сменю и на покой.
Знать бы только на какой?

Изменюсь, но без огласки —
Пусть никто не видит маски.
Поменяю облик свой,
Но в душе останусь тлёй».

Тля, приняв для спячки позу,
Поддалась анабиозу,
И её опять понёс
В никуда анабиоз.

В упор

У многих букашек ко власти влекомых,
Что в спешке весной набивали живот,
Желание в теле – Главой насекомых
Возглавить немедленно их огород.

Жуку колорадскому тоже хотелось
Сидеть без проблем на уютном листе,
Но только его полосатое тело
Не слишком годилось на выборы те.

Главой насекомых по виду неброский,
Неяркий, некрупный быть должен жучок.
Его же всегда выдавали полоски
И жёлто-оранжевый круглый бочок:

«Как тем повезло, кто невзрачен и зелен.
Таких выбирают стоять у руля.
Похоже, как все говорят, в самом деле,
Главой насекомых опять будет тля.

Вот если бы сунуть до этого срока
Негодное тело да в нужный окрас.
Себя оболью я картофельным соком.
Вид нужный он в имидже точно придаст.

Тогда и посмотрим, кого в огороде
Скорее заметит наш электорат.
Ползу я бесшумно и медленно вроде,
Но то, что я крупный, конечно, не рад».

Сильнее и дольше уж солнышко греет.
Хоть многих увидишь лишь только в упор,
У тли всё же больше по-прежнему рейтинг —
Она не видна никому до сих пор.

Не той дорогой

Колорадский жук с картошки
Перекинулся в траву,
Чтобы выдвинули мошки
Кандидатом на Главу.

Стал теперь зелёным цветом
И походку жук сменил,
Глаз сощурил и при этом
Потихоньку семенил.

Мошки тихо полетали
Над зелёным чужаком,
Но знакомиться не стали
С непонятным им жуком.

Колорадский жук в тревоге —
Путь на выборы закрыт,
На картошку нет дороги
И в траве не будешь сыт.

Диета божьих коровок

Лишь только усеяли луком, морковкой,
Свеклой и картофелем в мае поля,
Решил побеседовать с божьей коровкой
Глава насекомых зелёная тля.

Тля знала, что разных они категорий,
Что может к обеду быть подана им.
И чтоб не случилось подобное горе,
Решила делиться обедом своим:

«Со мною на листик садись, дорогая!
Ко мне поплотнее пристройся бочком.
Как часто меня за глаза все ругают,
Хоть мало из них кто со мною знаком.

А знают ли те, кто меня осуждает,
Как трудно мне быть насекомых Главой?
Все думают только, что должность простая,
А я получил лишь проблемы с лихвой.

Смотрю, у тебя подросли уже дочки
И крылья алеют совсем как твои,
И сверху такие же чёрные точки,
И вымя уж выросло, только дои.

Наверное, тоже как ты на диете.
Подряд, что попало в траве, не мели.
И чем же ты им заменила-то эти,
Сказать как попроще, бифштексы из тли?

Не хочешь секрет открывать и не надо.
Лишь дальше б в еде не менялся уклад.
Достаточно мне одного только взгляда,
Чтоб сразу понять – из редиски салат.

Мы с вами и дальше останемся в дружбе,
Но только прошу, не меняйте меню.
Редиску мечите и в завтрак, и в ужин,
И даже не мытую, и на корню».

Коровка осталась довольна беседой,
Хоть слова сказать ей и не дал Глава.

Откуда ж у божьих коровок с диеты
Как надо работать начнёт голова?

Под нижним листиком

Жука колорадского точит истома,
Как стать в огороде Главой насекомых.
Сменил и походку, и крылышек цвет,
Но толку большого от этого нет:

«Чтоб стать кандидатом в Главу насекомых,
Не те применял я, похоже, приёмы.
Хоть крепок я телом и молод в лице,
А хочется всё же поближе к пыльце.

Главе насекомых нужна подтанцовка.
Как лихо-то трётся с ним божья коровка!
И я б станцевал и прочёл бы стишок,
С Главой только б сесть на один корешок.

Эх, как мне к Главе протоптать бы дорожку?
Давно б с опостылевшей смылся картошки.
Но раз не пришёл благолепия срок,
Пока я под нижний залезу листок».

Жуку колорадскому хоть и знакома
Дорожка обратно к обжитому дому,
Но он, ожидая удобного дня,
Под листиком нижним присел у корня.

Только б не яд