Ольга Шульга-Страшная - Лабиринты времен

• Название: Лабиринты времен
• Автор: Ольга Шульга-Страшная
• Жанр: Русское современное
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-00039-229-4

Тайное братство Своих существует 2000 лет. Ни одно событие, ни одна война и ни один властитель мира не обделены вниманием и незаметным вмешательством умных и сильных Князей Братства.

---

– Майкл, Майкл! – Митя оглядывается на камеру, смеется и машет кому-то рукой. И его английская речь… она безупречна, его понимают все сидящие за столом. Но это – чужая речь, чужой язык.

Темнота экрана настигла, как гранитная плита. Все растерянно смотрели друг на друга, потрясенные нечаянной встречей с далеким сыном и братом.

– Плохо одно… плохо – дети Митины на чужбине растут! – Ярый, полыхая глазами, сцепил пальцы рук. – Это слишком большая жертва. И мы не можем позволить её себе.

Он поднялся и прошелся по длинному половичку туда и обратно, и опять – туда и обратно. Внезапно остановился и рубанул воздух рукой:

– Дети должны расти в России! – Он не спрашивал, он просто рассуждал вслух. Все молчали.

– Нет.

Ярый обернулся на голос жены. Она встала со стула, высокая и красивая. И голос ее был единственный равный ему.

– Нет, – повторила она, – дети будут с отцом. И с матерью. Не смей их разлучать!

Она говорила тихо и как-то очень страшно. Как будто вкладывала в свои слова всю боль, что копила бесконечные годы разлуки с мужем, все годы своей женской тоски и жалости к дочери, к мужу, к себе.

– Долг! Я знаю, что такое долг. Но у мальчиков русские родители. Пусть они не знают об этом, но они растут в русской семье. И сердце их не обманешь. Это все равно – наши мальчики! – Она подошла к Ярому и положила ему руки на грудь. – Не разлучай, Ярый!

И вдруг она встала на колени, низко склонив свою красивую голову. Василиса кинулась к матери, с мольбой глядя в глаза отцу. Он попытался поднять Софью Михайловну, но та упорно стояла, преклонив колени и не глядя ему в лицо.

– Пообещай, Ярый!

И в ответ короткое:

– Нет.

Все подняли к нему головы, удивляясь и ужасаясь такому решению:

– Нет! – повторил Ярый. – Если я своих потомков терять буду, то что я смогу сказать другим? Нет, – повторил он, – Митя знал, что так будет. Он – знал.

– А Нина, жена его, она – знала? – Василиса потрясенно сжимала руку матери, все еще пытаясь поднять ее с колен.

– Да. И вы знали. – Ярый отошел к окну и стал набивать табаком свою старую прокопченную трубку. Прикуривая, он закашлялся, прикрывая сизым дымом заблестевшие глаза. Да, трудно быть князем Ярым и одновременно – мужем, отцом, дедом. И понял бы его сейчас один только Митя. А может, и Сергей понимает. Иван Львович оглянулся и внимательно посмотрел на внука. Он один не проронил ни слова. Его глаза все еще возвращались к потухшему экрану телевизора, пытаясь воссоздать в памяти уже немного забытый образ старшего брата. Он вспомнил свои утренние мысли – что так радостно и интересно жить на свете, что так радостно гордиться причастностью к большому, многовековому делу. И вдруг… Митя. Суровая действительность открылась с такой неожиданной стороны, о которой он даже вообразить не мог раньше. Раньше не мог… Он уже знал, что на служении Отечеству много Своих погибло. Но это было в военные годы! А чтобы вот так, искромсать свою жизнь в мирное время! Мысли Сергея заполыхали, как пламя.

– Нет мирного времени, – неожиданно сказал Владимир Ярославич, – и никогда для нас не было. И у наших потомков еще долго не будет. Так жили наши предки, так живем мы. И жива этим Русь.

Софья Михайловна тяжело поднялась, опираясь на руку дочери, и молча подошла к двери:

– Позволь? – Она не смотрела в сторону Ярого, а он оглянулся на нее и посмотрел с такой жалостью, какую трудно было вынести сильному человеку. Но Софья Михайловна не видела его глаз и не хотела больше видеть никогда. Они поняли друг друга без слов. Ярый кивнул, сразу неслышно возник вездесущий келейник, и Софья Михайловна ушла. Ушла, чтобы через два месяца принять в свой дом сыновей внука. И всегда помнить, что в далеком Вашингтоне живут одинокие Митя и Нина, которым все выражают сочувствие в гибели сыновей. И они принимают сочувствие и носят цветы к морю, которое забрало у них сыновей. А их забрало не море, их забрал долг. И суждено ли им было свидеться на этом свете, нет ли…? Долг.

* * *

Долг… Ярослав Юрьевич смотрел на жену, хлопотавшую вокруг обеденного стола, и думал: были ли их жены когда-нибудь по-настоящему счастливы? Они всегда знали, что помимо воинского долга у их мужей и у них самих был долг, больше которого представить было невозможно. Потому что этот долг мог потребовать положить на алтарь служения отечеству не только твою жизнь, но и жизни и счастье детей и внуков. Ярослав Юрьевич всегда поражался, откуда брались силы и мужество у их, на первый взгляд обычных, жен? Впрочем, о чем это он… Какие же они обычные! Недаром их с детства воспитывают только такие женщины, которые прошли весь путь воеводиных жен с юности и до глубокой старости. И не только женщины. Книги.

Анна Петровна подняла голову и внимательно посмотрела на мужа. Постарел. Ох как постарел Ярослав. И то сказать, столько неприятностей на службе за последний месяц – хоть отбавляй. Хорошо, что смог сослаться на недомогание, отпросился поправить здоровье в кругу семьи. А потом – в отставку. Интересно, обнаружили в лаборатории подмену или нет? Скорее всего – нет. Иначе бы уже подняли шум. Да и кто осмелится прикасаться к «нейропульсару» без генерального конструктора? А охранников-то, поди, наказали… Проворонили они своего поднадзорного, проворонили…

Анна Петровна, по какой-то ассоциации со словом «проворонили», затянула давно забытого «черного ворона». Когда она пропела слова «что ты въешься надо мной», Ярослав Юрьевич вздрогнул и с досадой посмотрел на жену.

– Прости, – коротко бросила она. Действительно, что это она… столько Своих погибло перед войной. И всех этот «черный ворон» увозил! А всё – нерешительность тогдашнего Ярого. Ведь уже приговорили «вождя всех народов». Так нет, Ярый больной, но встал с постели и кулаком по столу: «Нельзя! Устои!». И что? Сколько народу полегло в лагерях? За сто лет в числе не прибавили. Наоборот – потеряли! И ни одна война так не уменьшила число Своих, как годы репрессий этого Зверя. Эх, Ярый, Ярый! Земля тебе пухом!

Ярослав Юрьевич беспокойно взлохматил свои седые волосы и мысленно унесся к давешней встрече с Ярым. Да, еще вчера он и предположить не мог, что друг юности Иван станет Ярым. Верный друг, давно жданный здесь, на Родине, Иван удивил его не только своим внезапным появлением из небытия, но и полной осведомленностью и о его нейропульсаре, и о первом удачном опыте с «Витязем» Владимира. Стороннему уму показалось бы странным, что почти одновременно и отец и сын закончили свои работы. И не просто работы… Даже страшно представить, что открывалось теперь перед миром! Какие возможности… и какие опасности. А в том, что работы закончились почти одновременно, как раз ничего странного и не было. Тот, кто шагает в ногу, доходит до цели почти одновременно. Теперь они смогут многое… Только бы опять не было топтанья на месте. «Как будто мы собственной силы бояться стали!» – досадливые мысли скользнули и разбились о высокий звук дверного звонка.

В дверях показался Лютов. На этот раз он был одет в обычный костюм обычного рядового гражданина, на которого и смотреть-то скучно, потому что взгляд ну ничего интересного в нем не находит. И сегодня Лютов, конечно, каблуками не щелкал и честь не отдавал, он только колко посмотрел прямо в зрачки Пересветова, и тот уже знал, что его ждет Ярый.

Ярослав Юрьевич быстро оделся, поцеловал на прощанье жену и вышел из дома, в который раз не предполагая, какие изменения в судьбе ждут его по приказу Ярого.

* * *

Совет собирался вне всякого срока. Совсем недавно, избрав нового Ярого, Старейшины Братства Своих разъехались по России и зарубежным местам службы. И вдруг – новый вызов. За все время существования Братства чрезвычайный сбор объявлялся всего шесть раз. И всегда причиной этому служили грядущие, страшные для Родины события. И сегодня, собравшись под древними стенами монастыря, все одиннадцать человек сидели за своим огромным круглым столом и терпеливо и тревожно ждали двенадцатого – Ярого. На душе было неспокойно.

Ярый вошел тяжелой походкой, лицо его было серым от усталости:

– Здравы будьте, воеводы.

Все поднялись и дружно ответили:

– Здрав будь, господин князь Ярый.

Ярый сразу прошел на свое место, сел на твердый и неудобный стул с высокой спинкой и сразу же изложил причину, по которой он собрал Совет Братства Своих:

– На последнем Совете мы с вами решили, что пришла пора ответить на предложение президента. Он должен был узнать, что Братство Своих всегда старается стоять в стороне от мирской власти. Наша власть служит только России и ее народу. Но мы решили также, что должны поддержать его в противостоянии людям бывшего президента. С тех пор произошли весьма значительные события…

Он немного помолчал, справляясь с волнением:

– Итак, два дня назад мне доложили, что первый друг и помощник нашего президента уже пятое поколение носит чужую фамилию. На самом деле он – Окаяннов. Я думаю, нет нужды напоминать вам о трагической для России роли потомков Святополка Окаянного. И то, что они не были окончательно уничтожены, как мы полагали, в девятнадцатом веке, дало им возможность восстановить свою родовую нить и проникнуть в наивысшую точку власти России. Естественно, возникают опасения: не находится ли президент под влиянием князя Окаяннова? И не поторопимся ли мы, если согласимся на союз с нынешней властью?