Георгий Панкратов - Письма в квартал Капучино (сборник)

• Название: Письма в квартал Капучино (сборник)
• Автор: Георгий Панкратов
• Жанр: Русское современное
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-386-09316-7

В этой книге собраны истории очень разных героев, каждый из которых испытывает судьбу на прочность.

Ведущая реалити-шоу, которое вторгается в реальную жизнь… немолодой одинокий учитель русского языка, бросающий всё и уезжающий в провинцию из Москвы… журналист, своим репортажем разрушающий жизнь пожилой супружеской пары… автор не дает никаких оценок, но показывает тонкую связь состояний: радости и горя, ненависти и любви, ярости и милосердия.

---

– Мария, – прошептала девушка и смущенно улыбнулась.

* * *

Жизнь Валерия обрела, по его собственному определению, смысл и динамику. Он и раньше никогда не жаловался на плохое настроение, печаль или тем более депрессию, теперь же просто светился счастьем.

– Нашел себе девушку, – говорили коллеги по работе, – молодец!

– Да еще какую красивую, – непременно восклицал каждый, кому Валерий показывал фото на экране своего смартфона.

Время полетело со сверхзвуковой скоростью: отработав положенные восемь часов в редакции, Валерий мчался к офису Марии, встречал ее, и они тут же, быстро поцеловавшись, начинали болтать о событиях на работе, делились мыслями, планировали выходные, перемежая все это словами о том, как соскучились друг по другу в течение дня. Иногда они заходили в ресторан недалеко от той самой остановки троллейбуса и пили вино до тех пор, пока не становились совсем счастливыми – Валерию, который мог раньше веселиться с друзьями всю ночь, теперь хватало двух бокалов, – и мчались домой. Они снимали квартиру неподалеку от того места, где так счастливо для них остановился троллейбус.

Ожидание транспорта, поездка, простой в пробках – все это пролетало за секунду; в разговорах и любовании друг другом они не замечали, как проходит время. Дома они смотрели какие-то дурацкие фильмы, названия и сюжеты которых не могли вспомнить уже наутро. Возможно, и потому, что редко какое кино им удавалось посмотреть до конца: близость зажигала в них искру страсти, и из этой искры, как говорили старомодные люди, возгоралось пламя. Не нажимая на паузу, они отдавались друг другу и нахлынувшему чувству.

– А секс с ней вообще божественный, – рассказывал Валерий своему другу в баре за кружкой пива. – По крайней мере, я себя чувствую богом.

Но друг скептически оценил информацию.

– Ну, и зачем ты мне это рассказываешь? – спросил он.

– Не знаю. Хочется поделиться своим счастьем.

– Ну так, ты расскажи еще, в каких позах ее трахаешь.

– Не, нуты не подумай, что я хочу похвастаться, чтоб ты обзавидовался. Просто я реально счастлив. – Валерий даже рассмеялся на этих словах и вновь повторил, наслаждаясь словом: – Счастлив. Я даже не могу представить себя без нее. Это невозможно. Я? Без нее? Мне кажется, такого не было никогда в жизни.

– Смотри, – друг по-прежнему пытался вернуть его в реальность, – женщины, они коварны.

– Глупости, – отвечал ему Валерий, – она не коварна. Она даже не представляет, что такое коварство. Это милое существо из сказки. Волшебница.

– Жизнь коварна, – произнес друг, закуривая. – А жизнь – женщина.

* * *

Время летело не только в радостных минутах и разговорах о том о сем. Повседневные заботы, из которых и складывается жизнь, они всегда делили на двоих – от походов в магазин за продуктами до сбора справок, необходимых кому-то одному из них, посещения врача или внеплановой поездки куда-то. Что и говорить об отдыхе – они наугад выбирали спектакли по воскресеньям, ничего не понимая в театре, ходили в кино на громкие премьеры, иногда смотрели футбол по телевизору – неизменно вместе.

В основном же они проводили время в парках и маленьких ресторанчиках. Пожалуй, только на встречи с друзьями он ходил один – те, как прежде, любили сугубо мужскую компанию. Но эти встречи становились все реже. «Завидуют», – думал Валерий, но вслух не говорил. Его стали реже приглашать, перестали звонить без повода, чтобы просто потрепаться, а в социальных сетях некоторые даже удалили его из списка друзей. Заметив это, Валерий только ухмыльнулся: ну и ладно, все равно никакого желания встречаться вот именно с этими людьми у него не было.

Мария же вообще жила только им. У нее были подруги и родственницы в Саратове, но Валерий не помнил, чтобы она хотя бы звонила им, не говоря о поездке. Ей было хорошо с Валерием, и это «хорошо» только в начале знакомства было связано с тем, с каким старанием он ухаживает за ней; очень быстро все эти разговоры, все эти совместные походы куда-то стали неважными, отошли на второй план, а необходимым условием для хорошего настроения и даже самочувствия стало просто его присутствие рядом.

– Просто будь, – шептала она перед сном. – Просто будь.

Мария никогда не задумывалась, почему так. Валерий стал для нее новой данностью, условием жизни. Она никогда не сравнивала его с другими, не анализировала, в чем он прав, а в чем мог бы измениться к лучшему. Она готовила еду по вечерам, и для нее было счастьем просто, что он приходит и вместе с ней ужинает. Затем они совершали вечернюю прогулку между домами и все чаще продолжительно молчали, не зная, о чем говорить. Валерий пытался искать темы, но Марии было хорошо и так: она не чувствовала в молчании отчуждения, но не понимала, зачем говорить что-то лишнее, когда все и так ясно.

– Изменить… как это? – удивлялась она на работе, слушая разговоры девчонок на работе.

– Ну как, Маш, ты что, как маленькая, не понимаешь? – делано удивлялась коллега. – Ну, сводил он ее пару раз в ресторан в центре, за жизнь поговорили, посидели. Потом повез к себе. Нет, ничего, конечно, не было. Ну, чаем напоил. Сказал: чего ты думаешь, переезжай ко мне. Такое сплошь да рядом происходит. Ну а дальше-то что?

– Я все равно не понимаю: зачем? – пожала плечами Мария. – Если ты уже нашла свое счастье, зачем что-то еще искать?

То же самое она говорила и Валерию.

Сама необходимость торчать ежедневно в офисе стала ее раздражать. Если, приехав из Саратова, она возлагала большие надежды на работу и, попав в крупную компанию, радовалась, как школьница, которую позвали на районную олимпиаду, то, познакомившись с Валерием, она стала иначе смотреть на свои жизненные перспективы. И вдруг почувствовала, что тонет в ворохе бумаг, папках, факсах, звонках и рутинных обязанностях. Она вошла в столичную офисную жизнь легко: стремительно обошла других претенденток, получила первую должность, затем повышение, – но потом застряла на месте и через какое-то время вдруг осознала: развитие кончилось, ей не подняться выше. Но это осознание не породило страха, потому что рядом уже был Валерий.

– Я как в той сказке: лягушка, взбивающая сметану, помнишь? Барахталась, барахталась, чтобы не утонуть, и в конце концов взбила сметану в масло, – говорила она, прижимаясь к его плечу. – Я была довольна, что не утонула. Но теперь я со всех сторон окружена этим затвердевшим маслом и не могу пошевелиться. И самое главное, что я теперь понимаю: и не хочу шевелиться. Я не карьеристка. Пока я была одна, мне, может, хотелось сделать карьеру, но… Я хочу завести ребенка. И хочу, чтобы ты был его отцом, – говорила Мария, доверяя ему главную тайну своей жизни.

Валерий улыбался. Но в глубине души он не был уверен в том, что такая перспектива принесет ему счастье. Ему было хорошо с Марией, но это было следствием, а не причиной. Мария подчинила ему всю свою жизнь; это пугало Валерия, он и не подозревал, что любовь может быть такой. Он часто думал, отчего ему хорошо с ней, отчего он к ней так прикипел, и не находил причин. Считал, что со временем сердечные законы объяснит логика – разложит все по полочкам, как всегда и было в его жизни. Но логика на сей раз молчала, оставляя Валерия с тяжелыми вопросами наедине.

Чем они занимались, когда оставались наедине? Смотрели то, что смотрят все, у них не было приоритетов в музыке, они редко читали книги, объясняя это одной на двоих причиной – «потому что времени нет». Но время, однако, находилось на бесцельное блуждание по Интернету, рассматривание картинок в социальных сетях, просмотр топовых видеороликов, на вечера в ресторане с неизменным фотографированием друг друга, еды и интерьера, изученного вдоль и поперек.

О чем они говорили? О работе, о мультиках детства, о предыдущем любовном опыте, который стал черно-белым прошлым, о городе вокруг и о том, как порой изменяются знакомые им люди. Они планировали покупки, считали деньги, придумывали имя для ребенка и изредка заговаривали о свадьбе, соглашаясь – как в разговоре с друзьями, – что «надо бы». Но об этом они говорили. А обсуждали что?

«Где оно – то, что нас сближает?» – отчаянно думал Валерий. При этом он любил Марию и понимал, что ответ на этот вопрос, в принципе, не нужен. Стоя на троллейбусной остановке, сидя в ресторане, в кинозале или прогуливаясь в парке, он спрашивал себя, наблюдая за людьми, которые их окружали:

«А что, если они сейчас зададутся этим вопросом: что нас сближает, благодаря чему, из-за чего мы вместе? Наверное, они перестанут держаться за руки, а то и просто разойдутся».

И он сжимал руку Марии еще сильнее. А она отвечала ему улыбкой, и вопрос исчезал сам собой, растворялся в пьянящем чувстве, и хотелось жить, хотелось дышать полной грудью и думать о том, что так будет всегда.

Он знал, что нужно зарабатывать больше – денег постоянно не хватало, – и он начал выкладываться на работе так, как никогда до этого. Главный редактор, он же генеральный директор их маленького журнала, не мог не заметить рвения и повысил его до начальника отдела продаж. Так в подчинении Валерия появились два прыщавых студента, которых он начал старательно обучать. Продажи действительно повышались, росла – хоть и не так, как хотелось, – и зарплата. Когда-то Валерий мечтал о таком: стать руководителем, получить опыт управления, возглавить отдел и развиваться, развиваться, развиваться. «Возможности менеджера безграничны, – думал он, когда приехал в редакцию в свой первый рабочий день. – И ты должен завоевать мир. Если ты не хочешь завоевать мир, грош тебе цена».