Василий Гудин - Так бы сказал Заратустра

• Название: Так бы сказал Заратустра
• Автор: Василий Гудин
• Жанр: Философия
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-00071-646-5

Книга написана в жанре мистической философии о нечто под именем Ничто, изнанке мироздания, о первозданной сущности Материи как выходце из Ничто, как Материя происками Вселенского Разума, творца мироздания, оказалась в ипостаси Смерти, о метафизических субъектах Воли к власти, Разуме и Материи, как в плоском мире одной из сторон все кончается смертью, о возможном бессмертии человечества, победе Любви над Волей к власти, высшем мистическом смысле Октябрьской Революции, о прорыве к новому мышлению, истинной свободе человека во «все возможно», об озарении тьмой, единой цели человечества.

---

Материя, как царственно сильное, но одинокое чудище ищет спасения в душевной простоте человека.

«Хрипящая тишина смерти. Из стеклянных гробов смотрела на меня побежденная жизнь. Мой голос кричал из меня. Мертвая тишина спала и хрипела во сне. Там лежали бессонница и полночь с пьяным взором». – Так неприветлива была со мной Смерть. Что знал я о Смерти? Ничего не знал я о Смерти – сказочном принце, заколдованном белой магией Разума-Чародея в абсолютное зло человеку. «Я тайн разгадал в этой жизни не мало, – А смерти загадку, увы, не – сумел».

Жизнь ограничена рамками Смерти,
Смерть не имеет границ.
В старуху с косой вы, как дети, не верьте,
У Смерти, без малого, тысячу лиц.

В саду Чудовища-Смерти растет аленький цветочек бессмертия, имя которому «Все возможно».

«Проповедники смерти», что знаете вы о смерти, кроме рая и ада? Как выходцы с того света выходят из смерти, так из Ничто вышла Смерть. Как выходцы с того света мстят вам за предательство и забвение, так Смерть вам мстит за свою отверженность. Что знаете вы о Смерти? Ничего не знаете вы о Ней. Смерть – это «есть» или Смерть – это «нет»? Смерть – это не «есть» и не «нет», Она и то и другое, в Смерти «да» и «нет» сосуществуют одновременно.

«Или не было проповедью смерти – считать священным то, что противоречило и противоборствовало всякой жизни?» Ненавидеть жизнь еще не значит проповедовать смерть. Смерть не нуждается в проповеди, как не нуждаются в проповеди земля и воздух. Проповедь читают те, кто не понимает того, о чем они читают проповедь.

«Они проповедуют смерть, выдавая ее за вечную жизнь», – так говорил я о святошах своего времени. Но разве сегодня что-нибудь изменилось в их проповеди? «Вы хотите вечность за ваше сегодня». А что вы сегодня сделали для вечности? Свечами и молитвами пробраться в вечность? – частные тропинки в вечность не приведут.

Душой давно в Небытие,
А небеса о жизни молим.
Не нам святое житие,
Не вышли рожей к этим ролям.

Вы сами «сегодня» должны сделать вечность, а не скрестись унижено у ее дверей, вечность временем оживить.

Время – симбиоз жизни и Смерти: во времени рождается жизнь и время ее убивает.

«Будто вновь я стоял в долине смерти: черные и красные выступы скал; ни травы, ни деревьев, ни голоса птиц». Назад оглянувшись, вам кажется, что Смерть удаляется в прошлое. Она из прошлого времени идет за вами следом. Вы утратили мужество глядеть Смерти в глаза. Вы боитесь окаменеть под взглядом этой Медузы-Горгоны, но каменеют ваши сердца под взглядом каменного истукана, имя которому Разум.

Из мрака неба глаз луны
Глядит, как будто ищет что-то,
Как будто на дела страны
Из тьмы глядит Незримый кто-то.

Человечество подкармливает смерть своими детьми, чтобы она не заглотила весь мир целиком. Смертность людей – жертва, которую Воля к жизни должна приносить Небытию. Такова участь человечества во власти Воли к власти и воли Вселенского Разума. Ибо сказано: «Наши дни на земле тень».

Но как в этом мире от века ведется
И будет всегда – «где тонко, там рвётся».
Уйдя на тот свет, я должен не быть,
Общество будет в других людях жить.

Смерть не отдаст своих жертв, пока человек не поймет ее существа.

Первобытные люди, т. н. «примитивные дикари», боролись с демонами, называя их имена. Современный же человек самые что ни на есть мистически жуткие социально-исторические феномены тужится объяснить рационально, по-научному, с точки зрения социологии и законов развития общества, лишь бы не видеть страшного лика Смерти.

Разум вверг человечество в летаргический сон, значит, разбудить человечество может предвечное начало, противоположное Разуму, – Смерть. Но люди, чтобы не «проснуться от самих себя», бегут от Смерти, засыпая на ходу еще крепче. Человек, засыпающий смертью. Человечество больше устраивает легкая смерть во сне, чем наяву бороться с этим чудовищем. «Бороться», «чудовище» – ключевые слова в отношениях человека со Смертью, из-за которых не найти вам ключ к пониманию Смерти. «Проснуться от себя самих» в новой реальности жизни и Смерти.

«Нет спасения для страдающего так от себя самого, кроме быстрой смерти». Может быть, смерть – не смерть, а возвращение человека к самому себе, к истокам своего бытия, спасение человека? Может быть, смерть смывает всю грязь, что налипла на человека за недолгий век жизни.

Смертная казнь – наказание равноценное преступлению возвращает человека к его истоку и сути, к его настоящему существу. Когда смерть входит в сознание преступника, потрясая до основания его существо, возвращая преступника к себе самому, тогда преступник сохранит себя, свое Я, может быть, где-то в Ничто, может быть, еще глубже, раз уж закрыт ему доступ на небо. Возможность возрождения, может быть, сохранит, но не исчезнет, как прыщик, с лица земли, отбыв пожизненный срок наказания. Нет, господа либералы, не гуманизм руководит вами и вашим Хозяином, Разумом, в моратории на смертную казнь. Страх Смерти направляет вас, не быть причастными к Ней ни с какого боку, выглядеть «чистыми», как ваш «чистый» Разум, закрыть глаза на ее существо, зарыть сознание в «песок» и не выглядывать оттуда.

Последний суд за небесами?
Нам Смерть как высший судия
Пред алтарем Небытия
Последний суд вершит над нами,
Людей без веры или в вере,
Всех присуждая к высшей мере.

Вы перед народом запрет на смертную казнь оправдываете тем, что преступник в пожизненном заключении примет гораздо больше мучений, чем нежели сразу отправить его к праотцам. Так что же руководит вами, господа либералы, гуманизм или садизм, или вы народ держите за садиста? Вы справедливое чувство народа выдаете за кровожадность, прикрывая свой страх перед Смертью. Экспансивность вашего «гуманизма», стремление навязать запрет на смертную казнь всем народам и странам выдает с головой ваше истинное отношение к Смерти – что это, как не Воля к власти вашего Господина, Светлейшей Особы, великого Разума, его страх перед чуждой природой Материи-Смерти: изгнать Материю в ипостаси Смерти из каждой сферы общественной деятельности человека, не признавать Смерть вершителем правосудия. Трусость, агрессия, ложь сквозят в этом вашем больном «гуманизме».

«Никто из вас не хочет сесть в челн смерти» и плыть живыми к другому берегу мира, чтобы познать и принять его существо. Вы на этом берегу наживаете капитал, но у Харона тариф стабильный, подкупить его невозможно никаким капиталом, чтобы он вам на том берегу нашел «потеплее» местечко, он всех везет в одно место, откуда не будет возврата боящимся Смерти, не познавшим при жизни тайну другого берега.

Сколько живет их, на смерть обреченных,
А сколько их кануло – счет не вели!
У всех у нас статус мертворожденных,
Мы праха позор одолеть не смогли.

«Смерть нисколько нас не касается: пока мы есть – смерти нет, а когда есть смерть, то нас уже нет». – Сказал один древнегреческий остроумный философ. Она нас «не касается», она нас косит, размашисто, безустали, ни одной «былинки» не пропускает. И если на эту «бабу» с косой закрыть глаза и думать, что ее нет, то нового покоса ей уже не дождаться, – пеплом станут наши корешки, которые она оставила для новых всходов, будут выжжены вместе с землей атомным взрывом.

Смерть – болезнь неизлечимая,
Тут Бога моли, не моли.
Число людей неисчислимое
Унесла она с земли.

Смерти-болезни доступен любой,
Она любого из жизни вырвет.
Она пройдет сама собой,
Как только все живое вымрет.

«Жизнь только по имени жизнь, на деле же – смерть»; «кто знает, может быть, жизнь есть смерть, а смерть есть жизнь». – Сказали еще два философа, заумь которых заблудилась между жизнью и смертью. Если человек не знает, жив он или мертв, какого же черта, я, Заратустра, распинаюсь здесь перед вами и вдохновляю вас на последний подвиг – встретить взгляд Смерти, идущий из Ниоткуда.

Чем мы обязаны смерти-уроду?
Смерть – не невеста, глядеть ей в глаза.
Лучше не суйся в эту колоду,
Вытащишь гибель вместо туза.

«Как будто что-то неизрекаемое собиралось выйти из него». Неизрекаемое, нет для него слов в языке Вселенского Разума, на котором говорит человечество. Неизрекаемое, у него свой язык и своя тайна, но Разум не дает ему слова, за то, что не хочет говорить на его языке. Неизрекаемое живет глубоко в душе и сердце человека, но не может оформиться словом и давит, томит и безмолвно мучает душу. «В начале было Слово и Слово было Бога, и Слово было Бог».