Дмитрий Соснин - Времена и судьбы

• Название: Времена и судьбы
• Автор: Дмитрий Соснин
• Жанр: Русское современное

Судьбы потомков немецкого инженера-минера Андреаса Маулвурфа, приехавшего в Россию еще при Иване Грозном, описаны во времени с 1552 г. Тогда обласканный царем молодой немец получил в дар за подрыв Казанской крепостной стены восемь десятин вологодской земли да сто душ крестьянского люда. Маулвурфы быстро обрусели и, получив дворянство, стали носить редкую русскую фамилию Кротиковы. Последний потомок немецкого минера – советский летчик капитан Кротиков Д. А. – погиб в 1943 году.

---

– Товарищ капитан! Вы хорошо знаете своего помощника, капитана Кротикова? Он у Вас еще и начальник связи.

– Нормальный мужик и как военспец – лучший в дивизии.

Васильченко помолчал, задумался, спросил:

– А Вы, почему о нем меня спрашиваете?

– В прошлое воскресенье он был здесь. Вот, как и Вы, пил со мной пиво. Но Вы от второй кружки отказались, а начсвязи Ваш осушил аж пять штук. И от водочки не отказался. В автобус его волоком поднимали летчики. Он что, больной, или просто забулдыга?

Васильченко ответил:

– Скажу так! Капитан любит выпить – это правда. Летчики все выпивохи. Но, чтобы он в гостях перебрал лишнего, этого не бывало. Алкоголь плохо на него действует, но он знает свою норму. Я к его слабости отношусь с пониманием и кляуз на него никогда не сочинял.

Говорит Будунов:

– А я, как офицер Одоевской комендатуры обязан был доложить о Вашем капитане в Тулу. И это не кляуза, а долг службы.

Васильченко, внимательно глядя в глаза Будунову, продолжил:

– Если же Ваша служба сводится и к тому, чтобы писать докладные на офицера, приглашенного в гости, то я не завидую вашей работе. – Помолчал, продолжил:

– Впрочем, долг службы превыше всего, так что, может быть, Вы поступили правильно. Наверное, так и надо. – Встает из-за стола.

– Простите, нам пора домой. О Вашем сообщении доложу командиру полка.

Начальник штаба капитан Васильченко докладывать командиру полка о разговоре с Будуновым не стал. Он поступил по другому: все рассказал капитану Кротикову. Зная вспыльчивый его характер, Васильченко не без оснований надеялся, что его помощник при случае устроит Будунову взбучку. А Будунов в очередной раз напишет рапорт в Тулу. Неприязнь к своему помощнику капитан Васильченко испытывал давно, но явно против него никогда не выступал. Во-первых, капитан Кротиков был любимцем молодых летчиков, а во-вторых, давним другом командира полка. Но два капитана на один маленький полковой штаб – многовато. И капитан Васильченко, не имея высшего военного образования, относился к своему помощнику с осторожностью, и если и «подмачивал» ему репутацию, то только «из-под тишка».

***

Воскресенье, 25-е апреля. В этот день состоялась очередная поездка летчиков 133-го истребительно-авиационного полка в гости на одоевский завод фруктовых соков. Командир полка майор Амельченко назначил старшим группы, повторно – капитана Кротикова. Это было связано с тем, что помимо обязанностей старшего группы, капитан Кротиков, как начальник связи, получил задание от комполка передать коменданту Одоева пакет с грифом «Для служебного пользования».

Еще с аэродрома капитан Кротиков позвонил в комендатуру Одоева и заранее узнал, что майора Прокопенко на службе нет. Используя этот факт, начсвязи решил сыграть с Будуновым «свою игру». Чем-то, он не нравился капитану.

Как и в первый раз, офицеры снова пили пиво, но с оплатой через буфетчицу. Настороженный Дмитрий Кротиков весь вечер был сдержан, на вопросы Будунова отвечал односложно – «да» или «нет», но больше молчал. Будунов тоже старался не нарушать напряженности, спросил только «Как пиво?», на что Кротиков с ехидцей ответил: «На этот раз без ерша». И спросил: «Что в буфете, водка кончилась?» Будунов ответил: «С водкой все в порядке. Хотите?» Кротиков: «Пью только дома и в кругу своих друзей». И снова сидели молча. В конце встречи капитан Кротиков встает из-за стола, показывая Будунову, что встреча окончена. Старший лейтенант Будунов тоже встает. Капитан, как бы спохватившись, говорит:

– Да, вот что еще. Командир полка майор Амельченко поручил мне передать коменданту Одоева гвардии майору Прокопенко приглашение с просьбой посетить полк Первого мая. Я заезжал в комендатуру, но Вашего начальника не застал. – Достает из голенища сапога пакет. – Вот письмо. Раз Вы здесь, передаю приглашение через Вас. Кстати, если сможете, приезжайте тоже.

Будунов кладет письмо в офицерскую полевую сумку и говорит:

– Это навряд ли. Если комендант отлучается, то я чаще других офицеров остаюсь за него в городе. Неофициально я его помощник.

– Ну, хорошо. Тогда сами решите, кто из вас будет нашим гостем. – Капитан отдает честь и, не подав руки, поворачивается к Будунову спиной, собираясь уйти. – Говорит Будунов:

– Капитан! Задержитесь еще на пару минут. У меня к Вам есть сугубо личный разговор. Не совсем простой, но важный. Присядьте, пожалуйста. – Капитан, ничего не подозревая о намерениях старшего лейтенанта, садится на свое место. Будунов помолчал и тихо начал так:

– Мне известно, что Вы сын бывшего царского полковника Андрея Кротикова. Матушка Ваша из графского рода, а Вы, стало быть, их отпрыск. тоже буржуй, хотя и бывший. Надо полагать, что этот факт при поступлении в комсомол Вы скрыли. Теперь Вы член ВКП (б). – Будунов умолк и, ожидая реакции капитана, внимательно вглядывается в его лицо. Но никаких эмоций не последовало и Будунов, прищурив глаза, продолжил:

– Что Вы скажите по этому поводу, товарищ капитан, если Вас спросят, например, в Особом отделе НКВД? – Кротиков, еле заметно улыбаясь, продолжал молчать. Будунов, приподнимаясь над столом и наклоняясь в сторону капитана, снова заговорил:

– Тогда скажу я. – Сел на место. – Первое. Пока о Вашем прошлом знаю только я. И я не случайно прошлый раз спрашивал Вас о белозерской деревне Кустовка. Хотя Вы говорите, что там и не были, но там фамильное поместье ваших немецких предков, усадьба Кроты. В НКВД об этом пока неизвестно, ведь согласно анкете Вы родились в Белоруссии. Тоже ложь, Вы, как и я, родились в Кустовке. Только Вы в барском доме, а я в сарае на конюшне. Отец мой был конюхом у вашего батюшки, может, помните? – Капитан продолжал молчать. Будунов продолжил:

– Теперь второе. То, что Вы из дворянского рода, да с немецкими предками сейчас это очень важно. Немцам нужны такие офицеры в Красной Армии, особенно радисты. И платят золотом. У Вас отличная перспектива, и Ваша сестра Елена живет в Германии. От неё к Вам есть послание. – Капитан резко поднял голову и с прищуром посмотрел на Будунова. Тот выжидательно молчал. Молчание нарушил Кротиков:

– Откуда ты, лейтенант, все это накопал? Про сестру ничего не знаю даже я. Да и предков у меня в немцах нет. Никак ты меня в шпионы вербуешь? Так знай: шантаж твой дохлый, могу и по зубам вмазать, и оттащить куда надо.

– Наконец Вы открыли рот, товарищ капитан, и с честью выдержали мое провокационное испытание. Не горячитесь и не кричите так громко, я еще не все сказал. Да, такие офицеры как Вы, – находка для Абвера. Но это и нам очень кстати.

– Кому это вам, – снова вставая из-за стола, и расстегивая кобуру пистолета, грозно спросил капитан.

– Сядьте на место и слушайте, слушайте, Дмитрий Андреевич. (Пауза). Советской контрразведкой задумана глобальная дезинформация немцев. У Вас, и таких как Вы, есть перспектива стать «немецким шпионом» в пользу Советского Союза. Дело интересное и выгодное. Да и сестра ждет Вас не дождется. – Будунов умолк. Долго молчал и капитан Кротиков. Потом он сел на место и с ехидцей спросил:

– А как же мои пять кружек пива «за раз», да еще оказывается с водочкой? Кажется, так ты сообщил моему начальнику штаба? Разве Абвер возьмет такую пьянь к себе на услужение? И почему о таком важном деле говоришь со мной Ты, офицер комендатуры Одоева, а не начальник Особого отдела Тульского укрепрайона или хотя бы особист 234-ой авиадивизии? О том, что Ты с Кустовки мне ни о чем не говорит. Отца твоего, смутно помню, а Ты для меня «белое пятно», и кто Ты на самом деле, я не знаю. Полагаю, что берешь на себя слишком много, или и есть сам шпион, только не в пользу Советского Союза.

Будунов ответил:

– Ваша бдительность похвальна, – помолчал, отпил из кружки пива. – Я штатный сотрудник Четвертого управления НКВД, отсюда мои знания о Вашем прошлом. Показывает удостоверение. Откомандирован в комендатуру Одоева для работы с тыловыми офицерами Красной Армии. – Кротиков возразил:

– Я тебе не верю. – В упор смотрит на Будунова. – И не тыловой офицер, а боевой командир. А ты, провокатор и шантажист. Насчет твоего шантажа скажу следующее. О том, что я из дворян, хорошо известно в политотделе. В учетной карточке члена ВКП (б) есть соответствующая запись. О том, что я родился в Белоруссии, так это из записей в документах Могилевской коммунистической школы имени Крупской. Так тогда записывали всех беспризорников, кто попадал в эту школу без документов после уличных облав. Полагаю, что теперь у меня есть все основания доложить о твоем предложении (капитан задумался) куда следует.

Как ни в чем не бывало, Будунов улыбается и заканчивает разговор так:

– Мне, конечно, попадет за мое служебное рвение, не стоило говорить Вам о новых планах контрразведки. Но в НКВД Вам лучше не обращаться, там не любят тех, кто знает слишком много лишнего. Впрочем, для меня это не важно, если хотите – попробуйте. – Держит паузу, саркастически ухмыляется, потом говорит: