Дмитрий Соснин - Времена и судьбы

• Название: Времена и судьбы
• Автор: Дмитрий Соснин
• Жанр: Русское современное

Судьбы потомков немецкого инженера-минера Андреаса Маулвурфа, приехавшего в Россию еще при Иване Грозном, описаны во времени с 1552 г. Тогда обласканный царем молодой немец получил в дар за подрыв Казанской крепостной стены восемь десятин вологодской земли да сто душ крестьянского люда. Маулвурфы быстро обрусели и, получив дворянство, стали носить редкую русскую фамилию Кротиковы. Последний потомок немецкого минера – советский летчик капитан Кротиков Д. А. – погиб в 1943 году.

---

– Спасибо, гер-капитан» (Улыбается Шиману.)

Шиман подходит к столу. По немецки приказывает двум танкистам выйти. Те уходят. Шиман достает из внутреннего кармана военного френча заклеенную банковскую пачку денег, из другого кармана золотой гарнитур женских украшений в пакетике, все демонстративно кладет на стол и говорит.

– Здесь десять тысяч рублей от германского командования. И золотые украшения для Вас, лично от нас с Отто. А вот в этом документе надо расписаться (кладет расписку на стол).

Ольга пытается уклониться от каких-либо подарков и обязательств.

– Я не достойна такой чести, господин гауптман. И таких подарков. Что я скажу людям. Откуда у меня деньги? (Помолчала, подумала, наигранно заулыбалась) – А немцев и без этого я обожаю.

Гауптман Шиман как бы доверительно, без напора, замечает.

– Есть директива доктора Гебельса, всех русских мальчиков и девочек в возрасте от пяти до восьми лет отправлять в Германию в богатые немецкие семьи для воспитания в немецком духе. – (Помолчал и спросил): – А Вашему сыну сколько?

Больше напуганная женщина не упрямилась и подписала все подсунутые ей бумаги, только злобно спросила:

– Теперь, что от меня требуется?

– От Вас потребуется только одно: – принять в нужное время посланца с приветом от Отто, и передать этому посланцу рацию Вашего брата. Мы ее посмотрим и приведем в порядок. За это надо выпить.

Сам достает рюмки из посудного шкафчика. Шиман и Фишнер садятся за стол, Шиман разливает коньяк в три рюмки, одну предлагает Волковой, та отказывается, но за стол садится, молчит и слушает мирную немецкую речь двух офицеров. Те пьют коньяк, порою смеются и не обращают внимания на Волкову.

Так сотрудник Абвера Георг Шиман отметил свой успех с танкистом Отто Фишнером бутылкой французского коньяка. Ольга Волкова стала невольной пособницей немецкой военной разведки.

На следующий день Ольга отвела сына к матери в Одоев, а сама, не стесняясь соседских деревенских баб, флиртовала сразу с тремя фашистами. За домом Сомовых потянулась дурная слава.

Спала ли, или просто флиртовала, но когда танкистов через четыре недели вышвырнули из одоевских деревень, грязная слава о Сомовой быстро расползлась и по городу. Женщина она была смелая и дерзкая, так что всех посылала многоэтажным матом.

***

Заинтересованность немцев, проявленная к рации Сомова, была не случайной. Несмотря на суровое поражение под Москвой, Гитлер все еще был абсолютно уверен в своей окончательной победе над «советами». После Москвы победный реванш Вермахту был необходим, «как воздух». Особая роль отводилась Абверу. Наряду с общеизвестными приемами разведывательной работы, по указанию адмирала Канариса, была разработана тактика ведения радиоразведки с использованием довоенных радиолюбительских каналов связи. Новаторская идея состояла в следующем. Радиолюбительские диапазоны коротких волн лежат далеко от диапазонов волн, принятых для работы войсковых радиостанций. Связано это с тем, что радиосвязь на частотах выше 27 мГц исключительно капризна, близкого действия, ненадежна и в течение суток неустойчива, именно поэтому она была отдана радиолюбителям. Однако, со временем было установлено, что короткие волны длинной в 10,5—11,2 м уверенно и без помех распространяются на значительные расстояния летом в позднее дневное время, когда ионосфера, от которой отражаются короткие радиоволны, особенно активна и находится в устойчивом состоянии. Но работа в 10-ти метровом диапазоне долгое время была затруднена еще и тем, что радиопередатчик для этих целей получался громоздким из-за отсутствия специальных высокочастотных генераторных радиоламп. Когда такие радиолампы в конце 30-х годов появились, голландская фирма «Филипс» разработала и стала выпускать супер-коротковолновую радиостанцию «RS-39» для продажи радиолюбителям. Помимо передатчика, в состав рации входил широкополосный радиоприемник, с перекрытием всех коротковолновых, и не только радиолюбительских, диапазонов.

С точки зрения военной разведки, недостатком такой радиостанции была невозможность ее использования «в полевых условиях», так как для своей работы она требовала наличия промышленной сети переменного тока. Но в особых случаях, например в глубоком советском тылу, там, где готовится сосредоточение войск, стационарная рация имеет значительные преимущества. С помощью широкополосного слежечного радиоприемника можно «слушать» радиоэфир и накапливать информацию, «не сходя с места» и не обнаруживая себя. Сброс информации в «Центр» – на никем не используемой супер-короткой радиолюбительской волне. Тем более что слежечных широкодиапазонных радиоприемников, а значит и нужных пеленгаторов, к началу войны в СССР не было. По плану Абвера дело оставалось «за малым»: оснастить своих агентов в России нужной стационарной радиоаппаратурой и обеспечить им «постоянную прописку» в крупных городах и в тех зонах, где предполагалось скопление войск Красной Армии. В этом отношении, «сомовская» рация в Одоеве для Абвера была «золотой находкой». Сотрудник фронтовой немецкой разведки Георг Шиман отпраздновал свою маленькую победу.

После визита к Волковой, в Берлин, в оперативный отдел Абвера «А-1» Шиман отправил радиограмму, в которой сообщил об удачной вербовке в Одоеве сестры радиста-коротковолновика Василия Сомова, который, очень вероятно, пленен под Смоленском, и находится в лагере для военнопленных.

«Марк – Центру – 09.12.1941»

Проведена удачная вербовка в Одоеве Волковой Ольги. Это сестра радиста-коротковолновика Василия Сомова, сержанта Красной армии, который, очень вероятно, пленен под Смоленском и находится в лагере для военнопленных. Радиолюбительская станция Сомова «Филипс RS-39» сохранена и укрыта в Одоеве. Прошу указаний.

Из Берлина последовал приказ:

«Центр – Марку – 11.12.41»

Срочно вылетайте Смоленск разыщите радиста Сомова. Он курсант школы АК-203. Легализуйте и отправьте в Одоев, как тяжело раненного красноармейца, непригодного к воинским обязанностям. Обеспечьте деньгами, дайте псевдоним «Каюр», сестре псевдоним «Дона».

Через три дня Шиман нашел Василия Сомова, но не в лагере для военнопленных, а в смоленской спецшколе +АК-203-R. Здесь Абвер готовил агентов-радистов в основном для заброски в Советской тыл.

***

Сомов попал в немецкую разведшколу при следующих обстоятельствах.

10-го июля 1941 года в бою на подступах к Смоленску, немцы танковой атакой разгромили последнюю линию обороны советских войск с южной стороны города. В этом бою был тяжело ранен радист 31-ой пехотной дивизии старший сержант Василий Сомов. На следующий день в полумертвом состоянии он был найден в заваленном блиндаже немецкой поисковой командой рядом с разбитой рацией. Военных специалистов, попавших в плен, таких как саперы, снайперы и, особенно, радисты, немцы даже раненных не добивали, а переправляли в распоряжение Абвера. Так Сомов сначала попал в немецкий военный госпиталь, где через два дня пришел в сознание, и только здесь понял, что кисти на правой руке у него нет. Лицо также изуродовано. Но, несмотря на увечье, а может быть благодаря этому увечью, через три недели Сомова перевели в смоленскую спецшколу Абвера. В октябре немцы вплотную подошли к Москве и, потерявший веру в своё возвращение на Родину, Василий Сомов, после непродолжительной обработки, дал согласие работать на немцев.

***

В конце января 1942-го года Сомов с прекрасно изготовленными документами на непригодного воевать инвалида, был выброшен с парашютом в лесистый массив под Одоевым, и без проблем вернулся в дом Ольги Волковой. Вид его ужасный. На правой руке нет кисти. Левый глаз выбит. Хмурый, худой как ободранная кошка, обиженный на всех. Молча, пьет водку. Волкова рассматривает документы брата.

– Вася! Я так и не возьму в толк, ты был в плену, или они нашли тебя в госпитале? Документы у тебя наши, советские. А привет принес от немцев.

– Оля, ты подруга танкисту Отто, или его жена? – Собирает свои документы со стола и кладет их в карман гимнастерки.

– Значит и ты с ними. А не боишься, что нас с тобой повяжут? За такие дела, сам знаешь – стенка. Я бы лучше пошла в НКВД, а ты?

– Сестрица! Вот послушай. Когда в мою рацию под Смоленском попала минометная граната, и я потерял сознание, меня бросили умирать в обвалившемся окопе. Меня даже не пристрелили. А через два дня я очнулся в госпитале. Думал в нашем. Но, только это был немецкий. Правой кисти нет, морда вся забинтована. Из-под бинтов один глаз торчит, другого нет. Голова, как пустая тыква. Ничего не слышу и почти ничего не вижу. Болел долго. Но выхаживали как своего и выходили. Что я полковой радист, записано в моих документах. Радистов немцы берегли для шпионской работы. Отправили меня в разведшколу, где всему и хорошо учили, но главное – парашютному делу и работе на ключе левой рукой. Научили. Потом я учил других. Мысль о том, что меня рано или поздно забросят в СССР, меня не покидала, и я без колебаний был готов прийти в НКВД. Но вот под новый сорок второй год за мной в школу заявился офицер Абвера капитан Шиман и очень подробно рассказал мне о твоих забавах с немецкими танкистами и о том, что моя радиолюбительская станция ждет меня в Одоево. Чтоб совсем доконать показал мне Шиман твою расписку, где и ты дала согласие работать на Германию. Вот так, дорогая сестренка. А ты говоришь – «Я пошла бы»…