Александр Амурчик - Бар-дельеро! Bacchanale. Цикл «Прутский Декамерон». Книга 2

• Название: Бар-дельеро! Bacchanale. Цикл «Прутский Декамерон». Книга 2
• Автор: Александр Амурчик
• Жанр: Эротика

Кажется, что это незатейливые истории сексуальной самореализации юноши в псевдопуританском социалистическом обществе. Но вчитайтесь – и вы обнаружите, что это острые горькие книги о сочувствии ближнему и естественных радостях бытия. В стране, где высшим достоинством представляется сила, высшей добродетелью – деньги, а высшим духовным взлётом – половой акт, дети родятся от случайного зачатия и, вырастая, продолжают унылый порочный круг. Автор нашёл в себе силы выйти за пределы этого круга.

---

Здоровенная же телка, ей-богу, а ведет себя как маленькая, подумал я. Растроганный, я вдруг в эту самую минуту понял, что она, при всей своей шикарной внешности и неправедном образе жизни, в сущности, совсем еще девчонка – наивная и глупая, и ничего хорошего в этой жизни еще не видела.

Гришка примчал в наш город на следующий день «на крыльях любви», то есть за рулем автомобиля «волга»; мы ожидали его, как и договаривались, в баре. Он отдал мне в толстом пакете обещанные сто «катенек», 10 штук (десять тысяч рублей по нашему), а вместо ста рублей он подарил мне перстень с бриликом ценой, как позднее выяснилось, не менее чем в полторы штуки, ну а Катьке и маме ее навез кучу подарков еще, наверное, на такую же сумму.

«Боже ж мой, что только любовь с людьми делает?» – думал я, с интересом разглядывая подаренный мне перстень, который неожиданно пришелся мне как раз впору, – я, как истинный голожопый пролетарий в энном поколении, не люблю всякие эти побрякушки, не разбираюсь в них и потому никогда не ношу, включая и обручальное кольцо, купленное мне когда-то за 27 рублей по государственной цене, установленной для молодоженов. Однако Гришка поразил меня более всего именно этим жестом, говорящим о широте его натуры.

Катька увезла своего женишка прямо из бара знакомиться с родителями, которые, по-моему, были одного с ним возраста. Ну а я, с согревающей мне душу и оттягивающей карман тугой пачкой денег и с подаренным перстнем на пальце, отправился домой. «Десять тысяч, – удивлялся я, когда по возвращению домой развернул пакет и разложил деньги на столе стопочками. – А ведь всего месяц тому назад Илюша, Катькин дружок-одноклассник, предлагал мне купить ее за десятку, или за ведро вина. Но я молодец – десятку сэкономил, даром девушку забрал. И теперь вот Катькина цена выросла по сравнению с первоначальной ровно в тысячу раз».

2

Через месяц в Кишиневе, в одном из лучших ресторанов города, игралась свадьба – Катрин и Гриша сочетались законным браком. Мне тоже пришлось отправиться туда – я, конечно, не очень этого хотел, но Катька настояла. Все гости, приглашенные из нашего города, а это были родственники и родители невесты, разместились в заказанном женихом автобусе «Паз», а мне там места не хватило, поэтому я отправился в Кишинев на такси, благо, я был не один, а вместе с очаровательной девушкой Наташей всего шестнадцати лет от роду. При этом внешне она весьма походила на Катьку и была почти такой же рослой – и приходилась ей, как вы уже догадались, младшей сестрой. Сестричка эта была многообещающе хороша, а главное – я не улавливал от нее того запаха, который так отпугивал меня от Катьки. И все в ней, Наташке, было замечательно, не хватало лишь какой-то мелочи – то ли изюминки, что ли, то ли того особого шарма, которым природа в изобилии одарила Катьку, но я делал девушке в этом плане скидку – какие ее годы? Все еще приложится, думал я.

Свадьба, что и говорить, вышла богатая, гостей было сотни две, не меньше; все местные – родня и гости со стороны жениха, – были дорого и роскошно разодеты. Невеста блистала в шикарном импортном платье; ну а внешне она была – чего уж там, само великолепие; жених – как не слишком красивая, но надежная драгоценная оправа к ней; гости – сплошь солидные и деловые, тамада был само красноречие, стол тоже весьма соответствовал, но… при всем внешнем изобилии празднество протекало не слишком весело. А тут еще Катька учудила – вот же стерва все-таки! – в тот самый момент, когда мне предоставили для поздравления микрофон, и я уже, было, собираясь с мыслями, открыл рот для приветствия, она стала со мной рядом и сказала:

– Дорогой Савва, многие из присутствующих здесь знают, что ты – сама скромность, и поэтому я скажу кое-что за тебя: это ты нас с женихом познакомил и вообще много хорошего как для меня лично, так и для нас обоих сделал. – Весь зал в этот момент был полное внимание на нас, и я напрягся, предчувствуя с Катькиной стороны какой-то подвох. И, конечно, дождался, предчувствие меня не обмануло.

– И поэтому, – продолжала невеста, – в этот важный и счастливый для меня день, я хочу чтобы ты при двух сотнях свидетелей сделал мне подарок: половину из доставшихся тебе денег обещай истратить на мою сестру Наташу, а также дай слово, что до своего 18-летия, то есть ближайшие два года, она будет под твоей постоянной опекой.

Я в растерянности, словно пойманный за руку вор, стал озираться по сторонам. Затем через силу улыбнулся и торжественно пообещал – обязательство, надо сказать, было хотя и хлопотливым, но все же достаточно приятным.

Мы с Наташей сбежали со свадьбы раньше срока – было что-то около трех ночи – и я повез ее на Ботанику (есть такой район в Кишиневе). В моем распоряжении имелся ключ от одного из частных домиков, расположенных в районе озера. (Дядя моей жены, владелец этого жилья, мой хороший приятель, любезно предоставлял его мне в любой день, когда я нуждался в этом). Весьма приятно было после свадьбы забраться в теплую постель, да еще с такой роскошной партнершей. Но, она была еще совсем юна и неопытна, и мне предстояло немало потрудиться на этой ниве.

После свадьбы мы с Катькой долгое время не виделись, так как она сразу же перебралась жить в Кишинев, к мужу, а встретились, причем совершенно случайно, примерно через год после описанных выше событий, причем неподалеку от той самой гостиницы «Кишинэу», с которой, собственно, все и началось. Идя по улице, по направлению к памятнику Котовскому, я вдруг обратил внимание на красивую молодую женщину, идущую мне навстречу. Она медленно прогуливалась и при этом, глядя куда-то в сторону, не замечала меня.

Несколько секунд понадобилось мне для того, чтобы я узнал в этой женщине Катрин. Когда между нами оставалось всего несколько шагов, я загородил ей дорогу. Катрин, подняв глаза и увидев меня, тут же раскрыла навстречу свои объятия.

– Мог бы за это время хоть разок в гости приехать, – упрекнула меня она, целуя в щеку. – И Наташку взял бы с собой, я по ней ужасно соскучилась.

– Я и сам по ней соскучился, – пожаловался я. – Вечно с малолетками где-то болтается, поведением своим – ну точная копия сестрички старшей.

– Болтай-болтай, балаболка, – сказала Катька, продолжая меня обнимать.

– Ты же знаешь, Катька, – сказал я, беря ее под руку и увлекая вдоль по дорожке, и тем самым как бы продолжая прогулку. – Обманывать тебя я не стану, а если и привру немного, то только лишь для пользы дела.

Катрин рассмеялась и сразу стала прежней Катькой, которую я хорошо знал и помнил. Мы еще прогулялись немного, затем постояли, поговорили, посмеялись, вспоминая минувшие денечки, и Катька мне по секрету похвастала, что на ее имя теперь записана кооперативная 3-комнатная квартира, расположенная в самом центре города на третьем этаже – она даже показала мне свой дом-девятиэтажку, который одним краешком виднелся с того места, где мы стояли. Слушая ее рассказ, я вернулся к мысли о том, что Катька теперь замужем, и тут только до меня дошло, что она, поднимаясь по дороге, шла не прежней своей, королевской походкой, а какой-то новой, для нее необычно вальяжной, словно вразвалочку, что и смутило меня в первые секунды, когда я ее только увидел. Я сказал ей об этом, а она улыбнулась, погладила себя по чуть выпирающему из-под куртки животу и сказала, что у нее беременность шесть месяцев.

Мы постояли еще немного, вспоминая наши приключения годичной давности; Катьку во всей той истории особенно веселил тот момент, когда Гришка, придя ее у меня выкупать, совал мне пакет с деньгами.

– Надеюсь, это были не последние его деньги? – спросил я ее. – Тебе на бельишко да молочишко осталось?

Катька поглядела на меня хитро, потом сказала:

– Боюсь, что даже я не знаю, сколько он зарабатывает. Только теперь, конечно, я бы не позволила Гришке тебе такие деньги отдать – умная стала.

Я обнял ее и, нежно прижав к себе, сказал:

– Если честно, Катька, ты одна из немногих знакомых мне женщин, даже просто стоя рядом с которыми испытываешь гордость – красивая же ты, стерва! А теперь ты еще и слишком умной становишься. Ведь деньги, и ты теперь, надеюсь, знаешь это наверняка, все равно, что дым. Есть чуть больше, или чуть меньше – живи и радуйся. И по возможности наслаждайся. – Я ласково повернул ее к себе спиной и слегка оттолкнул от себя. – А теперь иди, не дразни меня, я, если хочешь знать, беременных женщин обожаю, они мне кажутся ужасно сексуальными.

– Ну, так в чем же дело, тогда пошли к нам, – нисколько не смутившись, предложила Катька. – Ты же не чужой для нашей семьи, спокойно можешь зайти в гости, причем, в любое время, когда тебе этого захочется. И ванная у нас есть, – глаза ее подернулись влажной поволокой. – И даже вода горячая в кране…