Кайркелды Руспаев - Горький аромат фиалок. Роман. Том первый

• Название: Горький аромат фиалок. Роман. Том первый
• Автор: Кайркелды Руспаев
• Жанр: Русское современное

Главные герои моего романа оказались перед выбором – продолжать жить по тем принципам, которые исповедовали всю предыдущую жизнь, или изменить им, чтобы приспособиться к изменившимся условиям. Как поступил каждый из них и что из этого вышло – об этом и повествует эта книга.

---

Вернувшийся Владимир прервал расходившегося старика:

– Пока Сарманыч! Не скучай. Договорим после.

И, обращаясь к Бекхану, бодро произнес, поднося руку к козырьку бейсболки:

– Прибыл в ваше распоряжение, товарищ сержант! Какие будут приказания?

Тот ответил с усмешкой:

– Марш в машину, вояка!

4

Мы живем в стране, бывшей когда-то частью огромной империи, и не подозреваем, сколько на свете маленьких, микроскопических стран: государств-городов, государств-островов, затерянных на просторах океанов. Островов, населенных потомками всякого рода путешественников, искателей приключений, беглых каторжников и политэмигрантов из разных континентов, от которых в бурном ХХ веке – веке революций и переворотов, периодически разбегались отдельные личности и целые сословия.

На одном таком острове, выбранном в свое время в качестве убежища староверами-поморами, на острове, который и тогда был обитаемым, отчего гонимые за веру основали свою, изолированную от остального населения общину, на острове, который к началу двадцатого века был под властью британской короны, пришвартовался небольшой пароход с русскими белоэмигрантами на борту.

Это было давно, после бесславно проигранной белыми гражданской войны. Хотя путешественники и имели довольно жалкий вид после многомесячных мытарств в океанских просторах, они были хорошо вооружены, а главное, их возглавлял отличный вожак – потомственный офицер, властный командир, сумевший погрузить остатки своего подразделения на этот старый пароход, предназначенный для каботажного плавания. Капитан со своей немногочисленной командой вынужден был подчиниться решительному военному, который вторгся на его судно и сразу же начал командовать.

При погрузке на материке солдаты внесли несколько тяжеленных ящиков с оружием и патронами, и вместительный сундук, который не последовал за остальным грузом в трюм, а был помещен в каюту, занятую решительным офицером и его пятилетним сыном, отчего капитан заключил, что в нем находится что-то ценное.

Во время длительного плавания, в портах, где каждый раз офицер сходил на берег с маленьким чемоданчиком в руках, сопровождаемый несколькими солдатами, после чего пароход загружали всем необходимым, среди команды распространился слух, что сундук тот битком набит золотом.

В последнем материковом порту пароход был перегружен очень рискованно, и офицер задал курс в направлении Америки. Кто знает, сумели бы путешественники пересечь океан, если б на их пути не оказался этот островок, появившийся так кстати, ибо кончилось топливо, и пароход дрейфовал, став добычей течений и ветров. Продукты тоже подходили к концу, и вода была на исходе. Изнывая от жажды, страдая от голода, команда открыто роптала, но солдаты беспрекословно выполняли приказы своего командира, и дисциплинированность военных вынуждала матросов держать себя в руках, и за время долгого и трудного плавания не произошло никаких серьезных эксцессов. Владимир Михайлович Павловский, суровый, но справедливый командир, имел феноменальную способность держать в узде людей, и любая лихая голова склонялась перед ним.

Как только остров был замечен, капитан приказал развести пары. Это было сделано оставленным для такого случая углем, и пароход, преодолев сильное течение, вошел в бухту и пришвартовался к причалу, занятому главным образом рыбацкими судами.

Белоэмигранты во главе с Владимиром Павловским высадились на остров Надежды, – именно такое название дали острову первые британцы-колонизаторы. Никто их тут не встречал, никто не выказал радушия, да ведь во все времена золото и оружие имели решающее значение в делах людей. Очень скоро Владимир Павловский и его подчиненные получили местное гражданство, справили документы и слились с остальным населением острова, состоявшим из рыбаков, землепашцев и торговцев.

Предприимчивый белоэмигрант скупил потихоньку участки на побережье той бухты и основал компанию «Надеждинский морской порт». Павловский сумел привлечь капиталы и небольшой в начале порт рос и ширился, так, что скоро смог принимать океанские сухогрузы и танкеры. Доходы компании росли баснословными темпами, и вскоре Павловский вошел в число самых богатых людей острова.

Сыну своему Роману Владимир Михайлович дал прекрасное образование в одном из лучших учебных заведений мира. И когда бывший белоэмигрант умер, компания перешла в надежные руки.

В силу того, что остров находился вне территорий, куда распространялись стратегические интересы воюющих держав, остров избежал оккупации во время второй мировой войны. Островитяне благополучно отсиделись на своем острове, а после войны стали осваивать болотистые равнины, строя дренажи, плотины и другие гидротехнические сооружения. Население росло быстрыми темпами, строились новые города и поселки, осваивались месторождения полезных ископаемых.

Образованный и деятельный Роман Павловский продолжил дело отца и в последующие десятилетия морской порт Надежды обрел статус международного. Роман Владимирович очень любил свою жену Анну, которую привез из Англии, именно там он и учился. Она была хорошей помощницей в делах, бесценной советчицей, единственным человеком, позволявшим себе критически анализировать его действия. Анну долго преследовали выкидыши, а когда она доносила ребенка, то умерла при родах, произведя на свет девочку, которую безутешный отец назвал Надеждой.

Надежда росла без материнской ласки, в суровой обстановке. Роман Владимирович не отстранился от ее воспитания, но когда та подросла, отправил учиться в тот же университет, который сам когда-то закончил; оттуда она, по примеру своего отца, привезла жениха – Тома Вильсона, выпускника медицинского колледжа, и вышла за него замуж. Тогда Роман Владимирович устроил зятя в секретную лабораторию медицинских исследований при министерстве внутренних дел, который в то время возглавлял профессор Демидов, близкий друг, сын одного из соратников Владимира Павловского. Том Вильсон проработал там вплоть до громкого скандала, разразившегося после ликвидации одного из лидеров политической оппозиции. Лаборатория была закрыта по требованию общественности, профессор Демидов вышел в отставку и занялся частной практикой, а Том, по настоянию своей жены Надежды Романовны был принят в штат компании на должность начальника безопасности. Роман Владимирович недолюбливал зятя, в общем-то, без видимой причины, но ему пришлось удовлетворить требование дочери, которая к тому времени стала главным менеджером компании «Надеждинский международный морской порт».

новь созданным парламенту и кабинету министров Роман Владимирович всю жизнь помнил об оставшейся в России матери, которую отец, умирая, завещал найти. Роман Владимирович посылал в СССР надежного человека с заданием найти мать, сестру или брата – он знал от отца, что мать была беременной, когда они покидали Россию. Вначале поиски не увенчались успехом. Когда в Страну Советов пришла перестройка, и открылся доступ во многие архивы, Роман Владимирович отправил на прародину некоего Бестужева Анатолия Васильевича, на поиски матери и возможных братьев и сестер. Теперь поиски начали давать обнадеживающие результаты. Бестужев выяснил, что у Романа Павловского был брат, и что мать его умерла в блокадном Ленинграде во время второй мировой войны.

Роман Владимирович не жалел денег на поиски брата. Он пообещал в награду целое состояние, если Бестужев разыщет брата или его детей. После получения этого сообщения Бестужев утроил усилия, проводя дни напролет во всевозможных архивах, не жалея денег на подкуп тамошних сотрудников.

Стремительно пролетели годы, нескончаемый вроде бы век истек; Роман Владимирович почти не вмешивался в дела своей компании, положившись на дочь и зятя. Правда, он все еще держал контрольный пакет акций компании в своих старческих, но еще цепких руках и время от времени требовал у дочери отчета. Бывало, что устраивал разнос и учил, как нужно вести дела.

Роман Владимирович постарел; он был еще довольно крепок, но движения его стали замедленными; он иногда долго сидел неподвижно, уставившись в пространство и это могло произойти на заседании совета директоров или на собрании акционеров и солидные киты бизнеса молчали, ожидая с почтением, когда же старик придет в себя. В такие минуты у Надежды Романовны хищно суживались глаза, и какой-нибудь наблюдательный акционер понимал, что переживает в эти мгновения дочь хозяина компании. Поэтому в офисах не стихали разговоры о ненависти дочери к своему престарелому родителю, не спешившему полностью передать бразды правления компанией в руки дочери. Так и жили они, пока Павловский не захворал. Врачи с переменным успехом лечили его, но общее состояние старика постепенно ухудшалось. Тогда его обследовал профессор Демидов, который после тщательного анализа поставил ошеломляющий диагноз.