Нина Визгина - И полон мир чудес. Повести и рассказы

• Название: И полон мир чудес. Повести и рассказы
• Автор: Нина Визгина
• Жанр: Русское современное

Кто не любит тайны и загадки? Если не удается в них поучаствовать, почему бы тогда их не загадать? Сколько неизведанного, более похожего на удивительные миражи, таит наша жизнь! И ведь бывает! Бывает же! Или может быть? Или быть может…

---

Стараясь не очень клацать зубами от холода, а может и от непривычности обстановки, в которой оказалась, я вкратце постаралась объяснить свое появление в здешних местах, закончив свою речь просьбой помочь найти дорогу на трассу, по которой я смогла бы как можно быстрее добраться домой.

Мужчина слушал молча, внимательно вглядываясь в мое лицо, и это его упорное молчание и нежелание представиться даже после того как я назвала свое имя и напрямую спросила, как мне его величать, начинало меня не на шутку тревожить.

– Зовите меня просто Владимир, – наконец проговорил мужчина, снимая с себя вполне цивильное и, я бы сказала, даже очень модное вельветовое пальто. – К сожалению, мы не сможем сейчас спуститься вниз к деревне, дождь идет уже давно, и дорогу слишком размыло. Я думаю, кувыркаться на глинистой тропинке вас не привлекает, так что ночь придется провести здесь.

Спутник повернулся в сторону окна и я, наконец, смогла разглядеть его лицо. Аккуратно подстриженная бородка с проседью и совершенно седые виски в тоже время придавали его лицу необыкновенную свежесть и привлекательность. Темный костюм с глухо застегнутой рубашкой, на конце воротника которой я разглядела шелковую вышивку известной фирмы, мог подходить кому угодно, но только не служителю церкви. Впрочем, каждый человек вправе сам решать – раскрывать себя или нет перед чужими людьми, тем более такой неожиданной гостьей, какою явилась я.

Перспектива провести ночь в довольно прохладном помещении меня совсем не прельщала. Я нарочито громко чихнула и поежилась, всем своим видом давая понять не очень гостеприимному хозяину, до какой степени мне здесь неуютно. После чего, не дождавшись нужной реакции, решила попросить Владимира проводить меня до машины. Но вовремя одумалась, поскольку пережидать ненастную ночь в не обогреваемом автомобиле ничуть не комфортнее, чем в каменной келье, а тратить бензин на обогрев машины было бы с моей стороны и глупо и неосмотрительно – еще неизвестно, где и когда я смогу подзаправиться. Так что я вовремя прикусила язычок, молча продолжая рассматривать импозантного ночного незнакомца.

Незнакомца? Неожиданно что-то давно забытое, что-то из далекой юности начало всплывать в моей памяти. Вот мы – старшеклассники возвращаемся из школы. Разговоры о выпускных экзаменах, о том, кто и куда собирался поступать, кому светила золотая медаль. В нашем классе она светила только Володьке Климову, умному симпатичному мальчику, который не ходил с нами на каток, не пел в нашем школьном хоре и не бегал с нами на танцы в местный Дом пионеров.

Он был очень способным мальчиком с самого первого класса, его обожали все учителя, уважали одноклассники, но не принимали в свои компании, и не потому, что не хотели, а потому что Вовке Климову было некогда заниматься детством. Мальчик постоянно участвовал во всевозможных олимпиадах, занимая там первые места и по окончании школы, конечно, никто не удивился, что парень поступил на физмат нашего университета.

Так почему именно его я вспомнила, разглядывая мужчину, который не торопился расширять размеры своего гостеприимства. Он продолжал безмолвствуя сидеть за абсолютно пустым столом, устремив свой взгляд во внутреннее окно, за которым как ни старалась, я не могла ничего разглядеть, кроме движения частичек пыли в столбах странного света, льющегося с верхних сводов храма.

Да, так что там было потом? Почему я вдруг вспомнила Климова? Помню однажды, вернувшись домой после занятий в институте, я услышала, как на кухне тихо плакала какая-то женщина, а мама ее успокаивала. Потом я узнала, что это была мать Климова. Женщины случайно встретились в магазине, впервые после того, как мы закончили школу.

На мамин вопрос, как и где сейчас Володя, его мать неожиданно так расстроилась, что ей стало плохо. Наш дом был рядом, и так она оказалась у нас. В то время, когда я пришла, мама как раз отпаивала ее валерьянкой. То, что Климова рассказала про сына, так меня поразило, что я не сразу поверила, будто это все именно про него – нашего одноклассника.

На втором курсе Вовка Климов, этот тихий заученный мальчик, влюбился в первую красавицу курса и умудрился не только влюбить ее в себя, но и жениться. Еще не окончив университет, Володька стал отцом двойняшек. И, казалось, все было хорошо. Все – пока Климова не пригласили подработать на кафедре в закрытую лабораторию. Там одаренный студент получил огромный простор в своих исследованиях и до того окунулся в науку, что сутками не вылезал из лаборатории.

Ни уговоры родителей, ни ультимативные просьбы жены не помогали – парень дневал и ночевал среди своих приборов, пока его в приказном порядке не заставили поехать отдохнуть в местный санаторий, где и заметили доктора, что у парня не все в порядке с головой. Поначалу родные не осознали всю глубину заболевания молодого человека, но болезнь прогрессировала, начались сильные головные боли, повышенная возбудимость и бессонница. В конце концов, врачи запретили Климову всякую умственную деятельность. Разлады в семейной жизни из-за постоянной занятости Владимира привели к тому, что жена с ним развелась и, забрав детей, переехала в другой город к своим родителям.

Жизнь для парня, казалось, потеряла всякий смысл, и однажды он просто исчез из дома. Родители пытались его искать, но поиски прекратили, когда сын прислал письмо, что жив – здоров, но в прежнюю жизнь не вернется, а начнет ее с чистого листа. Что означали его слова о новой жизни, родителям было неизвестно. Обратного адреса сын не давал, но редкие и короткие весточки о себе слал регулярно. На последней встрече выпускников, на которой наш класс отмечал десятилетие, прошел слух, что Вовка Климов то ли погиб, то ли сам распрощался с белым светом. Никто толком ничего о нем не знал, да и не до него было – народ радовался жизни, и вспоминать бывшего угрюмого одноклассника никому не хотелось. С тех пор я ничего не слышала о Климове.

Не знаю, почему я вдруг вспомнила о школьной поре. Возможно, манера речи моего ночного собеседника чем-то неуловимо напомнила то, как обстоятельно отвечал обычно Климов на уроках. Иногда так и хотелось хлопнуть чем-нибудь по его умной головенке, только чтоб споткнулся он хоть чуть-чуть, слог в слове пропустил что ли. А ведь, если допустить, что Климов жив, то этот батюшка вполне мог быть им. И возраст подходил, и черты лица очень похожи. Хотя надо признать – за давностью лет мне трудно без помощи школьного фотоальбома припомнить лица своих бывших одноклассников.

– Ваша фамилия случайно не Климов? – вырвалось у меня.

Имею я такую привычку – сначала сказать то, что на уме, а потом подумать, а стоило ли озвучивать свою мысль? Вот и сейчас я тотчас пожалела о своем вопросе, увидев реакцию загадочного мужчины. Он неожиданно резко встал и быстро направился к входной двери.

– Здесь я для всех отец Владимир. Вы можете провести ночь в этом помещении, а утром я помогу вам найти дорогу назад. Пока же располагайтесь, как сможете, и не советую проявлять самостоятельность и блуждать в темноте. Поверьте, на здешних склонах запросто можно свернуть себе шею.

Не дав мне возможности что-либо возразить на его поспешное решение оставить меня в одиночестве, мужчина накинул мне на плечи свое пальто и скрылся в темноте промозглой ночи.

Вот это да! Чего он так испугался? Впрочем, то, что хозяин смылся после моего неожиданного предположения, что его фамилия Климов, только подтвердило, что так оно и было. Хотя уверена – меня то Владимир точно не узнал. Но чего так бояться то? Не скрывался же он здесь под чужой фамилией. Как бы я недолюбливала бывшего одноклассника во времена нашей беспечной школьной юности, ничего предосудительного о нем я не знала, и ничего плохого лично мне он никогда не делал. Думаю, не так-то просто дается человеку решение покинуть светский мир, посвятить себя служению Богу. И, коли, уж он на такое решился, то, скорее всего пути назад не видел и лишний раз вспоминать, что был в прежней жизни кем-то другим, не хотел. Ну и бог с ним.

А все-таки поступил Владимир со мной не слишком гостеприимно. Мало того, что одну бросил, так еще и в пустой комнате – ни еды, ни тепла. Спасибо, хоть графин с водой на столе оставил. А может в этой каморке еще что-нибудь есть? От чужого пальто исходил слабый запах лаванды. Я видела, что перед тем как снять его, мужчина вытащил из внутреннего кармана конверт, а из наружного – ключи. Я тогда испугалась, что неразговорчивый хозяин решил запереть меня в холодной комнате. Но он этого не сделал – и за то спасибо! На всякий случай я обшарила карманы чужого пальто, но ничего кроме чистого носового платка в нем не нашла.

Сидеть, бездумно уставившись в стену, выложенную грубо обтесанным камнем, вскоре надоело, да и ноги затекли от неудобной деревянной лавки, на которой мне светило провести всю ночь. Чтобы размяться, я решила основательно осмотреться. Сиреневый свет продолжал заманчиво подсвечивать стенки моей каморки сквозь узкое окно, больше походившее на дверцу. Я попыталась разглядеть внутреннее убранство собора, но ничего кроме сумеречных стен увидеть не смогла – в слабом непонятно откуда возникающем свечении ничего не отблескивало. Казалось, церковная утварь хотя бы немного, но должна была отражать свет, но ничего подобного через стекло я не заметила.