Александр Грин - Морские волки. Навстречу шторму (сборник)

• Название: Морские волки. Навстречу шторму (сборник)
• Автор: Александр Грин
• Издательство: ЛитагентКлуб семейного досуга7b51d9e5-dc2e-11e3-8865-0025905a069a
• Жанр: Морские приключения
• Год: 2015
• ISBN: 978-966-14-9013-9, 9789661490122

В сборник вошли следующие произведения:

Юрий Лисянский – Путешествие вокруг света корабле "Нива" в 1803–1806 годах

Александр Бестужев-Марлинский – Мореход Никитин

Константин Станюкович – Беспокойный адмирал

Борис Житков – "Погибель"

Борис Житков – Вата

Борис Житков – Механик Салерно

Александр Грин – Бегство в Америку

Александр Грин – "Бегущая по волнам"

Николай Трублаини – Шхуна "Колумб"

Виктор Конецкий – О матросском коварстве

Виктор Конецкий – Невезучий Альфонс

Виктор Конецкий – О психической несовместимости

Виктор Конецкий – Сценаристы и режиссеры в море

---

К 16 декабря я мог бы свезти товары на берег, если бы этому не помешало кантонское правительство. Поскольку наши корабли были первыми из русских, пришедшими в эту страну, то от нас требовали разных объяснений, без которых наместник не хотел нам позволить производить торговлю.

У нас перебывали все гонги, а напоследок старший из них, Панкиква, поставил перед нами следующие вопросы: какой мы нации? не ведем ли торговлю с китайским государством сухим путем? что побудило нас предпринять столь далекий путь и не военные ли наши суда? На все это он требовал письменного ответа, уверяя, что его непременно необходимо послать в Пекин к императору. Все это занимало нас несколько дней, ибо Панкиква слишком придирался к каждому слову. Сначала мы дали объяснение на английском языке, полагая, что китайцы понимают его лучше других, а потом были вынуждены дать его на русском. Мы очень обрадовались, когда Биль сообщил нам, что Луква обещает купить наш груз за ту же цену, какую будут давать другие купцы. Вопрос, не военные ли наши корабли, возник, конечно, оттого, что Крузенштерн по прибытии в Макао не хотел идти в Вампу со своим малым грузом, а решил дождаться нас в Тайпе. Но так как китайцы непрерывно беспокоили его своими вопросами, то он вынужден был сказать, что корабль, находящийся у него под командой, – военный. Об этом немедленно было донесено в Кантон. Когда же по прибытии «Невы» Крузенштерн хотел двинуться в Вампу также с кораблем «Надежда», то начальник таможни в Макао этого не позволил. Поэтому он и должен был ехать со мной сам, чтобы скорее покончить с этим делом. Мы сообщили китайцам, что корабль «Надежда» принадлежит нашему государю и что он, будучи дан Компании для помощи в ее торговле, может брать товары по европейским обычаям, и прибавили также, что на нем находятся меха. Последнее особенно успокоило китайцев. Сперва в Тайпу были посланы осмотрщики, а потом явился и лоцман, который 23-го числа привел корабль «Надежда» к нам. К этому времени наш трюм был полностью очищен от товара и мы готовы были осмотреть подводные части корабля.

18 декабря таможенный директор, или гону, обмерил корабль «Нева» (здесь обмериваются корабли для оплаты пошлины по их величине). Он прибыл к нам около 10 часов утра на большой лодке, украшенной разными флагами, в сопровождении трех других такой же величины и множества малых. Для встречи этого вельможи мною был послан, как обычно, офицер с переводчиком на катере. Перед этим была привезена широкая, выкрашенная красной краской лестница и приставлена к борту, чтобы облегчить вход на корабль. После прибытия директора на шканцы обмер корабля скоро кончился, так как он состоял только в том, что была натянута тонкая веревка сначала между фок-и бизань-мачтой, а потом на середине корабля у грот-мачты и измерена китайской мерой. После этого наш гость вошел в каюту, где его угостили разными вареньями и сладким вином. Узнав неизвестно от кого, что у меня находятся двое татар, он захотел их увидеть и поговорить с ними, но они не понимали его маньчжурского языка. После своего отъезда директор прислал своих людей отблагодарить меня за угощение, а команде подарил восемь четвериков пшеничной муки, столько же кувшинов китайского вина, называемого шамшу, и двух небольших быков.

Обмер иностранных судов весьма важен для доходов кантонской таможни, а потому и производится почти всегда самим ее начальником. Наш корабль, водоизмещением только в 350 тонн, заплатил 3 977 испанских пиастров[174] пошлины.

27 декабря мы начали кренговать[175] корабль «Нева». Я было сначала намеревался вытащить его на берег, однако, заметив, что при новолунии воды прибыло менее сажени, решился на кренгование. А так как во всем Вампу для этого нет ни малейших приспособлений, то я был вынужден использовать корабль «Надежда» вместо киленбанки[176]. Наше кренгование продолжалось более трех дней. Левая сторона корабля была сомнительна только у бизань-мачты около шестого паза от ватерлинии[177]. Поэтому я мог осмотреть ее за один день; правый же бок занял времени гораздо больше, так как на нем пришлось выворотить из воды весь киль.

29 декабря. Сегодня мы полностью закончили починку корабля и начали вооружаться. Тем временем я отправился опять в Кантон для окончания торговых дел.

1806 год

Январь. В одно и то же время мы занимались приведением корабля в исправность и приготовлением груза, состоявшего в основном из чая, фарфора и китайки – простой хлопчатобумажной ткани желтоватого цвета.

11 января первая часть была уже нагружена. Столь успешная погрузка позволяла нам надеяться на скорое отправление в путь. Было даже решено оставить реку Тигрис раньше 1 февраля, как вдруг мы встретились с тем же самым неприятным обстоятельством, которое возникло и при входе.

22 января. Когда нашим остальным товарам надлежало отправиться из Кантона, мы получили известие от своего поручителя Луквы, что наместник приказал остановить наши суда, пока не получит из Пекина ответа на донесение о нашем прибытии. Чтобы мы не воспротивились его повелению, он велел у обоих кораблей поставить стражу. Столь неожиданная неприятность крайне нас удивила. Но так как делать было нечего, мы решили подать протест против этого насилия и на другой же день приготовили для этого бумаги. А так как в Кантоне европейцы не имеют прямой связи с китайскими начальниками, то, не зная, каким образом достигнуть успеха в своем предприятии, мы обратились к Дроманду, управителю английской торговли в этих местах. Он весьма охотно взялся за дело и, собрав всех гонгов в свой дом, потребовал, чтобы они сообщили о нашем письменном протесте тому, кто дал несправедливое приказание задержать наши корабли. Хотя требование Дроманда было весьма обосновано, гонги сначала ответили на него решительным отказом, уверяя, что никто из них не смеет вручить бумагу, в которой мы доказываем несправедливость задержки наших судов и требуем их отпустить или дать письменно объяснение причин, побудивших к столь вероломному поступку. Однако, узнав, что мы сами будем пытаться вручить свою жалобу, они после некоторого совещания решили удовлетворить наше требование. На другой день я и Крузенштерн были опять у Дроманда и нашли у него некоторых гонгов. От них мы узнали, что наш протест был отдан таможенному директору, но он вернул его назад с уверением, что наши суда задержаны по приказанию самого наместника, которому советовал писать как можно учтивее, если мы желаем получить положительный ответ. Мы было воспротивились этому, но, рассудив, что можем потерять много времени, и не зная точно, найдем ли мы какое-либо правосудие, решили напоследок взять жалобу обратно, а подать только короткое представление о невозможности дожидаться ответа из Пекина. Между тем стража была снята, и погрузка товаров на корабли позволена по-прежнему. Мы потеряли целую неделю и очень беспокоились, что будем вынуждены вместо спокойного прямого плавания в Европу совершить самый длинный и весьма неприятный путь. Такое предположение основывалось на том, что если бы суда не могли выйти из Кантона раньше половины апреля, то им пришлось бы идти восточными проливами, а поэтому мы не только бы боролись повсюду с плохой погодой и встречными ветрами, но и прибыли бы в Россию на целую зиму позднее. Надо признаться, что это сомнительное и даже тяжкое положение было облегчено лишь вниманием, оказанным нам европейскими факториями, находящимися в Кантоне.

Глава седьмая. Описание города Кантона

Местоположение Кантона. – Описание китайских домов. – Число жителей города Кантона. – Их занятия. – Торговля. – Китайские чиновники. – Крайняя бедность китайцев нижнего сословия. – Их вера. – Описание храма. – Дом Панкиквы, первого кантонского купца

Кантон стоит на реке Тигрисе. Внешне он похож на большую деревню, а внутри представляет собой гостиный двор. Каждый дом служит купеческой лавкой, а улицы вообще могут быть названы рядами разных товаров и ремесел. Улицы в нем узкие и из-за большого количества постоянно заполняющих их людей проходить по ним очень трудно.

Набережная в городе придает ему важный вид. На ней выстроены прекрасные здания, принадлежащие европейским купцам. Из них английская и голландская фактории могут быть названы великолепными. Что же касается строений, принадлежащих собственно китайцам, то и самые лучшие из них довольно невзрачны, а о домах бедных китайцев уже и говорить нечего. Многие из них не имеют другого отверстия, кроме двери, которая завешивается циновкой или тонкими ширмами из бамбука. Богатые дома состоят из нескольких четырехугольных вымощенных кирпичом дворов, на которых у стен строятся беседки, где ставятся стулья, столы и горшки с цветами или плодовыми деревьями. В других посредине устраивается небольшой пруд или ставится большая глиняная чаша для золотых рыбок, доставляющих имеющим их китайцам большое удовольствие. Такие дома состоят большей частью из двух помещений и несколько походят на раскинутые палатки. Верхний этаж китайского дома можно считать внутренними покоями, в которых живут женщины, если нет особого сераля. Следовательно, вход в них для всех воспрещен. Китайские храмы, которых здесь великое множество, мало украшают город. Даже самые большие из них (об одном из них упомяну впоследствии) по своему внешнему виду не заслуживают особенного внимания.