Александр Грин - Морские волки. Навстречу шторму (сборник)

• Название: Морские волки. Навстречу шторму (сборник)
• Автор: Александр Грин
• Издательство: ЛитагентКлуб семейного досуга7b51d9e5-dc2e-11e3-8865-0025905a069a
• Жанр: Морские приключения
• Год: 2015
• ISBN: 978-966-14-9013-9, 9789661490122

В сборник вошли следующие произведения:

Юрий Лисянский – Путешествие вокруг света корабле "Нива" в 1803–1806 годах

Александр Бестужев-Марлинский – Мореход Никитин

Константин Станюкович – Беспокойный адмирал

Борис Житков – "Погибель"

Борис Житков – Вата

Борис Житков – Механик Салерно

Александр Грин – Бегство в Америку

Александр Грин – "Бегущая по волнам"

Николай Трублаини – Шхуна "Колумб"

Виктор Конецкий – О матросском коварстве

Виктор Конецкий – Невезучий Альфонс

Виктор Конецкий – О психической несовместимости

Виктор Конецкий – Сценаристы и режиссеры в море

---

Мыс Брисе вместо того, чтобы быть первым после Северного, оказался вторым и ввел было нас в замешательство. В 4 часа мы начали проходить мимо острова Гаспар и взяли курс на восток-юго-восток, чтобы приблизится к Навиру. Глубина продолжалась от 14 до 15 сажен [от 25 до 27 м], грунт прежний.

Навир сначала показался нам судном под парусами; когда же мы приблизились, то увидели, что это был камень, на котором в двух местах растет несколько деревьев.

Восточный мыс острова Банка покрыт лесом. Далее начинается довольно высокий хребет. Глубина с 15 сажен [27 м] увеличилась опять до 19 [35 м]. Пройдя несколько километров к югу, мы бросили якорь на глубине 19½ сажен [около 36 м], грунт – крупный песок. В 8 часов вечера я измерил морское течение и нашел, что оно достигло 172 мили [2,8 км] в час и было направлено к юго-юго-востоку.

27 февраля. Ветер северный. Ночью течение продолжалось до 1½ мили [2,3 км] в час к юго-востоку, а утром начало уменьшаться, так что к 6 часам оно было равно лишь 3/4 мили [1,4 км] к юго-востоку. Около 7 часов мы снялись с якоря.

Входя в пролив между островом Средним и юго-восточной оконечностью острова Банка, я держался ближе к последнему, так что, достигнув самого узкого места, находился от южного мыса первого острова на расстоянии не менее 3 миль [5,5 км]. В 11 часов, к моему большому удовольствию, наш корабль удалился от всех опасностей. В самой узкой части пролива мы имели от 27 до 30 сажен [от 49 до 55 м] глубины, грунт – крупный песок и ракушка. По выходе из нее глубина стала несколько меньше и грунт мельче. К сожалению, я не мог сегодня произвести полуденного наблюдения, чтобы завершить описание Гаспарского пролива. Впрочем, большого различия быть не может, потому что мы брали частые пеленги.

Вскоре после полудня мы прошли мимо небольшого острова, который приняли за Мелководный[195]. Его берег показался нам мало изрезанным. По пеленгам он находился на 5 миль [9 км] далее к западу по сравнению с картой Маршана[196].

Гаспарский пролив, по моему мнению, настолько удобен для плавания, что большего нечего желать. От острова Тоти, держась глубины около 18 сажен [33 м], где грунт состоит из одного песка, а иногда с ракушкой, можно дойти прямо до острова Гаспара. Самое большое его неудобство заключается в том, что крепкий северный или южный ветер должен вызвать большую зыбь в проливе, из-за которой не очень спокойно стоять на якоре, если это потребуется. Но так как это место еще никем обстоятельно не описано, то, возможно, при тщательном осмотре около берега Банки найдется и удобная гавань. Однако, как бы то ни было, Гаспарский пролив и при имеющихся о нем сведениях предпочитительнее Банкского, так как в нем редко приходится останавливаться на якоре более одной ночи.

По хронометрам и лунным наблюдениям, сделанным мной 23, 24, 25 и 26-го числа, определены два главные пункта Гаспарского пролива: первый – остров Тоти, лежащий на южной широте 3° 30´ и западной долготе 254° 07´, второй – остров Гаспар, широта которого южная 2° 22´ 30˝, долгота – западная 252° 50´ 30˝. Досадно, что при нашем выходе из пролива небо было покрыто облаками и поэтому лишило нас возможности точнее определить положение южного мыса острова Банка и островов, лежащих к югу от Среднего. По пеленгам же могу заключить, что остров Мелководный (если мы действительно видели его, а не какой-либо другой) прежде был неправильно указан.

28 февраля. Ночь была дождливая, с порывами, но утром небо несколько очистилось, и на рассвете мы опять увидели те же самые суда, о которых упомянуто выше. Видимо, они использовали благоприятные ветры, так как немного от нас отстали, хотя и проходили Банкским проливом. В 9 часов глубина, составлявшая до этого от 13 до 16 сажен [от 24 до 30 м], вдруг стала уменьшаться и справа появился низменный берег. Это заставило меня немедленно спуститься к востоку и потерять некоторое время, чтобы опять войти в настоящую глубину. При этом ветер был настолько благоприятным, что корабли около 6 часов вечера подошли к островам Двух Братьев[197], а к 8 часам, обойдя их, стали на якорь. В то время, когда мы проходили мимо упомянутых островов, пошел проливной дождь с ужасным громом и молнией. Однако же, держась глубины от 11 до 10 сажен [20–18 м], мы удачно избавились от опасности. Хотя проход между этими островами и мелью, лежащей к западу от южного из них, не широк, но довольно хорош, так как можно держаться близко к островам. Дно же правильное, если глубина его не уменьшается ниже 10 сажен [18 м]. Наш якорь был брошен на глубине 15 сажен [27 м], грунт – ил.

Острова Двух Братьев довольно высоки и покрыты лесом. Их можно видеть в ясную погоду за 20 миль [37 км]. Нужно только остерегаться течения, которое здесь иногда меняется с юго-восточного на северо-восточное.

1 марта в 7 часов утра при северо-западном ветре мы вступили под паруса и легли на юго-юго-западный курс, имея в виду берега Явы, Суматры и острова Среднего. В 9 часов прямо по курсу открылся остров Северный[198], к которому мы подошли около полудня. В 2 часа заметили, что ветер начал утихать, а течение было встречное; мы бросили якорь на 18 саженях [33 м] глубины при песчаном грунте. Корабль «Надежда» также остановился на расстоянии около 1/4 мили [около 0,5 км] от меня на глубине 24 сажен [около 44 м].

3 марта мы было вступили под паруса, но последовавшая вскоре перемена северного ветра на южный заставила «Неву» вторично бросить якорь. Корабль же «Надежда» продолжал лавировать и к вечеру скрылся от нас за мыс Тока [Туа][199].

4 марта. В полночь ветер подул с северо-запада. Поэтому, не теряя времени, я снялся с якоря. Но только мы приблизились к мысу Тока, наступила тишина и вынудила нас бросить якорь опять на 23 сажени [42 м], но в гораздо худшем месте. Мы находились тогда не более 1½ кабельтова [278 м] от острова Свиного[200] при каменном грунте. В таком положении «Нева» оставалась до 2 часов пополудни, когда задул западно-юго-западный ветер, и я решился лучше лавировать, чем остаться на таком месте, где первый сильный ветер мог бы выбросить нас на берег. Пользуясь юго-восточным течением, в 3 часа мы прошли Стром-рок[201], или Средний камень, и к заходу солнца, лавируя, сделали 6 миль [11 км] от Среднего острова, так что мое положение стало гораздо лучше, чем можно было ожидать при снятии с якоря. Ночь была лунная, а потому я решил лучше держаться под парусами, чем остановиться на глубине 35 сажен [64 м], на которой мы тогда находились. До 8 часов вечера течение очень сильно помогало нам, а затем стало встречным.

5 марта. После полуночи течение опять благоприятствовало, а около 4 часов и ветер повернул к северо-западу. Поэтому до рассвета мы держались к западу-юго-западу. Как только, поставив все паруса, мы четко рассмотрели берега, то направились к Принсеву острову [Принсен или Панайтан][202], решив пройти между ним и берегами острова Явы. Лавируя во время прошлой ночи, я держался ближе к берегам Явы. На север я направлял курс только до тех пор, пока мог пеленговать остров Средний на востоке-северо-востоке, так как он, как мне казалось, определен правильнее, нежели острова Каракатоа[203], Самбурику и мыс Тока, означенные на карте Дапре де Манивиммета (она считается лучшей в Ост-Индском атласе[204]) неправильно. Ни одни пеленги их у нас не пересекались, хотя были взяты с точностью. Впоследствии это заключение подтвердилось нашим описанием, по которому положение многих пунктов сильно переменилось. Стром-рок нам казался тремя продолговатыми камнями и был окружен высоким буруном, или всплеском волн. Между ним и островами, лежащими у берега Суматры, удобно лавировать при помощи течения, так как расстояние между ними около 5 миль [9 км].

В полдень мы поравнялись с северной оконечностью Принцева острова, а в четвертом часу подошли к камням, называемым Плотниками. Судя по быстроте своего хода, мы скоро надеялись спуститься в океан, но ветер внезапно утих. Потом настало маловетрие с запада. Все это позволило нам обойти мыс Первый лишь с большим трудом. В это время корабль «Надежда», с которым мы соединились утром, находился в некоторой опасности. По сравнению с ним мы были в лучшем положении. В пятом часу корабль «Нева» находился на расстоянии около 5 миль [9 км] от мыса Первого и совсем не повиновался рулю. Поэтому пришлось его буксировать гребными судами, что продолжалось до полуночи, когда вышеупомянутый мыс находился от нас в 7 милях [13 км] на северо-северо-востоке.

Наш выход из Зондского пролива совпал со смертью Степана Коноплева. Еще во время нашего пребывания в Кантоне он начал страдать диареей[205], которая перед смертью превратила его в мумию. Хотя при лечении этого человека ничего не было упущено, спасти его не удалось. Поравнявшись с западным мысом Явы, мы предали его мертвое тело морским глубинам.

6 марта. Ночью корабль «Нева» довольно ощутимо прижимало к западному мысу Явы, но, к счастью, задул легкий северо-восточный ветер и удалил нас от весьма неприятных обстоятельств. На рассвете мы увидели к западу от себя корабль «Надежда». Поэтому мы заключили, что во время тишины, царствовавшей вокруг нас, он воспользовался сильным ветром, с помощью которого так скоро к нам приблизился. В 6 часов берега скрылись от нас на севере и оставили «Неву» в обширном пространстве океана.