Михаил Брагинский - Договорное право. Книга первая. Общие положения

• Название: Договорное право. Книга первая. Общие положения
• Автор: Михаил Брагинский
• Издательство: Статут
• Жанр: Юриспруденция
• Год: 2005
• ISBN: 5-8354-0016-0

Данная книга представляет собой работу, объединяющую как научный анализ основных категорий и институтов договорного права, так и комментарий соответствующих законоположений, регулирующих порядок заключения, изменения и расторжения договоров, признание ихнедействительными, уступки прав и перевода долга по договору; залог и иные способы обеспечения исполнения договорных обязательств; ответственность (убытки, неустойка, проценты годовые) за неисполнение или ненадлежащее исполнение договора. В книге содержится также множество разъяснений судебной практики в области договорного права. Авторы книги – известные правоведы, члены рабочей группы по подготовке проекта Гражданского кодекса Российской Федерации.

---

Представляется чрезвычайно интересным попытаться ответить на вопросы, поставленные дореволюционными российскими цивилистами, с позиции действующего гражданского законодательства.

Итак, вопрос первый: какие требования могут пользоваться обеспечением в виде права удержания чужого имущества? Как и в прежние времена, по общему правилу удержанием вещи, подлежащей передаче должнику либо лицу, им указанному, могут быть обеспечены требования кредитора по оплате этой вещи или возмещению связанных с нею издержек и других убытков. Обеспечение указанных требований удержанием вещи, помимо прочего, должно стимулировать кредитора к принятию мер к ее сохранности.

Если же речь идет о кредиторе и должнике, действующих в качестве предпринимателей, правом удержания вещи должника могут быть обеспечены и другие требования, возникшие из предпринимательского обязательства, в том числе и не связанные с оплатой вещи или возмещением издержек на нее и других убытков (п. 1 ст. 359). И здесь уместна аналогия с соответствующими положениями проекта ГУ, ограничивающими круг обеспечиваемых требований теми, которые возникли между торговцами из их «деловых сношений».

Ответ на второй вопрос (о предмете права удержания) не представляется столь очевидным, как это было ранее, когда проект ГУ прямо предусматривал, что удержанию подлежало лишь «особливо определенное движимое имущество» (ст. 1642). Действующий ГК говорит о возможности удержания вещи (п. 1 ст. 359). Это означает, что предметом удержания ни при каких условиях не могут быть признаны имущественные права. Понятие «вещь» же, как известно, включает в себя как движимые, так и недвижимые вещи. В связи с этим возникает вопрос: может ли служить предметом удержания недвижимость? Если ограничить анализ только нормами, регламентирующими непосредственно право удержания (ст. 359 и 360 ГК), то мы не найдем там препятствий для удержания недвижимого имущества.

Вместе с тем осуществление кредитором права удержания с последующим обращением взыскания на удерживаемое имущество представляет собой гражданско-правовую сделку. Сделки с землей и другим недвижимым имуществом подлежат обязательной государственной регистрации (ст. 164 ГК), что противоречит существу правоотношений, возникающих при осуществлении кредитором права удержания имущества. Да и ст. 131 ГК, а также другие законы не включают право удержания в перечень обременений недвижимого имущества, подлежащих государственной регистрации. На наш взгляд, изложенные обстоятельства не позволяют включать в круг вещей, которые могут служить предметом удержания, недвижимое имущество.

Что касается движимых вещей, включая деньги и ценные бумаги, то из круга предметов права удержания следовало бы исключить деньги, которые, как известно, относятся к заменимым вещам. «Удержание» кредитором денег, подлежащих передаче должнику, т.е. неуплата последнему, может иметь место в качестве действий субъекта встречного исполнения обязательства в ответ на непредставление контрагентом обусловленного этим обязательством исполнения по синаллагматическому договору (ст. 328 ГК), однако подобные действия кредитора не являются осуществлением права удержания в смысле ст. 359 ГК. Если же речь идет о безналичных денежных средствах, то они, как имущественные права требования по договору банковского счета, ни при каких условиях не могут служить предметом права удержания.

Видимо, из круга предметов права удержания необходимо также исключить вещи, определяемые родовыми признаками. В силу их заменимости, на наш взгляд, такие вещи не могут быть определяемы как «вещь, подлежащая передаче должнику», как того требует п. 1 ст. 359 ГК. Хотя при надлежащей индивидуализации такого имущества (например, 50 тонн бензина в определенной цистерне N…) оно может служить предметом удержания со стороны кредитора.

В итоге анализа действующего законодательства мы приходим к тому же выводу, что и дореволюционные российские цивилисты: предметом права удержания может быть определенное движимое имущество за исключением денег.

Ответ на третий вопрос (о порядке осуществления права удержания) в условиях современного законодательства будет отличаться значительным своеобразием. В отличие от концепции права удержания, заложенной в основу проекта ГУ, в соответствии с которой права требования кредитора обеспечивались собственно удержанием имущества должника без какой-либо возможности получить удовлетворение за счет этого имущества (скажем, путем его продажи), действующий ГК, напротив, наделяет кредитора правом удовлетворить свои требования путем обращения взыскания на удерживаемое имущество в порядке, предусмотренном для залоговых отношений.

Вместе с тем право удержания не перерастает в право залога, которое возникает (в отличие от истинного залога) из факта нахождения у кредитора имущества должника, как полагают некоторые авторы[741]. Законодатель, формулируя норму, содержащуюся в ст. 360 ГК, использовал известный юридико – технический прием: вместо определения особого порядка обращения взыскания на предмет удержания он заимствовал известный и зарекомендовавший себя на практике порядок обращения взыскания на заложенное имущество, однако это нисколько не изменяет природу регулируемых правоотношений.

По своей правовой природе право удержания значительно отличается от права залога. Во-первых, основанием возникновения права залога является, как правило, договор и, как исключение, прямое указание в законе. Основанием же возникновения права удержания признается нахождение у кредитора имущества должника. Во-вторых, удержание не обладает таким неотъемлемым признаком залога, как право следования, напротив, выбытие имущества из фактического владения кредитора прекращает право удержания, поэтому субъект права удержания, в отличие от залогодержателя при закладе, не наделен правом истребовать предмет удержания у третьих лиц. В-третьих, существенными условиями договора залога являются предмет залога и его оценка, в то время как удержание имущества представляет собой одностороннюю сделку, а предмет удержания не индивидуализируется.

Распространение порядка обращения взыскания на предмет залога на удовлетворение требований кредитора, удерживающего имущество, помимо всего прочего, означает, что в случае несостоятельности (банкротства) должника имущество, составляющее предмет удержания, подлежит включению в конкурсную массу, а кредитор взамен получает право удовлетворить свои требования за счет всего имущества должника в третью привилегированную очередь.

5. Поручительство

Поручительство – традиционный, ведущий свое начало с римского права способ обеспечения исполнения обязательства. Суть этого способа обеспечения исполнения обязательства остается неизменной: третье лицо (поручитель) берет на себя обязательство перед кредитором нести ответственность за должника в случае неисполнения последним его обязательства перед кредитором. На всех этапах развития гражданского права поручительство имело весьма широкое распространение: оно позволяло обеспечить обязательства любых должников, в том числе и не располагавших собственным имуществом, которое могло бы служить обеспечением долга. Поэтому указанный способ обеспечения исполнения обязательства в немалой степени способствовал развитию имущественного оборота.

В римском праве поручительство (adpromissio) существовало в форме стипуляции, которая, в свою очередь, являлась одним из важнейших видов вербальных контрактов. Как известно, стипуляцией назывался устный договор, заключенный посредством вопроса будущего кредитора и совпадающего с этим вопросом ответа со стороны лица, соглашающегося быть должником по обязательству[742]. Обязательственное отношение, устанавливавшееся путем стипуляции, имело односторонний характер: на стороне кредитора возникало право требования, на стороне должника – обязанность.

В классическом римском праве сохранялись некоторые черты стипуляции как вербального контракта: присутствие договаривающихся сторон в одном месте, устный вопрос кредитора и такой же устный ответ должника, совпадающий по смыслу с вопросом, и некоторые др. В позднейшую императорскую эпоху строго формальный характер стипуляции несколько сгладился: все стипуляции, совершенные в любых выражениях и не противозаконные по содержанию (legibus cognitae), имели обязательную силу. Для обеспечения доказательства факта совершения стипуляции вошло в обычай составлять письменный акт, удостоверяющий это обстоятельство (cantio), а значение стипуляционной формулы (вопрос и ответ) отошло на второй план[743].

По римскому праву поручительство (adpromissio) представляло собой договор, по которому третье лицо в целях обеспечения кредитора принимало на себя ответственность по обязательству должника (главного должника). Обязательство поручителя являлось акцессорным, добавочным к обязательству главного должника и в этом качестве существовало лишь постольку, поскольку существует главное обязательство, обеспечиваемое поручительством, и в размере, не превышающем размера главного обязательства[744].