Валерий Лаврусь - Очень Крайний Север. Восхождение

• Название: Очень Крайний Север. Восхождение
• Автор: Валерий Лаврусь
• Жанр: Прочие приключения

Когда аспирант Юра Серов в марте 90-го по приглашению старшего брата Славы приехал на Север, он надеялся всего лишь пересидеть семейные проблемы. Но Север не отпустил его, задержав на долгие годы. Полевые работы, дружба, любовь, предательство, вещие сны. Только смерть брата подводит черту северной жизни. Но и тогда Север не отпускает Юрку и, спустя много лет, уводит в горы, где он вдруг встречает брата. Книга посвящена всем, кто гордо говорит: «Я жил и работал на Крайнем Севере!».

---

– Затем… Вертолёт на раздувы не сядет – воздухозаборники забьёт. Нужны пылезащитные устройства, а их здесь нет! Ладно, давай, хватай, сколько сможешь, и тащи. А я ещё посрубаю сучьев. Тебе с твоей рукой… – Славка забрал у Юрки топор и принялся рубить сучья у лежащего ствола.

Юрка принёс дрова на болото и обнаружил, что мужики уже перетаскали все вещи на мерзлотный бугор, возвышавшийся над местностью, и начали ставить палатку.

– Мы на бугре-то не помёрзнем? – огляделся Юрка.

– Тут такая подушка торфяная сверху! – Игорь попрыгал. – Не замёрзнем. А вы дрова нашли.

– Нашли. Таскать только далеко. Буран где?

– Вон, за аккумуляторами на подстилке. По фигу ему и дождь, и комар.

Комар! Комар уже вылез и начал потихоньку жрать. Потихоньку – это потому, что пока ещё холодно. Завтра пригреет – и он даст просраться!

– На бугре, значит, решили? – Славка тоже притащил кучу дров. – Эт-т правильно! Я тоже об этом подумал… Воду вон в той луже брать будем, а дрова натаскаем… – и он с грохотом свалил сучья возле костра.

Золевский с оптимизмом поддержал Славку:

– Я же пилу взял, сейчас ручки приделаю – дров на-напилим…

– … и рыбы на-наловим… – добавил Славка, и все засмеялись.

Следующие пару часов они пилили и таскали дрова, ставили палатку, выкладывали настил из лиственничных брёвнышек и привезённых досок, устанавливали печку, носили воду. И всё время, не прекращая ни на минуту, моросил дождь. Космогеологи вымокли до нитки. Ходили хмурые, злые, раздражённые. У Юрки ещё лопнул волдырь, и теперь невыносимо саднила рука. Надо было бы перебинтовать… только толку? Если перебинтовать, надо держать руку в покое… А работать кто будет? Пушкин? Больничный же не выпишут…

– Всё! Шабаш! – Григорич вогнал топор в бревно. – Вода вскипела, пошли, перекусим чего-нибудь…

– Пошли, пошли, – выглянул из палатки Славка, – я свет уже сделал.

Григорич достал из рюкзака банку кильки в томате, открыл и сунул Бурану. Буран запыхтел, зачавкал.

– Всякой ты его гадостью кормишь! – пожалел собаку старший.

– Сейчас пусть это жрёт, а завтра кашей накормлю.

– А сколько времени? – Вокарчук поглядел на небо.

– А полдевятого, – в тон ему, посмотрев на свои карманные, отозвался Славка.

– А ни хрена же себе… – Юрка почесал затылок. – Светло же…

– А чего ты хочешь: белые ночи! – Игорь хлопнул Юрку по мокрому плечу и толкнул к палатке. – Забирайся, у меня презент есть.

– Презент? Какой презент? – засуетился Золевский.

– А такой презент!

Игорь забрался в палатку и достал из рюкзака бутылку рябины на коньяке.

– А-а-а-а-а-а! Высокий класс!

Славка накрывал импровизированный «стол» из ящиков:

– Давай устраивайтесь… я тут сала… колбасы из дома… завтра нормальной жратвы наготовим, а пока этим перекусим.

Игорь разлил по кружкам. Молча чокнулись, выпили и взяли по бутерброду. Через пару минут внутри потеплело, растеклось…

– Ну и хрен с ней, с рыбой! – первым высказал общее мнение Славка. – Без неё – как с ней.

И полез настраивать приёмник «ВЭФ», он его таскал с собой во все поля.

Утром Юрка проснулся, когда ещё все спали. Что-то его толкнуло. Он поднялся, оделся и вышел из палатки. Вовсю светило солнце. Тёплое, ясное утро. Рядом с Бураном на корточках сидел Юркин пятилетний сын Влад и гладил собаку. Влад?! Собаку?! Он же их до смерти боится…

– Привет, Владь.

– П’гивет… – Влад немного картавил.

– А мамка где? – Юрка присел рядом с Владом.

– Вон, возле кост’га.

Юрка повернулся и увидел Соню, которая что-то помешивала в котелке.

– Привет.

– Привет, – повернувшись к Юрке, улыбнулась Соня…

– Юр. Юра. Юрка!.. – кто-то шипел над Юркой. Он открыл глаза и увидел брата. – Пойдём, чего покажу, – Славка старался говорить шёпотом, чтобы не разбудить остальных.

– Палыч, а сколько времени? – из крайнего спальника послышался голос Вокарчука.

– Восемь! Там у нас мороз и солнце! Я уже кашу сварганил.

– Восемь?! – зашевелился ещё один спальник. Открылся верх, и оттуда показалась бородатая лысая голова Григорича. – Вставать, однако, пора.

– Ты чего, Юр, стонал? – Игорь выбрался из спальника, надевал штаны, «энцефалитку» и натягивал сапоги. – Сон эротический видел?

– Сон. Не эротический. Но яркий… Про своих.

– Это багульник, – зевнул Золевский, выползая из спальника.

– Чего багульник? – не понял Юрка.

– Багульник… Лёгкий галлюциноген. Мне всегда на болоте цветные сны снятся.

– Ни фига себе!

– И не только багульник… – у Славки возбуждённо блестели глаза.

– У этого уже глаза блестят… Ты чего нанюхался?

– Пойдём – покажу, – и Славка выбрался из палатки.

– Пойдём, – и Юрка полез за ним.

Погода стояла сказочная! От вчерашней слякоти не осталось и следа. Небо было яркое, синее; ослепительно светило белое солнце, болото тихо парило. Буран неподвижно лежал возле костра, положив остроухую морду на передние лапы, и только двигал глазами, наблюдая за людьми. Над костром висел котелок, в нём булькала и дымилась каша.

– Смотри, – Славка присел и потянул за ветку молоденькую лиственницу, она стояла возле входа в палатку.

– И что?

– Видишь цветочки розовенькие?

– Всё-таки нанюхался…

– Да ты посмотри!

Юрка пригляделся и действительно увидел на кончиках веточек что-то, похожее на розовые цветы.

– Понюхай.

Юрка наклонился и принюхался.

– Ну что, наркоманы? – поинтересовался выбравшийся из палатки Золевский. – Чего теперь нюхаем?

– Лиственницу.

Аромат, который источали мелкие цветочки лиственницы, был тонкий и такой нежный… едва заметный, но приятный.

– Интересно… здесь же нет пчёл… Для кого она так пахнет?

– Для Палыча, – присоединился к Серовым и Золевскому Вокарчук. – Он у нас всегда всё нюхает. Дайте мне нюхнуть, а лучше дайте чего-нибудь пожрать.

– А всё готово. Григорич, я Бурану вчерашнюю колбасу скормил.

– Балуешь ты его!

Буран услышал, что говорят про него, повернул к Славке глаза, вежливо постучал хвостом и тихо посвистел носом.

За завтраком они распланировали день:

Григорич идёт в дальний обход на восточную сторону месторождения; возможно, с ночёвкой, – у него там свои задачи лесника;

Игорь остаётся на базе на хозяйстве: заготовить дров, приготовить ужин; кроме того, он займётся дешифрированием аэроснимков, сличая их с местностью;

Серовы выбирают профиль под локацию и намечают точки контрольного бурения;

Буран, как пенсионер, сам выбирает, что ему делать.

Пока собирались, Буран всё крутился возле хозяина, но когда Юрий Григорьевич, закинув рюкзак за плечо, взял ружьё и свистнул пса – тот только грустно глянул на Григорича и побрёл к костру.

Всё! Закончилась молодость… Он и в прошлый выезд, без ночёвок, никуда с Григоричем не ходил. Вместе с младшим Колгановым он оставался на базе, где они на пару воровали печенье из общих запасов. Точнее, Сашка тырил, а Буран потом, припирал его к дереву и отбирал печенье. Сашка отпихивал пса ногой, но не тут-то было: восьмилетний пацан ничего не может сделать со взрослой лайкой, даже если та лайка – уже старик. В тот выезд все увидели, как собака может быть дальнозоркой. Буран натыкался на лопату, если она вдруг оказывалась у него перед носом. Причём натыкался до глухого удара мордой. Старость – не в радость.

И в этот раз Буран решил: не нужны ему все эти прогулки. Пошёл и лёг возле костра. Тем более уши, лоб и голое брюхо Григорич от гнуса намазал ему «Дэтой», а для носа пёс сам ещё с вечера выкопал яму, куда и прятал морду.

Григорич с досады крякнул и ушёл.

А ещё через полчаса ушли Серовы. Они собрались осмотреть западную часть месторождения, изучить раздувы… ну, и поглядеть: нет ли подходящих для рыбалки мест? Надежда поставить сетку не покидала космогеологов. Причём именно сетку, никто не собирался стоять с удочкой – просто некогда! В поиске рыбы Славка ориентировался на чаек, коих просто пруд пруди, разных видов и размеров. Но Славку не могло сбить такое изобилие пернатых. Он вооружился справочником «Птицы Севера», и был уверен: раз чайки есть – значит, и рыба здесь водится!

Ближе к полудню воздух прогрелся, и «наконец-то» появились комары – радость несказанная! Комаров налетало много, по самарским меркам – прямо-таки до хрена! Но старший уверял, что комар «вялый» и «не встал на крыло». Юрке от этого легче не становилось: он кутался в «энцефалитку» и мазался «Дэтой». Тщательно намазаться не мог – на руке была повязка. Но несмотря на все принятые меры, комар с нарастающим аппетитом безжалостно жрал Юркино нежное аспирантское тело. Славка посмеивался. Старший кроме справочника по птицам взял фотоаппарат и всё прикидывал: что бы ему такого снять. Это сейчас фотоаппараты нещадно эксплуатируют, нажимая кнопку спуска по любому поводу. А в те стародавние времена в аппарате была заряжена плёнка на 36 кадров. Особо не расщёлкаешься, да и превью нет. Но один кадр младший всё-таки выпросил. Юрка стоял в расселине по колено в снегу, а над его головой вилась туча комаров. Под фотографией Юрка потом подписал: «7 июня 1990 года» и отослал Ане.