Эльвира Суздальцева - Герой должен умереть

• Название: Герой должен умереть
• Автор: Эльвира Суздальцева
• Жанр: Прочие приключения

Встретиться с героем собственной книги – что может быть интереснее? А как насчёт того, чтобы пройти с ним весь путь, от начала до финала? Так ли просто жить в странном, полном опасностей мире, как писать о нём роман? Шаг за шагом идёт писательница по выжженной пустыне, которая когда-то была цветущей землёй, учится выживать, добывать еду, а, при необходимости – и убивать. А развязка, тем временем, всё ближе, и она придумана уже давно – после совершения великого подвига герой должен умереть…

---

«Ты умрешшшшь… Сссстрелок уничтожжшшшен… сссслава Ссссолнццсссу…»

Джер подтянул левую ногу, ножом вспорол штанину, ударил лезвием глубже, сдавил, еще сильнее, кровь вперемешку с желтым ядом насквозь промочила одежду. Он потянулся к чудом не угасшему светильнику, чтобы прижечь рану, но тут снова послышался тот же самый отвратительный шелест. Еще одна змея перевесилась через край обрыва и ползла к нему.

Джер понял, что еще одной схватки не выдержит. О том, чтобы забраться на обрыв, нечего было и думать, тем более что по выходу из пещеры его уж точно ждала неминуемая смерть под палящими лучами.

Сжав зубы, вцепившись в окровавленную костяную рукоять ножа, он полуползком бросился к черному проему, что вел вглубь скалы.

В подземном укрытии мой спаситель первым делом засветил глиняный жировик и принялся осматривать лапу зверя, напоминающего ягуара средних размеров. Похоже, зверь серьезно поранился. От пережитого напряжения у меня дрожали руки и ноги, горела обожженная спина. Незнакомец не обращал на меня внимания, гладил ягуара и ласково разговаривал с ним. Я понемногу пришла в себя и увидела, что лежу на сырой земле, а в углу, в небольшой яме проступила грязная лужица. При ее виде засаднило горло. Человек тоже заметил воду, подошел и принялся раскапывать землю пальцами. Я молча стала помогать. Вскоре ямка наполнилась мутной жидкостью. Я зачерпнула ладонью, поднесла к губам, и обнаружила, что пью воду, отфильтрованную многими слоями грунта. Человек напился сам и напоил зверя, затем сбросил с плеч туго набитый мешок, извлек смотанную полосу ткани, смочил ее, принялся отирать больную лапу…

Пережитый жар дал о себе знать – закружилась голова, и я почувствовала, что проваливаюсь в сон.

Не знаю, сколько пришлось пролежать не то во сне, не то в беспамятстве. Очнулась в окружении абсолютной темноты, но над головой, в открытом квадратном проеме виднелось темно-синее небо, усыпанное яркими звездами. Я лежала, свернувшись клубком на холодном земляном полу, абсолютно продрогшая, в отсыревшей одежде.

Мысли угоревшими белками запрыгали в голове, когда начали всплывать воспоминания о произошедшем.

Предположение, что это сон или бред, я отмела примерно на этапе воспоминаний о невозможности вдохнуть раскаленный воздух и песке, скребущем горло. Как показывает опыт, любой сон прерывается на моменте, когда спящий близок к смерти. С уверенностью могу заявить, что так оно и было.

Что делать сейчас? Окопаться в земле и переждать, пока Алое Солнце закатится, сраженное меткой стрелой?

С нервной усмешкой я села, встряхнула головой, коснулась обгоревшей кожи на затылке и поморщилась от боли. Так-то, богиня Теринга! Хорошо, устроившись в уютном кресле, творить страшные миры? Теперь отвечай лично за то, что натворила!

Я попыталась сообразить, до какого момента мы с Джером могли стереть роман. Что происходит сейчас? Идет ли Джер по дороге к радужному мосту или еще живет спокойно в своей пещере, не подозревая о великой надежде, что возлагает на него весь мир? А может, уже гремит в небесах битва охотника с солнечным богом?

Чуть поразмыслив, я пришла к не самому утешительному выводу о том, что третий вариант вряд ли возможен. Сможет ли охотник совершить в одиночку то, к чему мы шли вдвоем? Пройти путь, на котором не раз приходилось мягко направлять его в верную сторону?

– Ты справишься, – прошептала я в темноту. – Ты не один.

Поеживаясь и зябко кутаясь в льняную рубашку, я выкарабкалась из ночного убежища. Огромные чистые звезды рассыпались по небосклону, в воздухе сплетались ноты свежести и дикости с терпкой примесью высохших трав. Этот аромат не истребить никаким жаром. Под ногами шмыгали мелкие песчанки. И представить трудно, что с рассветом все подзвездное пространство становится абсолютно безжизненным.

По-видимому, ночь наступила недавно. Неподалеку плясал маленький костерок, пламя обрисовывало силуэт человека, который склонился над распростертым на боку зверем. Я подошла ближе, зашуршала сухая трава под ногами. Человек даже не глянул в мою сторону. Он приподнял обеими руками тяжелую переднюю лапу. Зверь жалобно заворчал, на голень была наложена полотняная повязка, насквозь мокрая от крови.

– Надо сменить, – несмело проговорила я.

Человек не ответил, принялся разматывать ткань, небыстро, уверенно. Зверь терпел, слегка поскуливал, вздергивая губу, под которой виднелись влажные десны. Под повязкой оказалась открытая рана. В свете костерка было видно, что в нее попала шерсть и песок.

Незнакомец извлек из лежавшего рядом заплечного мешка кожаную флягу и чашку, выдолбленную из жесткого ствола какого-то растения, поднялся и направился к холму, в котором мы укрывались. Я обошла костер, стараясь держаться от ягуара поодаль. Зверь хоть и был болен, но внушал страх и уважение. Сильные мышцы бугрились под бело-желтоватой шкурой, великолепной, блестящей, в черных пятнах. Подрагивали чуткие уши, крутой лоб хмурился от боли, влажные желтые глаза помутились. Я подбросила в костер немного сухих колючек. Стояла свежая ночь, и хотелось согреться, даже памятуя о вчерашнем аде.

Человек быстро вернулся с полной флягой. Сейчас я смогла лучше разглядеть его в свете костра. Черные волосы забраны в хвост, перевязанный кожаным шнуром. На одном конце шнура свободно закреплено истрепанное перо. Смуглая кожа, темные, очень усталые глаза. Одет он был в светлую рубаху и штаны из плотной ткани, на земле небрежно валялся многослойный большой плащ. На вид незнакомцу можно было дать и двадцать пять лет и сорок. Мелкий песок въелся в складки кожи, делая черты лица резче и старше.

Он налил воды в чашку, смочил кусок холстины и аккуратно промыл рану. Закончив, принялся рыться в мешке. Я поняла, что ищет он чистую ткань. Но, судя по первой перевязке, нужного материала у него не было – окровавленное полотно оказалось жестким и грубо вытканным, и никак не могло мягко и надежно удерживать края раны.

Я жестом привлекла внимание своего спасителя, затем сняла с себя мягкую домашнюю льняную рубашку и протянула ему, оставшись в одной тонкой майке. Незнакомец окинул меня быстрым взглядом и принял ткань, чуть склонив голову в знак благодарности. С помощью ножа разорвал рубашку на полосы и умело наложил добротную повязку. Затем дал зверю напиться, и раненый заснул.

– Как бы не взяла гниль, – проговорил он.

– Нужно обработать рану лекарством, – сказала я. – Хотя бы отваром подорожника или чистотела. Какие травы можно достать в этих местах?

Человек дернул углом рта:

– Ты откуда пришла? На поверхности толком ничего не растет большинство восходов.

Уже и забыла, где я…

Он протянул мне холщовую накидку вроде пончо с длинными рукавами.

– Вот, держи, – и, подумав, прибавил. – Люди называют меня Бьерг.

Голос у него был осипший, как случается при сильной простуде.

– Меня зовут Тэри, – отозвалась я, решив, что настоящее имя будет довольно непривычно для этого мира, а называть себя именем местной богини… мало ли, чем обернуться может.

Я спрятала озябшие ладони в бахромчатых складках. Одежда, хоть и согревала, но казалась такой, точно много лет пролежала на музейном складе, поедаемая молью. Или – я вздрогнула от внезапной ассоциации – будто ее сняли со старого трупа.

– Ближайшее селение в трети ночного перехода, – размышлял вслух Бьерг, обращаясь скорее к себе, нежели ко мне. – Мангу нужна помощь целителя.

Он замолк. Все ясно без слов. Зверю нельзя даже шевелиться лишний раз, а уж никакой переход ему и вовсе не осилить. Я осторожно коснулась жесткой, продубленной песками шкуры. Под загрубевшей шерстью угадывался мягкий подшерсток.

Где же я? В какую часть страны занесло? Представила схематичную карту, которую попыталась составить где-то в середине работы. Было, за что себя отругать! Увлекшись идеями и героями, я не слишком заморачивалась географией. Очень, очень зря.

– Сколько еще до рассвета?

Бьерг глянул на небо.

– Не больше четверти ночи прошло.

– Я не знаю, где ближайшее селение. Но могу остаться с твоим зверем, пока ты раздобудешь… лекарства.

И тут же завертелись мысли, перебивая одна другую. А что я буду делать, когда хищник очнется и увидит незнакомого человека? Чем его кормить? Но Бьерг сказал:

– До следующего заката он может не дотянуть.

Ох, нужно привыкнуть к тому, что дневные часы здесь в расчет не идут. Передвигаться можно только ночью. Бьерг встал и принялся упаковывать свой мешок.

– Что ты собираешься делать?

– Однажды Мангу вынес меня полумертвым из песков. Я буду плохим другом, если не сделаю то же самое.

Я оценила вес ягуара, затем взглянула на нового знакомого. Сила, конечно, в нем угадывалась, и немалая. Но протащить на себе беспомощную тушу по пескам, да и не пять минут ведь идти… Что-то подсказывало – шансы не пополнить собой бесчисленные скелеты пустыни у моих спасителей стремились к нулю.