Михаил Буканов - Стоит Оксана на панели, бетонзавод, изделье в деле. Поэзия

• Название: Стоит Оксана на панели, бетонзавод, изделье в деле. Поэзия
• Автор: Михаил Буканов
• Жанр: Поэзия

Временами, перечитывая ту или иную книгу, мы получаем ощущение дежавю, то есть повторение происходившего ранее, видимого нами в реальной жизни или данного нам во сне. Подчас реальности книжного бытия бывают настолько острые, совпадение ситуаций столь ярки и выпуклы, что стирается призрачная грань, отделяющая повседневную нашу жизнь от мира книжного, мира, вызванного к жизни фантазиями автора.

---

Братья-славяне!

«Взвейтесь соколы орлами,
Полно горе горевать!»
На плечах штыки с стволами,
Шли солдаты воевать!

Наши русские солдаты
По Болгарии прошли.
И болгары им как браты,
Помогли, домой ушли!

И за Сербии свободу
Сколько русских полегло!
Помогли в войне народу,
Нам оно не помогло!

Сколько раз России браты,
Из земель других славян,
Брали в руки автоматы
В дружбе видя лишь изъян?

А теперь и Украина
Встала гордо на дыбы.
Пусть она почти руина,
В производстве лишь гробы!

Белоруссия быкует,
Всё ей Русь не хороша,
Всё по Западу тоскует,
У самой-то ни гроша!

Но, и Азия не ближе,
Только ждёт, что б укусить!
Та ж бурда, ну, чуть пожиже,
Деньги шлём, что б гнев гасить!

Флот и Армия России-
Две руки, и меч и щит,
Тут не надо слов Мессии,
Бог Россию защитит!

Шли бы вы, братушки, на хер,
По известному пути.
Хватит делать шахер-махер!
Можно просто огрести.

Изнасилование

Дело было впопыхах,
Кувырканье мах на мах!
Кто-то Петю в оприход,
Без любых его охот!

Изнасиловали враз,
Так что свет в глазах погас,
Не иначе на село
Девку-про***** занесло!

Малый к выходу бежит,
От напряга весь дрожит,
От стены ему: Куда?
Мне ещё нужна елда!

Полетел тугой аркан,
В грудь упёр свой ствол наган,
И пришлось ему опять,
В секс вступать разов, аж, с пять!

Пропадай мужичья честь,
И с женитьбою Бог весть!
Кто польстится, не целяк,
В целом, светит здесь голяк!

А в деревне, среди хат,
Говорят, мол, виноват!
Сам полез на сеновал,
А теперь закуковал!

Вот ворота детвора
Дёгтем смазала вчера.
Слаб Петро на передок,
Точно как его дедок!

Тот ****ей всю жизнь искал,
В дом десятками таскал!
Вот и Петька стал как дед,
Не избегнул в жизни бед!

За такого кто пойдёт?
Может, вдовушку найдёт,
Пожилую, да с детьми,
Так, пожалуй, до семи!

Наша страна!

Дело не в настрое и народе,
На Руси бывали времена,
Что с ума сходило всё в природе,
На дыбы вставала вся страна.

Брат на брата шёл в азарте рьяном,
Полыхали, гибли города,
И росла крапива над бурьяном,
В рост людской вставала лебеда!

Всё порасточили, пали в Лету,
Пил из Стикса допьяна народ,
Но, ломая время как примету,
Прорастала Русь сквозь твердь пород!

И селяне строили избушки,
Кузнецы клепали топоры,
Кремль вставал, и снова лили пушки,
Силы припасая до поры.

Может мне не нравиться правитель,
Строй, мещане, или прочий всяк,
Только вот я плох как просто зритель,
Что склонил в презреньи глаз косяк.

Я себя частицей ощущаю
Той страны, с названьем гордым Русь!
И всегда служить ей обещаю,
И в беду, и в радости, и в грусть!

Проводы на Восточный фронт!

Капелланы капелланят,
Фельдкураты фельдкурят.
В Рай небесный воев манят,
И молитвы говорят!

Соборуют, если надо,
И, давай, в последний путь!
Это гибнущим отрада,
А не жизненная муть.

Тут сиди в окопе, дохни,
Жди прилёта пары мин.
А помёр, так всё, отсохни,
Сам себе ты господин!

Иль, к примеру, не идётся
В роте маршевой тебе,
Так священник рядом вьётся,
Вроде, веха он в судьбе!

И молитовку отслужит,
И на фронт благословит,
Сам потом в тылу он тужит,
Ты ж среди душей ловитв!

Вон Саkдальский гордо носит
Месяц, могендовит, крест,
С трёх религий счастье ловит,
Всю везуху взял окрест.

Надо б этот вот обычай,
Да в армейскую среду!
Нет на фронте неприличий,
Всяк дудит в свою дуду!

И мулла, равин и батька,
Да ещё в одном лице,
Говорят бойцу: Присядь-ка,
Спой молитву о конце!

Не соромном, а священном,
Что на поле брани ждёт!
Или лучше с чашей пенной
Быть нам там, где девка ждёт?

Нет, АТО – святая битва,
В обрезаньи, да с крестом
С хлопцем пусть идёт молитва!
Ну, а женщины потом.

Русичи!

«Ты укрощай себя молитвой и постом!»
Рецепт простой, но русским не подходит.
Неведомое нами хороводит,
Да часто в раны лазаем перстом!

Рвануть рубашку, обнажая душу,
Или всерьёз заплакать над стихом,
Такие мы, одну шестую суши
Мы до конца земли прошли пешком!

Рыдали под гармошку с самогоном,
В бою кулачном мерялись скулой,
На том стояла Русь во време оном,
Глаз не сокрыв под хитрости полой!

Нам говорили: Скифы, азиаты,
Вам до Европы раком на лаптях,
И шли на Русь преступники и каты,
Огонь неся, играя на страстях!

Особо мы нигде не рвали куши,
Делились миром, хлебом, табачком,
Нам бывшие друзья плевали в души,
Историю поставивши торчком!

Отходчив русич, много прощает,
Душой широкой силясь всех объять,
В беде и горе дружбу обещает,
Готов за правду до конца стоять!

Народов тьма в Империи от Бога,
Обычаев и языков не счесть,
Тень на плетень несут с Магогой Гога,
Но, Русь хранит и мужество и честь!

И не понять в Европе остарелой,
Что свет с Востока, это Божья дань!
Приходит день, и солнце мечет стрелы,
Над нами крест и Божеская длань!

Сиропчик

Шёл Сиропчик по бульвару,
Он купил галошей пару,
И теперь вполне торчал,
И других не замечал!

Размечтался как на ужин,
Что ему был очень нужен,
Пригласит мадам Кисель,
Да завертит карусель!

Две галошины в поджарке,
В гуталинистой прожарке,
Да из бузины компот,
Что, буквально, скачет в рот!

Гвозди жареные в кляре,
Рыбий потрох на ткемали,
И отменный суп-кандей,
Из бараньих что мудей!

О, мечты, где ваша сладость,
Грех случился не на радость,
Надо ж под ноги смотреть,
Сдуру можно помереть!

Наш пропал Сиропчик сдуру,
Он в чужую впал культуру,
В водостоке растворён,
Был водою покорён!

И мадам Кисель рыдает,
А за сердце грусть хватает,
Нет, пропал такой обед!
Не дождёшься за сто лет!

Лесные и горные

Война кончается, леса зелёные,
Тут деревушечки есть непалёные.
Поддержат жители своих заступников,
Не все ж советские, есть из отступников.

В лесах Прибалтики, в Карпатах тропами
Лесные братья всё своими гопами.
И на Кавказе есть в горах отступники,
Для власти нашенской они преступники!

Так вот и бегали до смерти Сталина,
В крови и копоти калина – малина,
Ну, а потом для них прошла амнистия,
И гражданином стал предатель-бистия.

Теперь повылезли, зря недорезали,
Лупили б в кровь зверей, сейчас бы хезали.
Ох, широта души, ох, всепрощение!
А где же: «Аз воздам, и мне отмщение!»

Тогда бы кончили, теперь не мучались,
За года долгие подонки ссучились.
На раны маслицем таким прощение,
Им кол осиновый, как очищение!

Откуда есть что пошло!

Жил, да правил царь Дундук,
Он имел литак-сундук,
В целом, так себе литак,
Но, летал за просто так!

По-украински, вот так,
Самолёт зовут литак.
А по-польски самолот
Отправляется в полёт.

В Чехии литадла есть,
Как летает, то Бог весть,
Но, в названьи лично мне
Что-то мнится в тишине.

Это, в общем, был запев,
Раз, водчоночки поев,
Наш Дундук, быв под шофе,
Посетить решил кафе.

Лучший кофе пьёт турчин,
И от этих вот причин
Наш Дундук в сундук залез,
Может и попутал бес!

Курс берёт на град Стамбул,
Долетел, не утонул,
И на крышу сел дворца
Не сводя с двора лица.

Там купался весь гарем,
Не опишешь, нужен Брэм!
Красота, и без границ,
Словно среди райских птиц!

А Дундук без визы был,
Получить её забыл,
Помнит только, он же царь,
Всё доступно, не кошмарь!

Быстро вышел на карниз,
Да полез спокойно вниз,
С ним никто не толковал,
Сам он вскоре куковал.

Ножик опытный врача
Резал, дух не горяча,
Трансвеститом стал Дундук,
Скоро выбравшись из рук.

Помогли ему в делах,
Видно, что силён Аллах,
И сунув бедного в сундук,
В путь отправили без мук!

Вот откуда трансвестит
Над Европами свистит.
Но, и с летадлой самолот
Восприяли часть невзгод.

Их ножом достал Стамбул,
Что свирепый как питбул,
Ножик раз, крепка рука,
Трансвестит наверняка!

Турки – опытный народ,
Им был нужен всякий сброд.
Загляделся ты на баб,
Как мужик ты будешь слаб!

Трансвеститы и скопцы
Были нового гонцы.
И взлетали до высот,
Без мужских своих красот.

Можно матерно и вслух
Для людей, кто в жизни глух.
Есть два пола, и отстой,
В нашей жизни не простой!

А летучий аппарат
Хрень разнёс во много крат.
Он, ваще, лишь сбоку тут,
Рифмы без него цветут!

Дела, дела соседские