Виталий Вээм - Медаль за отвагу. Том первый. В тени сомнения

• Название: Медаль за отвагу. Том первый. В тени сомнения
• Автор: Виталий Вээм
• Жанр: Прочая документальная литература

Летом 1944 года англичанка Мария Лайтоллер служит в пожарной части, а по вечерам проводит время в баре в компании своего начальника. В один из таких вечеров к их столику подходит незнакомец, представляется военным детективом и сообщает Марии о том, что отец её серьезно ранен, находится в другой стране и нуждается в помощи дочери. В ответ на это Мария, не раздумывая, соглашается на перелёт…

---

Отсюда ей были видны все последствия взрыва. Разрушенные и выгоревшие дома собрали вокруг себя пожарные расчеты, санитарные машины, полицейских, людей в стальных касках, административных лиц, очевидцев, пострадавших и просто зевак. Создавалась мозаика из звуков, голосов, автомобильных сигналов. Ясно Мария услышала спор женщины с мужчиной в стальной каске о том, что ее не нужно никуда реабилитировать. Ее громкие выкрики привлекли внимание.

– Я не уйду! Ночью сюда придут мародеры.

– И что они утащат? Золу? – отозвался в ответ взбешенный, потерявший терпение мужской голос, вскидывая голову с мольбой к Всевышнему, чтобы тот дал его еще немного.

Затем Мария посмотрела чуть в сторону, где у калитки увидела Брандмейстера. Он стоял возле машины медиков вместе с миссис Хаджест. Санитар захлопнул двери кузова и поспешил в кабину, а миссис Хаджест, стоя к Брандмейстеру вплотную, стала восхищенно благодарить его за спасение мужа. Финли кивнул в ответ и сказал, что спасать людские жизни – его работа, и, что он рад, когда удается это сделать. Но в то же время Брандмейстер косил взгляд на дверь, из которой должна выйти Мария. И он уже начал тревожиться, пытаясь оставить миссис Хаджест. От того, что женщина без умолку говорила, Финли не сразу услышал, как Мария его окликнула неожиданно хриплым для самой себя осевшим голосом. Когда, наконец, он услышал, то повернул голову, увидел девушку в окне и улыбнулся.

– Все в порядке! Сейчас спущусь.

– Прыгай, я поймаю, – Финли раскинул руки в стороны.

Мария отказалась, улыбаясь, покрутила пальцем у виска. Тогда Брандмейстер махнул ладонью, и это означало, чтобы девушка спускалась скорее, а затем перевел внимание на супругу, которая теперь сетовала на то, что ей не позволили ехать с мужем, а лишь сообщили, в какой больнице он будет находиться.

Еще какое-то время Мария зачарованно смотрела в небо. День был ясным. Солнце опускалось к горизонту, придавая небу золотисто-алый оттенок. Искалеченные дома все еще испускали дым после пожара, но теперь он походил на легкий смог. Марии казалось, что даже руины тех домов, которые подорвали в 1940—1941 годах, все еще дымятся, и город тяжело хрипит при каждом вздохе, подобно раненому зверю. А враг продолжает наносить удары по открытым ранам, не позволяя им зажить. Сквозь дымку тлеющих домов, над крышами нетронутых бомбежкой и над строительными лесами виднелся купол святого Павла.

«Откуда не смотри, отовсюду его видно» – подумала она.

Купол был залит лучами уходящего солнца, и это зрелище приковывало взгляд. Он виднелся подобно символу стойкости, переживший многочисленные, яростные атаки с воздуха. И пока он цел, надежда, несомненно, есть и у горожан, надежда на то, что эта рана скоро затянется, и город оправится от увечий.

Подул теплый ветер, небесное светило под конец дня палило еще сильнее, чем в обеденный час. При этой мысли Марии стало нестерпимо жарко, во всем пожарном обмундировании и каске. Она вернулась в спальню, еще раз осмотрелась, подняла баллон и вышла в коридор, оставив дверь открытой настежь. Затем, входя в остальные комнаты, Мария поднимала рамы и открывала ставни, создавая сквозняк. В коридоре, на лестнице еще витали клубы дыма, и девушка вновь стала кашлять. Спускаясь в потемках, водя руками впереди, Мария старалась ни на что не наткнуться, а спуск по лестнице показался ей безумно долгим. Вскоре уже стало не так темно, кашель продолжал терзать горло. Мария снова подняла шарф, ускорила шаг и, миновав плетеное кресло со столиком, теперь спускалась в блеклом свете уходящего дня, проникающего через открытую входную дверь. Как только она достигла холла, перешла на бег, и, выскочив из здания, Мария сразу же свернула в сторону. Как только она перемахнула верхней частью тела через перила крыльца, дернув шарф с переносицы, ее тут же начало рвать.

Брандмейстер уже дожидался. Он спиной облокотился на перила и делал вид, что не смотрит. Мария издавала характерные звуки, между спазмами рвоты сплевывала и облегченно выдыхала.

– Наглоталась ты дыму. Может, сигарету? Будешь? – Брандмейстер улыбался, подавая Марии платок.

– Иди ты, – последовал ответ.

– У меня такое чувство, будто я остался без легких. Ты, как хочешь, но я больше без маски не пойду.

Мария согласно кивнула тому, что они оба недооценили задымленность – опытные, самоуверенные пожарные поплатились за предвзятость. Девушку перестало выворачивать, и она уже просто висела на перилах. Финли, продолжая говорить о своей глотке, словно набитой стеклом и перцем, также навалился на перила, и они, хорошо выкрашенные, но подгнившие у основания, под тяжестью двух тел затрещали и стали отламываться. Брандмейстер еще пытался оставить себя и Марию на крыльце, но было поздно. От внезапности девушка вцепилась в Финли, но он уже тоже падал. Балюстрада блоком рухнула вниз на газон, а Финли и Мария лишь успели ахнуть каждый по своему. Миг – и оба лежали на перилах, но теперь на газоне. Брандмейстер стал выкрикивать проклятья, потирая ушиб, а Мария залилась смехом.

– Я совсем забыл о несчастных перилах! Такой богатый дом, а ограду починить не могут, – и тоже засмеялся:

– Тебе, Лайтоллер, нужно меньше есть сендвичи.

– А от тебя, Финли, ущерба больше, чем пользы.

Встали они на ноги только после того, как вдоволь посмеялись, лежа на спине. Брандмейстер помог Марии подняться и, оглядывая свою одежду, спросил:

– Я не измазался?

Санитарные машины разъехались, миссис Хаджест ушла ловить такси до больницы, люди в стальных касках на смех и вопли не обратили внимания, разбирая завалы. Лишь пожарные, окончив работу, в полной мере видели падение и теперь, хватались за животы от смеха по другую сторону ограды.

– Ну все, довольно, хорош! – успокаивал их Брандмейстер.

– Так точно, сэр. Извините, сэр! – сквозь смех отвечали они.

Уже с меньшей тревогой уполномоченный подошел к Марии и Брандмейстеру. Оглядывая сломанное крыльцо, он вновь достал из кармана платок и стал утирать им лоб. Мария объяснила ситуацию в доме, а мужчина обязался за ним присмотреть пока супруги отсутствуют, а когда выветрит дым, закрыть двери и окна. Подумав, он добавил, что и крыльцо починит сам в благодарность за спасение мистера Хаджеста, что гораздо важнее. Про взломанную дверь Мария не нарочно забыла.

– Ну вот, кажется и все.

Финли отдал уполномоченному ключи и, вместе с девушкой выйдя калиткой, пошел к автомобилю. Коллеги же, посмеялись от души, но спохватились, подали Марии воды, спросив, все ли с ней в порядке. Делая жадные глотки, она кивнула, при этом ответив нечто вроде «Угу». Затем сняла ненавистную уже на тот момент каску, подбородный ремешок которой при быстрых движениях постоянно елозил, а сама каска норовила сползти. Брандмейстер протянул Марии сорбент.

– Теперь после трудового подвига мы просто обязаны посетить одно местечко недалеко отсюда. Правда, если его не разбомбили – давно там не был. Ты как?

– Не против.

Девушка глотнула воды вслед таблеткам и вернула флягу.

– Ты молодец, Лайтоллер! Хорошо сработала, – сказал Брандмейстер.

– Благодарю!

– Оставляй ненужное барахло в машине. Пройдемся пешком.

Под барахлом он имел в виду верхнее обмундирование: каску, ремень с топориком и служебные сапоги. Все это девушка закинула в машину личного состава, затем заманила ретривера в салон. Все это время пес не был обделен вниманием, пожарные кидали друг другу его мяч.

– Я не надолго, и мы с тобой снова увидимся. Ребята накормят тебя в части. Будь умницей, ладно?

Пес, не понимая слов, стремился выпрыгнуть наружу. Но договорив, Мария захлопнула дверь. А Брандмейстер отдал распоряжение возвращаться в часть без него, сказав, что он позже вернется самостоятельно или же не сегодня, в том случае, если сильно задержится. И пожарные, закончив сворачивать шланги, расселись по машинам. Одному из них повезло, и он занял место Брандмейстера в кабине. Остальные расселись вокруг насоса, и автомобили тронулись, один за другим выстраиваясь в колонну.

Глава 4

Погода располагала к прогулкам, солнце зашло за горизонт, но полностью темно еще не стало. Скудельный ветер приятно дул в лицо, остужая горящие щеки, и гладил кроны деревьев парка, что оставался позади Марии и Брандмейстера, идущих по оживленной, плотно застроенной улице, ведущей к кварталу Сохо. Из-за воронки на дороге скопился транспорт, потоки самоходного железа под указ регулировщика неспешно пробирались по не разбитой полосе. Однако особо торопливые водители часто давили клаксон. Сердились на затор, они высовывали голову из кабин, желая выяснить, в чем дело. К неугомонным автомобильным сигналам добавился пронзительный свисток, а так же короткие, резкие или тянущие возгласы. Выкрики тянулись по каньону серых зданий, чьи фасады обложенные мешками с песком, уже сливались с темнотой. Город погружался во мрак.