Виталий Вээм - Медаль за отвагу. Том первый. В тени сомнения

• Название: Медаль за отвагу. Том первый. В тени сомнения
• Автор: Виталий Вээм
• Жанр: Прочая документальная литература

Летом 1944 года англичанка Мария Лайтоллер служит в пожарной части, а по вечерам проводит время в баре в компании своего начальника. В один из таких вечеров к их столику подходит незнакомец, представляется военным детективом и сообщает Марии о том, что отец её серьезно ранен, находится в другой стране и нуждается в помощи дочери. В ответ на это Мария, не раздумывая, соглашается на перелёт…

---

– Швырять вилку во время семейного ужина, выскакивать из-за стола – это дурной тон…

– Вилку я не швыряла, – ответила Мария, разматывая шарф. – Я лишь сказала, что не хочу обсуждать заданную тобой тему.

– Мда, – протянула Луиза. Она повернулась к огню и обратилась к Эн, судя по всему:

– Куда делась та кротость, воспитанность юных девиц? Мы же и не смели склабиться на старших…

Эн улыбнулась:

– Викторианская эпоха канула в лету, Лиззи, смирись с этим!

– Да, я родилась в прошлом столетии…

– Звучит ужасно.

– …а вы не знаете, какие это были чудные времена!

Луиза погрузилась в кресло еще глубже и будто замкнулась в себе, не произнося больше ни слова.

Остальные члены семьи занимались каждый своим делом, отдельно друг от друга, в ожидании того, когда вернутся Эн и Мария.

Сайлас, супруг, которому так же, как и Луизе, перевалило за шестьдесят, сидел на табурете возле лестницы, курил и слушал радио. За таким времяпрепровождением его можно застать каждый вечер. Когда по радио не передавали что-либо важного для Сайласа, то он доставал свой старый аккордеон, начинал перебирать клавиши, репетировать мелодию или придумывать новый незамысловатый мотив. Тогда радио на приглушенной громкости служило лишь фоном, но до конца не выключалось. Сейчас шла сводка Би-Би-Си. Диктор вещал о двух беспилотных ракетах, чей курс был устремлен на Лондон. Одна из них, не долетев до города, взорвалась в воздухе над полем, вторая же на стадии разгона заглохла и упала в пролив. Диктор также заверил, что все специальные службы контролируют новую угрозу и не допустят происшествий, так что причин для беспокойства нет. В ответ на такие новости Сайлас одобрительно кивнул и осмотрел гостиную, желая разделить радость, но никого не встретил взглядом. Луиза сидела спиной к нему, Эн ушла на кухню, Мария села у окна, а маленький Джон, который еще с трудом выговаривает свою фамилию, блуждал по дому в поисках книги со сказками. А по возвращении матери он ушел за ней в кухню.

По крыше забил дождь сначала одиночными, редкими каплями, через несколько мгновений темп ускорился, и вскоре полило как из ведра. Тому, кто не хотел бы вымокнуть до нитки, желательно было находиться под любым возможным навесом, а лучше всего – у жаркого камина с чашкой горячего напитка.

Мария от стаканчика рома отказываться бы не стала, но при матери ей воспрещалось употреблять алкоголь. Эн понимала, что когда она не рядом, то не может за этим следить. Она знала о пороке дочери, но старалась не зудеть, не быть моралистом, наложив лишь запрет в стенах дома. Марии и самой неловко распивать при Эн, поэтому смиренно согласилась на чай, ответив на вопрос из кухни.

Снаружи окончательно стемнело, окуталось тьмой. Все, что можно было увидеть в окно, это зажженную в гостиной люстру. Мария подумала о ретривере: «Он поел и ушел или же нет? Ведь мяч остался в моем пальто». Она обвела ладонями лицо и прислонила их ребром к стеклу. Только так возможно было что-то увидеть. Пес уже доел и убежал домой. Мария задернула штору, обернулась в гостиную и, глядя на Сайласа, сказала:

– Чем отличается животное от человека?

Тот, не ожидая подобного вопроса, пожал плечами и сдался. Но тут же передумал и попросил дать ему время. Компромиссная Мария направилась в кухню, а вместо Сайласа ответила Луиза, о которой уже все думали, что она заснула.

– Тем, что не обкуривает гостиную так, что нечем дышать.

– Тем, что не ворчит постоянно, – парировал Сайлас. Он хотел подобрать какой-нибудь философский ответ, но на ум ничего не приходило.

Эн на кухне разливала чай. Маленький Джонатан стоял на стуле и колотил ложкой об стол. Лицо и шея его были румяными от суетливых движений и от того, что в гостиной было жарко натоплено камином. На вопрос Марии, зачем он стучит, ответил, что выбивает секретный код и не скажет что именно. Код на то и секретный, чтобы никто не знал, какое послание он скрывает. В силу возраста – мальчику еще три с половиной года, сказал он это все по-своему, проговаривая не все буквы и путаясь в значении некоторых слов. Эн попросила не стучать, тогда он потребовал, чтобы его научили читать. Мария ответила, что нужно сперва овладеть речью, прежде чем приступить к изучению алфавита, но этот довод мальчика не убедил, и, кое-как слезая со стула, маленький Джонатан сказал о том, что принесет книгу, но сперва ему нужно ее найти.

Перейдя в гостиную, мальчик остановился. Озираясь по сторонам, он пытался вспомнить, где мог оставить брошенную книгу, в которой понимал только картинки. Мимо уже спящей Луизы маленький Джонатан направился к Сайласу, то ускоряя свой ход, то останавливаясь, озирался по сторонам.

– Что-то потерял, малыш? – хрипло спросил Сайлас и тут же покашлял, чтобы смягчить голос.

– Сови каски, – с надеждой, что дядя знает, мальчик встал напротив и уставился на него.

– Свои сказки? – переспросил Сайлас. – Они найдутся, не волнуйся, присядь.

Сайлас кивнул на диван, но маленький Джонатан сел на пол и скрестил ноги в неумелой позе лотоса, вцепился двумя руками в свою левую лодыжку, все также пристально всматриваясь в дядю.

Тот расположил на коленях инструмент, неспешно то сжимал меха, то раздувал, нажимал клавиши, прислушиваясь к каждой по отдельности. За время длительной игры на аккордеоне у Сайласа выработался чуткий слух: он без особого труда мог определить, насколько вышедшая из строя клавиша нужна при исполнении той или иной композиции.

– Вот эти две не играют, – доложил он мальчику. – Поможешь починить?

– Да, – ответил тот, кивая головой.

– Тогда ремонтом мы займёмся завтра, а сейчас мы можем обойтись без них.

Он поднял взгляд от кнопок инструмента и крикнул в сторону кухни:

– Юная леди, вы собираетесь сегодня петь?

– Да-да, – послышался голос Марии. – Я почти готова.

Сайлас знал: когда женщина говорит «почти готова», то это означает, что у него еще полно времени.

Вслед за своими словами Мария вошла в гостиную. За ней последовала Эн с чашкой в руке, что-то жуя.

– Мы с мамой увлеклись беседой.

Мария стала подниматься на второй этаж, а Эн остановилась у подножия лестницы.

– Я одолжила колье у Стоункирков, – сказала она. – Оно великолепно подойдет к твоему красному платью.

– Ей богу, не стоило! – Мария, перестав подниматься, обернулась:

– Не нужно было этого делать.

– Да брось, Мари. Я одолжила его для фотографии.

– А кто будет делать снимки? – с подозрением спросила девушка.

– Луиза, – без колебаний ответила Эн. – Она все равно не любит позировать и каждый раз наотрез отказывается.

– Ладно, – бросила Мария и окончательно скрылась наверху.

– Джонатан, не сиди на полу, – ласково сказала Эн. – Лучше пересядь на диван. Надеюсь, ты не успел вымазаться?

Вопрос прозвучал уже строже.

– Нет, мам.

Мальчик поднялся на ноги с криком:

– Маиай сичас путит петь! – подбежал к дивану и принялся карабкаться, сначала положив локти, затем, опираясь на них, поочередно закинул колени. Сайлас улыбался, наблюдая за ним. Он был рад, что мальчик позабыл о книге, иначе никому не будет покоя до тех пор, пока книга не найдется. Никто из взрослых не догадывался, куда мальчик затерял свои сказки, и уже три дня кряду старались отвлечь его мысли от бумажной вещицы.

Эн вернулась в кухню оставить пустую чашку. К своему удивлению, заглянув в настенный шкафчик, она обнаружила в нем фотоаппарат, которому явно не место среди жестяных банок с крупой и специями.

Джонатан, взобравшись на диван, еще долго елозил по нему, прежде чем нашел удобную позу, а после замер в ожидании.

Сайлас, все еще улыбаясь, спросил:

– Луиза, ты спишь?

Голос ее отозвался, словно сам люцифер в женском облике ответил ему:

– Поспишь разве, шума от вас много!

– Вот и хорошо, – Сайлас закурил. – Тебя ожидает роль фотографа.

– Что ты там бубнишь? – голос уже значительно стал мягче.

– Говорю, что в сварливости тебя никто не обгонит.

– Не беспокойся, прокормит.

Сайлас непонимающе посмотрел на спинку кресла, саму Луизу ему было не видно, но, вспомнив, что та немного глуховатая, отмахнулся рукой. Но сейчас она выглянула, нахмурила брови, злобно проворчав.

– Не кури при ребенке!

Джонатан тут же закашлялся и Сайлас решил, что это не было совпадением. Как ему показалось, мальчик начал кашлять демонстративно, в поддержку сказано.

«Подрастет, нужно научить его мужской солидарности», – подумал Сайлас, рукой разгоняя дым. Но Луиза продолжила.

– И без того газами отравленный, еще табаком добиваешь себя! Свое здоровье, которого нет. И травишь остальных.

– Да брось причитать! Я каждый день сижу на этом месте и курю, а ты решила на меня напасть сегодня?!