Оскар Пфистер - Христианство и страх

• Название: Христианство и страх
• Автор: Оскар Пфистер
• Жанр: Психотерапия и консультирование
• Год: 2019
• ISBN: 978-5-04-095202-1

Плохие сны и зловещие пророчества, страх нарушить заповеди и церковные догматы, ненависть и жестокость по отношению к еретикам, искушения и одержимость демонами, навязчивые видения, ужас перед проклятиями и порчей – почему религия любви одних верующих сделала светом миру и солью земли, а других превратила в невротиков и жестоких преследователей себе подобных, ревнителей чистой веры, боящихся темного начала? Как умножить число первых и помочь вторым избавиться от уничтожающего страха? «Христианство и страх» – фундаментальный труд швейцарского психоаналитика, ученика Зигмунда Фрейда, педагога и пастора Оскара Пфистера (1873–1956), написанный в 1944 году и впервые издающийся на русском языке.

---

Основная идея образования общественного союза должна развивать этическую систему, которая соответствует справедливым требованиям индивидуальной и социальной гигиены, преодолевает эгоизм с помощью братской любви; избегает чрезмерного акцентирования на материальных благах и чувственных удовольствиях путем подчеркивания стремления к идеалу и жизненным радостям, приносящим удовольствие душе; поддерживает сильное чувство долга по отношению к ближним и, открывая пути сублимации, создает максимально притягательные и приносящие максимальное удовлетворение возможности для счастья.

Того, каким образом общественный союз, в основе которого лежит религиозная идея, превращающий благочестивую личность и ее наполненную любовью связь с окружающими людьми в жизненную доминанту, должен преодолеть страх, мы не будем касаться подробно в этой подготовительной части. Мы ограничимся некоторыми признаками, имеющими отношение ко всем общественным союзам.

Для членов общественного союза любовь к его фундаментальной идее, к целому, а отсюда к другим членам союза должна стать главным законом. Девиз «один за всех и все за одного» – главное правило для предотвращения и успокоения страха. Каждый должен чувствовать себя под защитой общества, насколько люди могут защитить, и охотно предоставлять им защиту и деятельную помощь, даже ценой больших личных жертв. То, что настоящая любовь уже чисто динамически, и уж тем более в отношении качества, дает гораздо больше, чем кнут и ежовые рукавицы, знает каждый воспитатель, ибо страх и боязнь отнимают невероятно много сил.

Также и в общественном союзе успех целого сильно зависит от вождя. Но так как руководящая инстанция прежде всего является духовной, вождь никогда не получает того же значения, как в толпе и организованной структуре. Высшим авторитетом обладает лежащая в основе идея или, в христианских общинах, – духовная сила, которая передает любую фундаментальную идею как выражение своей воли, следит за ее осуществлением; первым идет Бог или Христос как воплощение любви и милости духовной власти; исполнительная власть, выраженная в Священном Писании, церквях, таинствах, получает роль значительно меньшую, нежели сама любовь. Любовь к земному вождю мирской общины превышает страх перед ним, – а о том, чтобы страх превосходил любовь или даже равнялся ей, не может быть и речи. Власть вождей небезгранична, в отличие от предводителей толпы. Они являются только исполнителями воли общины и, соответственно, воли Божией, благодаря которой получили свою власть и перед которой несут ответственность. Люди не передают свои личные силы вождю или вождям и не перекладывают на них свои обязанности. Вождь не думает вместо них, а только исполняет волю союза. Поэтому отдельные личности ему подчиняются, даже если для себя лично они считают более правильными другие приказы. Он может с помощью предложений и предупреждений, которые он волен оглашать благодаря своим превосходящим знаниям, обрести большие заслуги перед своим общественным союзом, но он никогда не должен «обезличивать» людей. Напротив, он должен заботиться об усилении каждого человека в отдельности.

В противоположность власти толпы, которая душит личность, и необузданному индивидуализму, высвобождающему эгоистический произвол за счет слабых и тем усиливающий жизненный страх так же, как и деспотичный правитель, общественный союз стремится получить как можно более совершенные личности и находит их только в тех людях, которые как можно лучше развили свои законные черты на лучшем уровне своих способностей, подчиняются своему сообществу из любви к нему и ставят целое выше самих себя. Такое сообщество защищает индивидуализм, одновременно сохраняя социальные отношения и организацию.

Макс Хубер справедливо заметил: «Не только в области политики, но не меньше и в экономике отдельные личности и группы находятся между противоположными полюсами свободы и авторитета и их внешним вырождением, анархией и порабощением. Любая свобода представляет собой функцию порядка. Однако порядок – это не только лишь внешнее властное ограничение пространства, внутри которого личность может добиваться своего, ни с кем не считаясь. Порядок – это органическое объединение, приводящее к появлению рационального целого. В общине исчезает напряжение между свободой и авторитетом. Община – это взаимная ответственность. Чем больше несдерживаемой свободы переходит в решение нести ответственность за других и за всю общину, тем меньше должно вмешиваться государство со своим принуждением, с юридически жесткими стандартами и с неуклюжим бюрократизмом»[116]. В заключительной части мы попытаемся понять, имеет ли это силу также и для религиозных общин.

Религиозный общественный союз получает силы и единство из духовной величины, которая наполняет его душу не как идея, а как высшая реальность, проявляет и порождает любовь, устанавливает братские связи, вдохновляет на свершение нравственно высоких поступков, одаряет радостной силой и уверенностью и таким образом создает на месте связанности высшую личную свободу и единение, достаточно сильные, чтобы вынести и преодолеть любой, даже самый тяжелый страх.

Если удастся создание такой общины, то в ней будет достигнуто наилучшее из возможных преодолений патогенного страха и предотвращение симптомов невроза навязчивых состояний. Такая организация наилучшим способом препятствует подавлению влечений и блокаде совести, так как она не ограничивает стремление к действию сильнее, чем того требуют хороший порядок и права ближнего; она полагает конец одиночеству и страху перед властью и толпой, она гарантирует каждому его права, она открывает там, где необходимо наложить ограничения, более широкие возможности для любви, она дает возможность каждому принять участие в руководстве целым. Она предоставляет «высшее счастье детей земли – личность», но именно внутри пропитанного любовью объединения. Она не держится за амбивалентные «отеческие» отношения, как это происходит в толпе; отношения в ней похожи на уклад гармоничной семьи. Потому что так же, как предводитель представлял собой замену отца, так и общественное объединение является производным от семьи, в которой отец и мать сопровождают строгость добротой, а братья и сестры получают положительную оценку.

Сильные, свободные от страха личности, объединившиеся в мощном союзе, находящиеся вместе не принудительно, а благодаря любви, по собственной воле подчинившись признанному авторитету, – без сомнения, так описывается грандиозный идеал преодоления страха и вдобавок по замыслу великолепная методика для получения наиболее возвышенных и делающих счастливым духовных благ, которые основаны на прочных экономических основах. Но мы должны спросить, не порушит ли систему общественного союза слабость человеческой натуры, которая не сможет дать большое число свободных личностей, которые по собственной воле подчинятся социальному и духовному целому в жертвенной любви? И можно ли при наилучшем методе борьбы с вытеснением и страхом достичь и удержать требующийся для развития союза в целом уровень сублимации и нравственности? Без сомнения, описанная община предполагает значительную ступень развития индивидуальной и социальной этики и ее подстерегает множество опасностей: когда идея сообщества теряет свою движущую силу, поднимают голову низкий эгоизм и уродливая слепая приверженность, зараженная самомнением, ненависть к другим партиям, классовая ненависть, раздробление, внутренние распри становятся угрозой для безопасности целого, препятствуя большим общим достижениям, насаждая из-за паралича любви новый страх, создавая новые примитивные массовые образования, затягивая людей, которые возвышаются над серой массой, на более низкий усредненный уровень, внушают дух инертного отрицания и подрывают устройство общины в целом, как и личностную культуру. Только подумайте, что вся система построена на минимуме принуждения и вытеснения, которые, однако, при правильном руководстве создают определенную защиту от понижения уровня сублимации! Ведь известно, что духовность может поддерживаться только при применении усилий.

Неужели по этой причине нужно отклонить свободную от массовости, основанную на личностях, хорошо организованную общину как утопию? Для определенного круга людей – без сомнения, потому что им не хватает черт личности, чтобы стать способными к общинной жизни; а это непременное условие. Однако история показывает, что благоприятные приближения к показанному идеалу имели место в реальности и могли утверждаться в ней веками. Конечно, их не так много, и они не сильно распространены, и их существование постоянно предъявляет к членам общины высокие требования в отношении сознательности, любви к союзу и его идеалам, любви к руководству, доверия к его способностям и благим намерениям, большого смирения, терпимости, принесения в жертву собственных желаний во благо воли общины, послушания авторитету без сбивания в безвольное стадо. При воспитании людей, которым предстоит стать членами общины, нужно очень тщательно формировать личность, обладающую и желающую обладать внутренней и внешней свободой, но лишенную надменности, смиренную и одновременно гордую, и с любовью привязанную к своей общине.