Тулку Ургьен Ринпоче - Блистательное величие. Истории из жизни великих мастеров медитации старого Тибета

• Название: Блистательное величие. Истории из жизни великих мастеров медитации старого Тибета
• Автор: Тулку Ургьен Ринпоче
• Издательство: Литагент 5 редакция
• Жанр: Зарубежная эзотерическая и религиозная литература
• Год: 2019
• ISBN: 978-5-04-104762-7

Личные мемуары одного из величайших практиков и учителей тибетского буддизма Тулку Ургьена Ринпоче погружают в мир старого Тибета, где царят особые представления о человеческих возможностях, совершенно отличные от современных. В книге много поражающих воображение историй, связанных с легендарными мастерами медитации – друзьями, родственниками и знакомыми автора. Тон повествования пронизан искренностью и юмором, он отражает ту уютную и доверительную обстановку, в которой эти истории были рассказаны составителям этой книги, близким ученикам автора. Тулку Ургьен Ринпоче (1920–1996) признан буддистами разных традиций как выдающийся мастер тибетского буддизма. Он практиковал медитацию с четырехлетнего возраста и двадцать лет провел в затворничестве; он прославился как наставник, к которому обращались за помощью многие великие мастера школ кагью и нингма. Так, Тулку Ургьен Ринпоче был наставником и представителем Гьялва Кармапы Шестнадцатого, о чем также рассказывается в книге.

---

«Худшее препятствие для чёткого обнаружения тулку, – объяснял Кхакьяб Дордже, – это отсутствие согласия между гуру и его учениками. В таких случаях ничего нельзя поделать, и обстоятельства следующего рождения остаются непредсказуемыми».

* * *

Кармапа считался крупным тертоном, а это было для него достаточным основанием, чтобы взять супругу, которая необходима для «отпирания ларца с кладом»[57]. Однако Кармапы обычно были монахами, а потому желание взять супругу не было бы воспринято с одобрением; на самом деле это считалось абсолютно недопустимым. Его нежелание открывать терма или взять супругу привело к тому, что он тяжело заболел. Некоторые говорят, что это было возмездием, которым дакини преследуют тех, кто способен быть тертоном, но не исполняет своей миссии.

Так или иначе, в конце концов многие великие учителя убедили его взять супругу. Если он этого не сделает, настаивали они, то безвременно умрёт. Его первой супругой была старшая дочь из аристократической семьи из Центрального Тибета. Как предсказывалось Падмасамбхавой, она должна была стать его супругой для обнаружения терма. Позднее он женился ещё и на её младшей сестре.

Ещё позже, когда Кармапа снова заболел, в терма, открытом одним тертоном из Сурманга[58], появилось предсказание. В нём говорилось, что если Кармапа возьмёт в супруги молодую женщину, которая на самом деле дакини во плоти, то его жизнь продлится на три года.

16. Великая Дакини из Цурпу

Кармапа послал на поиски людей, которые опознали женщину и пригласили её в Цурпу. Её стали называть Кхандро Ченмо, что значит «Великая Дакини»[59]. Он взял её в супруги, и это действительно продлило его жизнь на три года. Каждый раз, когда Кармапе случалось заболеть, Кхандро Ченмо приглашали навестить его, и через два дня он выздоравливал. Так продолжалось ровно три года. Ценность продления жизни Кармапы безмерна.

Кхандро Ченмо была очень красива, и к тому же она стала выдающимся практиком. Она была исполнена любви и сострадания, преданности и безмерной духовной глубины. Я довольно хорошо её знал в последние годы её жизни. Впервые мы встретились в Цурпу, когда мне было двадцать шесть лет, ещё раз – через три года, а позже – уже в Румтеке, откуда она отправилась в невидимые миры через два года после бегства из Тибета. Она была особенным существом, истинной дакини. Почти всё время она проводила в затворничестве, практикуя садхану и читая мантры, и в результате достигла глубокого уровня переживания и постижения. Это не слухи: я сам свидетель этого.

Самтен Гьяцо безмерно её уважал, и однажды он сказал мне: «Когда мне доводилось посещать Кармапу, она часто бывала там. Это было всё равно что встретиться с самой Тарой. Она и есть Арья Тара, явившая себя в человеческом теле, подлинная дакини». Она, в свою очередь, очень любила моего дядю и каждый год посылала ему в Кхам подарок.

К Кхандро Ченмо относились с безмерным уважением, как если бы она была великим ламой.

Молва опережала её, куда бы она ни отправилась, и тысячи людей собирались, чтобы повидать её. Она побывала в Бутане по приглашению королевской семьи, а когда она прибыла в Гангток, чтобы встретиться с Дзонгсаром Кхьенце, то он сам вышел её встретить. На торжественных церемониях её обычно усаживали на такой же высокий трон, как у Кхьенце и Конгтрула. Но сама она никогда не важничала.

* * *

Великий учёный Таши Осер некоторое время был слугой Конгтрула, и он рассказал мне о последней встрече Кармапы с его учителем Конгтрулом. Эта встреча происходила в месте, где Конгтрул предавался затворничеству, над Палпунгом[60].

– Я пришёл, чтобы перед своим уходом засвидетельствовать своё почтение, – сказал Кармапа.

– Ну-ну. Если ты уходишь, я могу прийти и пожить в твоём доме, – ответил Конгтрул.

Кармапа понял эти слова как возможный намёк на то, что тот собирается вернуться в качестве ребёнка Кармапы, но ничего не сказал.

Как я уже упоминал, согласно традиции, из монастыря умершего ламы посылали старшего монаха, чтобы спросить Кармапу (или другого совершенного учителя), где искать тулку. Вышло так, что после ухода Конгтрула эта задача выпала на долю Таши Осера, который отправился в Цурпу, чтобы выяснить у Кармапы, где находится перерождение Конгтрула.

– Дайте, пожалуйста, какие-нибудь указания о том, где родился тулку, – попросил Таши Осер.

Кхакьяб Дордже хранил молчание, и поэтому Таши Осер повторил попытку:

– Я один из главных его учеников, и вы должны мне сказать! Уверен, что вы знаете.

Кармапа снова ничего не сказал, но это не обескуражило великого учёного. Он продолжал настаивать, пока Кармапа наконец не уступил:

– Ну хорошо, великий Конгтрул переродился моим сыном. Я действительно не могу отважиться уведомить, что тулку моего коренного учителя – моё собственное дитя!

Таши Осер возразил:

– Разве вы не помните? Ведь я присутствовал, когда наш великий держатель ваджры ясно сказал, что собирается «прийти жить в ваш дом». Неужели вы не слышали это собственными ушами? И разве не верно, что вы называете Конгтрула своим коренным гуру? Так скажите же мне, вы собираетесь идти наперекор его словам?

Такова была свойственная Таши Осеру манера убеждения, которой трудно противостоять. Я не знаю, как долго тянулся спор. Но в результате Таши Осеру удалось забрать сына Кармапы, чтобы вернуть его в Кхам, в Палпунг, где его возвели на трон как перерождение Конгтрула Старшего.

* * *

Самтен Гьяцо передал Кармапе, или, по словам моего дяди, «предложил как подношение мандалы»[61], «Новые сокровища», в том числе полные посвящения, устные передачи-лунги и наставления. Здесь требовались некоторые дополнительные указания для ритуалов и посвящений, которые не были составлены ни Чокгьюром Лингпой, ни его сыном Цевангом Драгпой, ни Кхьенце, ни Конгтрулом.

Поскольку эти указания были нужны для чрезвычайно важных и глубоких терма, Самтен Гьяцо попросил написать эти тексты. Кармапа любезно согласился и продиктовал их своему близкому ученику – выдающемуся ламе Джампалу Цултриму.

Когда Кармапа давал посвящение, все разместились в Крепости Лотосного Гаруды – месте для затворничества, устроенном на скале высоко над Цурпу. Часто общая беседа продолжалась до полуночи, после чего дядя Терсэй и Самтен Гьяцо возвращались в свои комнаты.

К тому времени Кармапа уже написал письмо, в котором предсказывал своё будущее перерождение. Но, поскольку его жизнь продлилась ещё на три года благодаря его третьей супруге, потребовалось написать другое письмо.

Однажды вечером во время общей беседы Самтен Гьяцо вдруг спросил: «В предсказании о своём будущем перерождении вы указали, что родитесь в местности Денкхог в семье Дилго. Тогда вы были больны, но не умерли, а выздоровели. Однако когда-нибудь вы умрёте и тогда переродитесь всё-таки в том же самом месте или в каком-то другом?»

Дядя Терсэй сидел рядом с ним, и его очень огорчил этот вопрос. Позднее он сказал мне: «Он в самом деле так спросил! Какой зловещий вопрос! Я по-настоящему расстроился, думая: „Зачем ему понадобилось задавать такой вопрос, когда Кармапа ещё жив? Что он думает? Что на него нашло? Это так неуместно“». Кармапа хранил безмолвие. Молчание длилось и длилось. Я подумал, что он рассердился, и было за что. Тут я по-настоящему испугался. Мы продолжали сидеть, но Кармапа перестал разговаривать с нами. Он долго сидел, не проронив ни слова. Наконец Кармапа нарушил тишину:

– Прежнее сочетание времени и места уже ушло. Я не стану рождаться в семье Дилго.

В ответ на это Самтен Гьяцо просто сложил ладони и воскликнул:

– Ласо! Понял! – Потом он тоже помолчал. Но затем снова спросил: – Но в таком случае где вы родитесь?

Дядя Терсэй попытался не допустить ещё одного дерзкого вопроса, толкнув его локтем в бедро, но было уже поздно. «Как плохо спрашивать Кармапу о его собственной смерти!» – подумал он. Но Кармапу, казалось, этот вопрос не взволновал. Он сухо ответил:

– Моё рождение произойдёт не так далеко к востоку отсюда. Если вы знаете местность Денкхог, то также должны знать, что к востоку от владений семьи Дилго находятся владения влиятельной семьи Адо, в этой семье я и появлюсь на свет.

Дядя Терсэй просто молчал, но всё запомнил. Вот каким был Кармапа.

* * *

После того как Самтен Гьяцо покинул Цурпу, Кармапа призвал к себе самых близких людей: Джампала Цултрима, Кхенпо Лекше и свою главную супругу Кхандро Ченмо. Он показал им конверт и сказал:

– Один из вас троих должен позаботиться об этом письме-предсказании. Настанет время, когда оно понадобится. Тогда прочитайте его, но до того просто храните.

– Я не могу взять на себя эту ответственность, потому что слишком молода, – ответила Кхандро, которой к тому времени было всего девятнадцать.