Джудит Керр - Как Бог съел что-то не то

• Название: Как Бог съел что-то не то
• Автор: Джудит Керр
• Жанр: Зарубежные детские книги
• Год: 2020
• ISBN: 978-5-00114-125-9

Продолжение книги «Как Гитлер украл розового кролика». 1940 год, Великобритания. Анна – пятнадцатилетняя девушка, в которой никто не узнал бы немецкую беженку, а ее брат Макс – один из лучших студентов Кембриджа. Семья Анны избежала смертельной опасности во Франции, но война настигает их и в Лондоне. Бомбежки, страх, ночные кошмары, а вдобавок – эмигрантская бедность, неустроенность и неожиданное притеснение со стороны английских властей. Все, что Анна может противопоставить выпавшим на ее долю трудностям, – это молодость, талант и жажда счастья. Но достаточно ли этого? Эта книга – вторая часть автобиографической трилогии Джудит Керр о жизни в эпоху Гитлера.

---

– «Твой брат Дуглас»? Это тебе диктовали? – спросила она.

– Нет, – ответила Анна.

Текст, который ей диктовала мадам Лерош, начинался с фразы «Двои бра де ду глас». Вряд ли можно спутать ее с фразой «Твой брат Дуглас»…

Или можно? Когда диктует мадам Лерош…

– Ох! Что они все подумали? – воскликнула Анна в отчаянии и посмотрела на учительницу. – Что теперь делать? Они решили, что я передразниваю ее акцент! Может быть, я должна объяснить, что это совсем не так?

Они прислушались: мадам Лерош все еще возбужденно кричала в своем кабинете.

– Не сейчас, – сказала учительница.

– Но я должна что-то сделать!

В кабинете послышались звуки передвигаемых стульев, перекрываемые взрывами грубого смеха, и неразборчивая, но явно недружелюбная ответная реплика мадам Лерош.

– Пойдем-ка отсюда, – твердо сказала учительница, увлекая Анну за собой по коридору. Они зашли в одну из классных комнат. – Делай то, что тебе сейчас нужно делать, и постарайся выкинуть случившееся из головы. Ко вторнику, я уверена, это небольшое недоразумение уже забудется.

Анна села за пустую парту и стала автоматически писать под диктовку одной из старших студенток. Но как можно забыть о случившемся? По отношению к ней это было несправедливо. Мадам Лерош не имела права кричать на нее: ведь Анна всегда работала так хорошо! Никто в школе не понимал акцент мадам Лерош. Она должна была об этом знать! А если мадам Лерош и подумала, что Анна над ней насмехается…

«Я пойду к ней и все объясню, – решила она. – Скажу ей: она не должна была так со мной обращаться… А если она не поверит мне? Вдруг меня исключат из школы секретарей?..»

К концу занятий сомнения так измучили Анну, что она не могла решить – идти домой или попытаться объясниться с мадам Лерош. В гардеробной, глядя на свое отражение в зеркале, она продолжала прокручивать в голове извинения, объяснения, призывы к справедливости и совет учительницы забыть о случившемся. Наконец пришла уборщица запирать гардероб.

Анна вышла в коридор и обнаружила, что в школе больше никого не осталось. Возможно, мадам Лерош тоже ушла домой, подумала Анна с некоторым облегчением. Но – вот черт! – все выходные Анну будет мучить чувство вины…

Она как раз проходила мимо кабинета мадам Лерош. За дверью кто-то разговаривал. Не дав себе времени подумать, Анна постучалась и быстро вошла, ожидая, кроме директора, увидеть в кабинете кого-нибудь из учителей. Но мадам Лерош была одна – слушала радио.

– Мадам Лерош, я только хотела вам объяснить… – Анна с раздражением почувствовала, что говорит не твердым, а извиняющимся тоном. – Сегодня днем…

Мадам Лерош взглянула на нее с ничего не значащим выражением на лице и махнула рукой: уходи, пожалуйста!

– Но я хочу объяснить! – воскликнула Анна. – Это было совсем не то, что вы подумали!

Радио внезапно умолкло, и в наступившей тишине голос Анны прозвучал как-то неправильно громко.

Мадам Лерош поднялась со стула и подошла к Анне. Анна с ужасом увидела в ее глазах слезы.

– Деточка моя, – сказала мадам Лерош на чистейшем французском, – немцы вторглись в Бельгию и Голландию.

Анна уставилась на мадам Лерош.

– Что теперь делать тем, кто там живет? – мадам Лерош обращалась к Анне, как будто та могла что-то ей ответить. – Что они теперь будут делать?

Анна хотела как-нибудь выразить свое сочувствие, но не придумала, что сказать.

– Мне очень жаль… – пробормотала она.

Если сама она еще переживала по поводу «брата Дугласа», поняла вдруг Анна, то мадам Лерош уже обо всем этом забыла. Так что, наверное, все хорошо…

– Боже мой! – вскричала мадам Лерош. – Ты понимаешь, что это значит? А если немцы появятся здесь, в Англии? – И поскольку Анна могла только беспомощно молчать, мадам Лерош опять закричала: – Не надо просто так здесь стоять. Иди домой, ради бога! Тебя ждут родители!

Анна вышла из школы. Снаружи все было залито солнцем. Улицы выглядели как обычно. Но Анна побежала, обгоняя идущих по тротуару пешеходов. Когда ей стало трудно дышать, она пошла быстрым шагом. Потом опять побежала – и так до самой гостиницы «Континенталь».

Папа, мама и кузен Отто были в холле. Их окружали возбужденные немцы, чехи и поляки. Глаза кузена Отто сверкали поверх его большущего еврейского носа, а растрепанные волосы спадали на лоб. Все говорили одновременно, и даже портье за своим столом то и дело обменивался красноречивыми взглядами с остальными.

– Немцев нужно раздавить! – вдохновенно заявил кузен Отто. – Вот что должны сделать англичане. Англичане пойдут и разнесут немецкую армию в клочья. И, безусловно, французы им в этом помогут, – добавил он, немного подумав.

Кузен Отто совершенно по-детски восхищался англичанами. Каждый англичанин был для него человеком высших достоинств. И он сильно расстроился, когда папа с ним не согласился.

– Я не доверяю Чемберлену, – заметил папа. – Я не уверен, что англичане готовы к войне.

– Ты просто не понимаешь их, – возразил кузен Отто. – Может, со стороны и кажется, что Чемберлен ничего не делает. Но это не означает, что он действительно ничего не делает. Такой человек, как Чемберлен, может действовать секретно. Секретные действия типичны для англичан. Без шума, без суеты – и раз! Немцы окажутся в дураках.

– Кажется, он дурит и британский парламент, – сказал папа. – И я понимаю, почему сейчас в парламенте всеми силами хотят от него избавиться.

– Нашли время для выборов! – причитала дама из Чехии, одетая в твидовое пальто и нелепую шляпку с цветами – будто она приготовилась прямо сейчас бежать от немцев.

Кузен Отто выглядел озадаченным.

– Парламентская процедура, – произнес он, успокаивая себя этим англицизмом.

Вряд ли можно быть более лояльным по отношению к Англии, чем кузен Отто, подумала Анна. А вот к самому кузену Отто приютившая его страна не была в той же мере добра. Несмотря на две ученые степени по физике, кузен Отто смог найти работу только на обувной фабрике.

– Единственное, чего я хочу, – кричала престарелая дама, тыча костлявым пальцем ему в грудь, – так это знать, кто будет за все отвечать!

– Давайте поднимемся наверх, – сказала мама.

В будние дни в гостинице «Континенталь» обедом не кормили. И между завтраком и ужином они обычно перекусывали в папиной комнате. Кузен Отто с благодарностью принял приглашение.

– Умираю от желания выпить чашечку чая, – признался он, когда мама поспешно удалилась в свою комнату и вернулась с чайником, чашками и булочками.

Кузен Отто, сидя на папиной кровати и попивая чай с молоком (как истинный англичанин), обратился к Анне. Может, ей хочется что-то передать своему брату? Во второй половине дня кузен Отто отправится в Кембридж в надежде найти работу.

– Какую работу? – заинтересовалась мама.

Кузен Отто принялся стучать по всем деревянным поверхностям, до которых мог дотянуться.

– Постучите по дереву! – приговаривал он. – Работа по моей специальности. Один профессор, у которого я учился в Берлине, теперь работает в Кембридже. И он предложил мне встретиться.

– Отто, это было бы замечательно! – воскликнула мама.

– Постучите по дереву! Постучите по дереву! – и кузен Отто снова стал стучать по всему деревянному.

Старушечьи суеверия кузена вынуждали забыть, что ему нет и тридцати.

– Передай Максу, что мы его очень любим, и пусть он почаще нам пишет, – сказала мама.

– А от меня передай пожелание хорошо сдать экзамены, – добавила Анна.

– Ох, я совсем забыла, – спохватилась мама. – Экзамены же вот-вот начнутся! Передай Максу, пусть не пишет. Он и так будет занят.

– Передашь Максу пару слов от меня? – спросил папа.

– Конечно!

– Не мог бы ты ему сказать… – папа заколебался. Потом решился: – Я думаю, что теперь, когда немцы перешли в наступление, Макс захочет пойти добровольцем в действующую армию. И он, конечно, имеет право делать все, что считает нужным. Но не мог бы ты попросить его сначала посоветоваться со своими преподавателями, а потом уже принимать то или иное решение?

– Но ему только восемнадцать! – воскликнула мама.

– Не так уж и мало, – кузен Отто кивнул папе. – Обещаю. Поговорю с ним. А когда вернусь в Лондон, позвоню и все расскажу.

– Буду очень тебе благодарен, – ответил папа.

Кузен Отто посидел еще немного, попивая чай и болтая о разном, а потом поспешил на поезд. Скоро и Анна отправилась обратно к Бартоломью. Она обещала провести субботу с Джуди и Джинни. С тех пор как девочки приехали в Лондон, Анна едва успевала с ними общаться. Недавно они прекрасно провели время, играя в теннис и загорая в саду. Решили, что воскресенье нужно провести так же.

Большинство воскресных газет вышло с портретом Уинстона Черчилля, который стал премьер-министром вместо Чемберлена, и с рассказами очевидцев о вторжении немцев в Голландию. Внутрь страны с воздуха сбросили огромное количество нацистских парашютистов, одетых в форму британских и датских солдат. В довершение общей сумятицы голландские немцы, которые жили там в течение многих лет и которых никто не мог заподозрить в сочувствии нацистам, немедленно бросились на помощь германскому десанту. Датчане отступали. Французы и британцы двинулись им на помощь. Но немцы, очевидно, заняли прочные позиции. Газеты опубликовали карту Голландии, на которой ее пронзали черные жирные стрелки со стороны Германии. Заголовок гласил: «Что будет, если Германия захватит Данию и побережье Бельгии?».