Антонио Гарсиа Мартинес - Обезьяны в бизнесе. Как запускать проекты по лучшим стратегиям Кремниевой долины

• Название: Обезьяны в бизнесе. Как запускать проекты по лучшим стратегиям Кремниевой долины
• Автор: Антонио Гарсиа Мартинес
• Жанр: О бизнесе популярно
• Год: 2020
• ISBN: 978-5-04-089528-1

Что нужно для создания прибыльного стартапа? Как создать продукт, который станет хитом на рынке? Как найти деньги для реализации своей идеи? Никто не ответит на эти вопросы лучше, чем инсайдер Кремниевой долины. Бывший консультант Twitter и менеджер по продукту Facebook Антонио Гарсиа Мартинес знает все о том, как запускать прибыльные проекты и зарабатывать. Теперь узнаете и вы!

---

КАК В КРУПНЫХ КОМПАНИЯХ, ТАК И В СТАРТАПАХ Я ВСЕГДА ПОДЧИНЮСЬ СТРОГИМ УСЛОВИЯМ РЫНКА, ПЕРЕМЕНЧИВОСТИ УДАЧИ И ПРИЧУДАМ ПОЛЬЗОВАТЕЛЕЙ.

На предварительной встрече перед совещанием Шерил подбросила несколько советов, как представить наши идеи наилучшим образом. Она знала босса как свои пять пальцев. Шерил добилась выдающихся успехов в роли привратника и пастуха по отношению к сложным и могущественным мужчинам – будь то на позиции начальника секретариата раздражительного министра финансов Ларри Саммерза или управляющего директора Цукерберга и его компании. У нее были несомненные способности к управлению капризным и непредсказуемым политическим ландшафтом такой сложной организации, как Facebook, и к ведению ее правильным курсом. Шерил обладала талантом доносить информацию до Цукерберга так, чтобы он ее воспринял. А еще она была де-факто и де-юре тем самым человеком, который руководил отделом рекламы Facebook. Дебаты о перспективах монетизации Facebook становились все более разгоряченными, сотрудники все очевиднее раскалывались на два лагеря, и по мере этого наши собрания все более походили на Верховный суд Шерил. Это было единственное место, где конфликтующие точки зрения можно было озвучить с некоторой надеждой на возможность прийти к консенсусу.

Вошел Фишер: стройный, опрятный, обладатель лучшей прически на весь Facebook. Изначально он был одним из подчиненных Шерил в Министерстве финансов. Начал карьеру как журналист в U.S. News & World Report, а потом – так же как и многие другие старшие менеджеры Facebook – влился в Google. Будучи вице-президентом Facebook по продажам и операциям, он руководил всем отделом продаж для Шерил. За время моего пребывания в компании я редко слышал, чтобы он произносил что-нибудь, отличное от корпоративных банальностей и MBA-слоганов (выпускник Высшей школы бизнеса Стэнфордского университета, естественно).

Все приветствуют Фишера, в то время как он садится слева от Шерил, возле главы стола, напротив Шрейджа. Выполнив функции главного секретаря, довольная Камилла убегает на место своего обитания в офисе FB – где бы оно ни находилось.

Цукерберг неслышно входит в переговорную, не отрывая глаз от экрана смартфона, и садится в пустое кресло справа от Шрейджа. Теперь собрание может по-настоящему начаться.

Шерил делает первую подачу:

– Марк, как ты знаешь, мы рассматриваем возможность реализации нескольких новых инициатив в рекламе.

Тут надо понимать несколько вещей.

Несколько месяцев назад было принято решение сделать компанию открытым акционерным обществом, и на нас надвигалось IPO. Ровно в тот момент, когда компания открывала себя для пристального изучения со стороны инвесторов, рост прибыли замедлился, а сама выручка и вовсе перестала расти.

Те рассказы, которые компания насочиняла о новом волшебстве маркетинга в социальных медиа, вновь и вновь повторялись для рекламодателей, многие из которых начинали задаваться вопросом, не зря ли они вложили в Facebook такие состояния, до сих пор не видя отдачи. Компания целый год делала колоссальные ставки на продукт под названием протокол «открытый график» и сопровождающий его инструмент монетизации, спонсированные истории, – и оба оказались полным провалом на рынке. Высшее руководство компании обратилось к рекламщикам, чтобы те придумали быстрый способ восстановить начавшие таять шансы компании на успех. Так как это Facebook, инициативы генерировались не на верхнем, управленческом уровне, а скорее на нижнем – они исходили от случайных инженеров, проявивших немного смекалки, и менеджеров по продукции, у которых язык был хорошо подвешен (в том числе вашего покорного слуги). Им просто легче удавалось перетянуть еще нескольких сторонников в свой лагерь.

На повестке дня стояли три продукта, очень непохожие друг на друга. Первый предусматривал использование кнопки «Нравится» – на специфическом наречии сотрудников Facebook это именовалось «социальным плагином» – как всевидящее око, которое будет до мелочей отслеживать поведение пользователей онлайн и в развлекательных целях, и ради извлечения прибыли.

Небольшая справка для нетехнарей. Когда вы загружаете страницу в браузере, все, что вы видите (а также бо́льшая часть того, что не видите), идет не от компании, на чей сайт вы зашли. Современный интернет устроен так, что различные элементы берутся из различных областей. Любой загружаемый элемент, нравится вам это или нет, затрагивает ваш браузер и получает доступ к считыванию данных, которые представлены в форме, известной как файлы «куки».

Популярность фейсбучных кнопок «Нравится» и «Поделиться» означала: Facebook был близок, чтобы занять собой около половины интернета на развитом рынке наподобие США. Вы излазили интернет вдоль и поперек, побывав в обувном онлайн-магазине zappos.com и почитав новости на nytimes.com, – Facebook наблюдает за вами везде, словно он установил экраны кабельного ТВ на всех улицах. Пользовательское соглашение Facebook до сих пор запрещало использование полученных данных в коммерческих целях – а наше смелое предложение заключалось в том, чтобы снять это ограничение, которое мы сами себе навязали. Как бы громко и зловеще это ни звучало, гарантий успеха не было никаких, и фактическая стоимость этих данных была неизвестна.

Я кое-что знал о стоимости информации из Facebook. Год назад я начал работать в Facebook первым менеджером по продукции и должен был заниматься таргетированием рекламы. Моей главной задачей было извлечение прибыли из персональных данных, которые Facebook собрал о своих пользователях, любыми легальными методами. Это оказалось намного более сложным заданием, чем можно было подумать. Мы с командой таргетологов месяцами бились над каждым элементом работы с персональными данными, тестируя возможности постов, чекинов, расшаренных ссылок, добавлений в друзья, отметок «Нравится» ради того, чтобы выяснить, сможет ли это улучшить таргетирование и повысить эффективность рекламы в Facebook. Все эти средства, почти без исключения, не были способны сколько-нибудь заметно увеличить монетизацию. Мы пришли к печальному выводу: несмотря на то, что Facebook является кладезем персональной информации, на деле он не содержит никаких сведений с потенциалом коммерческого использования. Данные от социальных плагинов (невзирая на зловещую, вездесущую природу этих плагинов) могла ожидать та же угнетающая судьба.

Второе и третье предложения были более радикальными с деловой, если не сказать легальной, точки зрения и являлись логическим продолжением наших невеселых заключений. План предполагал сочетание сведений, полученных от рекламы в Facebook, с данными, сгенерированными за пределами Facebook. До сих пор все рекламные объявления на Facebook использовали только данные, полученные в пределах соцсети. Мы же собирались предложить отслеживание «внешних» данных: историю браузера, онлайн-шопинг, покупки в офлайновых магазинах. Исторически сложилось так, что Facebook был как бы садом, обнесенным стеной, – рекламодатели не могли воспользоваться своими данными в Facebook или применить данные Facebook где бы то ни было еще. С точки зрения обмена данными получалось, что Facebook не был включен в экосистему интернета, а существовал на собственном необитаемом острове, подчиняясь только самому себе. С помощью двух разных технических механизмов, один из которых более-менее вписывался в существующую систему рекламы, а второй был значительно более изощренным, можно было навести хоть какие-то мосты. На теоретическом уровне оба предложения были эквивалентны. Однако на деловом уровне и по специфике внедрения они сильно разнились и требовали своих уникальных подходов к рынку рекламы.

Цукерберг и Шерил ненавидели смотреть презентации PowerPoint через проектор, так что кто-то распечатал подготовленные мной слайды и скрепил степлером в аккуратные пачки. На первой странице Боланд суммировал результаты многомесячных дебатов и совещаний в удобоваримые ключевые тезисы. Кроме них ни на что другое никто внимания не обратил. Мои детальные технические диаграммы с пошаговым разбором информационного потока и внешних точек интеграции были, подозреваю, полностью проигнорированы. Шерил технические детали были безразличны, у Цукерберга все равно не хватило бы терпения пробираться через них. В Facebook я неоднократно становился свидетелем, как ответственные решения, влиявшие на тысячи людей и миллиардные доходы, принимались интуитивно (полагаю, в других организациях, будь то бизнес или правительственные учреждения, ситуация точно такая же). Эти решения – следствия унаследованных из прошлого конъюнктурных соображений и чьих-то способностей убедительно донести свои идеи до людей, которые либо заняты, либо нетерпеливы, либо не заинтересованы (иногда все вместе сразу).

Боланд в привычной манере быстро пробежался по обобщающему слайду, оставив за кадром бесконечные дебаты о приватности и правовом регулировании, на которые мы потратили бесконечные часы. Если уж разговоры о рекламе вгоняли Цукерберга в дрему, то от рассказов о компромиссных решениях касательно приватности он просто опрокинулся бы со своего кресла Aeron.